Они залезали на стулья и друг на друга, чтобы попасть в число счастливчиков, у которых находилась монетка. Кандидат в президенты смеялся едва ли не громче всех. Глаза его сияли, как и у детей.
Дети не хотели отпускать кандидата.
— Не уходите, сэр! С вами интереснее, чем в спортивном зале! — кандидат прижимал их к груди и ерошил им волосы.
Репортеры скучали.
— Эй, Флетч! — театральным шепотом обратился к пресс-секретарю Рой Филби. — Не пойти ли нам в мужской туалет выкурить сигарету с «травкой».
Эндрю Эсти что-то доказывал учителю математики. Мэри Райс сказала Флетчу, что Майкл Джи. Хэнреган спит в автобусе прессы.
Фотограф пугал маленьких девочек, поднося объектив к их лицам и включая вспышку.
— Какая у тебя восхитительная кожа, крошка. Каким кремом ты пользуешься?
Около учительской кое-кто из репортеров тихим голосом что-то бубнил в телефонные трубки. Другие ожидали своей очереди.
Что они могут диктовать, гадал Флетч. Сегодня кандидат в президенты Кэкстон Уилер убеждал детей продолжать взрослеть?
Снег прекратился. Но небо по-прежнему затягивали тяжелые, серые тучи.
— Удачный ход, — Флетч стоял с Уилером в школьном дворе.
— Да. Отец показывал мне эти фокусы, когда я учился в школе. Так я каждую неделю получал карманные деньги.
— Продолжаешь получать и теперь?
Уолш улыбнулся.
— Я до сих пор полагаю, что деньги должны выскакивать из моего носа.
Оба фургона телевизионщиков уже выезжали со школьной автостоянки.
Выйдя из школы, губернатор обернулся и помахал рукой детям, прилипшим к окнам.
— Я понял, о чем скажу в Уинслоу, Уолш, — на ходу бросил он сыну. — По пути подработаем мою идею.
— Конгрессмен уже должен ждать нас, — Уолш посмотрел на автобус команды кандидата. И ахнул. — О Боже!
У ступенек, меж двух женщин-добровольцев, которым поручали встретить конгрессмена, стояла почтенная бабуля.
На вскрик Уолша повернулся и губернатор. Ли Оллен Парк, застывший в дверном проеме, развел руками, показывая, что его вины в этом нет.
— Конгрессмен на поверку оказался женщиной, — констатировал губернатор. — А ты говорил, что его зовут Джек Спайв.
— Это не Джек Спайв, — признал Уолш. — Кто-то дал маху.
— Как ее зовут? — осведомился губернатор.
— Понятия не имею. В каком мы округе? — Уолш оглянулся на школьное здание. — В той ли мы школе?
— Можешь не сомневаться. Без репетиций они не смогли бы так плохо сыграть «Америку», — губернатор вздохнул. — Наверное, мне придется обращаться к ней «госпожа член палаты представителей». Не очень благозвучно, но это политика.
И, протягивая руку, поспешил к бабуле.
— Добрый день. Давно жду встречи с вами. Как вы себя чувствуете? Вы так много делаете для своего округа, — он помог бабуле подняться в автобус. И, подмигнув сыну, добавил. — Я хотел бы знать ваши планы на ближайшие четыре года.
Глава 12
— О-о-о-о-о! — столь оригинально отреагировала Бетси Гинзберг, когда Флетч остановился у ее кресла. Неужели и я удостоилась вашего внимания?
Автобус дернуло, и Флетч ухватился за спинки кресел по сторонам прохода.
— Хочу спросить, нужен ли вам полный текст глубокомысленных высказываний кандидата в региональной школе Конроя?
— Конечно, — Бетси улыбнулась. — Он у вас есть?
— Нет.
— Жаль. Блестящие высказывания разнесло ветром.
— Что удивительного нашли вы в утреннем мероприятии? Я видел вас у телефона.
— Вы не знаете?
— Не имею ни малейшего представления.
— Ну и пресс-секретарь нам достался. Раньше-то вы участвовали в предвыборной кампании?
— Нет.
— Вы мне очень симпатичны, Флетч. Но не думаю, что вам следовало участвовать и в этой.
— Так что такого произошло утром?
— Скажите мне, что произошло между вами и Фредди в Виргинии?
— Ничего. В этом-то и беда.
— Не может быть. Она сказала, что произошло.
— Мы просто не разобрались, кто есть кто. На конгрессе Ассоциации американских журналистов, год или два тому назад.
— Том самом, где убили Уолтера Марча?
— Да.
— Так что там случилось после смерти старого мерзавца?
— Я же вам говорю. Не разобрались, кто есть кто. Фредди полагала, что она — Фредерика Эрбатнот, а я придерживался противоположного мнения.
— Но она — Фредерика Эрбатнот.
— Значит, я ошибался.
Эндрю Эсти поднялся с кресла и решительным шагом направился к Флетчу.
— Мистер Флетчер, после поездки в школу у меня возникли вопросы, которые я хотел бы задать кандидату.
— Вы пишете превосходные статьи, мистер Эсти. И нынешний тираж «Дейли госпел» — тому свидетельство.
— Благодарю, — просиял Эсти. — Насчет коллективных молитв в школе.
— Я, бывало, молился в школе, — встрял Рой Филби, сидевший за Бетси Гинзберг. — Перед каждым экзаменом. А после него ругался последними словами.
— Так что вас интересует? — спросил Флетч.
— Кандидат против того, чтобы детям разрешили молиться в школе?
— Кандидат за все, везде и всегда.
— Вы меня понимаете, учитель служит примером.
— Моя учительница поклонялась Сатане, — не унимался Филби. — Она правила наши контрольные кровью.
Эсти бросил на него злобный взгляд.
— Речь идет о людях, молящихся вместе в помещении, являющемся государственной собственностью…
— Мнение кандидата по этому вопросу изложено в одном из пунктов его программы, — в проходе качало, и мышцы рук и ног начали напоминать Флетчу, что он не спал уже тридцать часов.
— Я бы хотел обратить ваше внимание, и кандидата тоже, — гнул свое Эсти, — что коллективные молитвы и проповеди уже разрешены в федеральных тюрьмах.
— Святой Боже! — воскликнул Филби. — Эсти нашел абсолютно новую жилу! Разрабатывайте ее, Эсти. Копайте глубже!
— Официально разрешенные молитвы и проповеди, — подчеркнул Эсти.
— Верно, — включилась в разговор Бетси. — А о чем молятся заключенные?
— Налицо нарушение принципа разделения церкви и государства, — Эсти словно и не услышал ее.
— Как тонко подмечено, — вновь встряла Бетси. — Мне вспоминается один умирающий. Последний, кого он увидел перед смертью, был уборщик Джо. Взглянув на его зеленую униформу, умирающий прошептал: «Заверните мои останки в „Дейли госпел“. Воскресный номер, если возможно», — и испустил дух.
— Итак, коллективная молитва на территории, являющейся собственностью государства, — Эсти вновь не отреагировал на шпильку Бетси. — Допускаете вы это или нет?
— Вы настаиваете на эксклюзивном интервью с кандидатом? — уточнил Флетчер.
— Сами видите, нам есть о чем поговорить.
— И я настаиваю, — ввернул Филби. — Я жду от кандидата прямого и честного ответа: будет ли исполняться в Белом Доме «Аве Мария» Шуберта, если он станет президентом?
— Я сделаю все, что смогу, — пообещал Флетч Эсти.
В нескольких рядах от них сидел Солов, с выпученными, уставившимися в небытие глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Дети не хотели отпускать кандидата.
— Не уходите, сэр! С вами интереснее, чем в спортивном зале! — кандидат прижимал их к груди и ерошил им волосы.
Репортеры скучали.
— Эй, Флетч! — театральным шепотом обратился к пресс-секретарю Рой Филби. — Не пойти ли нам в мужской туалет выкурить сигарету с «травкой».
Эндрю Эсти что-то доказывал учителю математики. Мэри Райс сказала Флетчу, что Майкл Джи. Хэнреган спит в автобусе прессы.
Фотограф пугал маленьких девочек, поднося объектив к их лицам и включая вспышку.
— Какая у тебя восхитительная кожа, крошка. Каким кремом ты пользуешься?
Около учительской кое-кто из репортеров тихим голосом что-то бубнил в телефонные трубки. Другие ожидали своей очереди.
Что они могут диктовать, гадал Флетч. Сегодня кандидат в президенты Кэкстон Уилер убеждал детей продолжать взрослеть?
Снег прекратился. Но небо по-прежнему затягивали тяжелые, серые тучи.
— Удачный ход, — Флетч стоял с Уилером в школьном дворе.
— Да. Отец показывал мне эти фокусы, когда я учился в школе. Так я каждую неделю получал карманные деньги.
— Продолжаешь получать и теперь?
Уолш улыбнулся.
— Я до сих пор полагаю, что деньги должны выскакивать из моего носа.
Оба фургона телевизионщиков уже выезжали со школьной автостоянки.
Выйдя из школы, губернатор обернулся и помахал рукой детям, прилипшим к окнам.
— Я понял, о чем скажу в Уинслоу, Уолш, — на ходу бросил он сыну. — По пути подработаем мою идею.
— Конгрессмен уже должен ждать нас, — Уолш посмотрел на автобус команды кандидата. И ахнул. — О Боже!
У ступенек, меж двух женщин-добровольцев, которым поручали встретить конгрессмена, стояла почтенная бабуля.
На вскрик Уолша повернулся и губернатор. Ли Оллен Парк, застывший в дверном проеме, развел руками, показывая, что его вины в этом нет.
— Конгрессмен на поверку оказался женщиной, — констатировал губернатор. — А ты говорил, что его зовут Джек Спайв.
— Это не Джек Спайв, — признал Уолш. — Кто-то дал маху.
— Как ее зовут? — осведомился губернатор.
— Понятия не имею. В каком мы округе? — Уолш оглянулся на школьное здание. — В той ли мы школе?
— Можешь не сомневаться. Без репетиций они не смогли бы так плохо сыграть «Америку», — губернатор вздохнул. — Наверное, мне придется обращаться к ней «госпожа член палаты представителей». Не очень благозвучно, но это политика.
И, протягивая руку, поспешил к бабуле.
— Добрый день. Давно жду встречи с вами. Как вы себя чувствуете? Вы так много делаете для своего округа, — он помог бабуле подняться в автобус. И, подмигнув сыну, добавил. — Я хотел бы знать ваши планы на ближайшие четыре года.
Глава 12
— О-о-о-о-о! — столь оригинально отреагировала Бетси Гинзберг, когда Флетч остановился у ее кресла. Неужели и я удостоилась вашего внимания?
Автобус дернуло, и Флетч ухватился за спинки кресел по сторонам прохода.
— Хочу спросить, нужен ли вам полный текст глубокомысленных высказываний кандидата в региональной школе Конроя?
— Конечно, — Бетси улыбнулась. — Он у вас есть?
— Нет.
— Жаль. Блестящие высказывания разнесло ветром.
— Что удивительного нашли вы в утреннем мероприятии? Я видел вас у телефона.
— Вы не знаете?
— Не имею ни малейшего представления.
— Ну и пресс-секретарь нам достался. Раньше-то вы участвовали в предвыборной кампании?
— Нет.
— Вы мне очень симпатичны, Флетч. Но не думаю, что вам следовало участвовать и в этой.
— Так что такого произошло утром?
— Скажите мне, что произошло между вами и Фредди в Виргинии?
— Ничего. В этом-то и беда.
— Не может быть. Она сказала, что произошло.
— Мы просто не разобрались, кто есть кто. На конгрессе Ассоциации американских журналистов, год или два тому назад.
— Том самом, где убили Уолтера Марча?
— Да.
— Так что там случилось после смерти старого мерзавца?
— Я же вам говорю. Не разобрались, кто есть кто. Фредди полагала, что она — Фредерика Эрбатнот, а я придерживался противоположного мнения.
— Но она — Фредерика Эрбатнот.
— Значит, я ошибался.
Эндрю Эсти поднялся с кресла и решительным шагом направился к Флетчу.
— Мистер Флетчер, после поездки в школу у меня возникли вопросы, которые я хотел бы задать кандидату.
— Вы пишете превосходные статьи, мистер Эсти. И нынешний тираж «Дейли госпел» — тому свидетельство.
— Благодарю, — просиял Эсти. — Насчет коллективных молитв в школе.
— Я, бывало, молился в школе, — встрял Рой Филби, сидевший за Бетси Гинзберг. — Перед каждым экзаменом. А после него ругался последними словами.
— Так что вас интересует? — спросил Флетч.
— Кандидат против того, чтобы детям разрешили молиться в школе?
— Кандидат за все, везде и всегда.
— Вы меня понимаете, учитель служит примером.
— Моя учительница поклонялась Сатане, — не унимался Филби. — Она правила наши контрольные кровью.
Эсти бросил на него злобный взгляд.
— Речь идет о людях, молящихся вместе в помещении, являющемся государственной собственностью…
— Мнение кандидата по этому вопросу изложено в одном из пунктов его программы, — в проходе качало, и мышцы рук и ног начали напоминать Флетчу, что он не спал уже тридцать часов.
— Я бы хотел обратить ваше внимание, и кандидата тоже, — гнул свое Эсти, — что коллективные молитвы и проповеди уже разрешены в федеральных тюрьмах.
— Святой Боже! — воскликнул Филби. — Эсти нашел абсолютно новую жилу! Разрабатывайте ее, Эсти. Копайте глубже!
— Официально разрешенные молитвы и проповеди, — подчеркнул Эсти.
— Верно, — включилась в разговор Бетси. — А о чем молятся заключенные?
— Налицо нарушение принципа разделения церкви и государства, — Эсти словно и не услышал ее.
— Как тонко подмечено, — вновь встряла Бетси. — Мне вспоминается один умирающий. Последний, кого он увидел перед смертью, был уборщик Джо. Взглянув на его зеленую униформу, умирающий прошептал: «Заверните мои останки в „Дейли госпел“. Воскресный номер, если возможно», — и испустил дух.
— Итак, коллективная молитва на территории, являющейся собственностью государства, — Эсти вновь не отреагировал на шпильку Бетси. — Допускаете вы это или нет?
— Вы настаиваете на эксклюзивном интервью с кандидатом? — уточнил Флетчер.
— Сами видите, нам есть о чем поговорить.
— И я настаиваю, — ввернул Филби. — Я жду от кандидата прямого и честного ответа: будет ли исполняться в Белом Доме «Аве Мария» Шуберта, если он станет президентом?
— Я сделаю все, что смогу, — пообещал Флетч Эсти.
В нескольких рядах от них сидел Солов, с выпученными, уставившимися в небытие глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49