– Это, князь, будет не по-княжески и неблагородно! Виданное ли дело, совсем не давать приданное, Мы что, нехристи какие!
Что касается «нехристей», в отношении меня он попал в самую точку, но я уже задался целью выдать за него Марью Ивановну, вошел в кураж и был готов на компромисс. Потому теологический спор не поддержал.
– Марья Ивановна скоро получит в наследство прекрасный постоялый двор с земельным участком в половину десятины вблизи нового шоссе на Царское село. Кроме того, тысячу рублей ассигнациями,
– Пять! – перебил меня жених.
Марья Ивановна, не ожидавшая такого быстрого решения свой судьбы, как и жених, забыла, что совсем не одета, и села в постели, переводя оторопелый взгляд с «родственника» на суженного.
– Две! – парировал я.
– Меньше четырех не возьму! – гордо заявил Рогожин.
– Три, моя последняя цена! – уперся я.
– Согласен на три с половиной! – недовольно уступил Иван Иванович.
– Хорошо! Только венчаться с утра. А теперь, дамы и господа, можете продолжать, только без стонов, а то весь пансион разбудите.
Теоретически устроив судьбу сестры разбойника, Я с чувством выполненного долга отправился спать. Не знаю, что дальше происходило в комнате невесты:
Воображайте, воля ваша,
Здесь я не в силах вам помочь
Однако стоны за стеной больше мне не мешали, и до утра ничто не нарушило покоя мирной обители.
За завтраком жених и невеста выглядели усталыми и стыдливо прятали глаза. Меня, честно говоря, такие нежности и условности не волновали. Однако Марья Ивановна думала по-другому, и когда я ушел к себе, явилась выяснять отношения.
– Нам нужно поговорить, Хасбулатушка, – сказала она, когда после вежливого стука в дверь я пригласил ее войти.
– Говори, – разрешил я.
Однако невеста не знала, с чего начать, и молча стояла возле дверей.
Я примерно знал, о чем она думает и, решив разрядить атмосферу, пригласил ее сесть. Марья Ивановна принужденно опустилась на край кресла и, не глядя на меня, сказала:
– Ты, Хасбулатушка, не думай, у нас с Иваном Ивановичем ничего не было.
Теперь уже я вытаращил глаза. После того, чему я ночью был свидетелем, делать такое странное заявление было, по меньшей мере, смелым решением.
– Мы просто вместе лежали, как брат с сестрой, – уточнила, чтобы снять все вопросы, Марья Ивановна.
– Кто бы сомневался! – не скрывая иронии, согласился я. – Однако, надеюсь, его предложение остается в силе?
Марья Ивановна смутилась, даже слегка промокнула глаза кончиками платка.
– Он без приданного на мне все одно не женится, – наконец грустно высказала она то, что волновало ее значительно больше нравственного аспекта вопроса.
– Но мы же с ним сговорились на трех с половиной тысячах!
– Да, но где мне взять такие большие деньги? Столько нет даже у Поликарпа.
– Не беспокойся, достану, – пообещал я.
– Ты? – пораженно спросила невеста. – Но почему? Я ведь тебе никто!
– Вот ты о чем, – наконец понял я суть проблемы. – Считай это просто подарком.
– Ты, случаем, не из царского рода? Даже цари просто так не делают такие богатые подарки!
Вопрос о моей родословной меня в данной ситуации волновал меньше всего. Однако и объяснить, что этими деньгами я развязываю себе руки от моральных обязательств за ее судьбу, было немыслимо. У нас была слишком разная ментальность, чтобы так просто понимать друг друга. Не ответив на вопрос, я заговорил о другом:
– Ты-то сама хочешь замуж за Рогожина? Или я зря вмешался?
– Он хороший, – она тут же поменяла выражение лица с озабоченного на нежное. – Спасибо тебе. Люб он мне.
– Ну и прекрасно, я очень рад за тебя. Ты женщина умная и на своего Рогожина быстро управу найдешь. Будете жить в любви и согласии.
– А как же быть с Поликарпом?
– При чем тут твой брат? Венчайтесь и уезжайте в Курскую губернию. А когда братцу шею свернут, получишь в наследство ваш постоялый двор.
– Кто же нас повенчает? Нужно в своей церкви венчаться, где меня священник знает. Иван здесь чужой, да и я, получаюсь, чужая. Поди, незнакомые попы не захотят связываться.
О самой технической стороне вопроса я, признаться, не думал. Самого меня венчали безо всяких документов, но по протекции главы епархии, епископа, так что вопросов к нам с Алей ни у кого не возникало. Как проходят венчания в обычных условиях, я не знал. Помнил только по художественной литературе, что в критических случаях влюбленные подкупали попов.
– Ладно, зови своего Рогожина, сходим в ближайшую церковь, попробуем договориться.
– А подружку где взять?
– Какую подружку?
– Невестину подружку, корону держать.
– В смысле, держать над тобой венец? Это что, так обязательно?
– А как же! Я все-таки первый раз иду замуж!
– Пригласим фрау Липпгарт.
– Как же ее можно приглашать, когда она лютеранка!
Меня все эти сложности начали раздражать. Это как водится: подставил шею, на нее тотчас сели и ножки свесили.
– Ладно, будет тебе подружка, – пообещал я.
– Правда? – обрадовалась Марья Ивановна. – Вот это шарман, так шарман. А кто она?
– Это вопрос интересный. Ты что, за нее замуж собралась? Какая тебе разница! Подружка как подружка. Моя сестра тебя устроит?
– А у тебя здесь есть сестра?
Было похоже, что Марья Ивановна от счастья резко поглупела.
– У меня все есть. Зови своего Рогожина, пойдем о венчанье договариваться.
Иван Иванович после бурной ночи был истомлен и высокомерно брезглив. Однако никакого недовольства предстоящим браком не высказывал. Сколько я за последнее время узнал Марью Ивановну, у них должна была получиться идеальная русская семья, когда мужа водят на коротком поводке, и он чувствует себя любимым сыном собственной супруги.
Я объяснил жениху нашу задачу, и мы отправились в ближайшую церковь, совсем маленькую, где, как мне казалось, легче и дешевле было растлить служителя Всевышнего сребром и златом. Однако первый же священник, с которым я начал договариваться о венчании, оказался человеком неприступным. Поп был толст, ленив и уравновешен. Как мне показалось, никакие земные слабости ему не были чужды, но рисковать большим из-за малого, он оказался не готов.
– Жених или невеста из моего прихода? – задал он вполне резонный вопрос.
– Нет, – сказал Рогожин, – я сам помещик из Курский губернии.
– Вот в Курске и венчайся, сын мой, – решил батюшка.
– Отче, – вмешался в разговор я, – дело в том, что молодым нужно срочно обвенчаться. С нашей стороны благодарность будет особая.
Поп понимающе хмыкнул, но отрицательно покачал головой и, перекрестив нас, ушел к себе в ризницу. В соседней церкви священник был совсем иного склада, шустр и суетлив, но и он венчать молодых отказался наотрез. Иван Иванович на такие обломы реагировал с олимпийским спокойствием и смотрел на меня со скептической улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80