Все мои благие помыслы тут же полетели к черту, и мы рухнули на жалобно скрипнувшую кровать.
– Не бойся, князь, я не буду тебе обузой, – говорила Юля утром, когда мы садились в наемный экипаж на Лиговском проспекте.
– Я и не боюсь, – соврал я, помогая ей устроиться на жестком сиденье.
Спустя полчаса мы подъехали к чистенькому домику вдовы Варвары. Там уже проснулись. Когда мы вошли, возникла неловкая сцена из серии «не ждали». Впрочем, замешательство длилось недолго, и вдова с Иваном бросились помогать нам сесть на стульях в маленькой зале. Юля тактично не заметила удивления новых знакомых и повела себя естественно, так, как будто просто зашла в гости.
Ситуация сложилась пикантная, в одном доме собрались две незаконные пары и старались вести себя как можно более естественно.
– Вы не против, если Юлия Давыдовна несколько дней поживет в вашем доме? – спросил я Варвару.
– Пусть живет, – ответила она без большого энтузиазма, – места всем хватит.
Было видно, что Ивану не терпится узнать, что, собственно, происходит, но мы никак не могли остаться вдвоем. К тому же, мне было не до его любопытства. Через час-два предстояло встретиться с генералом Кутасовым, и от того, выполнит ли он свое обещание, многое для нас зависело.
– Я сейчас еду в полицейское управление, – сообщил я, когда хозяйка повела Юлю в каморку, в которой той предстояло жить.
– Зачем? – спросил Иван, тотчас забыв о неожиданной гостье.
– Пообещали сделать документы.
– Кто? Полиция?
– Помощник полицмейстера.
– Даже так! – сказал он, качая головой. – Это круто!
Меня всегда умиляло, когда мои старозаветные приятели начинали употреблять сленговые словечки и выражения двадцать первого века.
– Круче не бывает, – согласился я.
– А барышня кто? – наконец дождавшись своего часа, спросил Иван.
– Мне ее, – я хотел сказать «подарили», но вовремя поправился, – поручили. Помнишь турчанку, которая чуть не зарезала меня на постоялом дворе?
– Каторжанку? – уточнил он.
– Теперь она не каторжанка, и вполне преуспевает. Это она помогает нам с паспортами. Она мне Юлию и поручила, у той проблемы с крепостным правом и одним ненормальным поклонником.
– Она тебя что, узнала?
– Кажется, да, хотя я не очень понял, как. Я там лечил девушку, после этого она и завела разговор о Юлии. Намекнула, что если я помогал незнакомой женщине, то грех не помочь знакомой.
– Вы уже стали с ней так близко знакомы? А как Алевтина на это посмотрит?
– Не сыпь мне соль на раны. Думаю, что плохо посмотрит, но как-то так вышло, что я не смог отказаться.
– Ну да, от такой барышни кто же откажется! – иронично сказал Иван.
– Чья бы корова мычала, а твоя молчала. Сам-то с Варварой чем занимаешься при живой невесте?
– Невеста не жена, – нравоучительно объяснил Иван. – Да и когда мы еще с Марфой свидимся… Я же мужчина молодой, здоровый, мне без женской ласки трудно.
– Ага, молодой, в обед двести лет! У тебя, Иван, типичные двойные стандарты, как говорят в моем времени. Тебе, значит, трудно, а мне легко!
Разговор наш зашел в тупик и забуксовал. Я и без нравоучений понимал всю щекотливость своего поведения. Создавалась типично русская ситуация, когда и согрешить, и покаяться хочется одновременно.
– Ладно, поеду за паспортами, – сказал я, – утро вечера мудренее.
Император Павел, затеяв перестройку, как и все наши реформаторы, принялся то сокращать, то увеличивать число чиновников, переподчинять ведомства, так что, в конце концов, обывателю разобраться в хитросплетениях царской фантазии стало крайне сложно.
Ту же полицию он разделил как бы на два департамента, учредив для Петербурга вместо городской думы «комиссию о снабжении резиденции припасами, распорядком квартир и прочих частей, до полиции относящихся», подчинил ей и городское правление (ратгауз), камеральный департамент которого ведал хозяйственной деятельностью. Исполнительная же полиция стала подчиняться непосредственному ведению губернатора.
Попав в недра государственных учреждений я, как слепой котенок, тыкался из присутствия в присутствие, пока какой-то добросердечный старичок, необыкновенным образом сохранивший на государственной службе человеческий облик, не указал, где найти Кутасова.
Матвей Ипполитович был с большого бодуна, с опухшей рожей и вонял пуще прежнего. Мой приход его не обрадовал, как не могло порадовать в таком состоянии ничто другое, кроме хорошей опохмелки, однако он держался любезно и даже намеком не поминал вчерашнее.
– Ваше дело решено, – сказал он, глядя в скорбную вечность рачьими глазами. – Пойдите к столоначальнику Рутепову, он все сделает.
– Я вам чем-то обязан? – спросил я, вынимая приготовленные двести рублей.
– Пустое, – сказал чуть более веселым тоном, генерал, – мы с Сильвией Джулиановной сами сочтемся.
– Тогда примите мою искреннюю благодарность, – проговорил я, продолжая держать ассигнации в руке.
По лицу его превосходительства пробежала тень сомнения, потом оно отразило начавшуюся душевную борьбу. Брать деньги у меня он не хотел, но как настоящий российский чиновник не мог заставить себя отказаться даже от незначительной для его должности взятки.
– Пустое, – повторил он и против своей воли протянул руку. – Только чтобы вас не обидеть, – договорил генерал, растворяя деньги между пальцами.
Столоначальник Рутепов оказался предельно занятым государственными делами человеком. Ждать, пока он обратит на меня внимание, пришлось больше часа.
– Вам придется немного подождать, – скороговоркой бросил он, когда я насильно ему представился.
Это «немного», как мне показалось, грозило продлиться, по крайней мере, до вечера.
Пришлось проявить характер.
Однако только с третьей попытки мне удалось привлечь к себе его сосредоточенное на важных правовых вопросах внимание.
– Господин Рутепов, Матвей Ипполитович приказал мне обратиться к вам, – крикнул я прямо в ухо пойманному за рукав мундира столоначальнику.
Тот взбрыкнул, напомнив роющего паркет нетерпеливыми ногами жеребца, и попытался вырваться. Однако я его не отпустил и сбежать не дал.
– Вы не видите, что я занят! – возмутился он, всем видом показывая, что поражен до глубины души подобной наглостью.
– Вижу, но если вы сейчас же мной не займетесь, я пойду жаловаться генералу.
– Ладно, что у вас?
– Вы должны отдать мне два паспорта.
– Какие два паспорта? Почему вы вообще ко мне обращаетесь с подобным делом? Я никаких паспортов не выдаю!
– Кутасов сказал, что вы решите мой вопрос, – теряя терпение, объяснил я.
Мне показалось, что столоначальник вознамерился спросить у меня, кто такой этот Кутасов, но не спросил и пожаловался:
– Им легко приказывать, побыл бы он на моем месте!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– Не бойся, князь, я не буду тебе обузой, – говорила Юля утром, когда мы садились в наемный экипаж на Лиговском проспекте.
– Я и не боюсь, – соврал я, помогая ей устроиться на жестком сиденье.
Спустя полчаса мы подъехали к чистенькому домику вдовы Варвары. Там уже проснулись. Когда мы вошли, возникла неловкая сцена из серии «не ждали». Впрочем, замешательство длилось недолго, и вдова с Иваном бросились помогать нам сесть на стульях в маленькой зале. Юля тактично не заметила удивления новых знакомых и повела себя естественно, так, как будто просто зашла в гости.
Ситуация сложилась пикантная, в одном доме собрались две незаконные пары и старались вести себя как можно более естественно.
– Вы не против, если Юлия Давыдовна несколько дней поживет в вашем доме? – спросил я Варвару.
– Пусть живет, – ответила она без большого энтузиазма, – места всем хватит.
Было видно, что Ивану не терпится узнать, что, собственно, происходит, но мы никак не могли остаться вдвоем. К тому же, мне было не до его любопытства. Через час-два предстояло встретиться с генералом Кутасовым, и от того, выполнит ли он свое обещание, многое для нас зависело.
– Я сейчас еду в полицейское управление, – сообщил я, когда хозяйка повела Юлю в каморку, в которой той предстояло жить.
– Зачем? – спросил Иван, тотчас забыв о неожиданной гостье.
– Пообещали сделать документы.
– Кто? Полиция?
– Помощник полицмейстера.
– Даже так! – сказал он, качая головой. – Это круто!
Меня всегда умиляло, когда мои старозаветные приятели начинали употреблять сленговые словечки и выражения двадцать первого века.
– Круче не бывает, – согласился я.
– А барышня кто? – наконец дождавшись своего часа, спросил Иван.
– Мне ее, – я хотел сказать «подарили», но вовремя поправился, – поручили. Помнишь турчанку, которая чуть не зарезала меня на постоялом дворе?
– Каторжанку? – уточнил он.
– Теперь она не каторжанка, и вполне преуспевает. Это она помогает нам с паспортами. Она мне Юлию и поручила, у той проблемы с крепостным правом и одним ненормальным поклонником.
– Она тебя что, узнала?
– Кажется, да, хотя я не очень понял, как. Я там лечил девушку, после этого она и завела разговор о Юлии. Намекнула, что если я помогал незнакомой женщине, то грех не помочь знакомой.
– Вы уже стали с ней так близко знакомы? А как Алевтина на это посмотрит?
– Не сыпь мне соль на раны. Думаю, что плохо посмотрит, но как-то так вышло, что я не смог отказаться.
– Ну да, от такой барышни кто же откажется! – иронично сказал Иван.
– Чья бы корова мычала, а твоя молчала. Сам-то с Варварой чем занимаешься при живой невесте?
– Невеста не жена, – нравоучительно объяснил Иван. – Да и когда мы еще с Марфой свидимся… Я же мужчина молодой, здоровый, мне без женской ласки трудно.
– Ага, молодой, в обед двести лет! У тебя, Иван, типичные двойные стандарты, как говорят в моем времени. Тебе, значит, трудно, а мне легко!
Разговор наш зашел в тупик и забуксовал. Я и без нравоучений понимал всю щекотливость своего поведения. Создавалась типично русская ситуация, когда и согрешить, и покаяться хочется одновременно.
– Ладно, поеду за паспортами, – сказал я, – утро вечера мудренее.
Император Павел, затеяв перестройку, как и все наши реформаторы, принялся то сокращать, то увеличивать число чиновников, переподчинять ведомства, так что, в конце концов, обывателю разобраться в хитросплетениях царской фантазии стало крайне сложно.
Ту же полицию он разделил как бы на два департамента, учредив для Петербурга вместо городской думы «комиссию о снабжении резиденции припасами, распорядком квартир и прочих частей, до полиции относящихся», подчинил ей и городское правление (ратгауз), камеральный департамент которого ведал хозяйственной деятельностью. Исполнительная же полиция стала подчиняться непосредственному ведению губернатора.
Попав в недра государственных учреждений я, как слепой котенок, тыкался из присутствия в присутствие, пока какой-то добросердечный старичок, необыкновенным образом сохранивший на государственной службе человеческий облик, не указал, где найти Кутасова.
Матвей Ипполитович был с большого бодуна, с опухшей рожей и вонял пуще прежнего. Мой приход его не обрадовал, как не могло порадовать в таком состоянии ничто другое, кроме хорошей опохмелки, однако он держался любезно и даже намеком не поминал вчерашнее.
– Ваше дело решено, – сказал он, глядя в скорбную вечность рачьими глазами. – Пойдите к столоначальнику Рутепову, он все сделает.
– Я вам чем-то обязан? – спросил я, вынимая приготовленные двести рублей.
– Пустое, – сказал чуть более веселым тоном, генерал, – мы с Сильвией Джулиановной сами сочтемся.
– Тогда примите мою искреннюю благодарность, – проговорил я, продолжая держать ассигнации в руке.
По лицу его превосходительства пробежала тень сомнения, потом оно отразило начавшуюся душевную борьбу. Брать деньги у меня он не хотел, но как настоящий российский чиновник не мог заставить себя отказаться даже от незначительной для его должности взятки.
– Пустое, – повторил он и против своей воли протянул руку. – Только чтобы вас не обидеть, – договорил генерал, растворяя деньги между пальцами.
Столоначальник Рутепов оказался предельно занятым государственными делами человеком. Ждать, пока он обратит на меня внимание, пришлось больше часа.
– Вам придется немного подождать, – скороговоркой бросил он, когда я насильно ему представился.
Это «немного», как мне показалось, грозило продлиться, по крайней мере, до вечера.
Пришлось проявить характер.
Однако только с третьей попытки мне удалось привлечь к себе его сосредоточенное на важных правовых вопросах внимание.
– Господин Рутепов, Матвей Ипполитович приказал мне обратиться к вам, – крикнул я прямо в ухо пойманному за рукав мундира столоначальнику.
Тот взбрыкнул, напомнив роющего паркет нетерпеливыми ногами жеребца, и попытался вырваться. Однако я его не отпустил и сбежать не дал.
– Вы не видите, что я занят! – возмутился он, всем видом показывая, что поражен до глубины души подобной наглостью.
– Вижу, но если вы сейчас же мной не займетесь, я пойду жаловаться генералу.
– Ладно, что у вас?
– Вы должны отдать мне два паспорта.
– Какие два паспорта? Почему вы вообще ко мне обращаетесь с подобным делом? Я никаких паспортов не выдаю!
– Кутасов сказал, что вы решите мой вопрос, – теряя терпение, объяснил я.
Мне показалось, что столоначальник вознамерился спросить у меня, кто такой этот Кутасов, но не спросил и пожаловался:
– Им легко приказывать, побыл бы он на моем месте!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80