— Да, но ваша тетя просила.
Аласдэр все еще поглаживал лошадь, и было похоже, что он не хочет встречаться глазами с Эсме.
— Эсме, почему вы не сказали мне о наследстве? Она удивленно моргнула.
— О наследстве? — повторила она. — Да, действительно. А мне следовало сказать? Я считала, что принесу состояние мужу, если выйду замуж. Но эти деньги ничего не дают мне сейчас.
— Тем не менее вы являетесь наследницей. Она вдруг развеселилась.
— Аласдэр, вы готовы пересмотреть свое опрометчивое решение?
Он посмотрел вверх, глаза стали злыми.
— Эти слова не идут вам, Эсме, — выпалил он. — Я стараюсь делать то, что нахожу лучшим для вас и для Сорчи.
— Ну вот, снова! — сказала Эсме. — Эта снисходительная забота! Бедная маленькая Эсме! Такая молодая! Такая наивная! Мы должны сделать все, чтобы ей было хорошо!
Аласдэр неожиданно взорвался:
— Черт, чего вы хотите от меня? — Он так резко убрал руку, что лошади вздрогнули. — Скажите наконец! И поосторожнее с желаниями!
Эсме все еще сидела, придвинувшись к самому краю кабриолета, и смотрела в лицо Аласдэра, которое застыло от гнева.
— Ничего, — наконец прошептала она. — Я ничего не хочу.
— Что ж, если подумать, так и надо, — согласился он. — Одно дело, Эсме, если вы хороши собой и ищете себе мужа. Но когда в игру вмешиваются деньги — ну, вы никогда не отличались осмотрительностью. Вот все, что я пытаюсь вам сказать. Охотников за наследством множество. Будьте осторожны.
В этот момент из дома вышел Меррик. За ним, осторожно выбирая, куда поставить ногу, спускался Ноуэлл — сначала по ступенькам, потом по доскам, проложенным, чтобы удобнее было сойти на землю. Эсме почти бесстрастно наблюдала за ним.
— Как вы думаете, Аласдэр, — пробормотала она, — мой красивый молодой поклонник — охотник за наследством?
Его лицо сделалось совсем белым.
— Ноуэлл? — отвечал он. — Насколько мне известно, нет. Эсме повернулась так, чтобы можно было смотреть ему прямо в лицо.
— А как насчет мистера Сматерза? — спросила она, вынуждая его не отводить взгляд. — И лорда Тропа? И вашего друга Уинвуда? Скажите мне, Аласдэр, кого вы посоветуете? Вы так озабочены тем, чтобы я получила самое лучшее.
Его глаза вспыхнули.
— Так и есть, — ответил он. — Поскольку вы спрашиваете, Сматерз охотится за наследством. Троп — маменькин сынок, а Ноуэлл так же привлекателен, как дохлая рыба. Если честно, я удивлен, что ваша тетушка не может вытянуть рыбку получше.
— Вы ничего не сказали о лорде Уинвуде, — спокойно напомнила Эсме.
— Он друг. Но если он женится, он сделает это из чувства долга.
— А не по любви? — спросила она. — Вы это хотите сказать? Если так, можете танцевать на нашей свадьбе. Я не ищу любви. Больше нет.
Аласдэр отвернулся и больше не сказал ничего. Меррик и Ноуэлл закончили разговор и теперь спешили к ним. Поспешно поблагодарив Аласдэра, Ноуэлл взобрался в кабриолет, щелкнул кнутом, и они тронулись в обратный путь. В самый последний момент Эсме повернулась на узком сиденье, чтобы посмотреть назад. Меррик Маклахлан исчез. Но Аласдэр стоял все там же и смотрел им вслед.
Вечером в среду все улицы, ведущие к театру, оказались забиты каретами на добрую четверть мили. Эсме старалась смотреть в окно так, чтобы не выглядеть деревенской простушкой, какой она в действительности и была. Весь Лондон, как заявила тетя Ровена, стремился попасть на премьеру «Врат», чтобы не показаться менее набожными и менее праведными, чем соседи. Некоторые даже ожидали, что это будет занимательно.
Но для Эсме посещение театра действительно было событием, потому что она никогда не видела настоящего спектакля, если не принимать в расчет бродячих актеров на деревенской ярмарке, где ей случилось быть однажды летом. В театре их провели в их ложу, маленькое красивое помещение, отделанное темно-красным бархатом. Эсме, как оказалось, должна была сидеть в переднем ряду с лордом Уинвудом, остальные три леди заняли места сзади и немедленно начали шептаться, сплетничая обо всех и каждом вокруг.
Уинвуд был сама учтивость, предлагал освежающие напитки, позаботился, чтобы ей было хорошо видно, и занимал ее легким разговором в ожидании, когда погаснет свет. Однако Эсме чувствовала — его что-то тяготит. Его взгляд блуждал по театру, и он явно принуждал себя вести разговор.
Эсме не стала долго размышлять над этим. Шепот сзади становился все громче и оживленнее. Эсме прислушалась.
— Какая наглость! — бормотала ее тетя. — Всегда он как павлин. А она, догадываюсь, будет играть сегодня не одну роль.
Голос леди Кертон звучал тихо и ровно.
— Я верю, что она его сестра, — говорила леди Кертон. — И что Карлссон действительно хорошие актрисы. Я встречалась с ними однажды, вы знаете.
— Да, какой ужас! — сказала тетя Эсме. — Вы ведь говорите о том кошмарном случае в «Друри-Лейн». Когда была убита актриса, игравшая Черного ангела?
— Она застрелила себя, Ровена, — поправила леди Кертон. — Это был несчастный случай.
— Все же, Изабел, нужно признать, что вы оказались в неподходящем месте в неподходящее время, — сказала леди Уинвуд. — И к тому же были задержаны полицией, да еще с этими ужасными сестрами Карлссон! Дорогая, со мной бы случился обморок, я уверена!
— Я не падаю в обморок при виде крови, Гвендолин, — спокойно сказала леди Кертон. — Тем более от посещения полицейского участка с двумя актрисами. Мы все трое были свидетельницами несчастного случая, и все трое выполнили гражданский долг. Я нахожу, что они были очень любезны.
Леди Уинвуд проигнорировала это тактичное замечание.
— Тем не менее я молю Бога и надеюсь, что Уинвуд никогда не устроит такого спектакля, как он. Надеюсь, что Уинвуд вовсе не захочет ее знать!
Лорд Уинвуд рядом с Эсме, казалось, глубже вжался в кресло. Эсме хотела оглядеться, чтобы обнаружить, кто вызывал такое страстное неодобрение, но в это время начал гаснуть свет.
Поскольку пьеса была длинная, вступительной части не было, и Эсме приготовилась смотреть. Лорд Уинвуд склонился к ее уху и шепотом спросил:
— Вы читали знаменитую аллегорию мистера Беньяна, мисс Гамильтон?
Она улыбнулась самоуничижающе. Хорошо, что было уже темно.
— Я пыталась, — призналась она. — Я смогла прочитать довольно много, кажется, до долины Призрака смерти, а потом решила — пусть бедный Христианин бредет себе дальше к заслуженной награде без меня. А вы дочитали до конца?
Он тихонько засмеялся.
— Вы удивитесь, но я прочитал каждое слово «Странствий паломника» дважды. И оба раза с ножом у горла — перочинным ножиком, поскольку мой наставник был известен своей твердокаменностью. Так что если у вас есть вопросы, смело обращайтесь ко мне.
Откуда-то со стороны оркестровой ямы зазвучала почти неземная музыка, постепенно усиливавшаяся по мере того, как занавес медленно уходил вверх, поднимаемый скрипучими механизмами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79