— Я только что получил сообщение от Дэвида, — начал он рассеянно, медленно расхаживая по комнате, оглядывая все, чтобы увезти это в своей памяти. — Он… ах… Берти завтра утром присылает за нами яхту.
— Сюда? — Сара была в замешательстве. Она дремала, пока Вильям ходил давать телеграмму.
— Едва ли. — Он улыбнулся и сел рядом с ней на постель. Ля-Мароль находился в ста пятидесяти километрах от побережья. — В Гавр. Он хочет, чтобы завтра я был в Париже в восемь часов утра. Я полагаю, с нами поедет Уоллес. — И тут он, нахмурясь, снова посмотрел на жену. — Мне кажется, ты недостаточно окрепла, чтобы ехать с нами. В ответ на его вопрос она только покачала головой.
— Мне не нравится, что ты уезжаешь. Франция — наш союзник. Здесь с нами не случится ничего плохого. — Она нежно ему улыбнулась. Ей не хотелось, чтобы он уезжал, но она не возражала остаться в Шато де ля Мёз. Теперь здесь был ее дом. — С нами будет все прекрасно. Ты скоро сможешь вернуться обратно?
— Не знаю. Я сообщу тебе, как только смогу. Мне надо доложить о своем прибытии в военное министерство в Лондоне и выяснить, какие у них планы относительно меня. Я постараюсь вернуться как можно быстрее. А когда ты поправишься, сможешь вернуться домой, — сказал он почти строго.
— Мой дом здесь, — прошептала она, глядя на него. — Я не хочу уезжать. Мы с Филиппом будем здесь в безопасности.
— Я знаю, но я был бы спокоен, если бы вы находились в Вайтфилде.
Такая перспектива удручала ее. Она любила его мать, и Вайтфилд был приятным местом, но Шато де ля Мёз стал для них домом, они вложили в него так много сил, и ей совсем не хотелось уезжать отсюда. Осталась еще масса недоделанной работы, и она могла бы что-то сделать сама, когда достаточно окрепнет, пока будет ждать его возвращения из Англии.
— Посмотрим, — сказал он и пошел складывать вещи.
Этой ночью они не спали, и даже Филипп плакал больше, чем накануне. У нее еще было недостаточно молока для такого огромного ребенка, и она нервничала и беспокоилась. Сара видела, как в пять часов утра Вильям поднялся. Он думал, что она наконец уснула, но она тихо заговорила:
— Я не хочу, чтобы ты уезжал.
Вильям подошел, встал рядом с ней и погладил по руке. Ему тоже было больно расставаться с ними.
— Надеюсь, что это скоро закончится и мы снова сможем вернуться к обычной жизни.
Сара кивнула, надеясь, что он окажется прав, и стараясь не думать о несчастных поляках.
Через полтора часа он, побритый и одетый, снова стоял рядом с ее постелью. На этот раз Сара тоже поднялась. Когда ома встала, у нее на мгновение закружилась голова, но он обнял ее сильной рукой.
— Я не хочу, чтобы ты спускалась вниз, тебе будет трудно подниматься обратно. — Она могла потерять сознание и удариться головой. Но Сара сама понимала, что слишком слаба, чтобы даже попытаться спуститься вниз.
— Я люблю тебя… Пожалуйста, заботься о себе… Вильям… будь осторожен… Я люблю тебя… — В ее глазах были слезы, и он, стараясь не расплакаться сам, улыбнулся и помог ей лечь в постель.
— Я обещаю тебе… Ты тоже будь осторожна… и как следует заботься о лорде Филиппе.
Она с улыбкой посмотрела на сына. Он был такой красивый, с голубыми глазками и светлыми кудряшками. Вильям заметил, что он выглядит точь-в-точь как его отец на детской фотографии.
Он нежно поцеловал ее, затем как следует укрыл одеялом и снова поцеловал, коснувшись ее шелковых волос.
— Поправляйся… Я скоро вернусь… Я люблю тебя… сильно… — Он возблагодарил Бога, что она осталась жива, потом широкими шагами пересек комнату и последний раз взглянул на нее у двери. — Я люблю тебя, — повторил он тихо и ушел, оставив плачущую Сару.
— Я люблю тебя… — отозвалась она, все еще слыша на лестнице его шаги. — Вильям!.. Я люблю тебя!..
— Я тоже люблю тебя!.. — отозвалось эхом, и тут она услышала, как хлопнула огромная входная дверь. А еще через минуту заработал мотор автомобиля. Она встала с постели и успела лишь увидеть, как его автомобиль скрылся за поворотом. По щекам ее катились слезы, падая на ночную рубашку. Она лежала в постели и долго плакала, думая о нем, потом захотела понянчить Филиппа.
Наконец пришла Эмануэль. Она собиралась переехать к ним, чтобы помочь мадам герцогине с ребенком. Для нее это была чудесная возможность, она восхищалась Сарой и до безумия полюбила Филиппа, которому помогала появиться на свет. Эмануэль отличалась необыкновенной сдержанностью для девушки ее возраста и стала неоценимой помощницей Саре.
После отъезда Вильяма дни казались Саре бесконечными, и прошла не одна неделя, прежде чем к ней постепенно стали возвращаться силы. В октябре, когда Филиппу исполнился месяц, позвонил герцог Виндзорский и сообщил ей, что они снова в Париже. Они виделись с Вильямом как раз перед его отъездом из Лондона, и он выглядел прекрасно. Он был прикомандирован к Британским военно-воздушным силам и находился севернее Лондона. Граф Виндзорский был направлен в Париж с военной миссией к французскому командованию. Но это означало, что большую часть времени они смогут развлекаться. Это их обоих вполне устраивало. Он еще раз поздравил Сару с рождением сына и пригласил ее приехать в Париж навестить их, когда она почувствует себя достаточно окрепшей. Вильям рассказал им, как тяжело ей пришлось, и Уоллес настаивала, чтобы она не переутомлялась. Но Сара уже занялась делами по дому, присматривая за всем и делая мелкий ремонт. Она пригласила женщину из отеля, которая помогала ей убираться, а Эмануэль ухаживала за Филиппом. Малыш за четыре недели поправился еще на три фунта и был очень крупным.
Брат Эмануэль, Генри, тоже помогал Саре, выполняя различные поручения, но большинство мужчин и юношей, которые работали у них, исчезли — они ушли в армию. Не осталось почти никого, кто мог бы работать в замке, за исключением одного старика и нескольких молоденьких юношей. Даже шестнадцати — и семнадцатилетние стремились попасть в армию. Вдруг оказалось, что вся нация состоит из женщин и детей.
Сара несколько раз получала весточки от Вильяма. Приходили его письма, один раз он звонил. Он сказал, что пока еще ничего не произошло и он надеется, что на короткое время сможет приехать к ней в ноябре.
Она также разговаривала со своими родителями, они настаивали, чтобы она приехала домой вместе с ребенком. «Аквитания» отправилась в рейс в Нью-Йорк сразу после объявления войны, несмотря на всевозможные страхи. Но Сара еще не окрепла для такого путешествия. Однако позднее еще три корабля — «Манхэттен», «Вашингтон» и «Президент Рузвельт» — пересекли океан, чтобы забрать домой американцев. Но она продолжала убеждать Вильяма, что находится в полной безопасности у себя дома, и то же самое написала своим родителям, но ей все же не удалось убедить их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119