– Товарищи барышни, – веселым голосом обратился он к одалискам, – почему до сих пор не накрыт стол? Вы что, не хотите угощать гостей?
Капитолина только презрительно повела плечом, Аленка же засуетилась и бросилась прибирать со стола остатки нашей первой трапезы.
– Илья Ильич, – обратился я Опухтину, – вы не покажете мне ваш дом и службы?
Он удивленно на меня посмотрел:
– Сейчас, ночью?
– Почему бы и не сейчас, вдруг завтра нам будет некогда этим заняться.
– Почему, – начал он, но я повел стволом нагана, и он легко согласился. – Конечно, товарищ Алексей, как вам будет угодно. Сейчас я только кликну Акима, чтобы он нас проводил.
– С Акимом не выйдет, он уехал.
– Аким уехал? Куда? – поразился он,
– Понятия не имею, он не указал точное место.
– Но как же так, взял и уехал, и ничего не сказал?! Этого быть не может!
– Может, его неожиданно вызвали в долговременную командировку.
– Надолго? – потерянным голосом спросил он, начиная понимать, что произошло со сторожем
– Боюсь, что навсегда.
– Тогда нечего делать, пойдемте, – почти шепотом произнес он, с нескрываемым ужасом глядя на меня. – Вы мне не сделаете ничего плохого?
– Это будет зависеть только от вас, – вежливо ответил я.
Опухтин засуетился, растерянно пробежал из конца в конец комнаты, стараясь подальше отойти от двери. Он, видимо, решил, что под видом прогулки я собираюсь вывести его на расстрел.
– Если вы будете сотрудничать, тогда ничего плохого не случится, – пообещал я.
– Буду, конечно, буду! Со всей открытой душой1 Только, пожалуйста, товарищ Алексей, не убивайте меня! Я еще пригожусь и вам, и партии!
Женщины, включая Ордынцеву, застыли на месте, слушая наш разговор. По этому суровому до жестокости времени никаких других вариантов, кроме расстрела, для Опухтина не предвиделось.
– Возьмите лампу и идите вперед, – сказал я.
Илья Ильич безропотно повиновался, и мы вышли в темный коридор.
– Очень советую не делать глупостей, а то у меня не останется выхода, как только вас застрелить! – предупредил я.
Он ничего на это не сказал, кажется, согласно кивнул и только уточнил:
– Вы будете осматривать весь дом?
– Весь сейчас не стоит, покажите мне, где вы содержали заключенных.
– Каких еще заключенных? – попытался удивиться он, но я толкнул его в спину дулом нагана, он запнулся и торопливо пошел к выходу.
Камера для содержания узников нашлась в сарае и оказалась оборудованной по всем тюремным правилам, волчком в дверях, нарами и парашей. Я заставил Опухтина встать лицом к стене, осмотрел помещение и проверил его карманы.
– Что вы собираетесь со мной делать? – спросил он, когда я, забрав фонарь, выходил наружу.
– Посмотрим, как вы будете себя вести, не исключено, что отпустим, – пообещал я. Это не очень противоречило истине. Лично у меня Илья Ильич не вызывал никаких чувств, кроме брезгливой гадливости.
Дверь камеры запиралась снаружи не только на задвижку, но еще и замыкалась на замок. Видимо, обитатели «партийного дома отдыха» не доверяли друг другу даже в таких вопросах, как содержание узников. Устроив на ночлег замзава, я вернулся в дом, где, как мне показалось, нетерпеливо ждали известий о его судьбе.
Пока я отсутствовал, общение между дамами не наладилось. Напряженная как струна Даша сидела на краешке стула, Капитолина устроилась в кресле и мрачно смотрела вокруг, Алена по-прежнему толклась возле стола. На меня уставилось три пары ожидающих глаз, но, поняв по выражению лица, что ничего кошмарного не произошло, женщины немного обмякли.
– Илья Ильич совсем не плохой человек, – сказала прозрачная девушка Алена, как только я вошел в гостиную, – только любит немного помучить Товарищ Трахтенберг в сто раз его хуже.
Алена до сих пор оставалась в одной ночной рубашке, так что мне приходилось выбирать такое положение, чтобы невольно не заглядываться на ее прелести.
– Расскажите мне про Трахтенберга, – попросил я, предполагая, что без встречи с этим мифическим персонажем наше пребывание здесь не обойдется. Какого-то питерского шоумена по фамилии Трахтенберг я несколько раз видел в телевизионных ток-шоу, он был маленький, толстенький, эпатажный, с рыжей бородкой клинышком и знал много анекдотов. Нынешний мне представлялся похожим на него, смешным и веселым.
– А что про него рассказывать? – первой откликнулась Капитолина. – Обычный зверь Садист и морфинист.
– Он очень красивый мужчина, – добавила Алена, – очень! Только, – она задумалась и, не найдя подходящих слов, замолчала.
– Даша, ты его знаешь? – спросил я.
– Видела несколько раз, – ответила Ордынцева своим обычным деловым тоном, никак не соответствующим ее нынешнему светскому виду. – Смазливый тип, играет в героя, склонен к вождизму.
– По разговорам мне показалось, что это какое-то исчадье ада, а выходит, он простой нарцисс?
– Не знаю, у нас не было общих дел. С виду обычный партиец, только не по времени и политическому моменту озабочен своей внешностью.
– А откуда здесь такие запасы продовольствия, икра, ананасы? – спросил я Капитолину.
– Сюда привозят почти все, что ЧК отбирает у мешочников и спекулянтов. В Троицке два больших начальника, товарищи Медведь и Трахтенберг. Наш товарищ Трахтенберг – главный по партийной линии, а Медведь – по ЧК, они и делят все, что реквизируют и экспроприируют, между своими.
Теперь мне стал ясен расклад сил в уезде. Здесь конкурировали две, говоря нашим современным языком, бандитские или политические, что в сущности, одно и то же, группировки
– А Опухтин у вас на каких ролях?
– Он помощник товарища Трахтенберга по реквизициям и борьбе с контрреволюцией, – правильно поняв вопрос, объяснила Капитолина.
Это тоже было типично. Лидер оставался над схваткой, не марая рук в убийствах и грабежах, чтобы, если запахнет жареным, было кого подставить под удар. Удивительно было другое, шел всего третий год после революции, а власть успела прогнить так, будто через неделю собиралась справлять не свою третью годовщину, а третье столетие.
– Что вы собираетесь делать дальше? – в свою очередь, спросила Капа.
Я пожал плечами. Понятно, что женщин волновала в первую очередь собственная судьба. В их положении оказаться брошенными в классовые разборки и бессмысленную дурость гражданской войны было катастрофично. Но я пока не знал и не мог предвидеть, как дальше будут развиваться события.
– Пока не знаю, – честно сказал я. – Скорее всего, просто попытаемся выбраться из вашего уезда.
Разговор на этом увял, все как-то потерянно сидели по своим местам.
– Стол накрывать? – тяготясь общим молчанием, спросила Алена.
– Я есть не хочу, – ответил я. – Ты будешь ужинать? – спросил я Дашу,
Она отрицательно покачала головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81