Пол здесь был застелен дешевой серой дорожкой, и все вокруг выглядело унылым и неуютным.
– Ключей у меня нет.
– Значит, достанем ключ у консьержа.
– Но как?
– Попробуй изобразить Кайли, – посоветовал Ник. – Дай мне малыша и ступай вниз, скажи, что потеряла ключ. Вдруг сработает?
– Ладно, – согласилась она, хотя была уверена, что из этого ничего не выйдет.
Но она ошиблась. Консьерж – небритый старикан с плутоватой улыбкой, которого не было на месте, когда они вошли, – охотно выдал ей ключи.
– Знаете, мисс Пэрис, – заметил он, – надо бы вам заказать дубликат и держать под ковриком. Что бы вы делали, не окажись на месте старины Пита?
– Не знаю, – вполне искренне призналась она.
– Очень жаль, что так случилось с вашим малышом, – добавил он, и кровь заледенела у нее в жилах. – Ужас просто – девять месяцев носить ребенка, а потом потерять!
– Д-да... – пролепетала она, чувствуя, как все внутри переворачивается.
– Ну, вы еще молоденькая, родите другого. – Он игриво поднял брови. – Только, может, лучше сначала мужем обзавестись?
– Да хватит вам, Пит! – усмехнулась Марла.
Это получилось автоматически – словно она уже сотню раз слышала от консьержа эту шутку и сотню раз на нее отвечала.
– Точно говорю! Что за женщина без мужа? Про это и в Библии написано.
– А еще там написано: «Не судите, да не судимы будете».
– Это, конечно, верно. Только вот что я вам скажу: мы с моей старухой пятьдесят лет вместе прожили и четверых вырастили, так что кое-какой опыт у меня имеется. Так вот: ребенку нужна не только мать, но и отец! А впрочем, что ж это я болтаю, – смутился он вдруг, – вам теперь, должно быть, тяжело про это слушать. Извиняйте, мисс Пэрис. Правда, очень жаль, что так все вышло.
– Да, да, спасибо, – пробормотала Марла.
Зажав в кулаке драгоценный ключ, она поспешила наверх по выщербленным ступеням – дожидаться лифта было невмоготу. У дверей квартиры 3-Б ждал Ник со спящим Джеймсом на руках.
– Вот видишь, что можно сделать, если очень захотеть, – улыбнулся он.
– Ты не поверишь! – выдохнула Марла. Вставляя ключ в замок, она торопливо пересказала ему свой разговор с привратником.
Дверь отворилась. Марла шагнула через порог и попала в прошлое.
Стоило окинуть взглядом тесную квартирку, как тысячи воспоминаний атаковали ее мозг, с болезненной ясностью воскрешая горькие и радостные картины прошлого. Вот зеленая кушетка – она помнила, как покупала эту кушетку на распродаже. Вот коврик на полу – это подарок матери. Не сухонькой кислолицей Виктории Эмхерст – другой. Женщины, от которой пахло дешевыми духами и сигаретами. Непутевой, но доброй и любящей женщины по имени Долли.
Да, она не Марла Кейхилл. Как и подозревала. Ее имя – Кайли Пэрис. В ту ночь она ехала в Монтерей, чтобы найти своего ребенка. Боже, теперь она вспомнила все! Невольно она обратила взгляд на Джеймса! Милый малыш, ее драгоценное дитя! С него все началось – им и кончилось. Едва выйдя из больницы, она отправилась к Алексу и потребовала, чтобы он отдал ей ребенка. Из обрывка телефонного разговора она поняла, что Алекс и Марла прячут Джеймса в Монтерее, и попросила Пэм ей помочь.
Но на пути их подстерегала ловушка. Алекс попытался ее убить... да, конечно, это он и Марла! Марла тоже участвовала в заговоре! Кровь отхлынула от ее лица.
– Что с тобой? – Глаза Ника светились заботой и тревогой.
Что-то сжало ей горло, и она не сразу смогла заговорить.
– Это мой дом, – хрипло промолвила она, чувствуя, как на на глазах закипают слезы.
Медленно проходя по комнатам, она здоровалась с вещами, словно с потерянными и вновь обретенными друзьями. Вот эту двойную кровать она купила на свою первую зарплату. Этот антикварный столик чинила своими руками. Эта лампа от Тиффани стоила ей целого состояния.
В бело-розовой ванне, над зеркалом, Кайли увидела пришпиленный клейкой лентой лозунг:
« Ты можешь сделать все , что в твоих силах. А также все , что выше твоих сил».
Это был ее девиз, ее мантра. С этим изречением она прожила свою одинокую жизнь. Не совсем одинокую, конечно, – у нее были мужчины, но надолго не задерживался ни один. В любви, как и в жизни, Кайли стремилась только к самому лучшему.
Прислонившись к дверному косяку, она перебирала в памяти их лица и имена. Ронни. Сэм. Бентон. Ни один не тронул ее сердца так, как Ник. Не было среди них другого, подобного ему.
– Ты лучше присядь, – посоветовал он, перенося Джеймса с одного плеча на другое. – И объясни все по порядку.
– Я все вспомнила, – прошептала она.
Вот подоконник – на этом подоконнике любил сидеть ее кот, беспородная полосатая животина с нахальными зелеными глазами. Кайли прозвала его Бродягой. Она подобрала его на улице, а два года спустя он исчез. Несколько недель Кайли обыскивала подвалы и чердаки, расспрашивала друзей, соседей, ходила даже в полицию (где, разумеется, ее отослали ни с чем), но так и не узнала, что с ним сталось, и долго потом не могла отделаться от горького чувства потери.
– Черт побери! – пробормотала она, едва ли помня, что за ней наблюдает Ник, и рывком распахнула дверь тесного чулана.
В эту секунду пришло новое, потрясающе ясное воспоминание. Средняя школа имени Бенджамина Франклина – угрюмое серое здание из стекла и бетона. Соученики завидуют ее отметкам и дразнят тем, что она – единственная в классе – не знает своего отца. Она быстро созрела, и к ней частенько приставали мальчишки из старших классов. Однажды, в начале мая, трое ребят завели ее в школьный чулан и предложили десять долларов за, как они выразились, «один взгляд на самые классные сиськи во всей школе». Это был вызов, а Кайли Пэрис – не из тех, кто пропускает вызовы мимо ушей.
Пыльный, тесный чулан освещала всего одна лампочка. На полках от пола до потолка пылились учебные пособия, щетки, тряпки и рулоны туалетной бумаги.
– Ну, давай, Кайли! – ныл Иэн Перт. Толстая физиономия его раскраснелась, по лбу стекали капли пота.
– Говорят, ты за деньги все сделаешь, – поддержал его Брент Мэллори – веснушчатый парень с торчащими вперед зубами и всклокоченной белобрысой шевелюрой.
Но был там еще и Лукас Ямхилл – высокий, темноволосый и смуглый, совсем взрослый на вид. Его отцу принадлежал бакалейный магазинчик к югу от Сан-Ле-андро.
– Покажи сиськи, детка. Десять баксов за один взгляд – разве это мало?
Ей очень хотелось согласиться. Показать толстяку Иэну и зануде Бренту, что она не трусиха и не маменькина дочка. И произвести впечатление на Лукаса. То-то он удивится! Почему бы и нет? Ну и, конечно, десять долларов.
И она это сделала. Стянула футболку через голову и бросила на крашеный цементный пол.
Брент присвистнул сквозь зубы.
Подражая фотомодели в рекламе шампуня, Кайли откинула волосы так, что они заструились по плечам, и застыла неподвижно, выставив грудь вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
– Ключей у меня нет.
– Значит, достанем ключ у консьержа.
– Но как?
– Попробуй изобразить Кайли, – посоветовал Ник. – Дай мне малыша и ступай вниз, скажи, что потеряла ключ. Вдруг сработает?
– Ладно, – согласилась она, хотя была уверена, что из этого ничего не выйдет.
Но она ошиблась. Консьерж – небритый старикан с плутоватой улыбкой, которого не было на месте, когда они вошли, – охотно выдал ей ключи.
– Знаете, мисс Пэрис, – заметил он, – надо бы вам заказать дубликат и держать под ковриком. Что бы вы делали, не окажись на месте старины Пита?
– Не знаю, – вполне искренне призналась она.
– Очень жаль, что так случилось с вашим малышом, – добавил он, и кровь заледенела у нее в жилах. – Ужас просто – девять месяцев носить ребенка, а потом потерять!
– Д-да... – пролепетала она, чувствуя, как все внутри переворачивается.
– Ну, вы еще молоденькая, родите другого. – Он игриво поднял брови. – Только, может, лучше сначала мужем обзавестись?
– Да хватит вам, Пит! – усмехнулась Марла.
Это получилось автоматически – словно она уже сотню раз слышала от консьержа эту шутку и сотню раз на нее отвечала.
– Точно говорю! Что за женщина без мужа? Про это и в Библии написано.
– А еще там написано: «Не судите, да не судимы будете».
– Это, конечно, верно. Только вот что я вам скажу: мы с моей старухой пятьдесят лет вместе прожили и четверых вырастили, так что кое-какой опыт у меня имеется. Так вот: ребенку нужна не только мать, но и отец! А впрочем, что ж это я болтаю, – смутился он вдруг, – вам теперь, должно быть, тяжело про это слушать. Извиняйте, мисс Пэрис. Правда, очень жаль, что так все вышло.
– Да, да, спасибо, – пробормотала Марла.
Зажав в кулаке драгоценный ключ, она поспешила наверх по выщербленным ступеням – дожидаться лифта было невмоготу. У дверей квартиры 3-Б ждал Ник со спящим Джеймсом на руках.
– Вот видишь, что можно сделать, если очень захотеть, – улыбнулся он.
– Ты не поверишь! – выдохнула Марла. Вставляя ключ в замок, она торопливо пересказала ему свой разговор с привратником.
Дверь отворилась. Марла шагнула через порог и попала в прошлое.
Стоило окинуть взглядом тесную квартирку, как тысячи воспоминаний атаковали ее мозг, с болезненной ясностью воскрешая горькие и радостные картины прошлого. Вот зеленая кушетка – она помнила, как покупала эту кушетку на распродаже. Вот коврик на полу – это подарок матери. Не сухонькой кислолицей Виктории Эмхерст – другой. Женщины, от которой пахло дешевыми духами и сигаретами. Непутевой, но доброй и любящей женщины по имени Долли.
Да, она не Марла Кейхилл. Как и подозревала. Ее имя – Кайли Пэрис. В ту ночь она ехала в Монтерей, чтобы найти своего ребенка. Боже, теперь она вспомнила все! Невольно она обратила взгляд на Джеймса! Милый малыш, ее драгоценное дитя! С него все началось – им и кончилось. Едва выйдя из больницы, она отправилась к Алексу и потребовала, чтобы он отдал ей ребенка. Из обрывка телефонного разговора она поняла, что Алекс и Марла прячут Джеймса в Монтерее, и попросила Пэм ей помочь.
Но на пути их подстерегала ловушка. Алекс попытался ее убить... да, конечно, это он и Марла! Марла тоже участвовала в заговоре! Кровь отхлынула от ее лица.
– Что с тобой? – Глаза Ника светились заботой и тревогой.
Что-то сжало ей горло, и она не сразу смогла заговорить.
– Это мой дом, – хрипло промолвила она, чувствуя, как на на глазах закипают слезы.
Медленно проходя по комнатам, она здоровалась с вещами, словно с потерянными и вновь обретенными друзьями. Вот эту двойную кровать она купила на свою первую зарплату. Этот антикварный столик чинила своими руками. Эта лампа от Тиффани стоила ей целого состояния.
В бело-розовой ванне, над зеркалом, Кайли увидела пришпиленный клейкой лентой лозунг:
« Ты можешь сделать все , что в твоих силах. А также все , что выше твоих сил».
Это был ее девиз, ее мантра. С этим изречением она прожила свою одинокую жизнь. Не совсем одинокую, конечно, – у нее были мужчины, но надолго не задерживался ни один. В любви, как и в жизни, Кайли стремилась только к самому лучшему.
Прислонившись к дверному косяку, она перебирала в памяти их лица и имена. Ронни. Сэм. Бентон. Ни один не тронул ее сердца так, как Ник. Не было среди них другого, подобного ему.
– Ты лучше присядь, – посоветовал он, перенося Джеймса с одного плеча на другое. – И объясни все по порядку.
– Я все вспомнила, – прошептала она.
Вот подоконник – на этом подоконнике любил сидеть ее кот, беспородная полосатая животина с нахальными зелеными глазами. Кайли прозвала его Бродягой. Она подобрала его на улице, а два года спустя он исчез. Несколько недель Кайли обыскивала подвалы и чердаки, расспрашивала друзей, соседей, ходила даже в полицию (где, разумеется, ее отослали ни с чем), но так и не узнала, что с ним сталось, и долго потом не могла отделаться от горького чувства потери.
– Черт побери! – пробормотала она, едва ли помня, что за ней наблюдает Ник, и рывком распахнула дверь тесного чулана.
В эту секунду пришло новое, потрясающе ясное воспоминание. Средняя школа имени Бенджамина Франклина – угрюмое серое здание из стекла и бетона. Соученики завидуют ее отметкам и дразнят тем, что она – единственная в классе – не знает своего отца. Она быстро созрела, и к ней частенько приставали мальчишки из старших классов. Однажды, в начале мая, трое ребят завели ее в школьный чулан и предложили десять долларов за, как они выразились, «один взгляд на самые классные сиськи во всей школе». Это был вызов, а Кайли Пэрис – не из тех, кто пропускает вызовы мимо ушей.
Пыльный, тесный чулан освещала всего одна лампочка. На полках от пола до потолка пылились учебные пособия, щетки, тряпки и рулоны туалетной бумаги.
– Ну, давай, Кайли! – ныл Иэн Перт. Толстая физиономия его раскраснелась, по лбу стекали капли пота.
– Говорят, ты за деньги все сделаешь, – поддержал его Брент Мэллори – веснушчатый парень с торчащими вперед зубами и всклокоченной белобрысой шевелюрой.
Но был там еще и Лукас Ямхилл – высокий, темноволосый и смуглый, совсем взрослый на вид. Его отцу принадлежал бакалейный магазинчик к югу от Сан-Ле-андро.
– Покажи сиськи, детка. Десять баксов за один взгляд – разве это мало?
Ей очень хотелось согласиться. Показать толстяку Иэну и зануде Бренту, что она не трусиха и не маменькина дочка. И произвести впечатление на Лукаса. То-то он удивится! Почему бы и нет? Ну и, конечно, десять долларов.
И она это сделала. Стянула футболку через голову и бросила на крашеный цементный пол.
Брент присвистнул сквозь зубы.
Подражая фотомодели в рекламе шампуня, Кайли откинула волосы так, что они заструились по плечам, и застыла неподвижно, выставив грудь вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103