Но Джан не любила это место. Оно не имело к ней никакого отношения, не отвечало ее вкусу, не соответствовало тому, как она хотела бы жить. Дом был великолепен, но это совсем не такой, в каком бы ей хотелось жить. Джан вздохнула. Ноги замерзли на холодном кафеле.
Снежок, ее черный кот, потерся о нее. Сэму понравилось все, кроме Снежка. Тогда в Нью-Йорке ему никогда не нравилась и Миднайт. Как будто чувствуя это, Снежок держался от него подальше, но сейчас тыкался носом в левую ступню Джан, словно от этого ей станет тепло. Джан благодарно подняла его на руки и вернулась в спальню.
Сэм не спал.
– Где ты была? – спросил он, выходя из темноты.
– Мне приснился кошмар, я проснулась и вышла подышать воздухом.
Сэм потянул ее за руку, чтобы Джан снова легла.
– Мне тоже приснился сон. Мне снилась ты, – пробормотал он. Сэм дернул ее за руку, Джан потеряла равновесие и упала на него.
Снежок выпрыгнул из ее рук и проскочил по груди Сэма. Тот вскрикнул от неожиданности и боли, кот поцарапал его.
– О Миднайт!.. – вскрикнула Джан. – Извини, Сэм, я держала на руках кота.
Сэм какое-то мгновение молчал. Шли минуты, но он ничего не говорил.
– С тобой все в порядке? – спросила Джан.
Сэм ничего не ответил. Потом Джан услышала, как он встал, включил свет – стало светло. Она прищурилась от неожиданности, увидела царапины на груди Сэма – кровь только-только начинала сочиться. Но ее испугало выражение его лица.
– Не Миднайт, – проговорил он. – Кошку зовут не Миднайт.
– А как я его назвала? – спросила Джан. Но она и так знала. Темнота, ее голос, кошка – все это вместе выдало ее.
– Кто ты? – прошептал Сэм.
Джан села на краю постели и застыла в отчаянии.
– Кто ты? – вновь спросил Сэм, взяв ее за плечи. – Все это уже было раньше, не правда ли? Только тогда был не черный кот Снежок, а белая кошка Миднайт. Кто ты?
Голос его зазвучал громче, и Сэм впился взглядом в ее глаза. Глаза, с которых она сняла свои темно-голубые линзы.
– Бог мой! – воскликнул он, и Джан увидела, что он узнал ее. – Но кто ты?!
Она почувствовала, что мир ее раскололся, а сама она кружится, как снежинка в воздухе.
– Я не знаю, – прошептала она.
Они сели друг против друга за кухонным столом. Сэм был бледен, рот его превратился в бесцветную линию.
– Когда ты решила сделать это? – спросил он снова.
Они все кружили и кружили на одном месте. Джан еще никогда не чувствовала себя такой усталой. Она пыталась ответить на все его вопросы. Несмотря на свою ярость, женщина чувствовала себя виноватой. Конечно, ей следовало бы уже давно все ему рассказать. Ей следовало дать ему возможность принять решение, но она устала от его вопросов. Джан рассказала ему всю свою историю, и теперь он просил ее повторить все, прояснить кое-что. Как будто Сэм был адвокатом. Но в конце концов, он принадлежал ей, сказала она сама себе, глубоко вздохнула и ответила:
– Той зимой, когда ты ушел от меня.
– Только не говори, пожалуйста, что эти две вещи связаны между собой – мой уход и твоя операция.
– Но они связаны между собой.
– Джан… Мери Джейн… Ты приняла решение изрезать себя, но не надо в этом обвинять меня.
– Разве? Почему? Разве ты не говорил мне всегда, что я недостаточно красива?
– Это ложь! Черт подери! Я никогда ничего не говорил о твоей внешности.
– Я не утверждаю, что ты говорил это, но ты давал мне это понять. Ты всегда спал с красотками. Потому что я не достаточно красива. Потом Голливуд заключил с тобой контракт, и ты покинул меня. Поэтому я решила изменить внешность. И не смей упрекать меня за это.
– Это все твои фантазии. Мы расстались, потому что все закончилось.
Джан поднялась. Она почувствовала, что дрожит, а внутри у нее все горело – она пришла в ярость.
– Не смей мне лгать! – заорала она, голос ее заполнил всю кухню. – Я спала с тобой и знаю всю правду. Мери Джейн никогда не получила ни слова благодарности и восхищения. А Джан… – Она вдохнула воздух и стала имитировать его голос, когда он занимался с ней любовью: – Ты такая красивая. Да, Джан, да! Боже, как я люблю твои ноги. Ты само совершенство. Ты…
– Заткнись, – закричал Сэм.
Джан слишком хорошо копировала его. Он вскочил и бросился к двери.
– Куда ты? Не смей оставлять меня снова!
– Черт возьми, не учи меня, что мне делать, а что нет!
Сэм налетел на стул в углу, и тот с грохотом упал на пол. Джан знала, что если пойдет за ним, то или убьет его, или умрет. Женщина схватила со стола тяжелый горшок и швырнула его об дверь. Он разбился о стену и оставил след на косяке. Осколки разлетелись по комнате и усеяли пол. Джан едва не попала Сэму в голову. Он повернулся, моргая глазами. Был ли в его глазах страх?
– Не поворачивайся ко мне спиной, – предупредила его Джан. – Не лги мне и не считай, что я нечто само собой разумеющееся в твоей жизни. Я уже не та женщина, которую ты покинул в Нью-Йорке! Ты, сукин сын!!!
– Ты лгала мне! Что же, мне теперь забыть об этом? Я в конце концов не знаю, кто же ты на самом деле. Я не могу тебе больше доверять.
– Ха-ха! Как будто ты не лгал мне ежедневно. О Бетани, об Эйприл Айронз, о том, кто будет играть со мной в паре в «Рождении звезды», о том, хорош или нет сценарий…
Хотя Джан твердо решила не плакать, но слезы сами брызнули из глаз. Потому что частично Сэм был прав. Кем она была? Стареющая, покинутая мисс, сгорающая от ярости в своем истлевшем от времени подвенечном платье. Нет, она была Эстеллой – хладнокровной мстительницей. Она чувствовала, что и принесенная в жертву Мери Джейн, и новая Джан разрывали ее на куски.
Женщина подошла к столику, взяла вазу с анемонами и разбила ее об пол. Ей нужно было на чем-то выместить свои чувства. Джан провела рукой по столику, сметая кувшин и хрустальные бокалы. Потому что или она разобьет посуду, или она разобьется сама. Джан повернулась к любовнику. Потрясенный ее взрывом Сэм все еще стоял в дверях. Он сам не был таким вспыльчивым.
– Чего ты хочешь от меня, Джан?! Какого черта ты от меня хочешь?!
– Я хочу, чтобы ты меня любил.
– Но я люблю тебя. И ты любишь меня.
– Да, и что из этого выходит! Я любила тебя больше, чем кого бы то ни было в жизни. Ты не был для меня просто эпизодом. Ты не представляешь, что это такое, любить и знать, что тебя не любят. Что ты недостаточно совершенна. Что ты недостаточно красива. Что ты недостаточно молода.
– И ты решила преподать мне урок? Боже мой, это чудовищно! Месть покинутой жены. Это не твой нос, это лишь половина твоей прежней задницы, ты все время смеялась надо мной. Я ползал у твоих ног, а ты смеялась надо мной.
– Вот уж чего я никогда не делала! – воскликнула она.
И вот здесь, под лучами электрического света, в разгромленной кухне она поняла, в чем дело: Сэм был единственным мужчиной, который в состоянии излечить ее боль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247