На щеках Джейн проступила краска удовольствия. Тетушка встала, прищурилась и смерила его взглядом.
— Прекрасно. Я уверена, что мужчина с вашим... — ее взгляд скользнул к его ногам, — тактом найдет способ преодолеть ее упрямство.
Люсьен нагнулся посмотреть, не пролил ли он себе на колени за обедом подливку, но ничего не увидел. Он нахмурился. Если бы это был взгляд какой-то другой женщины, а не чопорной пожилой тетушки, он бы подумал, что она имела в виду... Он поднял взгляд, но тетя Джейн уже ушла.
Он смотрел на дверь целую минуту. Что она хотела этим сказать? Что ему следует соблазнить Арабеллу? Конечно, нет. Хотя... идея соблазнить ее казалась весьма привлекательной. Он оживился от одной мысли об этом, вспоминая пряный запах ее кожи, тяжесть ее груди в своих руках.
Он беспокойно думал об этом, потом подошел к окну и уставился в темноту ночи. Приятные фантазии. Если он хочет помочь с ремонтом Роузмонта, то надо найти способ одолеть гордость Арабеллы. Он прислонился здоровым плечом к оконному переплету, чтобы чуть охладить свой порыв.
За прошедшие годы Арабелла изменилась. Исчезла восхищавшая его порывистая, страстная фея. Она подчинила себе внутренний огонь и скрыла его под холодной броней долга.
Он прижал к стеклу сжатую в кулак руку и положил на нее голову. Лед начал таять под его дыханием, и тонкая струйка воды побежала к подоконнику, за ней другая, потом еще и еще.
Люсьен следил, как сбегает вниз вода, преодолевая ледяные гребни и присоединяясь к другим каплям, успокоившимся в маленькой лужице. Он видел в стекле отражение комнаты: отслаивающаяся штукатурка, вытертый ковер, мокрое пятно в углу потолка.
Роузмонт пострадал, как и его хозяйка. Люсьен будет держать ответ за свои прошлые действия и исправит то, что можно исправить. Это решение укоренилось в нем и успокоило его израненное сердце. В таком плане была одна опасность: все, что касалось Арабеллы, вызывало у него душевное волнение. Так что он останется здесь лишь до тех пор, пока в Роузмонте не начнется ремонт, то есть достаточно долго, чтобы показать Арабелле, что он искренне сожалеет о своем поведении в прошлом. Достаточно долго, чтобы убедить ее изменить свою жизнь и найти счастье где-то в другом месте.
При мысли о том, что Арабелла будет с другим мужчиной, Люсьен стиснул зубы, однако так должно быть. Сам он принес только горе двум женщинам, которые от него зависели. Он не мог допустить, чтобы такое повторилось еще раз.
Как же ему добиться того, чтобы Арабелла позволила ему остаться в Роузмонте? Она ни за что не поверит, что он хочет помочь ей только для того, чтобы искупить свои прошлые грехи. Как ее в этом убедить? Он потер рукой влажное стекло и расчистил маленький кружочек. На улице мерцала холодная ночь.
Неожиданная мысль пришла Люсьену в голову, и он улыбнулся. Вдруг она подумает, что он остался не из доброты душевной, а из-за чего-то другого? Она уже думала о нем самое худшее. Возможно, ему удастся обернуть это в свою пользу.
Последняя капля воды проделала свой путь по стеклу и замерла в лужице на подоконнике. Есть много способов смягчить застывшее сердце. Ему надо было всего лишь постепенно растопить лед ее сопротивления. В конце концов она согласится на его помощь только ради того, чтобы избавиться от его присутствия.
Дверь террасы распахнулась, Люсьен обернулся и увидел, что в комнату въезжает Роберт. Его волосы и плащ блестели от воды, глаза были устремлены вперед. Роберт проехал мимо Люсьена, даже не заметив его.
Люсьен наблюдал, как Роберт подъезжает к столу и берет огромный том в кожаном переплете. Он с видимым волнением быстро перелистывал страницы.
— Что-то ищете, молодой человек?
Роберт резко поднял голову, глаза его были широко раскрыты.
— Черт бы вас побрал, Уэксфорд! Вы меня до смерти испугали.
Люсьен прошел к камину:
— Немного сыро для прогулки, не правда ли?
— Мне больше нечего делать.
— Правда? Больше нет несчастных гостей, которых можно уничтожить на шахматной доске?
Уголки рта Роберта приподнялись в вынужденной улыбке.
— Это был великолепный ход, правда? Меня научил викарий, отец Хейтон. Он приходит каждое воскресенье.
Люсьен подумал, был ли викарий единственным обществом Роберта, помимо сестры и тетушек.
— Удивительно, что сестра позволяет вам гулять в такой холод.
— Мне это нравится, — возразил Роберт, стряхивая с плаща блестящие капли. — Ветер прочищает мозги.
— Скорее он заморозит вас до смерти.
— Смерть не самое страшное, что может произойти с человеком.
Его тихий голос привел Люсьена в замешательство. Глаза юноши горели, лицо застыло.
— Не думайте, что вы обязаны докладывать сестре о каждом моем шаге. Иначе она начнет беспокоиться и до смерти надоест мне своими заботами.
— Противный мальчишка! Неужели я похож на сплетника?
Невольная улыбка смягчила лицо Роберта.
— Нет. Но вы можете проговориться по неосторожности.
Люсьен рассмеялся:
— Правда. — Он подошел к боковому столику налить коньяка. Посмотрел на бледное лицо юноши и добавил еще немного.
Роберт взял стакан со слабой улыбкой.
— Арабелле не нравится, когда я пью. — Он сделал небольшой глоток и поморщился.
Люсьен щедро плеснул в свой стакан и сел напротив Роберта, вытянул ноги к огню.
— Сестра заботится о тебе.
— Она готова завернуть меня в вату.
— Могло быть хуже. Она могла просто предоставить тебя самому себе. — Люсьен бросил взгляд на худое лицо Роберта. — Мне кажется, если бы тебя не заставляли, ты бы совсем не ел.
Роберт помрачнел.
— Я беспокоюсь за Арабеллу. Тете Джейн и тете Эмме известно едва ли о половине того, что она делает, а я знаю про всю ее работу. — Он посмотрел на свои ноги с горькой улыбкой на губах. — Но я не в состоянии помочь.
— Не казни себя за то, чего не можешь изменить.
— Вам этого не понять, Уэксфорд. Вы всего лишь случайный гость. Вы не связаны с этим домом, как я.
Люсьен приподнял брови.
— Роузмонт твой дом.
— Я здесь нужен так же, как хромая лошадь. — Его плечи ссутулились. — Может быть, еще меньше. — Роберт поставил стакан рядом с собой и покосился на Люсьена. — Если уж мы устроили вечер откровений, то что вас удерживает в Роузмонте?
— Коньяк. Он великолепен.
— Ерунда. Должно быть что-то еще.
— Лондон надоел. Я впервые за много месяцев приятно провожу время.
— А как насчет моей сестры? — Роберт посмотрел прямо в глаза Люсьену. — Я был совсем маленький, когда вы приезжали к нам, но очень хорошо все помню.
Люсьен отпил из своего стакана. Такого разговора ему не хотелось. Но если ему суждено вернуться в жизнь Арабеллы, то, может быть, имеет смысл начать именно с этого, с человека, которого она любит и о котором заботится.
— Мне следовало бы догадаться, что ты помнишь то время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83