Я осталась на месте и наклонилась над Иваном. Когда я притронулась к его шее проверить пульс, он открыл глаза, посмотрел на меня и виновато сказал:
– Вот такие дела, барышня! Подрезал меня ирод!
– Елена Павловна, – позвала я, – помогите мне!
– Нет, не могу, я боюсь! – откликнулась она издалека. – Давайте уйдем отсюда, а то нас тоже убьют!
Я сама попыталась приподнять кучера, но он оказался для меня слишком тяжелым. Нужно было как-то выходить из положения и донести его хотя бы до кареты.
– Иди сюда, дура, он жив! – закричала я на свою нервную товарку.
Ругательство подействовало, и она медленно приблизилась. Выглядела она взволнованной, но не очень испуганной.
– Он ранен в живот, его нужно отсюда вынести! – сердито сказала я. – Помогите мне, я одна не справлюсь!
– Жив? – спросила она, приближаясь. – Действительно дура, чего я так испугалась!
– Живой я, – ответил кучер, с трудом ворочая языком. – Вы мне только помогите подняться, я и сам дойду.
– А кто тот человек, что ему от тебя было нужно? – спросила Елена Павловна, удостоверившись, что Иван и правда жив.
– Не знаю, он мне не говорил, напал сзади, а там уж как получилось. Сам-то он ушел?
– Нет, похоже, ты его убил, – ответила я. – Не бойся, мы тебя вытащим!
– Я и сам смогу дойти, – сказал он, закрывая от слабости глаза.
В то, что он сможет передвигаться сам, я не поверила, но когда мы все-таки его подняли, он сумел устоять на ногах. Рана на его животе снова начала кровоточить, что едва не повергло Елену Павловну в обморок. Однако все кончилось благополучно. Общими усилиями мы добрались до кареты и положили его на ковер. Дальше я занялась врачеванием. Получилось это у меня значительно ловчее, чем в случае с Николаем Ивановичем. Видимо, сказывался полученный опыт. Первым делом я сняла с него армяк и рубаху.
Убийца, скорее всего, пытался ударить его в сердце, но промахнулся и нож попал между нижними ребрами. Я не очень знала, что делать в таком случае, но вспомнила, что делал муж и решила рану продезинфицировать и зашить.
В кучерском загашнике под козлами нашлась водка. Я вытащила зубами пробку и просто плеснула жидкость на рану. Иван закричал и потерял сознание. Это было очень кстати, зашивать рану мне пришлось простой иголкой.
Думаю, не стоит подробно рассказывать, что я испытала пока «штопала» живого человека. Мне временами было так дурно, что я с трудом удерживалась, чтобы не свалиться рядом с раненым. Елена Павловна вообще спряталась в кусты и боялась оттуда даже выглядывать.
Во время операции раненый лежал без сознания, очнулся только тогда, когда я влила ему в рот немного водки.
– Ты чего сделала, коза? – закричал он, хлебнув «живой воды». – Я думал, у меня от боли зенки на лоб вылезут!
– Так нужно было, чтобы у тебя не было Антонова огня, – не обидевшись на «козу» объяснила я. – Как ты себя чувствуешь?
– Сам не пойму, на каком я теперь свете, на том или еще этом, – успокаиваясь, ответил он. – Сильно меня гад поранил?
– Не знаю, главное, что в живот не попал, ты не бойся, даст бог, все обойдется, – не очень уверено сказала я. – Но тут оставаться нельзя, нужно ехать к людям.
Иван тоскливо посмотрел на нас с Еленой Павловной и покачал головой:
– Я встать не могу, а ты хочешь, чтобы лошадьми правил!
– Я вас сама как-нибудь довезу, – решилась я, и попросила, – отвернись, мне нужно переодеться!
– Что вы делаете? – растеряно спросила Елена Павловна, когда я начала снимать недавно надетое платье.
– Снова превращаюсь в мужчину, – ответила я, торопливо раздеваясь. – Сидеть на козлах в чепчике будет просто неприлично.
– А вы что, действительно собираетесь править лошадьми? – испугано спросила она. – А вы умеете?
– Умею, – приврала я. – Нам не впервой…
С одной лошадью, когда жила в деревне, я справлялась легко, а вот как управлять тройкой, знала не твердо.
Главное, это их запрячь, а там уж как-нибудь, справлюсь, уговаривала я себя. Если кучера могут, то почему не смогу я!
Переодевшись, я сразу взялась за дело. Однако лошадь, к которой я подошла, сердито на меня покосилась и угрожающе махнула головой. Мне стало не по себе, но я пересилила страх и погладила ее по шее. Удивительно, но она сразу успокоилась. Я взяла ее за недоуздок и подвела к карете.
– Начинай с коренного жеребца, – подсказывал раненый, – вдень ему удила, потом надень на шею хомут…
Я точно исполняла его инструкции и все оказалось не очень сложно. Медленно, но верно дело продвигалось и, под восхищенными взглядами Елены Павловны, я запрягла лошадей. Теперь начинался следующий, главный этап. Править ими мне предстояло в одиночестве. Ивану на козлах было не усидеть, он даже говорил с трудом.
– Все, теперь можно ехать, – сказала я, кончив возиться с упряжью. – Сейчас посадим Ивана в карету и тронемся!
Общими усилиями мы с Еленой Павловной усадили кучера в карету, свернули ковер и привинтили на место сундук. Когда все было готово, я влезла на козлы. Наступил самый ответственный момент. Я взяла вожжи в руки и вежливо их тряхнула. Удивительно, но лошади сразу поняли, что он них нужно и пошли. Я поерзала на сидении, устраиваясь удобнее, и крикнула извечное, кучерское:
– Но-о, залетные!
Тройка тотчас ускорила шаг. Пока мы доехали до большака, я уже чувствовала себя почти уверено, и легко повернула лошадей туда, куда требовалось.
– Ну, как вы там, Алевтина Сергеевна? – спросила меня в окошко Елена Павловна.
– Хорошо, кажется, получается, – ответила я, не оглядываясь, – не боги горшки обжигают!
– А мы не можем ехать побыстрее? – спросила она.
– Зачем?
– Нас догоняют те самые мужчины, что разыскивали вас! – стараясь говорить спокойным голосом, ответила она. – Думаю нам с ними лучше не встречаться.
– О, господи! – невольно воскликнула я, и оглянулась.
Сомнений не было: бандитского вида парочка скакала нам вслед.
– Но! – отчаянно крикнула я, и хлестнула вожжами коренника по бокам. Он прибавил шага, тройка пошла вдвое быстрее и карету затрясло. Теперь сидеть на козлах мне стало очень неуютно.
– Дайте мне пистолет! – попросила я Елену Павловну. – Он лежит в моей корзине!
Несмотря на страх перед оружием, она сразу послушалась и высунула пистолет в окошко рукояткой вперед.
– Погодите, – попросила я, не зная как его принять. Руки у меня были заняты вожжами, а дорога убегала под ноги лошадей с неимоверной скоростью, – я сейчас, я как-нибудь…
– А вы возьмите вожжи в левую руку, – посоветовала Елена Павловна. – Лошади и без вас знают, что им делать.
– Да, хорошо, сейчас попробую, – ответила я, не успев даже удивиться, с чего бы недавняя плакса была так спокойна и уверена в себе.
Сжимая вожжи левой рукой, я протянула назад правую и почувствовала в ней пистолетную рукоять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Вот такие дела, барышня! Подрезал меня ирод!
– Елена Павловна, – позвала я, – помогите мне!
– Нет, не могу, я боюсь! – откликнулась она издалека. – Давайте уйдем отсюда, а то нас тоже убьют!
Я сама попыталась приподнять кучера, но он оказался для меня слишком тяжелым. Нужно было как-то выходить из положения и донести его хотя бы до кареты.
– Иди сюда, дура, он жив! – закричала я на свою нервную товарку.
Ругательство подействовало, и она медленно приблизилась. Выглядела она взволнованной, но не очень испуганной.
– Он ранен в живот, его нужно отсюда вынести! – сердито сказала я. – Помогите мне, я одна не справлюсь!
– Жив? – спросила она, приближаясь. – Действительно дура, чего я так испугалась!
– Живой я, – ответил кучер, с трудом ворочая языком. – Вы мне только помогите подняться, я и сам дойду.
– А кто тот человек, что ему от тебя было нужно? – спросила Елена Павловна, удостоверившись, что Иван и правда жив.
– Не знаю, он мне не говорил, напал сзади, а там уж как получилось. Сам-то он ушел?
– Нет, похоже, ты его убил, – ответила я. – Не бойся, мы тебя вытащим!
– Я и сам смогу дойти, – сказал он, закрывая от слабости глаза.
В то, что он сможет передвигаться сам, я не поверила, но когда мы все-таки его подняли, он сумел устоять на ногах. Рана на его животе снова начала кровоточить, что едва не повергло Елену Павловну в обморок. Однако все кончилось благополучно. Общими усилиями мы добрались до кареты и положили его на ковер. Дальше я занялась врачеванием. Получилось это у меня значительно ловчее, чем в случае с Николаем Ивановичем. Видимо, сказывался полученный опыт. Первым делом я сняла с него армяк и рубаху.
Убийца, скорее всего, пытался ударить его в сердце, но промахнулся и нож попал между нижними ребрами. Я не очень знала, что делать в таком случае, но вспомнила, что делал муж и решила рану продезинфицировать и зашить.
В кучерском загашнике под козлами нашлась водка. Я вытащила зубами пробку и просто плеснула жидкость на рану. Иван закричал и потерял сознание. Это было очень кстати, зашивать рану мне пришлось простой иголкой.
Думаю, не стоит подробно рассказывать, что я испытала пока «штопала» живого человека. Мне временами было так дурно, что я с трудом удерживалась, чтобы не свалиться рядом с раненым. Елена Павловна вообще спряталась в кусты и боялась оттуда даже выглядывать.
Во время операции раненый лежал без сознания, очнулся только тогда, когда я влила ему в рот немного водки.
– Ты чего сделала, коза? – закричал он, хлебнув «живой воды». – Я думал, у меня от боли зенки на лоб вылезут!
– Так нужно было, чтобы у тебя не было Антонова огня, – не обидевшись на «козу» объяснила я. – Как ты себя чувствуешь?
– Сам не пойму, на каком я теперь свете, на том или еще этом, – успокаиваясь, ответил он. – Сильно меня гад поранил?
– Не знаю, главное, что в живот не попал, ты не бойся, даст бог, все обойдется, – не очень уверено сказала я. – Но тут оставаться нельзя, нужно ехать к людям.
Иван тоскливо посмотрел на нас с Еленой Павловной и покачал головой:
– Я встать не могу, а ты хочешь, чтобы лошадьми правил!
– Я вас сама как-нибудь довезу, – решилась я, и попросила, – отвернись, мне нужно переодеться!
– Что вы делаете? – растеряно спросила Елена Павловна, когда я начала снимать недавно надетое платье.
– Снова превращаюсь в мужчину, – ответила я, торопливо раздеваясь. – Сидеть на козлах в чепчике будет просто неприлично.
– А вы что, действительно собираетесь править лошадьми? – испугано спросила она. – А вы умеете?
– Умею, – приврала я. – Нам не впервой…
С одной лошадью, когда жила в деревне, я справлялась легко, а вот как управлять тройкой, знала не твердо.
Главное, это их запрячь, а там уж как-нибудь, справлюсь, уговаривала я себя. Если кучера могут, то почему не смогу я!
Переодевшись, я сразу взялась за дело. Однако лошадь, к которой я подошла, сердито на меня покосилась и угрожающе махнула головой. Мне стало не по себе, но я пересилила страх и погладила ее по шее. Удивительно, но она сразу успокоилась. Я взяла ее за недоуздок и подвела к карете.
– Начинай с коренного жеребца, – подсказывал раненый, – вдень ему удила, потом надень на шею хомут…
Я точно исполняла его инструкции и все оказалось не очень сложно. Медленно, но верно дело продвигалось и, под восхищенными взглядами Елены Павловны, я запрягла лошадей. Теперь начинался следующий, главный этап. Править ими мне предстояло в одиночестве. Ивану на козлах было не усидеть, он даже говорил с трудом.
– Все, теперь можно ехать, – сказала я, кончив возиться с упряжью. – Сейчас посадим Ивана в карету и тронемся!
Общими усилиями мы с Еленой Павловной усадили кучера в карету, свернули ковер и привинтили на место сундук. Когда все было готово, я влезла на козлы. Наступил самый ответственный момент. Я взяла вожжи в руки и вежливо их тряхнула. Удивительно, но лошади сразу поняли, что он них нужно и пошли. Я поерзала на сидении, устраиваясь удобнее, и крикнула извечное, кучерское:
– Но-о, залетные!
Тройка тотчас ускорила шаг. Пока мы доехали до большака, я уже чувствовала себя почти уверено, и легко повернула лошадей туда, куда требовалось.
– Ну, как вы там, Алевтина Сергеевна? – спросила меня в окошко Елена Павловна.
– Хорошо, кажется, получается, – ответила я, не оглядываясь, – не боги горшки обжигают!
– А мы не можем ехать побыстрее? – спросила она.
– Зачем?
– Нас догоняют те самые мужчины, что разыскивали вас! – стараясь говорить спокойным голосом, ответила она. – Думаю нам с ними лучше не встречаться.
– О, господи! – невольно воскликнула я, и оглянулась.
Сомнений не было: бандитского вида парочка скакала нам вслед.
– Но! – отчаянно крикнула я, и хлестнула вожжами коренника по бокам. Он прибавил шага, тройка пошла вдвое быстрее и карету затрясло. Теперь сидеть на козлах мне стало очень неуютно.
– Дайте мне пистолет! – попросила я Елену Павловну. – Он лежит в моей корзине!
Несмотря на страх перед оружием, она сразу послушалась и высунула пистолет в окошко рукояткой вперед.
– Погодите, – попросила я, не зная как его принять. Руки у меня были заняты вожжами, а дорога убегала под ноги лошадей с неимоверной скоростью, – я сейчас, я как-нибудь…
– А вы возьмите вожжи в левую руку, – посоветовала Елена Павловна. – Лошади и без вас знают, что им делать.
– Да, хорошо, сейчас попробую, – ответила я, не успев даже удивиться, с чего бы недавняя плакса была так спокойна и уверена в себе.
Сжимая вожжи левой рукой, я протянула назад правую и почувствовала в ней пистолетную рукоять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79