– А, ДеВар, – сказал УрЛейн, выходя резвым шагом из дверей гарема и набрасывая на плечи длиннополую накидку. – Ты видел Латтенса?
– Видел, государь, – сказал ДеВар, идя в шаг с протектором.
Двое бойцов дворцовой стражи, охранявших вход в гарем, пока там находился УрЛейн, последовали за ними в двух шагах. Этот дополнительный эскорт был ответом ДеВара на новые опасности, которые, по его мнению, грозили УрЛейну после нападения посла морской компании и начала войны в Ладенсионе – она шла уже несколько дней.
– Он спал, когда я заглянул к нему, – сказал УрЛейн. – Я увижу его позднее. Как он там?
– Ему еще нужно набираться сил. Я думаю, доктор пускает слишком много крови.
– Пусть каждый занимается своим делом, ДеВар. РеДелл знает, что делает. Ведь тебе, наверно, не очень понравилось бы, начни он учить тебя тонкостям фехтования.
– Не понравилось бы, государь. И все же я остаюсь при своем мнении. – Несколько мгновений ДеВар выглядел смущенным. – Я бы хотел сделать кое-что, государь.
– Что?
– Я бы хотел, чтобы еду и питье Латтенса пробовали, перед тем как давать ему. Чтобы быть уверенным, что его не пытаются отравить.
УрЛейн остановился и посмотрел на своего телохранителя.
– Не пытаются отравить?
– Это просто мера предосторожности, государь. Я не сомневаюсь, что у него… просто болезнь, ничего серьезного. Но чтобы быть спокойным, я прошу вашего разрешения.
УрЛейн пожал плечами.
– Ну что ж, если ты считаешь это необходимым. Пожалуй, мои пробователи не будут возражать против лишнего куска. – Он быстрым шагом пошел дальше.
Они вышли из гарема и заспешили к парадной части дворца, но УрЛейн вдруг остановился на полпути, а потом зашагал медленнее. Он потер себе шею сзади.
– Время от времени тело решает напомнить мне о моем возрасте, – сказал он. Он усмехнулся и похлопал ДеВара по руке. – Так что, я лишил тебя противника, ДеВар?
– Противника, государь?
– Противника по игре. – Он подмигнул. – Перрунд.
– Ах вот вы о чем.
– Вот что я тебе скажу, ДеВар. Эти молоденькие девицы очень привлекательны, но когда имеешь дело с настоящей женщиной, то понимаешь, что они всего лишь девчонки. – Он снова потер себе шею. – Да спасет меня Провидение. С ней я понимаю, на что еще способен. – Он рассмеялся и вытянул руки. – Если я когда и удалюсь на покой в гарем, то виновата будет Перрунд, но винить ее за это нельзя.
– Да, государь.
Они подошли к королевскому залу, где УрЛейн проводил ежедневные совещания по обстановке на театре военных действий. Из-за охраняемых стражниками двойных дверей он услышал голоса. УрЛейн повернулся к ДеВару.
– Следующие два колокола я проведу здесь, ДеВар. ДеВар посмотрел на дверь, и на его лице появилось мучительное выражение, как у мальчика без гроша в кармане перед витриной кондитерской.
– Я считаю, что должен быть с вами во время этих совещаний, государь.
– Послушай, ДеВар, среди своих военных я в безопасности, а у дверей стоит усиленная охрана.
– Государь, вожди, погибшие от рук убийц, обычно считали себя в безопасности за мгновение до того, как это случилось.
– ДеВар, – с пониманием в голосе сказал УрЛейн. – Всем этим людям я могу доверить свою жизнь. Большую ее часть мы шли рука об руку. И уж некоторых из них я знаю дольше тебя. Им я могу доверять.
– Но, государь…
– А в твоем присутствии кое-кто из них чувствует себя неловко, – сказал УрЛейн, и в его голосе послышалась нетерпеливая нотка. – Они считают, что телохранитель не должен получать столько власти. Одно твое присутствие выводит их из себя. Им кажется, что в комнате становится темнее.
– Я надену шутовской колпак, чтобы их не смущать…
– Нет, – сказал ему УрЛейн и положил руку на плечо своего телохранителя. – Я тебе приказываю в течение двух ближайших колоколов развлекаться, как твоей душе угодно, а потом, когда мои генералы доложат, сколько еще городов они захватили со вчерашнего дня, возвращайся к исполнению своих обязанностей. – Он похлопал ДеВара по плечу. – Ступай. И если меня не будет здесь, когда вернешься, значит, я снова в гареме – устроил еще одну схватку с твоим противником. – Он ухмыльнулся ДеВару и сжал его локоть. – От всех этих разговоров о войне и победных сражениях у меня кровь прямо-таки приливает к члену!
Он оставил в коридоре ДеВара, который стоял, разглядывая плитки пола, и прошел в открывшуюся дверь. Дверь затворилась за ним, заглушив гомон, хлынувший было оттуда. Два стражника присоединились к своим товарищам по другую сторону двери.
Челюсти ДеВара двигались так, будто он что-то жевал, потом он сплюнул и пошел прочь.
Штукатур почти закончил ремонт Расписанной палаты. Он положил последний слой и теперь ждал, пока тот подсохнет, а сам тем временем, стоя на коленях на забрызганном белилами куске материи, обозревал свои инструменты и ведерки, пытаясь вспомнить, в каком порядке их собирают. Обычно эту работу делал его ученик, но сейчас пришлось работать одному, потому что задание было секретным.
Незапертая дверь палаты открылась, и показалась фигура облаченного в черное ДеВара, телохранителя протектора. Штукатур поймал взгляд, которым смерил его этот смуглолицый человек, и мороз подрал у него по коже. Да не допустит Провидение, чтобы его убили теперь, когда он закончил работу. Он знал, что работа эта секретна – за слоем штукатурки находилось тайное помещение, и сомнений не было: помещение это предназначалось для того, чтобы оттуда можно было вести наблюдение. Но неужели секрет таков, что его готовы убить, лишь бы он не проболтался? Штукатур и прежде производил кое-какие работы во дворце. Он был честен и язык держал за зубами. Они это знали. Они знали его. Его брат служил во дворцовой страже. Ему можно было доверять. Он никому ничего не расскажет. Он готов поклясться в этом своими детьми. Они не могут его убить. Не могут!
Штукатур съежился при приближении ДеВара. Меч телохранителя в черных ножнах раскачивался при ходьбе, с другой стороны на бедре висел длинный кинжал. Штукатур заглянул в лицо ДеВара, но увидел только холодное, пустое выражение, которое ужаснуло его даже сильнее, чем безжалостная свирепость лживой улыбки убийцы. Он попытался что-то сказать, но не смог. Он почувствовал, что еще немного, и содержимое его желудка выплеснется наружу.
ДеВар, казалось, едва замечал его. Он бросил на штукатура беглый взгляд, посмотрел на скрывавшую тайник новую перегородку – еще влажную, между других расписанных панелей похожую на обескровленное лицо между живыми и румяными, – потом прошел к небольшому возвышению. Штукатур, ощущая сухость во рту, развернулся на коленях, чтобы видеть ДеВара. Телохранитель потрогал подлокотник трона, стоявшего на возвышении, затем направился к панели на другой стороне комнаты, где и остановился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98