Он холодно окинул Люка презрительным взглядом.
– Щенок вырос, – фыркнул индеец, сразу отметив характерную копну рыжих волос и крупную мужественную фигуру. – Это очень смело с твоей стороны прийти сюда, прямо в объятия врага.
– Мы пришли с миром, – торопливо произнесла Мария. – Мы принесли подарки.
– Белый человек не дарит просто так подарков, – усмехнулся Черный Медведь. – У него всегда появляются условия.
Черный Медведь оказался достаточно умен. Отрицать правду – значит оскорбить его проницательность. Поэтому Мария призналась:
– Тогда назови это торговлей, делом чести, которое возникает между людьми. Мы обменяем наши подарки на сестру Люка Эдера, которую ты зовешь Оутокква.
Черный Медведь хрипло рассмеялся:
– Уже много лет и зим Оутокква – моя женщина. Неужели этот Люк Эдер думает, что я так легко расстанусь с ней?
Мария передала слова индейца Люку и, заметив, как тот напрягся от гнева, ощутила холодный ужас.
– Я хочу увидеть сестру, – твердо сказал Люк. Пришлось снова вести длинные утомительные переговоры, пока в дело не вмешался Пукиншво, старый вождь. Черный Медведь неохотно что-то прорычал двум стоящим поблизости женщинам. Они ушли и вернулись через несколько минут, ведя с собой третью. Люк отказывался верить, что эта женщина когда-то называлась его сестрой. Он не узнавал ее. Цвет волос невозможно было различить под слоем медвежьего жира и грязными кожаными украшениями. Облаченная в одежду из кожи, натертую пеплом, женщина выглядела настолько легкой и невесомой, что, казалось, ее может сдуть даже легкое дыхание. Изможденное лицо, такое же грязное, как и она сама, носило следы оспы, которая, по убеждению семьи Эдеров, должна была убить Ребекку.
Но самым неузнаваемым оказались глаза, пустые, как два бездонных колодца.
Когда Ребекка медленно и равнодушно посмотрела на Люка, он с трудом сглотнул, пытаясь обрести голос.
– Бекки?! – прохрипел Люк, протягивая к сестре руки. – Бекки, это я, Люк. Я пришел, чтобы забрать тебя домой.
Однако его слова не нарушили ужасную пустоту ее глаз. Она тупо посмотрела в сторону и отступила на шаг.
Черный Медведь рассмеялся, сказав что-то оскорбительное, затем наклонился к одному из стоявших поблизости воинов:
– Может быть, когда-то Оутокква и была его сестрой. Но сейчас она то, что я из нее сделал.
– Люк хочет забрать женщину домой, к своим людям, – сердито ответила Мария.
Она всегда ненавидела Черного Медведя, который вел себя так, словно он – бог, а все остальные – недостойные смертные.
– Я убью его, – тихо прошептал Люк, с трудом сдерживая рвущийся наружу гнев.
– Нельзя, Люк, нельзя. Даже если ты и сделаешь это, тебе не позволят больше жить.
– Скажи ему, что я буду с ним драться. Скажи ему.
Мария с трудом облизнула пересохшие губы, ощущая свою полную беспомощность. Тем не менее, она в точности передала его слова Черному Медведю, потому что иначе Люк просто бы напал на индейца.
Черный Медведь рассмеялся, когда Мария предложила бой, и принял его без колебаний, радуясь возможности уничтожить еще одного из детей Рурка Эдера.
Теперь ситуация вышла из-под контроля Марии. В глубине души девушка понимала, что дело и не могло закончиться иначе. Схватка была неизбежной из-за твердой решимости Люка и черной ненависти Черного Медведя, которая поддерживалась и раздувалась им в течение тридцати лет.
Мария молча отошла в сторону и прислонилась к стене дома, наблюдая за Люком. Она не мешала, понимая, что ему необходимо побыть одному, чтобы освободиться от своей цивилизованности и страха за жизнь.
Люк снял охотничью рубашку и вытащил нож; пот блестел на его груди, четко обрисовывая мускулы. Лицо было бесстрастно, но настолько красиво, что у Марии перехватило дыхание.
Мария неожиданно поняла, что Люк достаточно преуспел в своих душевных приготовлениях: его глаза пылали чистой, резкой и холодной ненавистью, которая была подобна отточенному клинку.
Черный Медведь поначалу воспринял вызов как шутку, хотя по достоинству оценил своего противника. Вооруженный ножом и томагавком, он некоторое время держался на расстоянии, описывая перед Люком замысловатые круги.
Люк был на несколько дюймов выше Черного Медведя и на несколько фунтов тяжелее, к тому же, значительно моложе. Но в глазах Марии это преимущество выглядело незначительным: Черный Медведь родился воином, в то время как Люк по натуре – земледелец, совершенно не обученный искусству убивать врагов.
Это стало совершенно очевидно, когда Люк неумело, почти неуклюже нанес первый удар. Ухмылка Черного Медведя стала еще шире, когда он понял, насколько неопытен его противник.
Для Марии было истиной пыткой наблюдать за боем и слушать одобрительные крики толпы зевак. Черный Медведь играл со своей жертвой, как рысь с кроликом: словно танцуя, он продвигался вперед, чтобы нанести быстрый удар ножом, потом так же легко отскакивал назад, ловко уворачиваясь от неуклюжих выпадов Люка. Его восторг при виде крови на руках и плечах юноши казался Марии просто отвратительным.
Разумеется, Черный Медведь мог бы прикончить Люка одним точным ударом ножа, но он не был милосердным убийцей: ему хотелось заставить сына Эдера страдать.
Люк мужественно отражал все атаки, словно не чувствуя боли от ран, покрывших его плечи и руки.
Наконец Мария поняла, что же происходило на самом деле: Люк выжидал, пока Черный Медведь выбьется из сил. Воин был уже далеко не молод, и все эти танцы и воинственные пируэты явно утомляли его. Он дышал с трудом, а когда резко поворачивал голову, со лба капал пот.
Но Мария не позволяла себе надеяться, что это даст Люку какое-то преимущество. Черный Медведь слыл опытным и искусным убийцей. Даже когда Люку удалось мощным ударом опрокинуть противника, триумф длился лишь несколько секунд.
Однако незначительный успех врага привел Черного Медведя в ярость; жестокая игривость индейца превратилась в холодный гнев. Выбрав удобный момент, он так глубоко всадил нож в плечо юноши, что кровь из огромной раны залила всю грудь Люка.
Глаза Люка сразу потускнели, и Мария почувствовала, что силы покидают его. Неожиданно, перекрывая шум толпы, раздался громкий высокий крик. Мария оглянулась и увидела Ребекку, стоявшую между женщинами, которые привели ее сюда.
Казалось, глубоко запрятанный дух вырвался наружу, и в глазах женщины сверкали холодные искры ужаса. Не отрывая взгляда от страшной раны на плече брата, Ребекка протягивала к нему молитвенно сложенные руки и кричала:
– Люк! Люк!
Увидев искру сознания в глазах сестры, услышав в ее устах свое имя, Люк с новой силой набросился на Черного Медведя, охваченный ужасным гневом. Движения его стали такими стремительными, что враг не успевал отвечать на них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108