Ты к этому не привыкла, куколка? Еще один мужчина вряд ли имеет значение после всех этих вонючих разбойников-бедуинов, для которых ты привыкла раздвигать ноги. Скажи, сколько их было? И кто зачал ублюдка, которого ты носишь? Уверен, малыш не станет возражать, если и я испробую прелести его мамочки!
При этих словах Кристина замерла, перестав сопротивляться. Казалось, она даже забыла, как дышать. В ушах продолжала звенеть лишь одна фраза: «Ублюдка, которого ты носишь».
Ребенок! У нее будет ребенок!
— Значит, ты наконец решила быть разумной. Ну что ж, думаю, тебе понравится настоящий мужчина после той швали, к которой ты привыкла.
Но Кристина неожиданно разразилась хохотом. Боже, как давно она не слышала звуков собственного смеха!
Уильям грубо развернул ее к себе и, схватив за плечи, начал трясти.
— Что, черт побери, тебя так рассмешило?! — взорвался он. Но девушка продолжала истерически смеяться. По щекам ее текли слезы. И тут они оба услышали стук колес подъезжающего экипажа Джона.
— Ты стерва! — прошипел Уильям, отталкивая ее.
— Да, — весело согласилась она. — Я, несомненно, могу быть стервой, когда меня вынуждают к этому.
— Ничего, все еще впереди! Будет время заняться тобой как следует!
— О, в этом я сильно сомневаюсь.
В комнату вошел Джон и, заметив веселое лицо Кристины и хмурый взгляд Уильяма, спросил себя, что же тут случилось, однако воздержался от расспросов.
— Все еще здесь, Уильям? Ну что ж, время еще раннее — не хотите ли выпить со мной по рюмочке?
— Д-да, но…
— Соглашайтесь, Уильям, — игриво сказала Кристина, от всей души надеясь, что тому сейчас крайне не по себе. — Я все равно собиралась идти спать. Должна сказать, вечер был одним из самых необычных в моей жизни. Не очень приятным, но зато познавательным. Спокойной ночи, Джон.
Повернувшись, девушка спокойно вышла, закрыла за собой дверь и, прислонившись к ней, услышала голоса мужчин в соседней комнате.
— Что она хотела этим сказать? — недоуменно спросил Джон.
— Не имею ни малейшего понятия.
Кристина оттолкнулась от двери и закружилась по комнате, совсем как в детстве. Юбка ее раздувалась колоколом, из волос летели шпильки, но Кристина не останавливалась, пока не добралась до постели и не упала на нее, смеясь от восторга. Немного успокоившись, она положила руки на живот, пытаясь отыскать доказательства слов Уильяма. Но ладони нащупали лишь небольшую выпуклость — какое же это доказательство? Может быть, Уильям посчитал ее беременной лишь потому, что она четыре месяца жила с мужчиной? Спрыгнув с кровати, Кристина быстро зажгла лампу, подбежала к окну, выходившему на улицу, и задернула шторы. Потом, сбросив с себя платье и сорочку, встала обнаженная у высокого трюмо, внимательно рассматривая свое тело. Никаких изменений. Тогда Кристина повернулась боком, выпятила живот, насколько могла, и тут же резко втянула. Вот оно, свидетельство! Раньше живот едва не прилипал к позвоночнику. Но может быть, она просто растолстела? Что ни говори, за последнее время аппетит у нее почему-то улучшился. Нужно хорошенько все обдумать.
Потушив лампу, Кристина вновь забралась в постель, натянув простыню на обнаженное тело. Смешно — теперь, когда она снова может носить ночную сорочку, ей не хочется делать этого. Кристина привыкла спать с Филипом без помех и преград, так, чтобы между ними ничего не было.
Но если она носит ребенка Филипа, должны быть и другие признаки беременности.
И тут Кристина потрясенно замерла. Все признаки налицо, только она находила разные предлоги, чтобы не замечать их! Головокружение, тошнота… а она во всем винила погоду. И потом, вот уже два раза у нее не было месячных, но Кристина решила, что причиной тому — ее подавленное состояние. Подобное было с ней и раньше, после смерти родителей.
Она пыталась не замечать очевидного, потому что боялась даже подумать о беременности. Но теперь Кристина была вне себя от радости: теперь у нее есть что-то, ради чего стоит жить. У нее будет ребенок — живое напоминание о Филипе, которое никто не сможет у нее отнять.
Но сколько осталось до родов? Если она на третьем месяце, значит, всего шесть… Шесть прекрасных, наполненных радостью месяцев до того дня, когда она даст жизнь сыну Филипа. Кристина твердо знала, что у нее будет мальчик, живой портрет отца.
И с этой счастливой мыслью Кристина повернулась на бок и заснула, улыбаясь и нежно обнимая руками живот.
Глава 23
— Джон, могу я поговорить с тобой перед уходом? — спросила Кристина. Она сидела в гостиной, допивая чашку чаю — третью за утро.
— Но, Кристина, я ужасно занят. Нужно отвезти эти бумаги полковнику до того, как он соберет офицеров на совет, — ответил Джон.
— Прости, но мне необходимо сказать тебе кое-что прямо сейчас. Я ждала тебя вчера, но ты пришел слишком поздно.
— Хорошо, — вздохнул Джон и, усевшись напротив сестры, налил чаю и себе. — Итак, что случилось?
— Вчера на рынке я услышала, что через четыре дня в Англию отправляется корабль. Я собираюсь отплыть на нем.
— Но почему, Крисси? Понимаю, ты хочешь оказаться подальше от этой страны как можно скорее, но нельзя ли подождать еще пять месяцев, пока мы не сможем отплыть вместе?
— Нельзя, к сожалению.
— Но что за спешка? Весь последний месяц ты казалась такой счастливой: ни слез, ни грустного лица, словом, совершенно изменилась с того дня, как вновь стала выезжать. Тебе понравилось ходить на рынок, встречаться с новыми людьми, почему же ты не можешь побыть со мной еще каких-то пять месяцев?
— Поверь, на это есть очень веская причина. Если я останусь еще на пять месяцев… возможно, придется пробыть здесь еще дольше. Нельзя же… — Кристина помедлила. — Я не рискну взять своего малыша в морское путешествие сразу после того, как он родится.
У Джона был такой вид, словно она ударила его. Кристина поспешно отвернулась, чтобы не видеть его потрясенного лица, чувствуя, однако, огромное облегчение оттого, что наконец призналась ему во всем.
— Ребенок, — прошептал он, качая головой. — У тебя будет ребенок.
— Да, Джон, через пять месяцев, — гордо сказала Кристина.
— Но почему ты не сказала мне раньше?
— Я сама не знала до последнего месяца, да и потом еще сомневалась.
— Но как же ты могла не знать о таком?! — удивился Джон.
— Я была слишком расстроена, слишком занята мыслями, которые терзали мой мозг, чтобы понять то, что происходило с моим телом.
— Именно поэтому ты выглядела такой счастливой весь последний месяц? Из-за ребенка?
— О да! Теперь мне есть ради чего жить!
— Значит, ты хочешь сохранить его и растить сама?
— Конечно! Как у тебя язык повернулся задать мне подобный вопрос? Этот ребенок мой. Он зачат в любви. Я никогда с ним не расстанусь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
При этих словах Кристина замерла, перестав сопротивляться. Казалось, она даже забыла, как дышать. В ушах продолжала звенеть лишь одна фраза: «Ублюдка, которого ты носишь».
Ребенок! У нее будет ребенок!
— Значит, ты наконец решила быть разумной. Ну что ж, думаю, тебе понравится настоящий мужчина после той швали, к которой ты привыкла.
Но Кристина неожиданно разразилась хохотом. Боже, как давно она не слышала звуков собственного смеха!
Уильям грубо развернул ее к себе и, схватив за плечи, начал трясти.
— Что, черт побери, тебя так рассмешило?! — взорвался он. Но девушка продолжала истерически смеяться. По щекам ее текли слезы. И тут они оба услышали стук колес подъезжающего экипажа Джона.
— Ты стерва! — прошипел Уильям, отталкивая ее.
— Да, — весело согласилась она. — Я, несомненно, могу быть стервой, когда меня вынуждают к этому.
— Ничего, все еще впереди! Будет время заняться тобой как следует!
— О, в этом я сильно сомневаюсь.
В комнату вошел Джон и, заметив веселое лицо Кристины и хмурый взгляд Уильяма, спросил себя, что же тут случилось, однако воздержался от расспросов.
— Все еще здесь, Уильям? Ну что ж, время еще раннее — не хотите ли выпить со мной по рюмочке?
— Д-да, но…
— Соглашайтесь, Уильям, — игриво сказала Кристина, от всей души надеясь, что тому сейчас крайне не по себе. — Я все равно собиралась идти спать. Должна сказать, вечер был одним из самых необычных в моей жизни. Не очень приятным, но зато познавательным. Спокойной ночи, Джон.
Повернувшись, девушка спокойно вышла, закрыла за собой дверь и, прислонившись к ней, услышала голоса мужчин в соседней комнате.
— Что она хотела этим сказать? — недоуменно спросил Джон.
— Не имею ни малейшего понятия.
Кристина оттолкнулась от двери и закружилась по комнате, совсем как в детстве. Юбка ее раздувалась колоколом, из волос летели шпильки, но Кристина не останавливалась, пока не добралась до постели и не упала на нее, смеясь от восторга. Немного успокоившись, она положила руки на живот, пытаясь отыскать доказательства слов Уильяма. Но ладони нащупали лишь небольшую выпуклость — какое же это доказательство? Может быть, Уильям посчитал ее беременной лишь потому, что она четыре месяца жила с мужчиной? Спрыгнув с кровати, Кристина быстро зажгла лампу, подбежала к окну, выходившему на улицу, и задернула шторы. Потом, сбросив с себя платье и сорочку, встала обнаженная у высокого трюмо, внимательно рассматривая свое тело. Никаких изменений. Тогда Кристина повернулась боком, выпятила живот, насколько могла, и тут же резко втянула. Вот оно, свидетельство! Раньше живот едва не прилипал к позвоночнику. Но может быть, она просто растолстела? Что ни говори, за последнее время аппетит у нее почему-то улучшился. Нужно хорошенько все обдумать.
Потушив лампу, Кристина вновь забралась в постель, натянув простыню на обнаженное тело. Смешно — теперь, когда она снова может носить ночную сорочку, ей не хочется делать этого. Кристина привыкла спать с Филипом без помех и преград, так, чтобы между ними ничего не было.
Но если она носит ребенка Филипа, должны быть и другие признаки беременности.
И тут Кристина потрясенно замерла. Все признаки налицо, только она находила разные предлоги, чтобы не замечать их! Головокружение, тошнота… а она во всем винила погоду. И потом, вот уже два раза у нее не было месячных, но Кристина решила, что причиной тому — ее подавленное состояние. Подобное было с ней и раньше, после смерти родителей.
Она пыталась не замечать очевидного, потому что боялась даже подумать о беременности. Но теперь Кристина была вне себя от радости: теперь у нее есть что-то, ради чего стоит жить. У нее будет ребенок — живое напоминание о Филипе, которое никто не сможет у нее отнять.
Но сколько осталось до родов? Если она на третьем месяце, значит, всего шесть… Шесть прекрасных, наполненных радостью месяцев до того дня, когда она даст жизнь сыну Филипа. Кристина твердо знала, что у нее будет мальчик, живой портрет отца.
И с этой счастливой мыслью Кристина повернулась на бок и заснула, улыбаясь и нежно обнимая руками живот.
Глава 23
— Джон, могу я поговорить с тобой перед уходом? — спросила Кристина. Она сидела в гостиной, допивая чашку чаю — третью за утро.
— Но, Кристина, я ужасно занят. Нужно отвезти эти бумаги полковнику до того, как он соберет офицеров на совет, — ответил Джон.
— Прости, но мне необходимо сказать тебе кое-что прямо сейчас. Я ждала тебя вчера, но ты пришел слишком поздно.
— Хорошо, — вздохнул Джон и, усевшись напротив сестры, налил чаю и себе. — Итак, что случилось?
— Вчера на рынке я услышала, что через четыре дня в Англию отправляется корабль. Я собираюсь отплыть на нем.
— Но почему, Крисси? Понимаю, ты хочешь оказаться подальше от этой страны как можно скорее, но нельзя ли подождать еще пять месяцев, пока мы не сможем отплыть вместе?
— Нельзя, к сожалению.
— Но что за спешка? Весь последний месяц ты казалась такой счастливой: ни слез, ни грустного лица, словом, совершенно изменилась с того дня, как вновь стала выезжать. Тебе понравилось ходить на рынок, встречаться с новыми людьми, почему же ты не можешь побыть со мной еще каких-то пять месяцев?
— Поверь, на это есть очень веская причина. Если я останусь еще на пять месяцев… возможно, придется пробыть здесь еще дольше. Нельзя же… — Кристина помедлила. — Я не рискну взять своего малыша в морское путешествие сразу после того, как он родится.
У Джона был такой вид, словно она ударила его. Кристина поспешно отвернулась, чтобы не видеть его потрясенного лица, чувствуя, однако, огромное облегчение оттого, что наконец призналась ему во всем.
— Ребенок, — прошептал он, качая головой. — У тебя будет ребенок.
— Да, Джон, через пять месяцев, — гордо сказала Кристина.
— Но почему ты не сказала мне раньше?
— Я сама не знала до последнего месяца, да и потом еще сомневалась.
— Но как же ты могла не знать о таком?! — удивился Джон.
— Я была слишком расстроена, слишком занята мыслями, которые терзали мой мозг, чтобы понять то, что происходило с моим телом.
— Именно поэтому ты выглядела такой счастливой весь последний месяц? Из-за ребенка?
— О да! Теперь мне есть ради чего жить!
— Значит, ты хочешь сохранить его и растить сама?
— Конечно! Как у тебя язык повернулся задать мне подобный вопрос? Этот ребенок мой. Он зачат в любви. Я никогда с ним не расстанусь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70