Да и Ленинградский военный округ не сильно пострадал в перестройках.
Так вот Карельский феномен, этот «бермудский треугольник» — тщательно спланированная операция по подготовке электронной воины, самой короткой и блестящей. Всего-то и нужно — на несколько часов подавить радиолокационные службы, станции наведения, и все средства связи, в том числе и космические. Ну а что на душе творится, когда на сопках распускаются «ромашки», вы сами испытывали. Спрятать на территории густонаселенной и благоустроенной Финляндии всю эту электронику невозможно, куда легче сделать это на просторах Карелии, используя, допустим, давно забытые коммуникации, оставшиеся от брошенных или взорванных ракетных шахт, военных аэродромов, радиолокационных антенн. Кабелей-то в нашей земле — во все стороны, ищи и подключайся, и кабели для военных выпускали хорошие, медные, сто лет еще прослужат…
— У тебя есть хоть один факт? — угрюмо спросил Заремба. — Или только фантазии?
— Есть… Я поднимался на сопку, где расцвела «ромашка», — сообщил Поспелов. — Думал, там когда-то высоковольтная опора стояла, фундамент остался. А десантура мне популярно объяснила, что была на этой сопке радиолокационная антенна, а от нее, разумеется, куда-то шли коммуникации. И таких антенн по Карелии наставлены десятки, лесоохрана видела их еще целыми…
Поспелов умышленно не говорил о солнечных батареях, обнаруженных на брошенном военном аэродроме — нельзя было сейчас взваливать на шефа такой груз.
К подобным заключениям и выводам его следовало подводить постепенно, как к холодной воде. Ко всему прочему, он опасался, что Заремба не отменит «Грозу» и бросит свою группу на штурм «логова». А к нему нужно было подбираться осторожно, без резких движений, как к логову всякого хищника.
— Мне нужны материалы, доказательства! — потребовал шеф, наливаясь тяжелой злостью. — Пока это всего лишь версия.
— Будут, — пообещал Георгий.
— Снимай все на видео, — приказал Заремба. — фиксируй каждый факт… Они хорошо сработали, навертели вокруг «бермудского треугольника» столько чертовщины и небывальщины, что мне на слово уже не верят… И знаешь что, пока ты о своих… версиях помалкивай. Кто бы ни спросил, мало ли… Понял меня?
Полковник держал в руках всю информацию об авариях, катастрофах и стихийных бедствиях, знал много, видимо, делал какие-то свои выводы, предположения и чего-то опасался.
— Понял, Александр Васильевич…
— Тогда едем дальше… Если ты здесь барон, решай, что делать с агентурой, коль считаешь ее раскрытой.
— Ничего, — пожал плечами Георгий. — Оставлю все как есть, не буду показывать виду, лучше дурака валять. Десантура чуть ли не три года прикидывалась, что летает в космосе, — поверили…
— Ну, смотри. Только не распускай тут своих… агентов. А то никакой дисциплины!Сигнал «Гроза», а они исчезают, появляются где-то…
— Только по моему заданию, — заступился Поспелов, напрягаясь от странного тона шефа.
— И Рем — по твоему заданию?
— Что — Рем? — Ну вот, а говоришь, — проворчал Заремба. — Твой агент отслеживала какого-то залетного торговца, вошла в контакт… В результате торговец оказался в колодце с тремя ножевыми, а Рем где-то бегает. Хорошо работает резидент, нечего сказать…
— Извините, я не в постели с женщиной валялся в это время.
— Но обязан был проинструктировать, вбить в голову, если не понимает.
— Вбивал, но… Через Нижние Сволочи в прошлый раз «драконы» забрасывали электронную аппаратуру…
— Помню, помню! Но ведь сигнал «Гроза» — никаких действий. И вот, пожалуйста, результат: считай, что агента потерял.
— Сейчас же поеду в Нижние Сволочи, — решил Поспелов.
— Конечно езжай, — ворчлизо заметил шеф. — Если бы не отменил «Грозу», я бы сам этот вопрос решил. А теперь ты езжай!Выручай!
Вместе с находкой «логова» на брошенном аэродроме Георгий решил пока молчать и об утечке информаций: следовало прежде самому хотя бы приблизительно установить, кто ее допустил и из каких побуждений. Картой с координатной сеткой владели трое, если не считать Витязя, — Ромул, Рем и Рим. Первых двоих по складу, характера можно было подозревать в халатности по отношению к секретным документам, третьего — только в умышленном преступлении, и потому было еще рано делать хоть какие-нибудь выводы…
Заремба потер свой толстый живот, где находился желудок, покряхтел:
— Язва, черт! Как приеду сюда, так ноет… Найдешь Рема, проинструктируй, какие давать показания. Если милиция начнет доставать, переведи ее на нелегальное…
Только не отдавай. Мне что-то не очень верится, чтобы Рем своей тоненькой ручкой могла заколоть такого борова…
— Разберусь, — пообещал Поспелов. — Длядесантуры требуется четыре автомата с боеприпасами, патроны к трофейным от М-16, десятка три гранатометов и пластиковая взрывчатка…
— Ты что, рома, собрался вводить партизан в Западную Европу? ухмыльнулся Заремба. — Куда им такой арсенал?
— Они воюют, Александр Васильевич, а против «драконовских» автоматов «шмайсеры» — хлопушки.
— Не знаю… Мне это не нравится.
— А тут хоть нравится, хоть не нравится, товарищ полковник, — заметил Георгий. — Когда спецслужбы ничего не делают или не желают делать, мужики берутся за вилы.
Им ведь все равно, кто — Наполеон, Гитлер или НАТО, и кто у власти в России стоит — тоже все равно…
— Ладно, хватит морали, — оборвал Заремба. — Где я возьму столько оружия?
Под что и для каких целей?..
— Если не дадут казенного, — съязвил Поспелов, — купите на московских рынках, это проще…
— Ну и обнаглел ты, Поспелов!
— Я не обнаглел, товарищ полковник, я просто посидел в старом немецком танке под замком и подумал… И вспомнил мастера тульского Левшу. Когда он из Англии домой ехал… Спился, все потерял, но в сознании его осталась одна-единственная мысль.
И он кричал, блаженный — не чистите ружья кирпичом! Не чистите ружья кирпичом!
Англичане кирпичом ружья не чистят!.. Но кто пьяницу послушает?
Похоже, у Зарембы язва разболелась не на шутку, потускнели цыганские глаза, погасло золото во рту; он расхаживал взадвперед с бледным лицом и потирал область солнечного сплетения. Правду говорят, что язва желудка у людей возникает вовсе не от голода или плохой пищи — это прежде всего болезнь, вызванная больной совестью… Боль его отвлекала от дела, а снадобья на все случаи жизни — пива — под рукой не оказалось. Наверное, поэтому он чуть не забыл еще одну новость, которая окончательно сбила с толку Поспелова.
— Ай, погоди, рома! — перешел он на цыганский тон. — Попадешь домой, разберись-ка со своей «женой». Распустил ты ее совсем. А Ворожцова освободи. Мы его досконально проверяли, нет улик против него.
— Откуда я должен его освободить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
Так вот Карельский феномен, этот «бермудский треугольник» — тщательно спланированная операция по подготовке электронной воины, самой короткой и блестящей. Всего-то и нужно — на несколько часов подавить радиолокационные службы, станции наведения, и все средства связи, в том числе и космические. Ну а что на душе творится, когда на сопках распускаются «ромашки», вы сами испытывали. Спрятать на территории густонаселенной и благоустроенной Финляндии всю эту электронику невозможно, куда легче сделать это на просторах Карелии, используя, допустим, давно забытые коммуникации, оставшиеся от брошенных или взорванных ракетных шахт, военных аэродромов, радиолокационных антенн. Кабелей-то в нашей земле — во все стороны, ищи и подключайся, и кабели для военных выпускали хорошие, медные, сто лет еще прослужат…
— У тебя есть хоть один факт? — угрюмо спросил Заремба. — Или только фантазии?
— Есть… Я поднимался на сопку, где расцвела «ромашка», — сообщил Поспелов. — Думал, там когда-то высоковольтная опора стояла, фундамент остался. А десантура мне популярно объяснила, что была на этой сопке радиолокационная антенна, а от нее, разумеется, куда-то шли коммуникации. И таких антенн по Карелии наставлены десятки, лесоохрана видела их еще целыми…
Поспелов умышленно не говорил о солнечных батареях, обнаруженных на брошенном военном аэродроме — нельзя было сейчас взваливать на шефа такой груз.
К подобным заключениям и выводам его следовало подводить постепенно, как к холодной воде. Ко всему прочему, он опасался, что Заремба не отменит «Грозу» и бросит свою группу на штурм «логова». А к нему нужно было подбираться осторожно, без резких движений, как к логову всякого хищника.
— Мне нужны материалы, доказательства! — потребовал шеф, наливаясь тяжелой злостью. — Пока это всего лишь версия.
— Будут, — пообещал Георгий.
— Снимай все на видео, — приказал Заремба. — фиксируй каждый факт… Они хорошо сработали, навертели вокруг «бермудского треугольника» столько чертовщины и небывальщины, что мне на слово уже не верят… И знаешь что, пока ты о своих… версиях помалкивай. Кто бы ни спросил, мало ли… Понял меня?
Полковник держал в руках всю информацию об авариях, катастрофах и стихийных бедствиях, знал много, видимо, делал какие-то свои выводы, предположения и чего-то опасался.
— Понял, Александр Васильевич…
— Тогда едем дальше… Если ты здесь барон, решай, что делать с агентурой, коль считаешь ее раскрытой.
— Ничего, — пожал плечами Георгий. — Оставлю все как есть, не буду показывать виду, лучше дурака валять. Десантура чуть ли не три года прикидывалась, что летает в космосе, — поверили…
— Ну, смотри. Только не распускай тут своих… агентов. А то никакой дисциплины!Сигнал «Гроза», а они исчезают, появляются где-то…
— Только по моему заданию, — заступился Поспелов, напрягаясь от странного тона шефа.
— И Рем — по твоему заданию?
— Что — Рем? — Ну вот, а говоришь, — проворчал Заремба. — Твой агент отслеживала какого-то залетного торговца, вошла в контакт… В результате торговец оказался в колодце с тремя ножевыми, а Рем где-то бегает. Хорошо работает резидент, нечего сказать…
— Извините, я не в постели с женщиной валялся в это время.
— Но обязан был проинструктировать, вбить в голову, если не понимает.
— Вбивал, но… Через Нижние Сволочи в прошлый раз «драконы» забрасывали электронную аппаратуру…
— Помню, помню! Но ведь сигнал «Гроза» — никаких действий. И вот, пожалуйста, результат: считай, что агента потерял.
— Сейчас же поеду в Нижние Сволочи, — решил Поспелов.
— Конечно езжай, — ворчлизо заметил шеф. — Если бы не отменил «Грозу», я бы сам этот вопрос решил. А теперь ты езжай!Выручай!
Вместе с находкой «логова» на брошенном аэродроме Георгий решил пока молчать и об утечке информаций: следовало прежде самому хотя бы приблизительно установить, кто ее допустил и из каких побуждений. Картой с координатной сеткой владели трое, если не считать Витязя, — Ромул, Рем и Рим. Первых двоих по складу, характера можно было подозревать в халатности по отношению к секретным документам, третьего — только в умышленном преступлении, и потому было еще рано делать хоть какие-нибудь выводы…
Заремба потер свой толстый живот, где находился желудок, покряхтел:
— Язва, черт! Как приеду сюда, так ноет… Найдешь Рема, проинструктируй, какие давать показания. Если милиция начнет доставать, переведи ее на нелегальное…
Только не отдавай. Мне что-то не очень верится, чтобы Рем своей тоненькой ручкой могла заколоть такого борова…
— Разберусь, — пообещал Поспелов. — Длядесантуры требуется четыре автомата с боеприпасами, патроны к трофейным от М-16, десятка три гранатометов и пластиковая взрывчатка…
— Ты что, рома, собрался вводить партизан в Западную Европу? ухмыльнулся Заремба. — Куда им такой арсенал?
— Они воюют, Александр Васильевич, а против «драконовских» автоматов «шмайсеры» — хлопушки.
— Не знаю… Мне это не нравится.
— А тут хоть нравится, хоть не нравится, товарищ полковник, — заметил Георгий. — Когда спецслужбы ничего не делают или не желают делать, мужики берутся за вилы.
Им ведь все равно, кто — Наполеон, Гитлер или НАТО, и кто у власти в России стоит — тоже все равно…
— Ладно, хватит морали, — оборвал Заремба. — Где я возьму столько оружия?
Под что и для каких целей?..
— Если не дадут казенного, — съязвил Поспелов, — купите на московских рынках, это проще…
— Ну и обнаглел ты, Поспелов!
— Я не обнаглел, товарищ полковник, я просто посидел в старом немецком танке под замком и подумал… И вспомнил мастера тульского Левшу. Когда он из Англии домой ехал… Спился, все потерял, но в сознании его осталась одна-единственная мысль.
И он кричал, блаженный — не чистите ружья кирпичом! Не чистите ружья кирпичом!
Англичане кирпичом ружья не чистят!.. Но кто пьяницу послушает?
Похоже, у Зарембы язва разболелась не на шутку, потускнели цыганские глаза, погасло золото во рту; он расхаживал взадвперед с бледным лицом и потирал область солнечного сплетения. Правду говорят, что язва желудка у людей возникает вовсе не от голода или плохой пищи — это прежде всего болезнь, вызванная больной совестью… Боль его отвлекала от дела, а снадобья на все случаи жизни — пива — под рукой не оказалось. Наверное, поэтому он чуть не забыл еще одну новость, которая окончательно сбила с толку Поспелова.
— Ай, погоди, рома! — перешел он на цыганский тон. — Попадешь домой, разберись-ка со своей «женой». Распустил ты ее совсем. А Ворожцова освободи. Мы его досконально проверяли, нет улик против него.
— Откуда я должен его освободить?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118