– Эта леди повела себя совершенно правильно с учетом того, сколько у нас развелось квартирных воров и грабителей. Благодарю вас, мисс Бакет. А теперь нам хотелось бы кое-что с вами обсудить.
Мэри все это пришлось явно не по вкусу – даже теперь, когда она выяснила, что двое детективов действительно служат в полиции. Вздохнув, Лаббок отвернулся. Чувствовалось, что нервы у него на пределе.
– Вы главная сиделка лос-анджелесского хосписа? – спросил Джексон.
– Одна из них. У нас шесть главных сиделок для основного персонала и седьмая для вспомогательного.
– Ладно, но прошлой ночью и нынешним утром главной там были вы, не так ли?
Грузный Лаббок переступил с ноги на ногу.
– Это так.
– Значит, вы дежурили, когда нашли мертвым некоего Кеннета Гоча.
– Да. И в этом не было ничего удивительного. У него был СПИД. А умер он от саркомы. Синдром Карпова.
– Не совсем так, – раскачиваясь из стороны в сторону, пробормотал Лаббок.
– У вас что-то не так? – спросила она. – Может быть, детектив, вы страдаете нервным расстройством?
– Послушайте, леди, у меня мочевой пузырь сейчас лопнет, вот что со мной такое. Раз уж вы сиделка, не вижу, почему мне надо этого стесняться.
– Может быть, воспользуетесь моей ванной?
– Был бы просто счастлив.
В конце концов она, смилостивившись, впустила их в дом и объяснила Лаббоку, как пройти в ванную. Джексону же она предложила сесть на диван, а сама пристроилась на подлокотнике кресла, давая тем самым понять, что полицейские у нее в доме ни в коем случае не задержатся.
– А с какой стати двое специалистов по убийствам взялись за дело пациента, умершего от СПИДа? И что имел в виду ваш напарник, сказав, будто Гоч умер не совсем от СПИДа?
– Потому что Кеннет Гоч умер совсем не от этого. Мог и от этого… Причем в любой день, каждый час… так сказал нам эксперт… только умер он все-таки не от этого.
– А от чего же?
– А вы сами не знаете?
– Мы что, пикироваться с вами будем? Будем задавать дурацкие вопросы и дожидаться, пока кто-нибудь не грохнется в обморок?
– О чем вы говорите, леди?
– Я говорю о том, что, если бы мне стало известно, что мистер Гоч умер не от саркомы, а от чего-то другого, я непременно упомянула бы об этом в своем отчете.
– А вы не заметили ничего странного?
– Расскажите мне, что я должна была заметить.
Он полез в карман, достал маленький бежевый конверт, положил на кофейный столик, открыл. На стеклянной поверхности столика оказался маленький волнистый скальпель размером с полпальца.
Она подалась вперед, закинув ногу на ногу и положив руки на колени.
– Эта штука застряла у него в горле.
Она охнула, словно ее внезапно ударили в живот.
– Знаете, что это такое?
– Вальвулотом, – сказала Мэри. – Такими лезвиями вскрывают сердечные клапаны. Когда оперативный участок залит кровью, хирург ничего не видит и вынужден действовать на ощупь. А крошечная рукоять соответствует верхнему суставу пальца. Таким образом можно и надрезать, и зацеплять.
Понимаете?
– Нам так и объяснили.
– Но с тех пор, как изобретен агрегат сердце-легкие, вальвулотомом практически не пользуются.
– Как же он попал в горло Гочу?
– Понятия не имею.
– А когда вы увидели, что он весь залит кровью, вас это не насторожило?
– При этом синдроме обильные горловые и легочные кровоизлияния не являются редкостью. У меня не было никаких оснований усомниться в том, что болезнь, которой страдал пациент, в конце концов взяла свое. А где ваш напарник? Куда, куда вы удалились? Пошли посрать и провалились.
Джексон хмыкнул. Говорила она как образованная женщина и он никак не ждал от нее непристойностей.
– Я сиделка, не забывайте. Так что жеманиться со мною не надо. Говорите, что вам угодно, а я буду говорить то, что угодно мне. Так куда же он все-таки запропастился?
Она уже готова была соскочить с ручки кресла, на которой сидела.
– Леди, – сказал Джексон. – Стоит ли сходить с ума?
– Да я на вас не сержусь. Просто… Господи, вы являетесь сюда и сообщаете, что один из моих пациентов…
– Убит?
– Да хотя бы и убит!.. Прямо у меня под носом. А я ведь несу ответственность за своих пациентов и…
– Поэтому-то мы к вам и пришли, – появившись в дверном проеме, пояснил Лаббок. Двигался он для большого и грузного мужчины неожиданно деликатно. – Вы не знаете никого, кто по-прежнему хранил бы такие ножи?
– Мне кажется, у любого из хирургов может сохраниться или хотя бы заваляться вальвулотом.
Лаббок подошел к ней поближе.
– Но вы не видели никого из хирургов в палате у Кеннета Гоча нынешним утром?
– Не видела и не знаю, чтобы кто-нибудь из них туда заходил.
– А как насчет сиделок, основного и вспомогательного персонала, находящегося в хосписе в шесть Утра, в семь утра, в семь тридцать?
– Надо будет расспросить.
– Это уж конечно. Но этим мы займемся сами, – сказал Лаббок. – Вы не против, если я присяду?
Мэри жестом позволила ему сесть, затем и сама пересела с подлокотника на диван. Теперь она не возражала против того, чтобы полицейские оставались здесь столько, сколько им будет нужно.
– Кто нашел Гоча мертвым?
– Я.
– Значит, вы первая видели его мертвым. А кто последний видел его живым?
– Должно быть, посетитель, находившийся у него в палате.
– Посетитель? В отчете вы не упомянули ни о каком посетителе.
– Такую информацию не обязательно заносить в формуляр.
– Значит, вы пускаете в хоспис посетителей в семь утра?
– Нет. Приемные часы начинаются в десять. Разве что имеется особое разрешение. Но люди стремятся прийти пораньше. Перед работой.
– И никто не остановил неурочного посетителя?
– Его никто не видел.
Лаббок и Джексон переглянулись, словно бы удивившись и возмутившись такой плохой постановкой службы безопасности в хосписе. Хотя учреждение, переполненное чаще всего никому не нужными полумертвецами едва ли нуждается в усиленной охране.
– Это был родственник?
– Друг родственника.
– Он сам сказал вам об этом?
– Да.
– А что еще он вам сказал?
– Ничего особенного. Его залило кровью умирающего, когда того в последнее мгновение вырвало…
– Погодите-ка, – заторопился Лаббок. – Погодите-ка.
– … и мне надо было поскорее смыть с него зараженную кровь. Так что мы с ним не больно-то разговаривали.
– А вам не пришло в голову, что во всем этом есть нечто странное? Посетитель оказался настолько близко, что его забрызгало кровью?
– У меня было экстренно-срочное дело.
– Ну, а теперь-то вы над этим поразмыслили? Мэри молча смотрела на него какое-то время, потом обхватила себя за плечи, унимая внезапную дрожь, и отвернулась от пронзительного взгляда Лаббока.
– О Господи.
– Можно выразиться и так, леди. Вы, должно быть, находились с ним в одном помещении…
– Мыла ему лицо и шею, – добавила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75