– А если власть изменится, и опять начнут что-нибудь отбирать?
– Вот тогда, и узнаем, – не без юмора сказала Марфа Оковна. – Тогда или бежи, или лижи. Гость, он пришел, – продолжила она, – его накормить, напоить надо. Разговором хорошим потешить. Вспомнить, что было. Опять же, об урожае, здоровье…
Я как-то прочитал в чеховской «Степи», что русские живут не настоящим, а прошлым. И с большим удовольствием говорят об экзотических (тогда) галошах, чем о прозаических лаптях. Марфа Оковна никак не хотела отходить от простой реальности. Мне же хотелось разговорить ее о прожитом.
Мы так мало знаем о жизни предков, не о войнах и смутах, а о быте, традициях, их ментальности. Уходят поколения, и с ними исчезают целые пласты культуры. Потом мы от большого ума начинаем реконструировать историю, основывая суждения на скудных, случайных материалах, и получается это, думаю, не лучше чем в псевдоисторических голливудских фильмах.
… Марфа Оковна никак не могла взять в толк, чего я, собственно, от нее хочу. А я не мог сформулировать свой интерес. Поэтому разговор у нас шел непоследовательный. Мы перескакивали с одного на другое, и каждый старался направить беседу в определенное русло. Как непроста моя хозяйка, я уже убедился и больше напирал на водку, а не на хитрость.
Самая неприятная для нее тема разговора была о ее народе и предках. Кое-что сказав, она никак не хотела утолить до конца мое любопытство.
Пришлось мне по отдельным замечаниям, обмолвкам составлять общее представление об этих уникальных по долголетию людях. Сколько в моей реконструкции фактов, сколько домысла, я до сих пор твердо сказать не могу. Кое-что из предположений и догадок подтверждается, кое-что нет.
На уровне гипотезы можно предположить, что кроме нас, обычных людей, существуют параллельные и побочные ветви человеческой популяции.
В процессе эволюции между этими видами шла постоянная вражда и соперничество, пока более жизнеспособная и многочисленная ветвь не задавила слабые. Отчего это произошло, что на самом деле представляли собой побежденные виды, мы вряд ли когда-нибудь узнаем.
Не считая сомнительных свидетельств о снежных людях, пришельцах, всяких барабашках, единственным источником информации о них является устное народное творчество.
Стоит обратить внимание на то, как похожи сказки и легенды разных народов, сколько общих у них персонажей. Если рассматривать былины, легенды, сказки не как досужий вымысел, а как отражение каких-то существовавших реальностей, то можно прийти к весьма интересным закономерностям.
Взять хотя бы такого же русского богатыря Святогора. Несмотря на его мощь и непобедимость, ему посвящена, кажется, только одна былина, и то, где он сталкивается с Ильей Муромцем. Можно ли предположить, что он не столь популярен, как Илья, потому что, в отличие от более слабого Муромца, он не человек? Думаю, что можно. Фабула этой былины в том, что, столкнувшись со «старым казаком», он отдает ему часть силы, а сам добровольно ложится в гроб, так как его не может носить земля.
Что произошло на самом деле? Ему не хватало тепла и пищи или, того проще, сказители поспешили отделаться от гиганта, как реального конкурента человеческого богатыря? Кстати, если речь пошла о богатырях, можно попытаться «рассортировать» их по видам. Наиболее малочисленную группу составляют гиганты, за ними следуют «амбалы», вроде Идолища Поганого и Калики Перехожего, за ними зверочеловеки, такие как Соловей-Разбойник или Змей Горыныч, и венчают все их победители, богатыри земли русской. Эти последние имеют родословные, биографии, известно, где и когда они жили.
Добрыня Никитич, например, родной дядя князя Владимира, а Илья Муромец – сын крестьянина Ивана Тимофеевича из села Карачарова. Скорее всего, этих людей отличала редкая физическая сила, мужество, героизм и светлый разум, – качества, позволившие им на тысячелетие задержаться в памяти народа.
Вспомним теперь многочисленные сказки о водяных, русалках, кикиморах. У каких народов их нет, и кто из людей, заслуживающих доверия, то есть известных, их видел в обозримом прошлом? А сколько достали, в обжитых местах не осушенных болот и не отравленных отходами рек? Похоже на то, что мы просто выжили с насиженных мест или потравили этих представителей малочисленных ветвей человечества. Может быть, только где-нибудь в глухомани отдельные виды еще существуют, умело скрываясь от посторонних глаз. Клятвенные рассказы о виденных «нечистых» я нередко слышал от армейских сослуживцев из медвежьих углов.
Также большой интерес у меня вызвали черти. В Священном Писании, насколько я помню, они не упоминаются. Там есть демоны, но это, видимо, что-то другое, нежели уютные домашние черти. Не являются они и дохристианскими мифологическими персонажами. Между тем, черти весьма популярны в фольклоре. Причем черти не представители могущественных сил зла, а всего лишь мелкая пакость, не способная всерьез навредить людям. Их удел – зловредные шкоды. Тогда возникает вопрос, кто они и откуда, что это за неудобные соседи были у наших предков? Сплошные вопросы без ответов…
Стоит только напрячь память, и столько нечисти вспомнишь, не к ночи будь помянута!… Давайте без всякой мистики, попробуем определить, кто есть кто в этом Минном списке «нежити», взяв несколько видов для примера. Оборотень – человек, умеющий менять облик, превращаясь по своему желанию даже в животных. Ведьмы – женщины, способные без технических приспособлений перемещаться в пространстве. Ну, а любимый народом Кощей Бессмертный, или как его зовут на Украине «Чахлик Невмиручий», – родной дедушка Марфы Оковны, долгожитель.
Кстати, оказалось, что она отлично разбирается в сказочных персонажах, в отличие от исторических, что навело меня на кое-какие подозрения…
… К концу ужина мое грубое мужское естество начало брать верх над деликатным женским. Я сидел вполне трезвым, а Марфа Оковна начала давать сбои. Темы, от которых она упорно уводила разговор, перестали казаться ей такими уж неприемлемыми. Я воспользовался моментом и коварно начал выпытывать у хозяйки, кем ей приходится легендарный герой Идолище Поганое.
– Ишь, чего удумал, – обижено ответила она, – да у нас в роду отродясь таких тупых обжор не было. Ты нам еще припиши Свистуна-Разбойника…
– Это вы о Соловье, что ли? – невинным голосом, спросил я.
– Скотина он безмозглая, а не соловей. Людоед поганый.
– А правда ли, Марфа Оковна, что русалки все как одна красавицы? – продолжал я провоцировать женщину.
– Уж точно, красавицы, – засмеялась она, – рожи распухшие, волоса спутанные и в тине, а голоса, как у лягух. Ты, сударь, поменьше слушай, что люди болтают. Что плетут, сами не знают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76