Но кому там быть? В доме никого, кроме слуг.
Точно! Должно быть, прибирается горничная. Да и какая разница? Ей ведь нечего скрывать. И все же... Марла снова взглянула на свое окно – темный силуэт исчез.
Разозлившись на собственное не в меру буйное воображение, Марла натянула капюшон и двинулась к тому уголку сада, где, должно быть, летом цвели розы, а теперь остались лишь неприветливые колючие кусты.
Вдруг у нее зашевелились волосы на затылке. Она ясно ощутила на себе чей-то взгляд. Марла обернулась к дому. Что это? Темная фигура теперь маячила у другого окна, с другой стороны... Комната Алекса? Но Алекс запер дверь! Она сама в этом убедилась. Сердце ее отчаянно забилось, но Марла приказала себе не впадать в панику. Наверняка это кто-то из слуг, у кого есть ключи от всех комнат. И все же ее не оставляло ощущение, что за ней наблюдает чей-то пристальный, недобрый взгляд. По верхушкам елей пронесся порыв ветра, и дождевые капли забарабанили по капюшону. Марла моргнула – а в следующий миг зловещая фигура уже не маячила за окном. Исчезла таинственная угроза.
«Скоро начнешь пугаться собственной тени», – сердито сказала себе Марла и пошла дальше. Скоро она увидела качели на стальных цепях. Может быть, она качала здесь Сисси? Светило солнце, малышка визжала от восторга, взлетая к небесам?
Марла присела на качели и оттолкнулась ногой. Под качелями собралась лужа – легко было представить, что детские ножки оставили здесь глубокую выбоину. Марла прикрыла глаза и прислушалась к отдаленному городскому шуму. Гудели машины, доносились еле слышные обрывки музыки, где-то неподалеку лаяла собака. Совсем рядом, за кирпичной стеной, соседи, а у подножия холма расстилается город. Но здесь Марла чувствовала себя отрезанной от мира.
Но ведь Сан-Франциско – совсем рядом, за воротами! Достаточно сделать несколько шагов. «Куда?»
– Куда угодно, – пробормотала Марла, сжимая холодные, подернутые ржавчиной цепи.
«Всего в нескольких кварталах – отель Ника.»
Нет, к Нику она, разумеется, не пойдет; но, может быть, побег из этой элегантной твердыни всколыхнет ее память, поможет обрести душевный мир? Может быть, она сумеет что-то узнать о Памеле Делакруа – кто эта женщина, как они подружились, почему в ту ночь решили ехать к ее дочери?
Голова ее гудела от вопросов; неотступное чувство вины охватывало всякий раз, когда она вспоминала о двоих погибших. Мужчина и женщина. И у обоих были семьи. Может быть, помолиться? Марла инстинктивно чувствовала, что в той, забытой жизни не слишком часто обращалась к богу; но почему бы не сделать исключение? Немного духовности ей не повредит. Однако Марла обнаружила, что не может вспомнить ни одного слова молитвы.
Она покачивалась на качелях, и мокрая сталь неприятно холодила ей бедра. Вдруг на дорожке послышались шаги. Марла застыла, крепко схватившись за цепи.
– Марла!
Она, к большому облегчению, узнала голос Ника.
– Я искал тебя. – Он посмотрел на нее с любопытством. – Что ты здесь делаешь?
– Думаю. Точнее, пытаюсь думать.
– Вспоминается что-нибудь?
– Если бы, – невесело усмехнувшись, ответила она. – А ты? Ты что здесь делаешь?
– Ищу тебя.
Он стоял в тени деревьев, широко расставив ноги, и словно не осмеливался сделать ни шагу дальше. Лицо его, казалось, все состояло из острых углов и ломаных линий.
– Я хотел застать тебя одну.
У Марлы похолодело в груди. Даже на расстоянии она различала темное пламя, горящее в его глазах. На миг закралась запретная мысль: что, если поцеловать его? Каково это – заниматься с ним любовью, касаться его тела, чувствовать под кожей тугие мускулы, гладить по смуглым щекам, затемненным тенью щетины? Но в следующий миг Марла выругала себя за похоть, по-воровски прокравшуюся в сердце. Он – брат ее мужа. Она замужняя женщина. Замужняя! В ее жизни не может быть места подобным фантазиям.
– Я знал, что сегодня утром никого не будет дома. Сисси в школе, у Алекса деловая встреча в городе, мать на заседании совета директоров в Кейхилл-хаусе, так что ты осталась одна.
У Марлы вдруг пересохло в горле. Ей показалось, что в глазах его мелькают опасные эротические образы. Те же, что преследуют и ее.
– Зачем? – спросила она. Голос ей самой показался сдавленным; должно быть, из-за скобок на зубах, подумала Марла, хотя знала, что это не так. – Зачем ты меня искал?
– Вчера вечером у меня была гостья, – ответил он. – Чериз. Она хочет с тобой увидеться.
– Тогда почему она не заедет? – поинтересовалась Марла, стараясь не замечать, сколько в нем опасной и неотразимо притягательной сексуальности.
– Алекс против.
– Кажется, он не слишком любит Чериз и ее брата, – заметила Марла, отводя глаза. Ей вспомнился услышанный вчера разговор Алекса с матерью. «Кровососы, вымогатели чертовы» – так, кажется, он называл двоюродных брата и сестру?
– Да, они не поделили кость. Жирную кость, надо сказать. В общем, она попросила меня поговорить с тобой.
Он скрестил руки на груди, и кожаная куртка скрипнула, натянувшись. Капли дождя падали ему на голову, стекали по шее и исчезали под воротником.
Марла проследила за ними взглядом, и во рту у нее вдруг стало сухо, как в Сахаре.
– Я подумал, что ты вправе об этом знать, – добавил он.
– Д-да. Конечно. – Не сразу ей удалось овладеть собственным голосом. – Конечно, пусть приезжает. В любое время.
– Хочет почитать тебе Библию, – честно предупредил Ник.
– А-а. Ну что ж... – Она несмело улыбнулась. – Может быть, господь хочет мне что-то передать через нее. Чтобы я приняла веру или что-нибудь в этом роде.
– Чериз и ее муженек с радостью тебя направят по нужному пути, – фыркнул он.
– Ладно, буду иметь в виду.
Он сунул руку в карман, извлек оттуда визитную карточку и, скрипя ботинками по гравию, подошел к качелям. Протянув визитку Марле, он добавил:
– Позвони ей сама. Нет нужды использовать меня как посредника.
Взгляды их встретились – и снова Марла поняла, что в иное время и в ином месте, не удержавшись, потянулась бы к нему, молча пригласила бы к поцелую.
Несколько секунд растянулись в вечность, наполненную отдаленным шумом улицы, шорохом дождя и отчаянной морзянкой сердца.
– Спасибо.
Ник повернулся и пошел прочь, но Марла не хотела его отпускать! Соскочив с качелей, она бросилась по лужам за ним.
– Ник, подожди! Я хочу тебя спросить...
Прежде чем он обернулся, она увидела, как напряглись его плечи под кожаной курткой.
– Да?
– Ты помнишь, как было раньше... какой я была?
– Когда это «раньше»?
– До замужества, – прошептала она. На скулах его заиграли желваки.
– Стараюсь не вспоминать.
– Но... я играла в теннис?
Капюшон соскользнул с головы – она этого не заметила.
– И всегда выигрывала.
– А верхом ездила?
– Не думаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Точно! Должно быть, прибирается горничная. Да и какая разница? Ей ведь нечего скрывать. И все же... Марла снова взглянула на свое окно – темный силуэт исчез.
Разозлившись на собственное не в меру буйное воображение, Марла натянула капюшон и двинулась к тому уголку сада, где, должно быть, летом цвели розы, а теперь остались лишь неприветливые колючие кусты.
Вдруг у нее зашевелились волосы на затылке. Она ясно ощутила на себе чей-то взгляд. Марла обернулась к дому. Что это? Темная фигура теперь маячила у другого окна, с другой стороны... Комната Алекса? Но Алекс запер дверь! Она сама в этом убедилась. Сердце ее отчаянно забилось, но Марла приказала себе не впадать в панику. Наверняка это кто-то из слуг, у кого есть ключи от всех комнат. И все же ее не оставляло ощущение, что за ней наблюдает чей-то пристальный, недобрый взгляд. По верхушкам елей пронесся порыв ветра, и дождевые капли забарабанили по капюшону. Марла моргнула – а в следующий миг зловещая фигура уже не маячила за окном. Исчезла таинственная угроза.
«Скоро начнешь пугаться собственной тени», – сердито сказала себе Марла и пошла дальше. Скоро она увидела качели на стальных цепях. Может быть, она качала здесь Сисси? Светило солнце, малышка визжала от восторга, взлетая к небесам?
Марла присела на качели и оттолкнулась ногой. Под качелями собралась лужа – легко было представить, что детские ножки оставили здесь глубокую выбоину. Марла прикрыла глаза и прислушалась к отдаленному городскому шуму. Гудели машины, доносились еле слышные обрывки музыки, где-то неподалеку лаяла собака. Совсем рядом, за кирпичной стеной, соседи, а у подножия холма расстилается город. Но здесь Марла чувствовала себя отрезанной от мира.
Но ведь Сан-Франциско – совсем рядом, за воротами! Достаточно сделать несколько шагов. «Куда?»
– Куда угодно, – пробормотала Марла, сжимая холодные, подернутые ржавчиной цепи.
«Всего в нескольких кварталах – отель Ника.»
Нет, к Нику она, разумеется, не пойдет; но, может быть, побег из этой элегантной твердыни всколыхнет ее память, поможет обрести душевный мир? Может быть, она сумеет что-то узнать о Памеле Делакруа – кто эта женщина, как они подружились, почему в ту ночь решили ехать к ее дочери?
Голова ее гудела от вопросов; неотступное чувство вины охватывало всякий раз, когда она вспоминала о двоих погибших. Мужчина и женщина. И у обоих были семьи. Может быть, помолиться? Марла инстинктивно чувствовала, что в той, забытой жизни не слишком часто обращалась к богу; но почему бы не сделать исключение? Немного духовности ей не повредит. Однако Марла обнаружила, что не может вспомнить ни одного слова молитвы.
Она покачивалась на качелях, и мокрая сталь неприятно холодила ей бедра. Вдруг на дорожке послышались шаги. Марла застыла, крепко схватившись за цепи.
– Марла!
Она, к большому облегчению, узнала голос Ника.
– Я искал тебя. – Он посмотрел на нее с любопытством. – Что ты здесь делаешь?
– Думаю. Точнее, пытаюсь думать.
– Вспоминается что-нибудь?
– Если бы, – невесело усмехнувшись, ответила она. – А ты? Ты что здесь делаешь?
– Ищу тебя.
Он стоял в тени деревьев, широко расставив ноги, и словно не осмеливался сделать ни шагу дальше. Лицо его, казалось, все состояло из острых углов и ломаных линий.
– Я хотел застать тебя одну.
У Марлы похолодело в груди. Даже на расстоянии она различала темное пламя, горящее в его глазах. На миг закралась запретная мысль: что, если поцеловать его? Каково это – заниматься с ним любовью, касаться его тела, чувствовать под кожей тугие мускулы, гладить по смуглым щекам, затемненным тенью щетины? Но в следующий миг Марла выругала себя за похоть, по-воровски прокравшуюся в сердце. Он – брат ее мужа. Она замужняя женщина. Замужняя! В ее жизни не может быть места подобным фантазиям.
– Я знал, что сегодня утром никого не будет дома. Сисси в школе, у Алекса деловая встреча в городе, мать на заседании совета директоров в Кейхилл-хаусе, так что ты осталась одна.
У Марлы вдруг пересохло в горле. Ей показалось, что в глазах его мелькают опасные эротические образы. Те же, что преследуют и ее.
– Зачем? – спросила она. Голос ей самой показался сдавленным; должно быть, из-за скобок на зубах, подумала Марла, хотя знала, что это не так. – Зачем ты меня искал?
– Вчера вечером у меня была гостья, – ответил он. – Чериз. Она хочет с тобой увидеться.
– Тогда почему она не заедет? – поинтересовалась Марла, стараясь не замечать, сколько в нем опасной и неотразимо притягательной сексуальности.
– Алекс против.
– Кажется, он не слишком любит Чериз и ее брата, – заметила Марла, отводя глаза. Ей вспомнился услышанный вчера разговор Алекса с матерью. «Кровососы, вымогатели чертовы» – так, кажется, он называл двоюродных брата и сестру?
– Да, они не поделили кость. Жирную кость, надо сказать. В общем, она попросила меня поговорить с тобой.
Он скрестил руки на груди, и кожаная куртка скрипнула, натянувшись. Капли дождя падали ему на голову, стекали по шее и исчезали под воротником.
Марла проследила за ними взглядом, и во рту у нее вдруг стало сухо, как в Сахаре.
– Я подумал, что ты вправе об этом знать, – добавил он.
– Д-да. Конечно. – Не сразу ей удалось овладеть собственным голосом. – Конечно, пусть приезжает. В любое время.
– Хочет почитать тебе Библию, – честно предупредил Ник.
– А-а. Ну что ж... – Она несмело улыбнулась. – Может быть, господь хочет мне что-то передать через нее. Чтобы я приняла веру или что-нибудь в этом роде.
– Чериз и ее муженек с радостью тебя направят по нужному пути, – фыркнул он.
– Ладно, буду иметь в виду.
Он сунул руку в карман, извлек оттуда визитную карточку и, скрипя ботинками по гравию, подошел к качелям. Протянув визитку Марле, он добавил:
– Позвони ей сама. Нет нужды использовать меня как посредника.
Взгляды их встретились – и снова Марла поняла, что в иное время и в ином месте, не удержавшись, потянулась бы к нему, молча пригласила бы к поцелую.
Несколько секунд растянулись в вечность, наполненную отдаленным шумом улицы, шорохом дождя и отчаянной морзянкой сердца.
– Спасибо.
Ник повернулся и пошел прочь, но Марла не хотела его отпускать! Соскочив с качелей, она бросилась по лужам за ним.
– Ник, подожди! Я хочу тебя спросить...
Прежде чем он обернулся, она увидела, как напряглись его плечи под кожаной курткой.
– Да?
– Ты помнишь, как было раньше... какой я была?
– Когда это «раньше»?
– До замужества, – прошептала она. На скулах его заиграли желваки.
– Стараюсь не вспоминать.
– Но... я играла в теннис?
Капюшон соскользнул с головы – она этого не заметила.
– И всегда выигрывала.
– А верхом ездила?
– Не думаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103