— Ойстраха тебе не дадим! Он на всю Россию один!
— Ас пятисот оба глаза немцу рисованному повыбила, в рот пулю засунула, в сердце тройку воткнула, еще двумя — яйца отстрелила!.. Как вам?!!
— А десятый?.. — ужаснулся начшколы.
— Да в лобешник, Прокопыч!
«Прокопыч» — было уже серьезно! В истинном экстазе прибывал старшина. Да и так уже было понятно, что дело серьезное!
«Откуда она взялась?» — мучил голову вопросом начшколы. Пытался разузнать, намекнули однозначно — не лезь! Здесь еще Слава второй степени пришла… А у него на кители только дырки на случай да знаки отличия… Может, эта Лебеда — спортсменка?..
Старшина словно мысли его подслушал и при следующей беседе рассказал. Эротично так поведал…
— Пальчик я ее проверял. Мягонький, даже мозолька натерлась. И щечка ровненькая, с пушинкой… Истинный талант! Первородный!..
— Девственный, — уточнил начшколы. — Остальных что, отпускаем?
— А чего, — развел руками Хмуров, — парни отличные! Завтра готовы в бой. Для прикрытия лучше и не мечтай!.. Выжал из них все способности…
— А Лебеда?
— Мне надо с ней еще! Поработаю, потружусь, пошлифую…
— Секреты мастерства передашь?
— Это как водится! — пообещал старшина.
Прокопыч благословил, но до поры до времени о Лебеде выше не докладывал. Хотел увериться в неслучайности результатов. Так часто бывает, знал по опыту начшколы снайперов, — новичок может месяц показывать высший результат, а потом наступает момент, когда все ломается, глаз косеет, рука кривеет, и бывший вундеркинд всю оставшуюся жизнь стреляет в молоко. Руководя областным ОСОАВИАХИМом до войны, он навидался всякого, а потому не спешил. Даже вручение ордена ей попридержал.
Хмурову Прокопыч позволил делать с Лебедой все, что старшина сочтет нужным. Безо всякого режима. Кому этот режим, на фиг, нужен, если она в школе одна! А если дело выгорит и из девчонки получится элита, они все на том поимеют!..
До самой осени, через березовую весну и полынное лето, старшина Хмуров работал с Ангелиной Лебедой.
Передал девке все тонкости снайперского искусства, а она их приняла, да такое ощущение сложилось у Хмурова, будто ефрейтор уже родилась с профессиональными повадками снайпера. Хватала науку на лету.
Он научил ее стрелять с корточек. Причем заставлял сидеть в позе зэка по шесть часов не шелохнувшись, лишь тогда пускал зеркальцем солнечный зайчик. Хорошо зеркальце к палке привязывал, а то бы без рук остался…
Хмуров обучил ее лазить по деревьям дикой кошкой и спать на ветвях змеей.
— Подушка твоя — приклад! Оптический прицел — батька, а ствол винтовки — мать родная! — повторял старшина.
Она улыбалась ему, чувствовал, была благодарна за науки, но души своей и странички не открыла. Хмуров был жалостливым мужиком, одновременно с этим понятия имел. Не хочет человек открываться, дело его. Видать, про изошло у этой Лебеды в жизни всякое… Ну что ж, улыбается — уже празднично!
Так бок о бок они прожили полгода, и наступило время экзамена.
Лебеда о том не знала, все зашифровано было. А Хмурова обещали расстрелять по-честному, если проговорится.
Ангелину среди ночи подняли, велели приготовиться в пять минут, погрузили в кузов полуторки и отвезли километров за двадцать.
Задание было поставлено туманно. Ожидать в точке «А» противника. Откуда ждать его появления, указано точно не было. Угол обнаружения врага шестьдесят градусов.
В тот момент в школу приехал генерал-майор со Звездой Героя на груди.
Накрыли стол и даже Хмурова позвали.
Часа два молча пили спирт, закусывая солеными огурцами да вареной картошкой. Потом разговаривать стали.
— Так хороша? — спросил генерал-майор.
— Чудо как! — подтвердил начшколы. — Выдающаяся!..
— А ты как считаешь, старшина?
— Ойстраху сто очков вперед даст!
— Какому Ойстраху? — не понял генерал-майор.
— Стрелку лучшему, — уточнил старшина. Командование пожало плечами, такого снайпера не припоминая.
Прокопыч погрозил Хмурову кулаком, а тот не понял за что.
— Хмурая только девка, — жалеючи проговорил старшина. — Неразговорчивая!
— Товарищ генерал-майор! — засмеялся начшколы. — Фамилия старшины — Хмуров!
— И что?
— А то, что он говорит, что девка хмурая! Фамилию, что ли, свою дать хочет ей?.. Ха-ха!
Про себя генерал подумал, что у тыловиков во время войны мозги ржавеют. А чувство юмора какое-то бабье. Вслух сказал:
— Стрелять будет с девятисот!
Начшколы поперхнулся огурцом и долго кашлял туберкулезником. Про себя в короткое время решил, что со школы снимут уже завтра, там фронт. Не пули боялся, а своего цистита хронического…
— Да как же это! — развел руками Хмуров. — Да я сам далее шестисот пятидесяти не накрывал!
— А нам другие не нужны! Других — навалом!
Генерал-майор заблестел глазами, превращая свое лицо героя в монументальное, ливанул из бутылки в стакан спирта и без приглашения к тосту компании выпил.
— За Победу!
Начшколы постарался догнать героя, да вновь поперхнулся, впрочем, не спиртом, а догнавшей его перспективой.
— За Победу!
Старшина Хмуров лишь кивнул. Бледный лицом — окрасился в тон стены.
— А выстрел сделает в шесть пятнадцать утра, — добавил генерал-майор, утирая хмельной пот со лба.
— Ночью!!! — воскликнул Хмуров.
— Не ночью, а утром, — уточнил герой.
— П…ец! — расслабился в голос Прокопыч.
— Цель будет видна лишь шесть секунд.
Здесь всех накрыло по полной. Начшколы даже тихонечко запел «степь да степь кругом», а старшина жалел ефрейтора Лебеду, словно дитя свое, оставленное ночью в лесу на съедение волкам. Сдерживал слезки.
Когда светало, лишь он один, Хмуров, не спал. Сидел за столом, уложив голову на согнутые в локтях руки. Тосковал мужик.
Генерал храпел по-генеральски, а начшколы вторил ему чуть менее значительно.
Заорали петухи, предупреждая куриные гаремы, что самцы в полной боевой готовности, сейчас поклюют пшена и свои обязанности выполнят играючи…
Дверь в кабинет начшколы открылась с грохотом, так что генерал проснулся тотчас, а товарищ с циститом, открыв глаза, подумал, что бомбят.
На пороге кабинета, с ППШ на мощной груди, расставив ноги, стоял двухметрового роста капитан. Лицо — красное, а глаза — голубые. Монументальному герою — монументальный адъютант.
Через две секунды генерал-майор уже мог воспринимать информацию.
— И?.. — таким его вопрос был.
Капитан кивнул.
Таким был его ответ.
Генерал-майор немедленно поднялся из-за стола. С грохотом повалилась на пол посуда, но он не обращал внимания на такие мелочи, за грудки поднял начшколы и жирно поцеловал того в губы.
— Не забуду! — Затем герой сжал в объятиях старшину Хмурова, так что кости у того затрещали. — Спасибо, мужик!
Здесь все поняли, что задание выполнено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84