Но только узнавая друг друга, мы осознаем, что человечество — единое целое.
Ленсинг Сэйер практически ничего не записал.
— Едва ли я ошибусь, если скажу, что большинство малоприятных событий на нашей Земле произошло лишь потому, что люди не получили достоверной информации в нужное время. Хорошо, конечно, во что-то верить. Можно одобрить войну за правое дело. Можно радостно голодать за идею. Но начинались бы войны, если бы обе стороны оперировали одними и теми же фактами? И за голодом обычно стоят честолюбивые замыслы отдельных личностей.
— Все дело в толковании фактов, — возразил Ленсинг Сэйер.
— Факты есть факты. Я не говорю о вере, религии, мнениях. Я говорю о фактах. Большинство детей планеты знает, что Пеле — король футбола, а Мухаммед Али — знаменитый боксер. Однако те же технические достижения не используются для того, чтобы дети изучали историю своей страны, научились читать и писать. Банк в Лондоне в любую минуту знает, сколько денег на счету банка в Нью-Йорке, но подросток в Ливерпуле, которому только что вышибли пару зубов, понятия не имеет, что три тысячи лет тому назад греческий философ проанализировал поведение уличных банд. Руководству Соединенных Штатов и России доподлинно известно, где находятся ядерные ракеты, на земле, под землей, в океане. Однако те же технические средства не используются для прогноза будущего урожая.
— То есть вы полагаете, что правительства используют технический прогресс не по назначению.
— Я говорю, что наше руководство отстает от жизни. Они разрабатывают разрушающую технику, а надо бы — созидательную. Нам приходится во что-то верить, потому что у нас нет достоверной информации. Теперь мы имеем возможность знать все.
Ленсинг Сэйер посмотрел на губернатора.
— Но какое отношение имеет все это к президентской кампании? Можно ли ваши идеи преобразовать в пункты политической программы?
Губернатор отвернулся к окну.
— Ну… мы ведем международные переговоры по контролю за вооружениями. Они тянутся десятилетиями, а оружие расползается по Земле, как чума. Перевести мои наблюдения в плоскость политики… — вновь Флетч подумал, с какой легкостью появляются и исчезают пункты предвыборной программы. — Я думаю, нам пора осознать, на межгосударственном уровне, важность единого информационного пространства и договориться о его использовании. Очевидно, что никто, политическая, религиозная, финансовая группа, не должен контролировать его. Вы только представьте себе, — губернатор улыбнулся Ленсингу Сэйеру. — С помощью электроники опрос населения целой страны, даже референдум, можно провести в считанные секунды. То есть люди практически лишатся времени на обдумывание. Может, следует заключить международное соглашение, что такой референдум должен носить справочный характер, не обязывать правительство действовать в соответствии с принятым решением.
Автомобиль преодолевал последний подъем к больнице.
— Отличная больница. Расположена удобно, связана с городом хорошей дорогой. Так и должно быть.
Ленсинг Сэйер снял очки и протер потный лоб.
— Шустрик отвезет вас в отель, а потом вернется за мной. У меня сегодня запись на телевидении.
— Так в чем суть вашей программы, губернатор? — спросил Ленсинг Сэйер. — Перенести основной упор с бомб на информационные системы?
— Бомбами информацию не донесешь, — ответил губернатор. — Оглушают, знаете ли.
Автомобиль остановился. Губернатор открыл дверцу, чтобы вылезти из кабины. Сэйер наклонился к нему.
— Губернатор! Могу я написать, что такова ваша основная цель. Осознание, на международном уровне, важности единого информационного пространства.
Губернатор Кэкстон Уилер вылез из машины, повернулся к Ленсингу Сэйеру, улыбнулся.
— Должна же президентская кампания иметь какую-то цель.
По пути к главному входу, где его ожидала администрация больницы, Кэкстон Уилер коротко глянул на Флетча, хохотнул.
— Знаете, сэр, а у меня возникло желание стать президентом Соединенных Штатов.
Глава 26
— Ага! — выражение участливости, утешения сползло с лица губернатора, как только он увидел, что в палате нет никого, кроме Ай-эм Флетчера. Дверь за губернатором закрылась. — С чем вы попали в больницу?
— Тревога, — ответил Флетч. — Острая.
— Я уверен, что в самое ближайшее время вы поправитесь и вернетесь домой.
Пока губернатор обходил основные отделения больницы, родильное, общей хирургии, детское (в отделения интенсивной терапии и геронтологическое его не повели), Флетч договорился с администратором, что губернатора пригласят в одну из пустых палат. Предлогом послужило желание губернатора позвонить по телефону.
— Так что вас тревожит? — уже более серьезным тоном спросил губернатор. — Что-то случилось?
— Хэнреган опубликовал статью в «Ньюсбилл», — Флетч достал из внутреннего кармана пиджака первую страницу с заголовком и две другие, с текстом. — Я хочу, чтобы вы посмотрели, как это выглядит на бумаге.
Стоя у окна, губернатор просмотрел статью.
— И что? Кто поверит «Ньюсбилл»? Однажды они написали, что с Дорис у меня второй брак. А первый раз я женился в университете.
— Боюсь, теперь от Хэнрегана просто так не отделаешься. Обратите внимание на третий абзац. Губернатор прочел вслух.
— «Помощники Уилера не пожелали даже сказать, что они ничего не знают ни об этих женщинах, ни об убийствах…» — он протянул газету Флетчу. — Как можно что-либо говорить о том, чего не знаешь?
— Плюс ко всему этой ночью в отеле убили женщину. Горничную. Так сказал мне Айра Лейпин. Между прочим, вам известно, что жену Лейпина убили?
— И теперь он убивает других женщин?
— Возможно. Кто-то же это делает.
Губернатор прошелся по палате, вернулся к окну.
— Вы полагаете, кто-то нацелился на меня?
— Вот об этом я как-то не задумывался.
— Так подумайте. Какова конечная цель этих убийств? Поставить мою избирательную кампанию на колени.
— Напряжение, конечно, возрастет…
— Избавиться от меня, поставить перед избирателем большой знак вопроса, другого мотива я не вижу, — губернатор пожал плечами. — А может, дело рук какогото параноика. Вам представляется, что убийца едет вместе с нами?
— Печальное известие, не так ли? Именно поэтому нас сопровождает Фредерика Эрбатнот, криминальный репортер «Ньюсуорлд». Она не так падка на сенсации, как Хэнреган, но теперь ей придется что-то написать.
— Пожалуй, надо попросить Нолтинга подготовить специальные заявления касательно разгула преступности в стране. Теперь-то я могу сказать, что убивают везде, где я появляюсь.
— Губернатор… — Флетч запнулся.
— Да?
— Я все понимаю. Вы должны защищать себя. Избирательную кампанию. Но ваши заявления не приблизят нас к решению главной проблемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Ленсинг Сэйер практически ничего не записал.
— Едва ли я ошибусь, если скажу, что большинство малоприятных событий на нашей Земле произошло лишь потому, что люди не получили достоверной информации в нужное время. Хорошо, конечно, во что-то верить. Можно одобрить войну за правое дело. Можно радостно голодать за идею. Но начинались бы войны, если бы обе стороны оперировали одними и теми же фактами? И за голодом обычно стоят честолюбивые замыслы отдельных личностей.
— Все дело в толковании фактов, — возразил Ленсинг Сэйер.
— Факты есть факты. Я не говорю о вере, религии, мнениях. Я говорю о фактах. Большинство детей планеты знает, что Пеле — король футбола, а Мухаммед Али — знаменитый боксер. Однако те же технические достижения не используются для того, чтобы дети изучали историю своей страны, научились читать и писать. Банк в Лондоне в любую минуту знает, сколько денег на счету банка в Нью-Йорке, но подросток в Ливерпуле, которому только что вышибли пару зубов, понятия не имеет, что три тысячи лет тому назад греческий философ проанализировал поведение уличных банд. Руководству Соединенных Штатов и России доподлинно известно, где находятся ядерные ракеты, на земле, под землей, в океане. Однако те же технические средства не используются для прогноза будущего урожая.
— То есть вы полагаете, что правительства используют технический прогресс не по назначению.
— Я говорю, что наше руководство отстает от жизни. Они разрабатывают разрушающую технику, а надо бы — созидательную. Нам приходится во что-то верить, потому что у нас нет достоверной информации. Теперь мы имеем возможность знать все.
Ленсинг Сэйер посмотрел на губернатора.
— Но какое отношение имеет все это к президентской кампании? Можно ли ваши идеи преобразовать в пункты политической программы?
Губернатор отвернулся к окну.
— Ну… мы ведем международные переговоры по контролю за вооружениями. Они тянутся десятилетиями, а оружие расползается по Земле, как чума. Перевести мои наблюдения в плоскость политики… — вновь Флетч подумал, с какой легкостью появляются и исчезают пункты предвыборной программы. — Я думаю, нам пора осознать, на межгосударственном уровне, важность единого информационного пространства и договориться о его использовании. Очевидно, что никто, политическая, религиозная, финансовая группа, не должен контролировать его. Вы только представьте себе, — губернатор улыбнулся Ленсингу Сэйеру. — С помощью электроники опрос населения целой страны, даже референдум, можно провести в считанные секунды. То есть люди практически лишатся времени на обдумывание. Может, следует заключить международное соглашение, что такой референдум должен носить справочный характер, не обязывать правительство действовать в соответствии с принятым решением.
Автомобиль преодолевал последний подъем к больнице.
— Отличная больница. Расположена удобно, связана с городом хорошей дорогой. Так и должно быть.
Ленсинг Сэйер снял очки и протер потный лоб.
— Шустрик отвезет вас в отель, а потом вернется за мной. У меня сегодня запись на телевидении.
— Так в чем суть вашей программы, губернатор? — спросил Ленсинг Сэйер. — Перенести основной упор с бомб на информационные системы?
— Бомбами информацию не донесешь, — ответил губернатор. — Оглушают, знаете ли.
Автомобиль остановился. Губернатор открыл дверцу, чтобы вылезти из кабины. Сэйер наклонился к нему.
— Губернатор! Могу я написать, что такова ваша основная цель. Осознание, на международном уровне, важности единого информационного пространства.
Губернатор Кэкстон Уилер вылез из машины, повернулся к Ленсингу Сэйеру, улыбнулся.
— Должна же президентская кампания иметь какую-то цель.
По пути к главному входу, где его ожидала администрация больницы, Кэкстон Уилер коротко глянул на Флетча, хохотнул.
— Знаете, сэр, а у меня возникло желание стать президентом Соединенных Штатов.
Глава 26
— Ага! — выражение участливости, утешения сползло с лица губернатора, как только он увидел, что в палате нет никого, кроме Ай-эм Флетчера. Дверь за губернатором закрылась. — С чем вы попали в больницу?
— Тревога, — ответил Флетч. — Острая.
— Я уверен, что в самое ближайшее время вы поправитесь и вернетесь домой.
Пока губернатор обходил основные отделения больницы, родильное, общей хирургии, детское (в отделения интенсивной терапии и геронтологическое его не повели), Флетч договорился с администратором, что губернатора пригласят в одну из пустых палат. Предлогом послужило желание губернатора позвонить по телефону.
— Так что вас тревожит? — уже более серьезным тоном спросил губернатор. — Что-то случилось?
— Хэнреган опубликовал статью в «Ньюсбилл», — Флетч достал из внутреннего кармана пиджака первую страницу с заголовком и две другие, с текстом. — Я хочу, чтобы вы посмотрели, как это выглядит на бумаге.
Стоя у окна, губернатор просмотрел статью.
— И что? Кто поверит «Ньюсбилл»? Однажды они написали, что с Дорис у меня второй брак. А первый раз я женился в университете.
— Боюсь, теперь от Хэнрегана просто так не отделаешься. Обратите внимание на третий абзац. Губернатор прочел вслух.
— «Помощники Уилера не пожелали даже сказать, что они ничего не знают ни об этих женщинах, ни об убийствах…» — он протянул газету Флетчу. — Как можно что-либо говорить о том, чего не знаешь?
— Плюс ко всему этой ночью в отеле убили женщину. Горничную. Так сказал мне Айра Лейпин. Между прочим, вам известно, что жену Лейпина убили?
— И теперь он убивает других женщин?
— Возможно. Кто-то же это делает.
Губернатор прошелся по палате, вернулся к окну.
— Вы полагаете, кто-то нацелился на меня?
— Вот об этом я как-то не задумывался.
— Так подумайте. Какова конечная цель этих убийств? Поставить мою избирательную кампанию на колени.
— Напряжение, конечно, возрастет…
— Избавиться от меня, поставить перед избирателем большой знак вопроса, другого мотива я не вижу, — губернатор пожал плечами. — А может, дело рук какогото параноика. Вам представляется, что убийца едет вместе с нами?
— Печальное известие, не так ли? Именно поэтому нас сопровождает Фредерика Эрбатнот, криминальный репортер «Ньюсуорлд». Она не так падка на сенсации, как Хэнреган, но теперь ей придется что-то написать.
— Пожалуй, надо попросить Нолтинга подготовить специальные заявления касательно разгула преступности в стране. Теперь-то я могу сказать, что убивают везде, где я появляюсь.
— Губернатор… — Флетч запнулся.
— Да?
— Я все понимаю. Вы должны защищать себя. Избирательную кампанию. Но ваши заявления не приблизят нас к решению главной проблемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49