Вместе с тем Машенька, прослушав такое неожиданное признание, ожидаемое подсознательно еще с пятилетнего возраста, вдруг потеплела разом всем телом, губки ее приоткрылись, а сердечко заколотилось вольной птичкой в клетке… Она молчала, совершенно не зная, что отвечать нужно или что предпринять…
А он, еще не привыкший к тому, что все перевернулось с ног на голову, глядящий в темноте на очертания ее тела страстным взором, требовал всем существом своим ответа на откровение.
— Любишь? — вопросил он.
Машенька вдруг почувствовала крепость его руки, затем доселе не знакомое ощущение в девичьих местечках, учащенно задышала и сказала глупое:
— Ты ведь еще маленький!
От этих обидных слов он сделался, будто раненый, сжал ее пальцы до хруста, а потом, взявши себя с усилием в руки, страстно зашептал.
— Я — не маленький!.. Я — большой!.. А ты — дура!
Машенька хотела было обидеться на оскорбление, но властность в голосе этого новенького задела какие-то новые струны девичьей души, до сей поры не звучавшие в ее организме. Она прислушалась к тем звукам и посчитала их не такими ужасными на самом деле… Столько неизведанного и нового произошло с ее ощущениями и чувствами вместе с ночным приходом этого мальчишки… Она вдруг сказала:
— Я, наверное, смогу тебя полюбить!
Он тотчас отпустил из тисков своей руки ее хрупкие пальчики, потянулся к небу, на фоне которого бледнело ее личико, потянулся жадно, жарко дыша, и поцеловал Машеньку в губы истово. Она инстинктивно засопротивлялась, сжимая рот накрепко, защищая свой первый поцелуй, а его язык, крепкий и жесткий, все давил на губки агрессором, пока наконец не сломил оборону и не проник за сахарные зубки, в сладкую девичью жизнь.
Они целовались, пока утро не засуетилось за оконными шторами.
— Иди! — шепотом прогоняла Машенька. — Тебя поймают!
— Ты выйдешь за меня замуж? — не отступал он.
— Сумасшедший!
— Выйдешь?
— Нас никто не поженит!
— Моя забота!
Ах, как ей нравились его натиск и уверенность в себе. Ей, конечно, хотелось, чтобы интернатская жизнь оказалась тотчас позади, чтобы этот Серый волк, явившийся из мечтаний, унес ее на своей спине в другую, сказочную жизнь, а потому она была готова душой на его невероятное предложение и вслух сказала:
— Я согласна… — и сама ужаснулась этому ответу.
Он не слишком радовался ее словам, словно уже заранее был уверен в согласии, лишь поцеловал ее по-взрослому — в нежный висок, а затем проинструктировал:
— Никому ни о чем не рассказывай!.. Я сам все сделаю, как надо!.. Завтра на большой перемене жди меня возле черной лестницы! Поняла?..
Она кивнула, он в этот миг поднялся и нетвердым шагом отправился из девичьей спальни вон. Леонид не совсем еще освоился с миром вверх тормашками, а потому совсем не торопился, дабы не расшибить свою умную голову…
Два часа до подъема Леонид спал безмятежно и почти счастливо.
А Машенька, наоборот, не сомкнула своих прекрасных глаз до самого пионерского горна. Она все думала и размышляла о новой жизни, которая последует после большой перемены. Ей представлялись всякие подушечки с кружевными наволочками, почему-то большой плюшевый мишка, две самоходящие куклы и купюра в десять рублей…
Она долго не могла понять, почему все девочки с таким любопытством смотрят на нее в умывальной. А когда посмотрела в зеркало на свое отражение, то обнаружила на нем раздувшиеся губы… Пошевелила ими, они действительно отчаянно болели и краснели, будто помадой крашенные, после ночных поцелуев.
Одна с ехидцей сказала:
— Видела, видела! Все скажу Вере Викторовне!
— Подумаешь, — ответила Машенька. Она ничего не боялась, так как до новой жизни осталось всего несколько часов. — Какая ты, Катерина, нехорошая!
Большинство девочек могли бы позавидовать Машеньке, но уж больно малявкой был этот новенький. Первоклашка! С таким целоваться позорно! Вот если бы десятиклассник, ну на худой конец, кто-то из своих одноклассников!..
Исходя из этих соображений, Катерину никто не остановил в ее пакостном намерении настучать. Остались девочки к подлости равнодушными.
Марина Петкина, самая близкая из девочек для Машеньки, сидя с ней за партой на уроке рисования, все шептала без устали:
— Ты когда-нибудь видела первоклашку голым?
Машенька на такой вопрос немного смущалась и пыталась припомнить какой-нибудь факт из жизни маленьких… Это удалось ей без труда, так как малыши совсем не стеснялись своих нагих животов по причине малолетства, а голые мальчишки были похожи своим отличием на крашенные белым, фаянсовые заварные чайники с малюсенькими носиками.
— Видела, — прошептала в ответ Машенька, рисуя акварелью на листе ватмана свое сердечко.
— И что ты с ним будешь делать?
— А что надо?
Марина Петкина сама толком не знала, какие действия предпринимают мальчики с девочками, но догадывалась, что для неизведанного все-таки нужно, чтобы мальчик был старше и опытнее девочки.
— Моя мама была намного старше папы, а потому рано умерла! — сообщила Марина о своей драме как довод. — А папа не смог со мною жить без мамы… У вас родится ребенок и… — Дальше девочка запнулась, так как логическая цепочка вела к такой же драме.
— Я тоже умру?
— Наверное…
Машенька только год назад поняла, что когда-нибудь умрет. По-настоящему поняла. Раньше смерть она воспринимала, как что-то опять из сказки, совершенно не имеющее к ней отношения. «Любили они друг друга и умерли в один день»!.. Но как-то ночью она вдруг проснулась от пришедшей во сне мысли, что она — конечна, что ее тоже когда-нибудь не станет, как и ее семьи, погибшей в полном составе в автокатастрофе… Тогда она испытала ни с чем не сравнимый ужас, плакала навзрыд от предстоящей смерти, и не было родного плеча в этот самый страшный момент детства, плеча, к которому можно приткнуться, чтобы спрятаться от невероятного ужаса!.. Вот и сейчас, от слов Марины, она вспомнила то пережитое и задрожала крохотным сердечком. Она совсем не хотела умирать!.. В принципе за год она свыклась с той мыслью, что когда-нибудь это сделать придется, но сейчас! Это никак невозможно!..
Слезка соскочила с Машенькиной реснички и упала в акварельную краску на ее рисунке. Нарисованное красным сердечко чуть-чуть разъехалось, и Егор Афанасьевич, учитель рисования, похвалил девочку за правильное пользование акварелью.
— Вода делает акварель живой! — провозгласил он для всех.
— Не плачь! — прошептала в ухо Марина Петкина. — Скажи ему, что сначала надо вырасти!
— Да, — согласилась Машенька.
— Мы тебе найдем постарше! Я тебе дам свои голубые тени, и кто-нибудь сразу клюнет на танцах!
— Хорошо, — покорно согласилась Машенька.
Главное — отсрочить смерть!..
* * *
Леонид уселся на заднюю парту соседом к Рыжему, чью физиономию украшали яркие следы вчерашних побоев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
А он, еще не привыкший к тому, что все перевернулось с ног на голову, глядящий в темноте на очертания ее тела страстным взором, требовал всем существом своим ответа на откровение.
— Любишь? — вопросил он.
Машенька вдруг почувствовала крепость его руки, затем доселе не знакомое ощущение в девичьих местечках, учащенно задышала и сказала глупое:
— Ты ведь еще маленький!
От этих обидных слов он сделался, будто раненый, сжал ее пальцы до хруста, а потом, взявши себя с усилием в руки, страстно зашептал.
— Я — не маленький!.. Я — большой!.. А ты — дура!
Машенька хотела было обидеться на оскорбление, но властность в голосе этого новенького задела какие-то новые струны девичьей души, до сей поры не звучавшие в ее организме. Она прислушалась к тем звукам и посчитала их не такими ужасными на самом деле… Столько неизведанного и нового произошло с ее ощущениями и чувствами вместе с ночным приходом этого мальчишки… Она вдруг сказала:
— Я, наверное, смогу тебя полюбить!
Он тотчас отпустил из тисков своей руки ее хрупкие пальчики, потянулся к небу, на фоне которого бледнело ее личико, потянулся жадно, жарко дыша, и поцеловал Машеньку в губы истово. Она инстинктивно засопротивлялась, сжимая рот накрепко, защищая свой первый поцелуй, а его язык, крепкий и жесткий, все давил на губки агрессором, пока наконец не сломил оборону и не проник за сахарные зубки, в сладкую девичью жизнь.
Они целовались, пока утро не засуетилось за оконными шторами.
— Иди! — шепотом прогоняла Машенька. — Тебя поймают!
— Ты выйдешь за меня замуж? — не отступал он.
— Сумасшедший!
— Выйдешь?
— Нас никто не поженит!
— Моя забота!
Ах, как ей нравились его натиск и уверенность в себе. Ей, конечно, хотелось, чтобы интернатская жизнь оказалась тотчас позади, чтобы этот Серый волк, явившийся из мечтаний, унес ее на своей спине в другую, сказочную жизнь, а потому она была готова душой на его невероятное предложение и вслух сказала:
— Я согласна… — и сама ужаснулась этому ответу.
Он не слишком радовался ее словам, словно уже заранее был уверен в согласии, лишь поцеловал ее по-взрослому — в нежный висок, а затем проинструктировал:
— Никому ни о чем не рассказывай!.. Я сам все сделаю, как надо!.. Завтра на большой перемене жди меня возле черной лестницы! Поняла?..
Она кивнула, он в этот миг поднялся и нетвердым шагом отправился из девичьей спальни вон. Леонид не совсем еще освоился с миром вверх тормашками, а потому совсем не торопился, дабы не расшибить свою умную голову…
Два часа до подъема Леонид спал безмятежно и почти счастливо.
А Машенька, наоборот, не сомкнула своих прекрасных глаз до самого пионерского горна. Она все думала и размышляла о новой жизни, которая последует после большой перемены. Ей представлялись всякие подушечки с кружевными наволочками, почему-то большой плюшевый мишка, две самоходящие куклы и купюра в десять рублей…
Она долго не могла понять, почему все девочки с таким любопытством смотрят на нее в умывальной. А когда посмотрела в зеркало на свое отражение, то обнаружила на нем раздувшиеся губы… Пошевелила ими, они действительно отчаянно болели и краснели, будто помадой крашенные, после ночных поцелуев.
Одна с ехидцей сказала:
— Видела, видела! Все скажу Вере Викторовне!
— Подумаешь, — ответила Машенька. Она ничего не боялась, так как до новой жизни осталось всего несколько часов. — Какая ты, Катерина, нехорошая!
Большинство девочек могли бы позавидовать Машеньке, но уж больно малявкой был этот новенький. Первоклашка! С таким целоваться позорно! Вот если бы десятиклассник, ну на худой конец, кто-то из своих одноклассников!..
Исходя из этих соображений, Катерину никто не остановил в ее пакостном намерении настучать. Остались девочки к подлости равнодушными.
Марина Петкина, самая близкая из девочек для Машеньки, сидя с ней за партой на уроке рисования, все шептала без устали:
— Ты когда-нибудь видела первоклашку голым?
Машенька на такой вопрос немного смущалась и пыталась припомнить какой-нибудь факт из жизни маленьких… Это удалось ей без труда, так как малыши совсем не стеснялись своих нагих животов по причине малолетства, а голые мальчишки были похожи своим отличием на крашенные белым, фаянсовые заварные чайники с малюсенькими носиками.
— Видела, — прошептала в ответ Машенька, рисуя акварелью на листе ватмана свое сердечко.
— И что ты с ним будешь делать?
— А что надо?
Марина Петкина сама толком не знала, какие действия предпринимают мальчики с девочками, но догадывалась, что для неизведанного все-таки нужно, чтобы мальчик был старше и опытнее девочки.
— Моя мама была намного старше папы, а потому рано умерла! — сообщила Марина о своей драме как довод. — А папа не смог со мною жить без мамы… У вас родится ребенок и… — Дальше девочка запнулась, так как логическая цепочка вела к такой же драме.
— Я тоже умру?
— Наверное…
Машенька только год назад поняла, что когда-нибудь умрет. По-настоящему поняла. Раньше смерть она воспринимала, как что-то опять из сказки, совершенно не имеющее к ней отношения. «Любили они друг друга и умерли в один день»!.. Но как-то ночью она вдруг проснулась от пришедшей во сне мысли, что она — конечна, что ее тоже когда-нибудь не станет, как и ее семьи, погибшей в полном составе в автокатастрофе… Тогда она испытала ни с чем не сравнимый ужас, плакала навзрыд от предстоящей смерти, и не было родного плеча в этот самый страшный момент детства, плеча, к которому можно приткнуться, чтобы спрятаться от невероятного ужаса!.. Вот и сейчас, от слов Марины, она вспомнила то пережитое и задрожала крохотным сердечком. Она совсем не хотела умирать!.. В принципе за год она свыклась с той мыслью, что когда-нибудь это сделать придется, но сейчас! Это никак невозможно!..
Слезка соскочила с Машенькиной реснички и упала в акварельную краску на ее рисунке. Нарисованное красным сердечко чуть-чуть разъехалось, и Егор Афанасьевич, учитель рисования, похвалил девочку за правильное пользование акварелью.
— Вода делает акварель живой! — провозгласил он для всех.
— Не плачь! — прошептала в ухо Марина Петкина. — Скажи ему, что сначала надо вырасти!
— Да, — согласилась Машенька.
— Мы тебе найдем постарше! Я тебе дам свои голубые тени, и кто-нибудь сразу клюнет на танцах!
— Хорошо, — покорно согласилась Машенька.
Главное — отсрочить смерть!..
* * *
Леонид уселся на заднюю парту соседом к Рыжему, чью физиономию украшали яркие следы вчерашних побоев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84