усталость от жизни. В той или иной форме tedium
vitae в неограниченном количестве присутствует в нашем довольно-таки
астенизированном обществе. Мы устаем, мы устаем в силу того, что живем
негармонизированно, в силу того. что наши отношения обеднены, наши контакты
не многогранны и множественность наших отношении отсутствует. И именно это
отсутствие не дает развернуться психически, человек чувствует скуку. Умение
развлекаться в серьезном труде - самое первое условие долголетия, потому что
неглубокое развлечение само по себе, в принципе, является тем, что
травмирует его душу и психику. Он должен полностью отдаваться игре в футбол,
если играет в футбсл, он должен влюбиться в дело. которое делает.
Итак. мы организовали рабочее место, у нас есть справочники, у нас
есть, наконец, энциклопедии или, на худой конец, можно воспользоваться
библиотекой. Каким должен быть темп работы9 Медленное чтение - действительно
чтение медленное но это не значит, что темп работы должен быть медленным. Я
могу привести пример из деятельности академика Льва Владимировича Щербы.
когда он одну строфу Дж. Байрона, разбирал в течение целого семестра, толкуя
ее так и эдак, привлекая по ассоциации тот или иной материал. Возьмите;
например, строку из "Песни о вещем Олеге" А. С. Пушкина: "Как ныне сбирается
вещий Олег отметить неразумным хазарам"... Человек, читающий только фабулу
моментально удовольствуется тем, что прочитал: сейчас будет что-то
интересное, Олег собирается мстить, кому? - хазарам, отлично! Человек же
пытливый, обучаясь медленному чтению, организует движение образов - видите,
мы подбираемся уже к культуре образов, к гештальтным движениям, - он
обязательно пойнтере суется хазарами, посмотрит, что такое "вещий", узнает,
может. в сотый раз в другом дополнительном справочнике, когда жил Олег, то
есть будет общаться с шедевром по-настоящему, стараясь понимать его
адекватно. Это и есть конкретизация пути к духовности, ибо вся духовность
состоит из смыслов, которые обработаны морфологически, то есть с точки
зрения на материал, в котором они живут. А у нас почему-то считается, что на
материал можно не обращать внимания, тем более - мы же не формалисты
какие-нибудь. - что со времен великих постановлений небезызвестной эпохи в
нас сидит негативное отношение ко всякого рода формалистам. Помните
формалиста Дмитрия Шостаковича, да-да, того самого, гениального Шостаковича,
композитора? Я говорю об этом с такой горечью, потому что многие даже не
подозревают, насколько глубоко живут и процветают в нас частицы того
общественного сознания, которое уже вроде бы ушло с политической и
социальной сцены, которое как бы отменили. Но все не бывает, к сожалению,
так просто, никогда не было и не будет, поэтому сейчас необходимо понять,
что те поступки, которые мы совершаем сегодня, должны вызвать интеграцию
всего нашего поведения с обязательным переосмыслением абсолютно всех прежних
мыслей, которые мы тащим за собой, как хвост кометы, и относиться к которым
нельзя автоматически.
Медленное чтение, конечно, нужно проводить по определенному
репертуарному списку, который я предлагаю на первый случай. Можно взять,
например. Библию, взять Евангелия, взять параллельные Евангелия на немецком,
французском и английском языке. Читая параллельно, мы не сможем не достичь
успеха, потому что наша работа будет комплексной, потому что мы будем
заниматься пересмотром взглядов, работая над смыслом фактически. Необходимо
морфологизировать, необходимо подходить к делу, к духовности, исходя из
материала, в который духовность облекается. И это облачение духовности в
данном случае становится физическим, не отменяя, конечно же, некоторой
метафизичности, которой мы достигаем через состояния. Но попробуйте все
перевернуть в обратную сторону, и у вас ничего не получится. Я восхищался
всю жизнь, особенно в молодости, удивительным реализмом метафизических
писателей-идеалистов и теологов. Современные религиозные
теологи-герменевтики точны и реалистичны необыкновенно. Если вы возьмете
сейчас именно такую литературу, по-настоящему разбирающую некоторые ранее
запрещенные у нас темы, вы, пользуясь приемами медленного чтения, многое
пересмотрите довольно плодотворно и получите еще один заряд на новую
дополнительную жизнь, вдруг осознав на телесном уровне, через эмотивность,
что переосмысление ставит цель, которую мы должны достичь, а эта цель есть,
конечно же, новое раскрытие смыслов. Значит, если я как бы морфологически,
на уровне конкретных книг, на уровне конкретных знаков, сравнивая их друг с
другом, решаю какую-то смысловую задачу, я продлеваю себе жизнь. Иначе жизнь
можно продлить с трудом, этот путь, во главе угла которого стоит движение, -
самый короткий, он соединяется, конечно, и с физической работой, и с
различными другими типами движений.
И еще одно. В своих метафизических и умозрительных построениях мы
исходим из тех постулатов и теорем, которые породил ум одного из величайших
крайних рационалистов всех времен -
Баруха Спинозы. Поэтому давайте развернемся широко, используя мысли
таких рационалистов, как Барух Спиноза, как современные: рационалисты и
различные другие мыслители, которые через кибернетику пытаются объяснить
сущность человеческого разума, не отвергая вместе с тем и поэтические и
метафизические работы Елены Петровны Блаватской или Елены Ивановны Рерих,
для того чтобы гармонизировать мышление в обучении по-настоящему. Самое
страшное, наверное, заключается сегодня в том, что люди так или иначе
становятся однобокими в тот момент, когда настало Время Нежности и время
плюрализма, а плюрализм не может существовать без нежности, хотя нет такой
"весовой" функции, которая, казалось бы, определила ее. Соединение
рационализма с иррациональной любовью и нежностью - одна из задач
автодидактики, которая, наверное, понравится каждому из нас. И медленное
чтение, на мой взгляд, должно служить тому, чтобы у тебя появилось еще одно
великое состояние. Поэтому для медленного чтения мы отбираем, естественно,
шедевры. Почему я начал с Библии? Потому что никто не станет спорить, что
это не шедевр, даже великий пролетарский писатель Максим Горький говорил,
что Библия - самое гениальное произведение, когда-либо созданное
человечеством в области литературы. Правда, как-то странно получилось, что
мы не имели доступа к этому самому гениальному сочинению столь длительное
время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
vitae в неограниченном количестве присутствует в нашем довольно-таки
астенизированном обществе. Мы устаем, мы устаем в силу того, что живем
негармонизированно, в силу того. что наши отношения обеднены, наши контакты
не многогранны и множественность наших отношении отсутствует. И именно это
отсутствие не дает развернуться психически, человек чувствует скуку. Умение
развлекаться в серьезном труде - самое первое условие долголетия, потому что
неглубокое развлечение само по себе, в принципе, является тем, что
травмирует его душу и психику. Он должен полностью отдаваться игре в футбол,
если играет в футбсл, он должен влюбиться в дело. которое делает.
Итак. мы организовали рабочее место, у нас есть справочники, у нас
есть, наконец, энциклопедии или, на худой конец, можно воспользоваться
библиотекой. Каким должен быть темп работы9 Медленное чтение - действительно
чтение медленное но это не значит, что темп работы должен быть медленным. Я
могу привести пример из деятельности академика Льва Владимировича Щербы.
когда он одну строфу Дж. Байрона, разбирал в течение целого семестра, толкуя
ее так и эдак, привлекая по ассоциации тот или иной материал. Возьмите;
например, строку из "Песни о вещем Олеге" А. С. Пушкина: "Как ныне сбирается
вещий Олег отметить неразумным хазарам"... Человек, читающий только фабулу
моментально удовольствуется тем, что прочитал: сейчас будет что-то
интересное, Олег собирается мстить, кому? - хазарам, отлично! Человек же
пытливый, обучаясь медленному чтению, организует движение образов - видите,
мы подбираемся уже к культуре образов, к гештальтным движениям, - он
обязательно пойнтере суется хазарами, посмотрит, что такое "вещий", узнает,
может. в сотый раз в другом дополнительном справочнике, когда жил Олег, то
есть будет общаться с шедевром по-настоящему, стараясь понимать его
адекватно. Это и есть конкретизация пути к духовности, ибо вся духовность
состоит из смыслов, которые обработаны морфологически, то есть с точки
зрения на материал, в котором они живут. А у нас почему-то считается, что на
материал можно не обращать внимания, тем более - мы же не формалисты
какие-нибудь. - что со времен великих постановлений небезызвестной эпохи в
нас сидит негативное отношение ко всякого рода формалистам. Помните
формалиста Дмитрия Шостаковича, да-да, того самого, гениального Шостаковича,
композитора? Я говорю об этом с такой горечью, потому что многие даже не
подозревают, насколько глубоко живут и процветают в нас частицы того
общественного сознания, которое уже вроде бы ушло с политической и
социальной сцены, которое как бы отменили. Но все не бывает, к сожалению,
так просто, никогда не было и не будет, поэтому сейчас необходимо понять,
что те поступки, которые мы совершаем сегодня, должны вызвать интеграцию
всего нашего поведения с обязательным переосмыслением абсолютно всех прежних
мыслей, которые мы тащим за собой, как хвост кометы, и относиться к которым
нельзя автоматически.
Медленное чтение, конечно, нужно проводить по определенному
репертуарному списку, который я предлагаю на первый случай. Можно взять,
например. Библию, взять Евангелия, взять параллельные Евангелия на немецком,
французском и английском языке. Читая параллельно, мы не сможем не достичь
успеха, потому что наша работа будет комплексной, потому что мы будем
заниматься пересмотром взглядов, работая над смыслом фактически. Необходимо
морфологизировать, необходимо подходить к делу, к духовности, исходя из
материала, в который духовность облекается. И это облачение духовности в
данном случае становится физическим, не отменяя, конечно же, некоторой
метафизичности, которой мы достигаем через состояния. Но попробуйте все
перевернуть в обратную сторону, и у вас ничего не получится. Я восхищался
всю жизнь, особенно в молодости, удивительным реализмом метафизических
писателей-идеалистов и теологов. Современные религиозные
теологи-герменевтики точны и реалистичны необыкновенно. Если вы возьмете
сейчас именно такую литературу, по-настоящему разбирающую некоторые ранее
запрещенные у нас темы, вы, пользуясь приемами медленного чтения, многое
пересмотрите довольно плодотворно и получите еще один заряд на новую
дополнительную жизнь, вдруг осознав на телесном уровне, через эмотивность,
что переосмысление ставит цель, которую мы должны достичь, а эта цель есть,
конечно же, новое раскрытие смыслов. Значит, если я как бы морфологически,
на уровне конкретных книг, на уровне конкретных знаков, сравнивая их друг с
другом, решаю какую-то смысловую задачу, я продлеваю себе жизнь. Иначе жизнь
можно продлить с трудом, этот путь, во главе угла которого стоит движение, -
самый короткий, он соединяется, конечно, и с физической работой, и с
различными другими типами движений.
И еще одно. В своих метафизических и умозрительных построениях мы
исходим из тех постулатов и теорем, которые породил ум одного из величайших
крайних рационалистов всех времен -
Баруха Спинозы. Поэтому давайте развернемся широко, используя мысли
таких рационалистов, как Барух Спиноза, как современные: рационалисты и
различные другие мыслители, которые через кибернетику пытаются объяснить
сущность человеческого разума, не отвергая вместе с тем и поэтические и
метафизические работы Елены Петровны Блаватской или Елены Ивановны Рерих,
для того чтобы гармонизировать мышление в обучении по-настоящему. Самое
страшное, наверное, заключается сегодня в том, что люди так или иначе
становятся однобокими в тот момент, когда настало Время Нежности и время
плюрализма, а плюрализм не может существовать без нежности, хотя нет такой
"весовой" функции, которая, казалось бы, определила ее. Соединение
рационализма с иррациональной любовью и нежностью - одна из задач
автодидактики, которая, наверное, понравится каждому из нас. И медленное
чтение, на мой взгляд, должно служить тому, чтобы у тебя появилось еще одно
великое состояние. Поэтому для медленного чтения мы отбираем, естественно,
шедевры. Почему я начал с Библии? Потому что никто не станет спорить, что
это не шедевр, даже великий пролетарский писатель Максим Горький говорил,
что Библия - самое гениальное произведение, когда-либо созданное
человечеством в области литературы. Правда, как-то странно получилось, что
мы не имели доступа к этому самому гениальному сочинению столь длительное
время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64