– Спасибо. – Вертя в руках телефонный провод, Ник встал и в одних носках подошел к окну. – Когда соберусь домой, дам тебе знать.
– Ладно.
Распрощавшись с Оле, Ник остановился перед окном и устало потер шею. С той секунды, как на стоянке у гавани он увидел Алекса, его не отпускало напряжение. И с каждым днем оно становилось все сильнее. Ник взглянул вверх, на холм. Где-то там сейчас Марла. Будем надеяться, потихоньку вспоминает свое прошлое. Ник поморщился: он предпочел бы, чтобы некоторые моменты их прошлого навсегда остались погребены под спудом забвения. Но как он их ни гнал, они не желали уходить – воспоминания о темных углах, горячих телах и мускусном запахе секса. Только Марла умела зажечь его одним взглядом, одним словом, одной улыбкой.
Только Марле удалось проникнуть ему в душу.
Где бы, когда бы они ни встретились, страсть витала в ее голосе, в дерзких взглядах, в дразнящих прикосновениях тонких пальцев. Ни одна женщина не рождала в нем такого огня. Ни прежде, ни после.
В то время он по глупости воображал, что дело не в ней, а в них. Что их свела вместе какая-то таинственная космическая сила. Разумеется, он ошибался. А ведь был уже не мальчиком. Двадцать четыре года – не тот возраст, когда положено сходить с ума от любви.
Послышался тихий, быстрый стук в дверь. Нахмурившись, Ник пересек комнату и открыл. На пороге с поднятым кулачком стояла Чериз.
– Как повезло, что я тебя застала! – прощебетала она и без приглашения впорхнула внутрь, внеся с собой сильный запах духов.
Чериз была в черной кожаной куртке, свитере и джинсах. Белокурые волосы собраны в узел и подхвачены золотой заколкой. Накрашена, по обыкновению, сильнее, чем надо. Держится уверенно, но в густо подведенных золотистых глазах, обрамленных накладными ресницами, притаилась тревога.
– Ник, я хочу с тобой поговорить.
– Подожди-ка. Как ты меня нашла?
Чериз пожала плечами и поставила в угол мокрый зонтик.
– Монти выяснил, где ты остановился.
– Как?
– Понятия не имею, – пожала она плечами. – Но у него везде связи.
Об этом Ник давно знал. Еще дядюшка Фентон говорил, что его сын способен в любую щель пролезть без мыла. Ник подозревал, что у Кейхиллов это фамильная черта.
– Выпить хочешь?
Чериз энергично замотала головой.
– Нет-нет, я не пью с тех пор, как приняла веру. Вот так так!
– Не возражаешь, если я себе налью? – зачем-то спросил Ник.
– Пожалуйста, – проявила великодушие Чериз. – Я стараюсь никого не осуждать.
– Очень разумно с твоей стороны, – пробормотал Ник, открывая мини-бар и наливая себе пива.
Он хорошо помнил, как в юности Чериз увлекалась марихуаной и ЛСД, а в паузе между вторым и третьим замужеством лечилась от пристрастия к кокаину.
– -Так о чем же ты хотела поговорить? – поинтересовался он, присаживаясь на край кровати.
– О Марле.
Чериз сидела на самом краешке кресла, словно в любой момент готова была вспорхнуть и улететь.
– А конкретнее?
– Я надеялась, ты передашь Алексу мою просьбу.
– Я рассказал, что ты хочешь навестить Марлу. Но он считает, что ей пока не стоит принимать гостей.
– Но мы же одна семья! – жалобно воскликнула Черяз, – Ты же знаешь, мы с Марлой всегда дружили!
Вот это для него новость. Или ложь. Ник отхлебнул пива.
– Нет, не знаю.
– Господи, Ник! Ну вспомни! Мы всюду ходили вместе, когда... ну. когда вы с ней были близки.
– Нет, правда не помню.
– Однако так и было. Для меня Марла – одна из лучших подруг!
Тараторя без умолку, Чериз не переставала нервно расстегивать и застегивать сумочку. Щелк, щелк, щелк.
– А теперь Алекс даже не разрешает мне с нею повидаться! Не знаю, от всех друзей он ее прячет или только от меня, но это несправедливо!
– Насколько я знаю, он вообще не одобряет никаких посещений, пока Марла окончательно не поправится. Боюсь, он не передумает.
– Господи боже! – Чериз даже не пыталась скрыть досаду. – Тогда поговори с Марлой!
– Скажи, пожалуйста, эта твоя дружеская привязанность к Марле имеет какое-то отношение к вопросу о наследстве?
Почудилось ли ему, или и вправду Чериз зло прищурила глаза?
– Понятно. Это тебе Алекс наговорил.
– Не спорю, кое-что он о вас с Монти рассказывал. Ник одним глотком прикончил банку пива, и Чериз поморщилась.
– Да ты и раньше знал! – Хорошенькое личико ее недовольно скривилось. – Но это совсем другая история. – Она тяжело вздохнула. – Конечно, Алекс – твой брат и все такое, но на твоем месте я бы не поворачивалась к нему спиной.
– Почему? – спросил Ник, хотя хорошо знал ответ.
– Да хотя бы потому, что он прирожденный лжец! Беспрерывно врет, обманывает, путает следы, что-то замалчивает, что-то скрывает. Все боится за свои секреты. И, знаешь ли, правильно делает. Если хоть одна из его тайн выплывет наружу...
– А тебе известны его тайны?
– Кое-что известно. – Золотистые глаза Чериз потемнели. – Но не все. Всех тайн Александера Кейхилла не знает никто. Даже его жена.
– Ты, наверно, считаешь, что ему не помешала бы хорошая доза христианства, – не удержался Ник.
– Всем нам не помешала бы. – Она улыбнулась и кокетливо взмахнула накладными ресницами. Улыбка и ресницы были одинаково фальшивы. – Даже тебе, Ник.
– Ладно, запомню.
– Иисус простит грехи любому, кто обратится к нему. И мне. И Алексу. И тебе.
Ник испытующе взглянул на кузину.
– Со мной ему придется нелегко – уж больно велик список грехов.
– Поверь, Иисусу терпения не занимать!
Ник невольно рассмеялся. Ему нравилась Чериз: может, она и заноза в заднице, но заноза симпатичная. И в тридцать с лишним она сохранила юношескую способность без остатка, всей душой отдаваться каждому новому увлечению – будь то игра в Лиге юниоров, опасные эксперименты с наркотиками или новообретенная вера.
Чериз встала и потянулась за зонтиком.
– Я очень хочу повидать Марлу. Пожалуйста, помоги мне в этом. Я на тебя надеюсь.
– Я с ней поговорю, – пообещал Ник.
– Да, как ее здоровье? – вдруг спросила Чериз. Надо же, вспомнила – через четверть часа после начала разговора!
– Поправляется потихоньку.
– Отлично. Позвони мне. Я сейчас живу в нашем старом доме, номер тот же. – Придерживая зонтик одной рукой, другой Чериз извлекла из сумочки визитную карточку. – Вот, держи.
На одной стороне, под изображением сложенных в молитве рук, Ник обнаружил имя, телефон и домашний адрес Чериз. На другой значилось: «Преподобный Доналд Фавьер», а дальше – название, адрес и телефон церкви.
– Да, и еще, – заговорила Чериз, накрыв его руку своей мягкой рукой, – хочу, чтобы ты знал: я молюсь и за Марлу, и за Алекса, и за тебя. И Доналд тоже молится.
– Видимо, это должно согревать мне сердце? – усмехнулся Ник.
– Вообще-то да, – серьезно ответила она.
– Боюсь, ты понапрасну тратишь время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103