— Почему?
— Потому что это бегство от жизни. Вы могли точно так же уйти в монастырь. — Он отпил еще глоток шампанского. — Это возмутительно пустая трата времени. Боже, не позволяй мне даже думать об этом, или я на самом деле рассержусь.
— О монастыре или о ферме? — пошутила она. Он сделал ей неправдоподобный подарок, он был первый человек, которому она сказала о разводе, и он не был поражен, не ужаснулся и не испугался. Для нее это был первый шаг к свободе.
— О том и о другом. Давайте не будем больше говорить об этом. Я хочу пригласить вас потанцевать.
— Прекрасная мысль. — Сара не танцевала целый год, живя в Лонг-Айленде. — Если я еще не разучилась.
— Я напомню вам, — предложил он, заметив, что она медлит.
И через несколько минут они уже направлялись в кафе «Ле Пари», где его появление произвело настоящий переполох, все сразу забегали, стараясь угодить ему. «Да, ваша светлость», «Конечно, ваша светлость», «Добрый вечер, ваша светлость». Вильям всем видом показывал, как ему это надоело, и Сару поразило выражение его лица.
— В этом нет ничего страшного. Постарайтесь быть милым, — сказала она, успокаивая его, когда они пошли в танцевальный зал.
— Вы не представляете, как это утомительно. Я думаю, это прекрасно, когда тебе девяносто лет, но в моем возрасте чувствуешь себя просто неловко. В самом деле, подумать только, даже мой отец в восемьдесят пять лет говорил, что ему досаждает это.
— Такова жизнь. — Она усмехнулась, когда они начали танцевать под популярную с прошлой зимы мелодию «Это старое чувство». Сначала она держалась несколько напряженно, но через некоторое время они кружились по залу так, словно танцевали вместе не один год. Сара заметила, что лучше всего он танцует танго и румбу.
— Вы хорошо танцуете, — сделал он ей комплимент. — Неужели вы действительно прятались в течение года? Или брали уроки танцев в Лонг-Айленде?
— Очень забавно, Вильям. Я только что наступила вам на ногу.
— Пустяки. Это были мои пальцы. У вас получится лучше.
Они смеялись, разговаривали и танцевали до двух часов ночи, а когда он повез ее домой, она зевнула и сонно улыбнулась ему, потом склонила голову на его плечо:
— Я так хорошо провела сегодня вечер, Вильям. В самом деле. Спасибо.
— А я ужасно провел время, — сказал он, и это прозвучало убедительно, но лишь на мгновение. — Я не имел представления, что окажусь с падшей женщиной. Я думал, что вы прелестная юная девушка из Нью-Йорка, и чем я кончил? Подержанный товар. Боже мой, какой удар! — Он мрачно потряс головой, когда она ударила его сумочкой.
— Подержанный товар! Как вы смеете называть меня так! — Она была несколько оскорблена и поражена, но оба они не переставая смеялись.
— Ладно, тогда «разведенная старушка», если вам это больше нравится. Но я, во всяком случае, так не думаю… — продолжил он и озорно ей подмигнул.
Саре вдруг пришло в голову, что благодаря своему положению она легко может оказаться его добычей на несколько недель, пока они не покинут Лондон. При одной этой мысли она вся напряглась и отодвинулась от него, пока он вез ее обратно в «Кларидж». Ее движение было настолько резким, что Вильям мгновенно понял, что что-то произошло, и озадаченно посмотрел на нее, когда они свернули на Брук-стрит:
— Что случилось?
— Ничего. Мне свело спину.
— Неправда.
— Правда.
Несмотря на ее твердый тон, он все равно ей не верил.
— Не уверен. Просто вам что-то пришло в голову, что-то неприятное.
— Как вы догадались? — Как ему удалось так хорошо узнать ее за пару дней? Сара не переставала удивляться.
— Просто вы беспокоитесь по этому поводу больше, чем кто бы то ни был, с кем мне доводилось встречаться. Все это вздор. Если вы будете больше времени думать о том хорошем, что есть в вашей жизни, и меньше о плохом, вы проживете дольше и более счастливо. — Он говорил с ней почти как отец, и она кивнула, выслушав его.
— Благодарю, ваша светлость.
— Вы очень любезны, мисс Томпсон.
Они подъехали к отелю, и Вильям вышел из автомобиля, чтобы открыть дверцу и помочь ей. А Сара гадала, что он будет делать, попытается ли подняться наверх. Она помрачнела, поскольку решила, что пресечет его поползновения.
— Как вы полагаете, ваши родители позволят нам еще раз пообедать вместе? — спросил он почтительно. — Может быть, завтра вечером, если вы объясните вашему отцу, что вам необходимо поработать над танго?
Она нежно посмотрела на него. Его намерения были намного приличнее, чем она предполагала. Во всяком случае, они останутся друзьями, и она надеялась — навсегда.
— Возможно. Не хотели бы вы поехать с нами завтра утром в Вестминстерское аббатство?
— Нет, — честно признался он и усмехнулся, — но я поеду с большим удовольствием. — Он хотел видеть ее, а не собор. Но осмотр аббатства был небольшой ценой, которую приходилось платить за то, чтобы побыть с ней. — И возможно, этот уик-энд мы сможем провести за городом.
— С удовольствием, — улыбнулась она в ответ.
Вильям посмотрел на нее, медленно наклонился и поцеловал. Он обнял ее с удивительной силой и прижал к себе, стараясь не испугать. А когда наконец отпустил ее, у обоих перехватило дыхание.
— Думаю, что мы оба, вероятно, слишком стары для этого… — прошептал он. — Но мне понравилось. — Ему понравилась нежность поцелуя и обещание того, что может произойти позднее.
Потом Вильям проводил ее к лифту, и ему страстно хотелось поцеловать ее снова. Но он боялся привлечь внимание клерка.
— Увидимся завтра утром, — прошептал он ей, и она кивнула, когда он медленно наклонился к ней.
Она подняла на него удивленные глаза, и сердце ее замерло, когда она услышала: «Я люблю тебя, Сара».
Она хотела сказать, что тоже любит его, но он уже отступил назад, и двери лифта быстро закрылись.
Глава 7
На следующий день, как и было запланировано, они отправились в Вестминстерское аббатство, и старшие Томпсоны почувствовали, что между молодыми людьми что-то произошло. Сара казалась более покорной, чем прежде, и Вильям смотрел на нее иначе. Виктория Томпсон обеспокоено перешептывалась с мужем, когда они отошли в сторону.
— Ты полагаешь, что-то произошло? — спросила она с тревогой, понизив голос. — Кажется, Сара чем-то огорчена.
— Не имею представления, — сдержанно ответил Эдвард, в то время как Вильям принялся рассказывать им о некоторых деталях архитектуры. Как и в Тауэре, он потчевал их историями из личной жизни королей и интересными подробностями о разных монархах. Он коснулся коронации, состоявшейся в прошлом году, и сделал пару благожелательных замечаний о своем кузене Берти. Берти был теперь королем, несмотря на все его протесты. Никогда не готовившийся к этой роли, он пришел в ужас, когда его брат Дэвид отрекся от трона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119