– Что?
– Я надеюсь, Насекомые не дошли до побережья, – объяснил я. – В Саммердэе живут тысячи людей.
– Но как мост удерживается в воздухе? – повторила Свэллоу.
– Это не может быть мостом! Он никуда не ведет!
Сооружение было таким же беловато-серым, как и жилища Насекомых, его поддерживали тонкие изогнутые опоры. По всей видимости, они были гораздо прочнее, нежели выглядели. Пролет, который на них опирался, имел в длину, пожалуй, не меньше километра. На высоте двухсот метров мост внезапно обрывался. Там заканчивались опоры.
– Это потрясающе, – прошептала она.
Молния потряс головой.
– По нему спускаются Насекомые.
Я уставился в сумерки. У Сейкера было великолепное зрение, я же далеко не так хорошо видел в сгущающейся тьме. Но все же и я вскоре стал различать до боли знакомые приземистые туловища, спешившие вниз по мосту, который и вправду был совершенно необъятных размеров. Достигнув земли, они исчезали в своем городе, но вот что странно: в обратном направлении – вверх – не двигался никто. У меня быстро разболелись глаза, когда я попытался определить, в каком конкретно месте они… возникали прямо из воздуха.
– Там поместятся в ряд четыре большие кареты, – сообщил Молния.
– Мне подобраться поближе?
Я раскрыл крылья, и моя лошадь попятилась назад.
– Во тьме? Нет, Янт, оставайся здесь, на разведку отправишься завтра.
3.50.
Как только мы разбили лагерь, на нас напали Насекомые.
3.55.
Одно Насекомое, второе… Они были похожи на вырвавшихся вперед гончих. Затем из долины, из этого моря разрушенных домов, тоннелей и бумажных построек рекой потекли тысячи и тысячи тварей.
Свэллоу выругалась.
– Они все прибывают и прибывают, и упорно идут вперед.
– Как и мы.
3.57.
– Убери к черту эти хреновы часы! – заорал я на Свэллоу.
Молния был, как всегда, молниеносен.
– Избранные, на передовую! Полная готовность! Донэйс – в центр, Биттердэйл – на фланги!
Решив не терять времени, он приказал пехоте:
– Вперед!
Солдаты, у которых были щиты, перебежали вперед и опустились на колени. В несколько заученных движений они сформировали плотный шестиметровый заслон.
Мимо пронеслись стрелки. Двести лучников скрылись во тьме, заняв позиции на флангах. Первый отряд выпустил стрелы ровно над головами щитоносцев, а два задних выстрелили высоко в небо. Просвистев в воздухе, стрелы вонзились в туловища Насекомых, находившихся в трехстах метрах от нас.
Воздух наполнился специфическим запахом членистоногих тварей, словно возле нас рассыпали груду старых медных монет. Пока они неслись вперед под градом стрел, их силуэты принимали более ясные очертания. Весь рой двигался, как одна особь; жвала источали ядовитую кислоту, челюсти царапали камень. Насекомые, с их острыми, как лезвия, когтями на ногах и похожими на пилы клыками, были идеальным оружием массового убийства. Их усики-антенны покоились на спинах. Они могли чувствовать наш запах. Знали, каковы мы на вкус! Однако пока я видел лишь серые головы, почти такие же, как у обычных жуков, которые по мере приближения приобретали свой естественный коричневый окрас.
– Медленнее, Донэйс, – прозвучал слева голос Молнии. – Шесть в минуту – это то, что нужно. – Он оказался рядом со мной. – Я экономлю стрелы, – выдохнул он. – Полчаса в таком режиме, и у нас ничего не останется.
Насекомые вломились в стену щитов. Звуки ударов металла о панцири и металла о металл были похожи на шум литейного завода.
– Мне это не нравится, – пробурчал Молния. – Люди не ели. Они были в пути весь день.
Я приказал, чтобы позади нас развели костер. Люди передавали головни из рук в руки, пока поле боя не озарили первые языки дрожащего пламени. Мы сдерживали напор Насекомых, а их прибывало все больше и больше. Уставшим солдатам подносили воду, чтобы они могли немного промочить горло. Напрягаясь изо всех сил, они своим весом удерживали щиты. Лучники были разуты, для того чтобы лучше сохранять равновесие в грязи. Молния послал тех, кто находился на внешнем радиусе нашей диспозиции, в гущу схватки, а дивизию Донэйс оставил вести дальний огонь. Никто из нас не мог видеть, как ложатся их стрелы. Молния приказал, чтобы к нам подвели наших лошадей и оставили животных немного позади. Наше дыхание повисало в воздухе – холод был просто ужасный.
– Я не вижу всадников Гончего, – воскликнула Свэллоу. – Проклятье, я надеюсь, что они все еще здесь.
– Ему можно доверять, – вспыхнул Молния.
– Конечно, но где он, черт его побери?
Вокруг почти ничего не было видно. Я поднял факел, и он осветил кольчуги и кожаные перевязи на спинах солдат, находившихся передо мной. Пять человек стояли плечом к плечу, остальная часть строя скрывалась во тьме. От стены щитов доносились рев, визг и громкий хруст. Разведчик доложил мне, что наши ряды прорваны.
– Комета? – Еще одно напряженное, бледное лицо.
– Да, Скоп. Как идут дела?
Он ткнул куда-то вбок.
– Прорыв на этом фланге, в него устремился Гончий.
– Я ничего не слышал, – повернулся я к Молнии.
– Комета, – моргнул Скоп, – наших осталась всего горстка.
Я – Вестник, так что я должен быть там, среди них, чтобы передавать приказы Молнии, однако я обещал охранять Свэллоу.
Стена щитов опустилась на обеих флангах, а потом и прямо передо мной. Молния и Гончий тут же устремились вперед. Насекомые волной перемахнули остатки стены и врезались в фюрд, находившийся за ней. Солдаты подняли свои мечи и щиты. Некоторые инстинктивно вскидывали руки, и Насекомые отрубали им пальцы, продолжая просачиваться внутрь. Как много их было? Они корежили и сокрушали щиты, а их челюсти разрывали тех, кто застрял под ними.
Я кивнул, и Скоп крикнул:
– В атаку!
Его голос прозвучал слева от меня.
– В атаку! – эхом прозвучал справа голос Свэллоу.
Жадная до крови сучка! Прямо как Вирео. Почему, интересно, сражения так действуют на женщин?
Мы вели лошадей вперед все десять метров до прорыва. Насекомые бросались на нас, взбираясь на трупы. Их панцири были мокрыми от растаявшего снега. Направляя лошадь коленями, я начал крошить мерзких тварей. Свэллоу, улыбаясь, разила Насекомых мечом. Одним выпадом она срезала усик Насекомого, находившегося справа от нее, а потом хитрым взмахом проткнула фасетчатый глаз. После еще двадцати Насекомых ее рука заболела, и она уже не улыбалась так широко. Я разобрался еще с двумя десятками, пока не стало ясно, что им нет конца. Лошадь Скопа вдруг застыла на месте – это Насекомые добрались до ее брюха и теперь ковырялись в теплых внутренностях.
Белый конь Молнии нервно приплясывал, стараясь не наступить на трупы.
– Нам нужно отступать, – мрачно сказал Сейкер.
– Но ведь в таком случае нам придется оставить пеших солдат! – запротестовала Свэллоу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107