А они не понимали, до бесчувственности ослабев. Шуркина голова так вообще моталась по сторонам, удерживаемая только ошейником. Эх, был бы за спиной Тимоха! Этот бы все сообразил и помог бы в нужный момент…
Эта прогулка могла стать последней. Пришельцам нужна рабочая сила для тяжелого труда под землей, поэтому запрут в каких-нибудь катакомбах и будет уже не вырваться. А там постепенно замордуют и прикопают… Нет, вырваться из этого рабства можно только сейчас, пока вокруг — лес, сопки и воля, хотя связаны руки и головы. Но Шурка, гад, почти висит на его шее и все время тянет назад! Вышли к разлившейся речке, глубокой, выше пояса, и, верно, потому пришельцы повели десантуру вдоль берега: искали брод. Сунулись в одном месте, в другом — течение сильное, сшибет с ног, а у Азария мгновенно созрел план: как только-зайдут вводу, прыгнуть из последних сил на спину поводыря и утопить его к чертовой матери! Тимоха, если «прозрел», увидит, поймет и навалится на заднего конвоира.
Там, может, и молодняк поможет…
Брод отыскали, через полкилометра, поводырь проверил глубину, на минуту оставив свой ременный повод, и Азарий обернулся назад, чтобы подать какой-нибудь знак Тимофею, привлечь его внимание, однако услышал его нудное бухтение.
— Ну чего? Чего ты дерешься? — плаксиво тянул тот. — Забил ведь уж, сука, едва иду! Крайний, так бить можно? Ну что ты, падлюга, бьешь-то?..
Конвоир лупил его плетью, но как-то неохотно, устало, для проформы, а Тимоха будто сам напрашивался, чтоб били сильнее, будто подставлялся под удары. Что там было дальше, Азарий не видел, поскольку поводырь схватил ремень и потащил направляющего в реку. Шурка, должно быть, испугался воды на его глазах оставался пластырь, — сильно рванулся назад и чуть не опрокинул Азария.
Придушенный ошейником, он все-таки потянул вперед, стараясь максимально приблизиться к поводырю и в тот же миг чуть не упал под ноги ему — тросик сзади резко ослаб. А рядом, справа почему-то оказался Тимоха! Раздумывать было некогда, Азарий сделал рывок и ударил скованными руками поводыря в бок — тот в этот миг поворачивался к десантуре и одновременно поднимал автомат. Дюжий пришелец отскочил и устоял на ногах, — лишь сунувшись руками в воду. Быстрое течение связывало движения, для следующего рывка было уже слишком велико расстояние — не достать, и тогда Азарий рухнул в реку плашмя и скрещенными, скованными руками достал ноги поводыря…
Он ждал автоматной очереди и рвал ногу пришельца, стремясь, таким образом, сделать подсечку и опрокинуть его в воду; сам он ушел с головой, однако поводырь стоял как вкопанный! Но не стрелял!
И вдруг повалился, оторвавшись от дна, как легковесная щепка. Азарий вынырнул и увидел перед собой Лобана с ржавой саперной лопаткой в руках.
— Уплывет, сука! — заорал Тимоха. — Лови его!
Кажется, Пашка ухватил поводыря за автоматный ремень и подчалил к десантуре, сгрудившейся и бурлящей, как камни в пороге.
— Давай на берег! — скомандовал Лобан. — Что, так и будете стоять?
— А где второй? — Тимоха завертел головой.
— Да вон лежит, на отмели! — Лобан поймал в воде ремень, привязанный к ошейнику Азария, потянул. — Ну, пошли, пошли, рабочий скот, мать вашу!..
Задний конвоир еще был жив, хотя его позвоночник у поясницы был перерублен саперной лопаткой и ноги не двигались. Зато дергались руки, хватая воду, и стучалась внутри скафандра голова с уродливой рожей. Поводырю досталось лопатой между ребер в левом боку, и он, приплавленный к берегу, был тяжел и неподъемен, как топляк.
Лобан хладнокровно вогнал лезвие лопаты в грудь заднему конвоиру, выдернул свое оружие, сполоснул его в воде.
— Ишь, падлюги, прирыли меня! — сказал с гневным весельем. — Я сам вас всех урою, выродки! Ну чего, мужики, давай расковываться и сушиться.
— Когти рвать надо! — буркнул Тимоха. — Кто их знает, какая у них связь и сигнализация. Может, тревогу дали…
— Нет уж на фиг! — отрезал Лобан. — Мне нужна передышка. Думаешь легко свое сердце останавливать? И так бежал за вами, думал, копыта откину… До сих пор стучит через раз.
Он опустился под сосну, усевшись на вздыбленные из земли корневища, побрякал браслетами скованных рук.
— Поищите у них ключи в карманах… И спички. Мне сейчас согреться надо. Иначе я правда умру. Кровь заледенела…
Окна «нивы» слегка запотели изнутри, и рассмотреть, кто в машине, было не просто, особенно издалека. Тем более, эти мужики с автоматами не хотели забредать в холодную утреннюю речку.
— Самое малое — изнасилуют, — белеющими губами произнесла Ромул. Две беззащитных бабы в машине…
— Это мы — беззащитные? — угрожающе спросила Татьяна и потянулась на заднее сиденье.
— Стой!.. У тебя ребенок. Может так выкрутимся?
— Потому и не позволю! Сейчас я им… Ромул схватила ее за руки, гррмко зашептала:
— Погоди, Тань. Они еще не знают, кто в машине… Начнем стрелять изрешетят.
Это бандюги… Они тут все лето ходят, я слышала. Видишь, стоят в напряжении, на мушке держат. Расслабить их надо.
— Попробуй, они тебя быстро… расслабят, шакалы!
— Разденусь и выйду купаться.
— С ума сошла! Они же голодные, как из подводной лодки!
— Нелогичное поведение! — Ромул стащила с себя платье. — Чему тебя в школе учили?
Ты мне подыграй…
— Доиграемся!..
Ирина неожиданно надавила на клаксон — длинный и гулкий сигнал всколыхнул тишину.
Бандиты выбросили автоматы вперед, раскорячили ноги, готовые открыть огонь.
Татьяна поняла замысел: надо, чтобы у этих мужиков выбросился адреналин, чтобы после ложной тревоги они потеряли бдительность. Ромул в то же мгновение открыла дверь и, зябко ежась, ступила в бурлящую воду. Одежды на ней было — что-то вроде треугольника, едва прикрывавшего сокровенные места.
— Вода — класс! — громко сказала Ирина и потянулась. — Ой! Девочки!..
Расчет был верный — бандиты подобного не ожидали, всплеск-агрессии резко сменился на ошеломление. Стояли и таращились.
— Что там? — спросила Татьяна и выглянула из машины, снимая легкую, майку.
— А к нам мальчики пришли! — весело заявила Ирина. — Глядите, да сколько их много! И у всех стволы на взводе!
Она засмеялась собственной шутке, выставилась перед мужиками, подбоченилась с плотоядной улыбкой. Татьяна ступила в воду и не почувствовала холода — мужики тихо шалели. Просигналила еще раз:
— Эй, лярвы, подъем! Женихи сами пожаловали!
— Отрываемся, Жук! — неожиданно сказал один из бандитов — тот, что крался по берегу. — Их там много! Это ментовекая подстава!
Бандиты слегка встрепенулись, завертели головами.
— К нам, к нам, мальчики! — закричала Татьяна, подманивая руками.
Трое двинулись было к машине, но встали у самой воды — все в кроссовках…
— Жук, назад! — заорал четвертый и присел, выставив автомат куда-то в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Эта прогулка могла стать последней. Пришельцам нужна рабочая сила для тяжелого труда под землей, поэтому запрут в каких-нибудь катакомбах и будет уже не вырваться. А там постепенно замордуют и прикопают… Нет, вырваться из этого рабства можно только сейчас, пока вокруг — лес, сопки и воля, хотя связаны руки и головы. Но Шурка, гад, почти висит на его шее и все время тянет назад! Вышли к разлившейся речке, глубокой, выше пояса, и, верно, потому пришельцы повели десантуру вдоль берега: искали брод. Сунулись в одном месте, в другом — течение сильное, сшибет с ног, а у Азария мгновенно созрел план: как только-зайдут вводу, прыгнуть из последних сил на спину поводыря и утопить его к чертовой матери! Тимоха, если «прозрел», увидит, поймет и навалится на заднего конвоира.
Там, может, и молодняк поможет…
Брод отыскали, через полкилометра, поводырь проверил глубину, на минуту оставив свой ременный повод, и Азарий обернулся назад, чтобы подать какой-нибудь знак Тимофею, привлечь его внимание, однако услышал его нудное бухтение.
— Ну чего? Чего ты дерешься? — плаксиво тянул тот. — Забил ведь уж, сука, едва иду! Крайний, так бить можно? Ну что ты, падлюга, бьешь-то?..
Конвоир лупил его плетью, но как-то неохотно, устало, для проформы, а Тимоха будто сам напрашивался, чтоб били сильнее, будто подставлялся под удары. Что там было дальше, Азарий не видел, поскольку поводырь схватил ремень и потащил направляющего в реку. Шурка, должно быть, испугался воды на его глазах оставался пластырь, — сильно рванулся назад и чуть не опрокинул Азария.
Придушенный ошейником, он все-таки потянул вперед, стараясь максимально приблизиться к поводырю и в тот же миг чуть не упал под ноги ему — тросик сзади резко ослаб. А рядом, справа почему-то оказался Тимоха! Раздумывать было некогда, Азарий сделал рывок и ударил скованными руками поводыря в бок — тот в этот миг поворачивался к десантуре и одновременно поднимал автомат. Дюжий пришелец отскочил и устоял на ногах, — лишь сунувшись руками в воду. Быстрое течение связывало движения, для следующего рывка было уже слишком велико расстояние — не достать, и тогда Азарий рухнул в реку плашмя и скрещенными, скованными руками достал ноги поводыря…
Он ждал автоматной очереди и рвал ногу пришельца, стремясь, таким образом, сделать подсечку и опрокинуть его в воду; сам он ушел с головой, однако поводырь стоял как вкопанный! Но не стрелял!
И вдруг повалился, оторвавшись от дна, как легковесная щепка. Азарий вынырнул и увидел перед собой Лобана с ржавой саперной лопаткой в руках.
— Уплывет, сука! — заорал Тимоха. — Лови его!
Кажется, Пашка ухватил поводыря за автоматный ремень и подчалил к десантуре, сгрудившейся и бурлящей, как камни в пороге.
— Давай на берег! — скомандовал Лобан. — Что, так и будете стоять?
— А где второй? — Тимоха завертел головой.
— Да вон лежит, на отмели! — Лобан поймал в воде ремень, привязанный к ошейнику Азария, потянул. — Ну, пошли, пошли, рабочий скот, мать вашу!..
Задний конвоир еще был жив, хотя его позвоночник у поясницы был перерублен саперной лопаткой и ноги не двигались. Зато дергались руки, хватая воду, и стучалась внутри скафандра голова с уродливой рожей. Поводырю досталось лопатой между ребер в левом боку, и он, приплавленный к берегу, был тяжел и неподъемен, как топляк.
Лобан хладнокровно вогнал лезвие лопаты в грудь заднему конвоиру, выдернул свое оружие, сполоснул его в воде.
— Ишь, падлюги, прирыли меня! — сказал с гневным весельем. — Я сам вас всех урою, выродки! Ну чего, мужики, давай расковываться и сушиться.
— Когти рвать надо! — буркнул Тимоха. — Кто их знает, какая у них связь и сигнализация. Может, тревогу дали…
— Нет уж на фиг! — отрезал Лобан. — Мне нужна передышка. Думаешь легко свое сердце останавливать? И так бежал за вами, думал, копыта откину… До сих пор стучит через раз.
Он опустился под сосну, усевшись на вздыбленные из земли корневища, побрякал браслетами скованных рук.
— Поищите у них ключи в карманах… И спички. Мне сейчас согреться надо. Иначе я правда умру. Кровь заледенела…
Окна «нивы» слегка запотели изнутри, и рассмотреть, кто в машине, было не просто, особенно издалека. Тем более, эти мужики с автоматами не хотели забредать в холодную утреннюю речку.
— Самое малое — изнасилуют, — белеющими губами произнесла Ромул. Две беззащитных бабы в машине…
— Это мы — беззащитные? — угрожающе спросила Татьяна и потянулась на заднее сиденье.
— Стой!.. У тебя ребенок. Может так выкрутимся?
— Потому и не позволю! Сейчас я им… Ромул схватила ее за руки, гррмко зашептала:
— Погоди, Тань. Они еще не знают, кто в машине… Начнем стрелять изрешетят.
Это бандюги… Они тут все лето ходят, я слышала. Видишь, стоят в напряжении, на мушке держат. Расслабить их надо.
— Попробуй, они тебя быстро… расслабят, шакалы!
— Разденусь и выйду купаться.
— С ума сошла! Они же голодные, как из подводной лодки!
— Нелогичное поведение! — Ромул стащила с себя платье. — Чему тебя в школе учили?
Ты мне подыграй…
— Доиграемся!..
Ирина неожиданно надавила на клаксон — длинный и гулкий сигнал всколыхнул тишину.
Бандиты выбросили автоматы вперед, раскорячили ноги, готовые открыть огонь.
Татьяна поняла замысел: надо, чтобы у этих мужиков выбросился адреналин, чтобы после ложной тревоги они потеряли бдительность. Ромул в то же мгновение открыла дверь и, зябко ежась, ступила в бурлящую воду. Одежды на ней было — что-то вроде треугольника, едва прикрывавшего сокровенные места.
— Вода — класс! — громко сказала Ирина и потянулась. — Ой! Девочки!..
Расчет был верный — бандиты подобного не ожидали, всплеск-агрессии резко сменился на ошеломление. Стояли и таращились.
— Что там? — спросила Татьяна и выглянула из машины, снимая легкую, майку.
— А к нам мальчики пришли! — весело заявила Ирина. — Глядите, да сколько их много! И у всех стволы на взводе!
Она засмеялась собственной шутке, выставилась перед мужиками, подбоченилась с плотоядной улыбкой. Татьяна ступила в воду и не почувствовала холода — мужики тихо шалели. Просигналила еще раз:
— Эй, лярвы, подъем! Женихи сами пожаловали!
— Отрываемся, Жук! — неожиданно сказал один из бандитов — тот, что крался по берегу. — Их там много! Это ментовекая подстава!
Бандиты слегка встрепенулись, завертели головами.
— К нам, к нам, мальчики! — закричала Татьяна, подманивая руками.
Трое двинулись было к машине, но встали у самой воды — все в кроссовках…
— Жук, назад! — заорал четвертый и присел, выставив автомат куда-то в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118