Впервые с тех пор, как пустилась в это авантюрное предприятие, я потеряла над собой контроль.
В течение нескольких минут он разглядывал меня с деланным удивлением. Но как только я направилась к двери, мгновенно оказался рядом со мной.
– Мадемуазель, вы меня не поняли. Возможно, ваше знание французского не столь совершенно, как познания в живописи.
Я взбеленилась:
– Моя мать была француженка. И я прекрасно поняла каждое произнесенное вами слово.
– Тогда мне следует винить самого себя за неумение ясно и четко выражать свои мысли. Я вовсе не желаю, чтобы вы уезжали... пока...
– Ваша манера выражаться предполагает, что вы готовы доверить мне работу.
– Это ваше собственное предположение, мадемуазель, смею вас уверить.
– Так вы имеете в виду, что хотели бы, чтобы я осталась?
Он немного задумался.
– Если вас это не обидит, я хотел бы предложить вам небольшое... испытание. Только, пожалуйста, мадемуазель, не обвиняйте меня в предрассудках по поводу вашего пола. Я готов предположить, что в мире могут существовать замечательные женщины. Я все еще нахожусь под впечатлением ваших слов, когда вы рассказывали о том, как видите и любите живопись. Меня также очень заинтересовало ваше мнение и оценки состояния картин и стоимости их реставрации. Все это было изложено ясно и обоснованно.
Я очень боялась того, что мои глаза выдадут мое волнение. Если, думала я, он понял, насколько важно для меня получить этот заказ, то, наверное, будет и дальше продолжать терзать меня. А он, несомненно, понял.
– Я собирался предложить... Но вы, кажется, приняли решение все же уехать сегодня или завтра...
– Я проделала длинный путь, господин граф. И конечно, я бы предпочла остаться и выполнить работу, – если бы для этого были благоприятные условия. Так что вы собираетесь мне предложить?
– Чтобы вы отреставрировали одну из картин. И, если результат меня удовлетворит, вы сможете продолжать работу над остальными полотнами.
В этот момент я была просто счастлива, потому что ни на минуту не сомневалась в своих способностях. Итак, мое ближайшее будущее было определено. Мне не придется возвращаться в Лондон! Никакой кузины Джейн! Меня охватило чувство радости, нетерпения, волнения. Я была уверена, что выдержу испытание, а это значит, что надолго останусь в этом замке – он станет моим домом на многие месяцы. Я смогу бродить по нему, изучать и созерцать все его богатства и сокровища и удовлетворить свое любопытство в отношении обитателей замка.
Мое любопытство было совершенно ненасытным. Я знала об этом уже давно. Мой отец обратил внимание на это мое качество и очень осуждал его, но я никак не могла удержаться от того, чтобы не стараться узнать то, что скрывают люди за своими словами и поступками. Узнавать и открывать – это означало для меня то же самое, что и снимать налет разрушения со старинной картины. А попытаться узнать, что представляет собой граф, – означало увидеть живую картину.
– Кажется, предложение пришлось вам по вкусу?
– Оно очень привлекательно, – ответила я.
– Тогда мы договорились. – И он протянул мне руку. – Это старая английская привычка, не так ли? Мадемуазель, было очень любезно с вашей стороны, что вы вели наши переговоры по-французски. Так давайте же скрепим нашу договоренность по-английски, рукопожатием.
Пока он держал мою руку, взгляд его темных глаз словно проникал в мою душу, и я почувствовала себя очень неуютно. Я почувствовала себя какой-то безвольной, бессловесной, и, как мне показалось... точнее, я была совершенно уверена, что именно этого он и добивался.
Я отняла свою руку с некоторой заносчивостью, которая, как мне казалось, могла бы скрыть мое смущение.
– Какую же картину вы выбрали... для испытания? – спросила я.
– Что вы скажете о той, которую вы как раз изучали, когда я вошел.
– Замечательно. Она более чем все другие нуждается в реставрации.
Мы подошли к картине и, стоя бок о бок, внимательно стали ее рассматривать.
– С ней обращались очень плохо, – жестко сказала я. Теперь уж я прочно сидела на своем коньке. – Картина не очень старая, ей всего лет сто пятьдесят самое большее – и тем не менее...
– Моя прародительница.
– Очень жаль, что она подверглась такому обращению.
– Да, действительно очень жаль. Но во Франции были такие времена...
– Я предполагаю, что картина долгое время находилась на открытом воздухе. Посмотрите, как потускнел и потемнел даже цвет платья, а ведь ализарин очень устойчив. Я не могу при этом свете как следует рассмотреть цвет камней в ожерелье, так сильно они потемнели! То же самое можно сказать и о браслете и серьгах.
– Зеленый, – сказал он. – Я это знаю точно. Потому что камни – изумруды.
– После реставрации портрет станет украшением коллекции. А это замечательное платье, в котором женщина позировала, а эти изумруды...
– Будет очень интересно посмотреть на картину, когда вы приведете ее в порядок.
– Я начну немедленно.
– У вас есть все необходимое?
– Для начала – да.
– Вы просто само нетерпение, и я не хочу вас задерживать.
Я чувствовала, что моя первая встреча с графом закончилась для меня вполне удовлетворительно.
Боже, какое счастливое утро я провела, работая в галерее над картиной! Никто меня не беспокоил. Я быстро возвратилась из комнаты со всеми необходимыми мне кисточками и другими инструментами и застала в галерее двух слуг, которые снимали картину со стены. Они спросили, не нужно ли мне еще чего-нибудь. Я сказала, что позвоню в колокольчик, если мне что-либо понадобится. Они с большим уважением посмотрели на меня и с поклоном удалились. Я знала, что сейчас они вернутся в помещение для слуг и тут же растрезвонят повсюду о том, что граф разрешил мне остаться в замке.
Я надела поверх платья коричневую блузу и сразу стала чувствовать себя очень деловой и занятой женщиной. Странно, но так происходило всегда, стоило мне надеть ее. Я пожалела, что на мне не было блузы во время разговора с графом. Затем принялась внимательно изучать состояние красочного слоя. Прежде чем удалять внешний налет, необходимо определить, насколько прочно этот слой прилегает к холсту. Было совершенно ясно, что изменение цвета в картине произошло не только от обычного налета пыли и глубоко въевшейся грязи.
Мой опыт подсказывал мне, что очень часто перед тем, как начать работать по внешнему слою канифолью, надо попробовать применить простое мыло и воду. Я очень долго раздумывала, но в конечном итоге все-таки прибегла к этому способу.
Я была очень удивлена, когда служанка постучала в дверь и напомнила мне, что пора завтракать. Я позавтракала в своей комнате и, поскольку у меня выработалась привычка никогда не работать после ланча, выскользнула из замка и отправилась повидаться с Бастидами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92