— Эсме, ты уверена? — зашептал он. — Я скорее умру, чем обижу тебя.
— Меня обидит, если ты откажешься от меня, — отвечала она, и руки ее скользнули выше. — Я пыталась не хотеть тебя, но это никогда не проходило. Я думаю, может быть, если… если ты просто…
— Боже мой. — Он закрыл глаза и прижался лбом к ее плечу. — За это я буду гореть в аду.
Она повернула голову и провела губами по его уху.
— Я постараюсь, чтобы оно того стоило.
Он поднял голову и посмотрел на нее. Тепло ее глаз не было отражением пылавшего в камине огня. Это было женское знание. Женская сила. Неподдельная и опасная, и все — для него. Она не была девочкой, ему не верилось, что он так думал раньше. Он провел большим пальцем по ее щеке, но этого было недостаточно. Она прижалась лицом к его раскрытой ладони, ее ищущий рот был по-прежнему полуоткрыт. Она легко коснулась язычком ладони и неясно прошептала что-то жалобное и нежное.
Он порывисто притянул ее к себе и прижал ее тело к своему так, что стали ясны его намерения. Он взял в ладони ее лицо, целовал ее, растворялся в ней. Он чувствовал, как горяча ее кожа, как бьется ее сердце. Все сильнее и сильнее.
Ее язык глубоко проник в его рот — и он начал дрожать в ее руках. Непослушными пальцами он начал развязывать ленту на ее капоте. Ее руки не дрожали. Они смело скользнули по его груди и плечам и сбросили фрак на пол.
За ним последовал жилет. Шейный платок тоже не устоял перед маленькими умелыми пальцами, что-то трещало, когда она срывала его. Позади них угасал огонь, рассыпаясь множеством крошечных искр. Аласдэр чувствовал, что он снова живет. Радуется. Как человек, которому подарили вторую жизнь. Он весь трепетал, в крови и в мозгу стучали барабаны. Он отбросил ее капот, а затем и ночное платье.
О, благословенные небеса! Она была голой под ним, как в день, когда Бог создал ее. Он позволил своим рукам ласкать все ее тело, ощупывать каждую впадинку и округлость, восторгаясь прекрасным созданием, которым она была. Но Эсме была нетерпелива, как если бы опасалась, что рассудок мог остановить ее. Она ухватилась за полы его рубашки, продолжая целовать его горячечно открытым ртом.
Он дал упасть своим брюкам и отшвырнул все — то, что было под брюками, туфли, все, — оставшись в одной рубашке.
Она тут же снова завладела его ртом. Когда он на миг замешкался, она издала звук, выражающий отчаяние.
— Не останавливайся, Аласдэр, — умоляла она. — Не думай. Не давай мне думать.
Его легко было убедить. Он обхватил ее ягодицы и поднял. Она обняла его, побуждая опуститься. Он опустил ее на персидский ковер, спиной к теплу камина. Эсме была сама податливость и красота. Свежесть и теплота. Ее обнаженная кожа светилась в отблесках огня. В голове стучало, в паху не прекращалась пульсация. Она перевернулась на спину и задрала его рубашку.
Он неловко помог ей стащить ее. Одной рукой она обхватила его ягодицы и потянула его на себя. Теперь он не колебался, прижал ее к ковру и коленом раздвинул ноги. Аласдэр заставлял себя не спешить. Его рука скользнула вниз по ее животу, палец вошел в теплое, женское.
Эсме казалось, что она взорвется. Она лежала, прижатая к ковру, все ее тело пульсировало и жаждало. Его рот нашел ее грудь и жадно припал к ней. Грубое желание сотрясало ее, ничего подобного она никогда в жизни не испытывала. Он ласкал ее сосок, зажав его между губами, покусывая и потягивая его, а его палец совершал круговые движения там, где коренилось ее желание. Эсме корчилась и широко открывала рот. Тогда он очень осторожно продвинул палец чуть глубже, и она едва сдержала стон наслаждения.
Может быть, она развратна? Может быть, она хуже своей матери? Какое ей сейчас до этого дело! Ничто не имело значения, кроме чудовищно разрастающегося желания.
— О, сейчас! — задыхалась она, откидывая голову. — Позволь мне… дай мне… Боже!
Аласдэр пальцем тронул твердый бугорок в складках ее плоти, и ее бедра дернулись. Она шире раздвинула ноги, умоляя его.
— Не спеши, любовь моя, — низким страстным голосом сказал он, лаская мочку ее уха. — Позволь мне потрогать тебя. Прочувствуй это. Здесь… да? Мм-м…
Эсме напряглась под его рукой, не в силах справиться со своим телом. От его запаха у Эсме кружилась голова. Мыло и пот. Мускус и сладостное тепло. Хотелось раствориться в нем.
— О, как замечательно, — шептал он. — Позволь мне сделать тебе также приятно, Эсме, любовь моя.
— Это… это… сейчас прекрасно, — задыхалась она. — Я… я не могу… Пожалуйста.
Он приподнялся на локте и следил за ее лицом, продолжая ласкать ее. Он смотрел ей прямо в глаза, темные в свете угасающего огня. Тени странно повторяли контуры его длинного и гибкого тела. Он наклонился и снова поцеловал ее, глубоко просунув язык между ее губами. Он издал звук, скорее стон. Она чувствовала тяжесть его плоти на своих бедрах. Мысль о ней пугала ее. Возбуждала ее.
Он все еще трогал ее там, но этого было недостаточно. Безумие. Совершенное безумие. Язык Эсме сплелся с его языком, ее бедра сами собой приподнялись. Внутрь ее скользнул еще один палец, побуждая раскинуться шире. Более требовательный, он продвинулся выше, лаская и мучая.
— Ты хочешь, чтобы я вошел в тебя, любимая? — выдохнул он. — Жаждешь ли ты меня?
— Да, — прошептала она, опускаясь на его руку. — Да. Она удивилась, потому что он наклонил голову, и его язык оставил горячую дорожку на ее горле, переместившись к уху. Он прихватил мочку уха зубами и сосал его, согласуясь с ритмом движений большого пальца. Эсме снова выгнулась дугой.
Наконец он сел на колени. Его член поднялся между ними, мощный стержень из теплой шелковой плоти. Не раздумывая, Эсме провела по нему пальчиком, удивляясь его размерам и силе. Аласдэр содрогнулся и откинул голову назад. Ей стало интересно, и она провела рукой к основанию, а затем снова вверх. Из глубин его груди вырвался хриплый стон, и на кончике его плоти появилась жемчужная капля влаги. Эсме тронула ее большим пальцем, круговым движением легко размазала по атласной головке члена.
Это, казалось, встретило одобрение у Аласдэра. Глаза у него теперь были плотно закрыты, ноздри раздувались. Вдруг он поднял голову. Волосы упали вперед, и открывшиеся глаза, затененные ими, были горячими и глубокими. В них она увидела силу его желания.
— Сделай это, пожалуйста, — шепнула она.
Она затаила дыхание. Боялась, что он остановится. И все-таки это было безумие. Безумие, которого она жаждала, пусть бы оно и погубило ее. Она думала только о нем, о его прикосновениях, его рте, его мужской сути.
Он безмолвно просунул одну сильную руку под ее плечо, а другой медленно, но настойчиво направил мужскую твердь внутрь ее. Эсме закрыла глаза и заставила себя как можно шире раздвинуть ноги и расслабиться, чтобы принять его в себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79