Мешковатый запачканный халат отнюдь не подобает истинному шефу и руководителю. Я страшно бледна. Невыносимо хочется выпить и покурить — редкое по силе желание, почти нестерпимое, словно, едва избежав смерти, я превратилась в безнадежного наркомана. Представляю, как будто сижу дома одна и ничего не произошло. Греюсь у очага, выкуриваю сигаретку, смакую французское вино — может, бордо, потому что бордо не столь замысловато, как бургундское. Оно сродни старинному другу, которого не надо вычислять... Радужные фантазии рассеиваются, и на смену им приходит голая правда жизни: не важно, как Люси могла бы поступить и не поступила. Шандонне все равно нашел бы способ со мной расправиться. Такое чувство, будто надо мной всю жизнь дамокловым мечом висел страшный приговор, точно мне вручили «черную метку». Даже странно, что я до сих пор на этом свете.
Глава 1
Голос у Люси боязливый, хотя моя сильная неотразимая племянница, которая помешана на спорте, гоняет на вертолете да еще работает на спецслужбу, пугается редко.
— Дурные у меня предчувствия, — то и дело повторяет она по телефону; Марино упорно не сдает позиций, рассевшись на моей кровати, а я вышагиваю по комнате.
— Ничего страшного, — утешаю ее. — Полиции здесь посторонние не с руки, да и тебе самой тут делать нечего. Вы ведь сейчас наверняка с Джо, вот и прекрасно. — Говорю так, словно для меня не имеет никакого значения, с кем она, будто меня нисколько не беспокоит, что ее нет рядом и я целый день ее не видела. Мне отнюдь не все равно. Просто я стараюсь всегда оставлять человеку лазейку. Хотя и очень не люблю, когда мне отказывают, когда забывают про меня. Особенно если это Люси Фаринелли, которую я вырастила и воспитала как собственную дочь.
Она колеблется: говорить ли.
— Вообще-то я сейчас в центре, в «Джефферсоне» остановилась.
Что-то у меня это в голове не укладывается. «Джефферсон» — самый шикарный отель в городе. И к тому же что ей вообще делать в отеле, а уж тем более в таком дорогом? Глаза защипало от слез, сглатываю их, прочищаю горло, стараясь не вскармливать обиду.
— М-м... — протягиваю. — Что ж, очень хорошо. Значит, я полагаю, Джо вместе с тобой, в отеле.
— Нет, она к своим уехала. Слушай, тетя Кей, я только что вселилась. У меня есть свободная комната. Давай за тобой заскочу.
— Наверное, сейчас для тебя отель не самый лучший вариант. — Надо же, племяшка обо мне подумала, хочет, чтобы я была рядом. Так куда легче. — Анна пригласила меня погостить. Полагаю, в свете данных обстоятельств лучше мне переехать к ней. Тебя, кстати, приглашение тоже касается. Только ты, надо понимать, уже устроилась.
— А она откуда узнала? — интересуется Люси. — В «Новостях» передавали?
Куда там, в новостях — покушение на меня произошло в столь поздний час, что инцидент попадет лишь в утренние газеты. Впрочем, подозреваю, в эфире могли запросто выдать что-нибудь этакое в сводке экстренных сообщений. А вообще-то интересно... Действительно, откуда она узнала?
Племяшка говорит, ей еще надо устраиваться, но обещает заскочить вечерком. Мы прощаемся.
— Ну погоди, репортеры только разнюхают, что ты в отеле, шагу спокойно не ступишь, — говорит Марино, чуть ли не свирепея. — Так где она остановилась?
Повторяю слово в слово, что поведала Люси, уже пожалев, что вообще с ней разговаривала. От этих новостей только хуже стало. Я как в ловушке, буквально в ловушке, будто меня замуровали в подводную посудину, в водолазный колокол, и погрузили в океан, этак футов на тысячу. И вот я вишу там, одна, оторванная от живого мира, в голове пусто, и все вокруг какое-то невозможное, неузнаваемое. Я вроде как оцепенела, а внутри пламя бушует.
— В «Джефферсоне»? — поражается Марино. — Вот так отчудила! Она что, в лотерею выиграла? И что, ее нисколько газетчики не беспокоят? Они же в два счета вычислят. О чем только думает эта девчонка?
Я молча упаковываюсь. Ответа на его вопросы я не знаю, да и устала от объяснений.
— Надо же, и к Джо не поехала. Ишь ты, — не унимается он, — интересно. Я сразу понял: это у них ненадолго. — Оратор громко зевает, потирая ладонями поросшее щетиной грубое лицо, а сам смотрит, как я развешиваю на стуле костюмы, выбирая одежду для работы. Надо отдать капитану должное: с тех пор как я вернулась из больницы, он действительно проявляет терпение и даже заботу. Вообще-то ему всегда было трудно сохранять равновесие, вести себя подобающим образом, даже в лучшие времена, а теперь-то уж и говорить не о чем. Во-первых, он раздражен, давно не спал, сидит на кофе и бутербродах, а еще я в своем доме курить не разрешаю. С самого начала было понятно, что потеря самоконтроля в его случае — лишь вопрос времени и рано или поздно он снова станет самим собой: горластым грубияном. Мне сразу вдруг полегчало, когда я заметила, как Марино скатывается к себе прежнему. Сейчас нужно, чтобы вокруг все было знакомое, пусть и неприглядное.
Детектив пускается в разглагольствования о картине, представшей вчера его глазам, когда он подрулил к моему дому и обнаружил в заснеженном дворике под окнами нас с Жан-Батистом Шандонне, и что при этом выделывала Люси.
— Нет, я, конечно, ее не виню. Мне ее желание вышибить мозги из этого паскудника вполне понятно, — любезно комментирует Марино. — Да только тут всплывает вопрос подготовки. Не важно, чья жизнь поставлена на карту, будь то тетушка или собственный ребенок, твой долг делать то, на что ты натаскан. А она на это наплевала. Совершенно точно тебе говорю. Сваляла дурака.
— Знаешь, я парочку раз застала тебя за тем же самым, — напоминаю ему.
— Нельзя ее было пускать в Майами, на эту секретную операцию. — Люси работает в периферийном отделении своей организации, которое располагается в Майами, и сюда приехала на праздники. — Бывает, некоторые слишком близко подходят к плохим ребятам и их делишкам, и им начинает казаться, что так и надо себя вести. Люси включилась в режим убийства. Она за пистолет хватается по поводу и без повода.
— Ты к ней несправедлив. — Соображаю, что столько обуви мне не понадобится. — А если бы ты приехал первым, а не она, ты бы как поступил? — Бросаю упаковку и устремляю на него взгляд.
— Ну, я как минимум потратил бы долю секунды и оценил ситуацию, а не стал бы сразу горячиться и размахивать у него перед носом пистолетом. Кошмар. У кретина от боли ум за разум зашел. Поганец даже не видел, что делает. Вопил как резаный от этой химии, которую ты ему в глаза плеснула. К тому же он не был вооружен и никому бы зла не причинил. Ясно как божий день. А вот ты поранилась. Я бы на месте твоей ненаглядной первым делом вызвал «Скорую». Так ей же это и в голову не пришло. Слетела с катушек. Чего угодно от нее можно ожидать. И уж я точно при таком раскладе в дом бы ее не пустил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Глава 1
Голос у Люси боязливый, хотя моя сильная неотразимая племянница, которая помешана на спорте, гоняет на вертолете да еще работает на спецслужбу, пугается редко.
— Дурные у меня предчувствия, — то и дело повторяет она по телефону; Марино упорно не сдает позиций, рассевшись на моей кровати, а я вышагиваю по комнате.
— Ничего страшного, — утешаю ее. — Полиции здесь посторонние не с руки, да и тебе самой тут делать нечего. Вы ведь сейчас наверняка с Джо, вот и прекрасно. — Говорю так, словно для меня не имеет никакого значения, с кем она, будто меня нисколько не беспокоит, что ее нет рядом и я целый день ее не видела. Мне отнюдь не все равно. Просто я стараюсь всегда оставлять человеку лазейку. Хотя и очень не люблю, когда мне отказывают, когда забывают про меня. Особенно если это Люси Фаринелли, которую я вырастила и воспитала как собственную дочь.
Она колеблется: говорить ли.
— Вообще-то я сейчас в центре, в «Джефферсоне» остановилась.
Что-то у меня это в голове не укладывается. «Джефферсон» — самый шикарный отель в городе. И к тому же что ей вообще делать в отеле, а уж тем более в таком дорогом? Глаза защипало от слез, сглатываю их, прочищаю горло, стараясь не вскармливать обиду.
— М-м... — протягиваю. — Что ж, очень хорошо. Значит, я полагаю, Джо вместе с тобой, в отеле.
— Нет, она к своим уехала. Слушай, тетя Кей, я только что вселилась. У меня есть свободная комната. Давай за тобой заскочу.
— Наверное, сейчас для тебя отель не самый лучший вариант. — Надо же, племяшка обо мне подумала, хочет, чтобы я была рядом. Так куда легче. — Анна пригласила меня погостить. Полагаю, в свете данных обстоятельств лучше мне переехать к ней. Тебя, кстати, приглашение тоже касается. Только ты, надо понимать, уже устроилась.
— А она откуда узнала? — интересуется Люси. — В «Новостях» передавали?
Куда там, в новостях — покушение на меня произошло в столь поздний час, что инцидент попадет лишь в утренние газеты. Впрочем, подозреваю, в эфире могли запросто выдать что-нибудь этакое в сводке экстренных сообщений. А вообще-то интересно... Действительно, откуда она узнала?
Племяшка говорит, ей еще надо устраиваться, но обещает заскочить вечерком. Мы прощаемся.
— Ну погоди, репортеры только разнюхают, что ты в отеле, шагу спокойно не ступишь, — говорит Марино, чуть ли не свирепея. — Так где она остановилась?
Повторяю слово в слово, что поведала Люси, уже пожалев, что вообще с ней разговаривала. От этих новостей только хуже стало. Я как в ловушке, буквально в ловушке, будто меня замуровали в подводную посудину, в водолазный колокол, и погрузили в океан, этак футов на тысячу. И вот я вишу там, одна, оторванная от живого мира, в голове пусто, и все вокруг какое-то невозможное, неузнаваемое. Я вроде как оцепенела, а внутри пламя бушует.
— В «Джефферсоне»? — поражается Марино. — Вот так отчудила! Она что, в лотерею выиграла? И что, ее нисколько газетчики не беспокоят? Они же в два счета вычислят. О чем только думает эта девчонка?
Я молча упаковываюсь. Ответа на его вопросы я не знаю, да и устала от объяснений.
— Надо же, и к Джо не поехала. Ишь ты, — не унимается он, — интересно. Я сразу понял: это у них ненадолго. — Оратор громко зевает, потирая ладонями поросшее щетиной грубое лицо, а сам смотрит, как я развешиваю на стуле костюмы, выбирая одежду для работы. Надо отдать капитану должное: с тех пор как я вернулась из больницы, он действительно проявляет терпение и даже заботу. Вообще-то ему всегда было трудно сохранять равновесие, вести себя подобающим образом, даже в лучшие времена, а теперь-то уж и говорить не о чем. Во-первых, он раздражен, давно не спал, сидит на кофе и бутербродах, а еще я в своем доме курить не разрешаю. С самого начала было понятно, что потеря самоконтроля в его случае — лишь вопрос времени и рано или поздно он снова станет самим собой: горластым грубияном. Мне сразу вдруг полегчало, когда я заметила, как Марино скатывается к себе прежнему. Сейчас нужно, чтобы вокруг все было знакомое, пусть и неприглядное.
Детектив пускается в разглагольствования о картине, представшей вчера его глазам, когда он подрулил к моему дому и обнаружил в заснеженном дворике под окнами нас с Жан-Батистом Шандонне, и что при этом выделывала Люси.
— Нет, я, конечно, ее не виню. Мне ее желание вышибить мозги из этого паскудника вполне понятно, — любезно комментирует Марино. — Да только тут всплывает вопрос подготовки. Не важно, чья жизнь поставлена на карту, будь то тетушка или собственный ребенок, твой долг делать то, на что ты натаскан. А она на это наплевала. Совершенно точно тебе говорю. Сваляла дурака.
— Знаешь, я парочку раз застала тебя за тем же самым, — напоминаю ему.
— Нельзя ее было пускать в Майами, на эту секретную операцию. — Люси работает в периферийном отделении своей организации, которое располагается в Майами, и сюда приехала на праздники. — Бывает, некоторые слишком близко подходят к плохим ребятам и их делишкам, и им начинает казаться, что так и надо себя вести. Люси включилась в режим убийства. Она за пистолет хватается по поводу и без повода.
— Ты к ней несправедлив. — Соображаю, что столько обуви мне не понадобится. — А если бы ты приехал первым, а не она, ты бы как поступил? — Бросаю упаковку и устремляю на него взгляд.
— Ну, я как минимум потратил бы долю секунды и оценил ситуацию, а не стал бы сразу горячиться и размахивать у него перед носом пистолетом. Кошмар. У кретина от боли ум за разум зашел. Поганец даже не видел, что делает. Вопил как резаный от этой химии, которую ты ему в глаза плеснула. К тому же он не был вооружен и никому бы зла не причинил. Ясно как божий день. А вот ты поранилась. Я бы на месте твоей ненаглядной первым делом вызвал «Скорую». Так ей же это и в голову не пришло. Слетела с катушек. Чего угодно от нее можно ожидать. И уж я точно при таком раскладе в дом бы ее не пустил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139