— Спасибо, — поблагодарил ее Айра. — Вы меня убиваете. — Не торопясь, он наполнил чашку. — Я был в Вене с президентом, когда пришла телеграмма. Я смотрел на клочок бумаги и не мог поверить своим глазам. Перечитывал раз за разом, и убеждал себя, что это ложь. Я даже не помню, как добрался до дому. В памяти осталось лишь одно: Марта Нолан из «Бостон глоб» собрал мне чемодан.
— А дети?
— Давно выросли. Убийство потрясло и их. Могли ли они подумать, что на их мать бросятся с ножом?
— А этого человека поймали?
— Кто видел мужчину, убегающего с кошельком? Может, в нем было пятьдесят долларов. Больше вряд ли. Он даже не утащил новую скатерть, которую она купила. Непонятно зачем. Скатерть у нас была.
— Я не знал. Я вам очень сочувствую.
— Дело не в этом, — Айра провел рукой по подбородку. — Но каждый раз, когда я слышу об очередном убийстве, а убивают-то женщин, все всплывает вновь.
— Конечно.
— Послушайте, неужели вы пришли сюда, не зная, что в коридоре убили женщину?
— О чем вы? — удивился Флетч.
— Вы не слышали? Хорошим же вы были репортером. Ночью убили горничную. Задушили.
— В этом отеле?
— Да. Ее нашли повара. В четыре утра. В служебном лифте. Два дня тому назад женщину сбросили с крыши отеля, в котором мы останавливались. Не знаю, что и сказать. Мы продолжаем предвыборную кампанию, словно ничего не происходит… Что с вами? Теперь затошнило вас? Что случилось с вашим загаром? Вы так побледнели. Выпейте-ка кофе.
— Не хочу.
— Выпейте, выпейте. У вас такой вид, будто ваше сердце оторвалось и сейчас выкатится из ваших ботинок.
— Благодарю.
— Пейте, пейте. Я все равно больше не буду. Доктор говорит, что от кофе я начинаю нервничать.
Глава 24
— Вы не заболели, Флетч? — Бетси Гинзберг столкнулась с ним в вестибюле, на выходе из кафетерия.
— Нет.
— Вы такой бледный.
— Увидел карикатуру Пола Цсра, — и действительно, Рой Филби показал ему карикатуру, когда они расплачивались с кассиршей. — Так как вам Уолш? Теперь я понимаю, вы с ним знакомы.
Майкл Дж. Хэнреган прошествовал мимо них в кафетерий. Он то ли улыбнулся Флетчу, то ли скорчил гримасу, подняв руку с тремя растопыренными пальцами. Флетч словно и не заметил его.
— А что вы думаете об Уолше? — задала Бетси встречный вопрос.
— Хладнокровный парень. Уверенный в себе, компетентный. Полностью контролирует ситуацию.
— Ну, не знаю, — повела плечами Бетси.
— Значит, он на вас не клюнул, — подвел итог Флетч. — Но вы подумайте, какая у него сейчас ответственная работа.
Из лифта появился кандидат. И тут же завладел всеобщим вниманием. С его лица не сходила улыбка.
Люди двинулись к нему, чтобы пожать руку. Некоторые с детьми. Засверкали фотовспышки. Шагая к двери, кандидат пожимал руки, выслушивал, что ему говорят, коротко отвечал. Гладил детей по головам. Не выуживал монетки из их ушей.
Флетч пристроился рядом.
— Нам нужно поговорить. Наедине. Поскорее.
— Почему бы и нет. Что случилось?
— Айра Лейпин сказал мне, что убита еще одна женщина, — прошептал Флетч губернатору в ухо.
Перед тем, как выйти на улицу, губернатор повернулся к швейцару, чтобы поздороваться с ним за руку.
Широко улыбаясь, он едва слышно процедил сквозь зубы: «Каждый час в Соединенных Штатах убивают двух человек, Флетч. Вам это известно?»
— Надо поговорить.
— Поговорим обязательно.
Глава 25
— Я рад, что вы задали этот вопрос, — сидя позади Шустрика, губернатор подмигнул Флетчу, устроившемуся рядом с водителем. Ленсинг Сэйер только что задал общий вопрос о речи «Новая реальность», произнесенной Кэкстоном Уилером в Уинслоу. Сэйер уже включил диктофон, приготовил ручку и блокнот. — Потому что в короткую речь трудно вместить все, что хотелось бы сказать.
По небу в то утро плыли тяжелые облака. Холодный ветер пронизывал до костей. Шустрик включил обогреватель на полную мощность.
— Сенатор Аптон говорит, что вы предлагаете технократию.
— Я ничего не предлагаю. Я лишь отмечаю то, что вижу вокруг.
Флетч вспомнил совет Джеймса заткнуть кандидату рот, если тот собирается сказать что-то значительное.
— И я вижу, — неторопливо, раздумчиво продолжил губернатор, — что технический прогресс получает от правительства львиную долю внимания. Современное оружие. Машины смерти и уничтожения. Вы представляете себе, сколько в наши дни стоит один танк? Самолет-истребитель? Авианосец? Я имею в виду не только наше правительство. Все правительства. Некоторые государства активно экспортируют оружие. Другие не менее активно покупают его. Третьи и покупают, и продают. Государства концентрируют технические достижения в сфере создания вооружений. Улучшают и улучшают лук и стрелы.
Шустрик действительно ездил медленно. По правой полосе, чуть быстрее скорости пешехода. Пожалуй, катафалк и тот катил бы быстрее, подумал Флетч.
— В то же время, — и губернатор неспешно излагал свои мысли, по Земле распространяется информационная система, которая скоро охватит самые дальние уголки. Система, позволяющая собирать и распространять информацию. Завораживающие дух технические диковинки, появлению которых мы целиком обязаны частному предпринимательству, особенно индустрии развлечений.
— Благодаря этим техническим достижениям народы нашей планеты начали узнавать друг друга, знакомиться друг с другом, осознавать общность их интересов.
— И создание единого информационного пространства, возможно, приведет к изменениям, причем, подчеркну, изменениям положительным, превосходящим по своей значимости те, что принесла с собой водородная бомба.
Флетч не сразу понял, что они остановились на красный сигнал светофора. Люди переходили улицу, не подозревая, что находятся в непосредственной близости от кандидата в президенты. Они куда-то спешили. На работу, в магазин. На машину никто и не смотрел. Никто не знал, о чем говорят в черном седане.
— Правительство лжет, и все сразу узнают об этом. В какой-то стране подтасовываются результаты выборов, и весь мир становится тому свидетелем. Государство начинает войну по дипломатическим или идеологическим причинам, и все видят раненых и искалеченных.
Ленсинг Сэйер уронил руки на колени.
— Я не понимаю, что все это значит.
Шустрик снял перчатки и положил их на сидение рядом с Флетчем.
Автомобиль пополз дальше.
— Я говорю, что надо собирать и распространять информацию, а не оружие.
— Грейвз заявил, что во вчерашней речи вы опорочили, среди прочих идеологий, христианство, иудаизм и демократию.
— Идеи я не порочил. Наоборот, предложил новую.
— Вы сказали, что технический прогресс связывает мир воедино, объединяет людей с куда большей эффективностью, чем любая идеология.
— Разве это не так? По Библии мы все братья. В марксизме — товарищи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
— А дети?
— Давно выросли. Убийство потрясло и их. Могли ли они подумать, что на их мать бросятся с ножом?
— А этого человека поймали?
— Кто видел мужчину, убегающего с кошельком? Может, в нем было пятьдесят долларов. Больше вряд ли. Он даже не утащил новую скатерть, которую она купила. Непонятно зачем. Скатерть у нас была.
— Я не знал. Я вам очень сочувствую.
— Дело не в этом, — Айра провел рукой по подбородку. — Но каждый раз, когда я слышу об очередном убийстве, а убивают-то женщин, все всплывает вновь.
— Конечно.
— Послушайте, неужели вы пришли сюда, не зная, что в коридоре убили женщину?
— О чем вы? — удивился Флетч.
— Вы не слышали? Хорошим же вы были репортером. Ночью убили горничную. Задушили.
— В этом отеле?
— Да. Ее нашли повара. В четыре утра. В служебном лифте. Два дня тому назад женщину сбросили с крыши отеля, в котором мы останавливались. Не знаю, что и сказать. Мы продолжаем предвыборную кампанию, словно ничего не происходит… Что с вами? Теперь затошнило вас? Что случилось с вашим загаром? Вы так побледнели. Выпейте-ка кофе.
— Не хочу.
— Выпейте, выпейте. У вас такой вид, будто ваше сердце оторвалось и сейчас выкатится из ваших ботинок.
— Благодарю.
— Пейте, пейте. Я все равно больше не буду. Доктор говорит, что от кофе я начинаю нервничать.
Глава 24
— Вы не заболели, Флетч? — Бетси Гинзберг столкнулась с ним в вестибюле, на выходе из кафетерия.
— Нет.
— Вы такой бледный.
— Увидел карикатуру Пола Цсра, — и действительно, Рой Филби показал ему карикатуру, когда они расплачивались с кассиршей. — Так как вам Уолш? Теперь я понимаю, вы с ним знакомы.
Майкл Дж. Хэнреган прошествовал мимо них в кафетерий. Он то ли улыбнулся Флетчу, то ли скорчил гримасу, подняв руку с тремя растопыренными пальцами. Флетч словно и не заметил его.
— А что вы думаете об Уолше? — задала Бетси встречный вопрос.
— Хладнокровный парень. Уверенный в себе, компетентный. Полностью контролирует ситуацию.
— Ну, не знаю, — повела плечами Бетси.
— Значит, он на вас не клюнул, — подвел итог Флетч. — Но вы подумайте, какая у него сейчас ответственная работа.
Из лифта появился кандидат. И тут же завладел всеобщим вниманием. С его лица не сходила улыбка.
Люди двинулись к нему, чтобы пожать руку. Некоторые с детьми. Засверкали фотовспышки. Шагая к двери, кандидат пожимал руки, выслушивал, что ему говорят, коротко отвечал. Гладил детей по головам. Не выуживал монетки из их ушей.
Флетч пристроился рядом.
— Нам нужно поговорить. Наедине. Поскорее.
— Почему бы и нет. Что случилось?
— Айра Лейпин сказал мне, что убита еще одна женщина, — прошептал Флетч губернатору в ухо.
Перед тем, как выйти на улицу, губернатор повернулся к швейцару, чтобы поздороваться с ним за руку.
Широко улыбаясь, он едва слышно процедил сквозь зубы: «Каждый час в Соединенных Штатах убивают двух человек, Флетч. Вам это известно?»
— Надо поговорить.
— Поговорим обязательно.
Глава 25
— Я рад, что вы задали этот вопрос, — сидя позади Шустрика, губернатор подмигнул Флетчу, устроившемуся рядом с водителем. Ленсинг Сэйер только что задал общий вопрос о речи «Новая реальность», произнесенной Кэкстоном Уилером в Уинслоу. Сэйер уже включил диктофон, приготовил ручку и блокнот. — Потому что в короткую речь трудно вместить все, что хотелось бы сказать.
По небу в то утро плыли тяжелые облака. Холодный ветер пронизывал до костей. Шустрик включил обогреватель на полную мощность.
— Сенатор Аптон говорит, что вы предлагаете технократию.
— Я ничего не предлагаю. Я лишь отмечаю то, что вижу вокруг.
Флетч вспомнил совет Джеймса заткнуть кандидату рот, если тот собирается сказать что-то значительное.
— И я вижу, — неторопливо, раздумчиво продолжил губернатор, — что технический прогресс получает от правительства львиную долю внимания. Современное оружие. Машины смерти и уничтожения. Вы представляете себе, сколько в наши дни стоит один танк? Самолет-истребитель? Авианосец? Я имею в виду не только наше правительство. Все правительства. Некоторые государства активно экспортируют оружие. Другие не менее активно покупают его. Третьи и покупают, и продают. Государства концентрируют технические достижения в сфере создания вооружений. Улучшают и улучшают лук и стрелы.
Шустрик действительно ездил медленно. По правой полосе, чуть быстрее скорости пешехода. Пожалуй, катафалк и тот катил бы быстрее, подумал Флетч.
— В то же время, — и губернатор неспешно излагал свои мысли, по Земле распространяется информационная система, которая скоро охватит самые дальние уголки. Система, позволяющая собирать и распространять информацию. Завораживающие дух технические диковинки, появлению которых мы целиком обязаны частному предпринимательству, особенно индустрии развлечений.
— Благодаря этим техническим достижениям народы нашей планеты начали узнавать друг друга, знакомиться друг с другом, осознавать общность их интересов.
— И создание единого информационного пространства, возможно, приведет к изменениям, причем, подчеркну, изменениям положительным, превосходящим по своей значимости те, что принесла с собой водородная бомба.
Флетч не сразу понял, что они остановились на красный сигнал светофора. Люди переходили улицу, не подозревая, что находятся в непосредственной близости от кандидата в президенты. Они куда-то спешили. На работу, в магазин. На машину никто и не смотрел. Никто не знал, о чем говорят в черном седане.
— Правительство лжет, и все сразу узнают об этом. В какой-то стране подтасовываются результаты выборов, и весь мир становится тому свидетелем. Государство начинает войну по дипломатическим или идеологическим причинам, и все видят раненых и искалеченных.
Ленсинг Сэйер уронил руки на колени.
— Я не понимаю, что все это значит.
Шустрик снял перчатки и положил их на сидение рядом с Флетчем.
Автомобиль пополз дальше.
— Я говорю, что надо собирать и распространять информацию, а не оружие.
— Грейвз заявил, что во вчерашней речи вы опорочили, среди прочих идеологий, христианство, иудаизм и демократию.
— Идеи я не порочил. Наоборот, предложил новую.
— Вы сказали, что технический прогресс связывает мир воедино, объединяет людей с куда большей эффективностью, чем любая идеология.
— Разве это не так? По Библии мы все братья. В марксизме — товарищи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49