Доктор Кейблшо, расстроенный тем, что Леверн так быстро выписалась из больницы, приехал навестить ее, но, после долгого разговора, согласился с ее решением и заверил только, что сделает все возможное, чтобы помочь. Перед уходом доктор настоял на инъекции снотворного и оставил рецепт на болеутоляющее. По требованию Леверн доктор осмотрел Банни и порекомендовал снизить дозы транквилизаторов, потому что та слишком много спит.
«Наконец-то, – подумала Челси, – безумное напряжение этого дня чуть-чуть ослабло».
Облегченно вздохнув, она выскользнула из дома. Всего за два дня судьба ее так бесповоротно изменилась, что Челси отчаянно нуждалась в дружбе и поддержке Корелла. Именно теперь ей так необходима хорошо оплачиваемая работа!
Метрдотель «Калифорниа клаб», самого привилегированного мужского бизнес-клуба в городе, сразу же провел девушку в бар на втором этаже, где уже ожидал Джонатан Корелл. Сердце Челси радостно забилось при виде этого высокого представительного человека, поднявшегося ей навстречу, девушка поспешно зашагала через облицованную темными панелями комнату, не замечая восхищенных мужских взглядов.
Джонатан взял протянутую руку, осторожно сжал, и Челси только сейчас поняла, как счастлива вновь видеть его, такого спокойного, уверенного в себе, надежного.
Они уселись. Джонатан заказал вино и спросил, как перенесла Челси страшные события последних дней. И, отчего-то ничего не пытаясь скрыть, девушка рассказала обо всем случившемся, подробно и без утайки. Джонатан внимательно сочувственно слушал и, когда Челси замолчала, сумел найти нужные слова утешения.
– Иногда приходится отказаться от борьбы и принимать вещи такими, как они есть, дорогая. Ваша бабушка предпочла идти своей дорогой, и она действительно вправе распоряжаться собой, не так ли?
– В нашей семье все по-другому, Джонатан. Мать никогда не жила собственной жизнью, а делала то, что приказывала бабушка. Просто представить не могу, что с ней будет. Без бабушки мама совершенно беспомощна и ни на что не способна.
– Должно быть, они очень близки, – заметил Корелл.
– Мама и бабушка? Два тела и одна душа!
– И вы когда-нибудь чувствовали себя изгнанной из этого круга? – осторожно осведомился он.
Челси улыбнулась и покачала головой.
– Не совсем. Я выросла с уверенностью, что самое главное в жизни – мама и ее карьера. Нет, я никогда ей не завидовала. Мама – милая, добрая, очаровательная… но очень хрупкая. Еще в детстве я часто видела кошмарный сон, будто она заболела и умерла. Мама проводит много времени в постели, когда не работает.
Голос Челси слегка дрогнул, но она продолжала, останавливаясь только затем, чтобы пригубить вина.
– Когда у мамы все шло хорошо, она была счастлива и вместе с ней – мы. Когда дела были плохи, над домом словно нависала мрачная туча и веяло холодом. А теперь… Просто не знаю, что теперь будет.
На Джонатана, по-видимому, произвели огромное впечатление сила и мужество молодой женщины, сидевшей перед ним. Челси никогда не баловали, не ласкали, всю жизнь, начиная с безрадостного детства, она была лишена родительской любви и поддержки, но каким прекрасным человеком стала девушка! Умна, благородна, заботлива и бескорыстна. И к тому же чрезвычайно талантлива. Нет-нет, Челси заслуживает, чтобы кто-то помог ей осуществить мечты.
– Есть старая пословица, Челси, что Господь возлагает самое тяжелое бремя на людей, у которых есть силы нести его. Мне кажется, что бы ни случилось, вы все выдержите. Постарайтесь воспринимать окружающее таким, какое оно есть, и не пытайтесь за пять минут расписать свою жизнь по пунктам.
– Джонатан, вы себе не представляете, как умиротворяюще действуете на меня. Просто бальзам на душу.
– Ну а кроме того, сытный ужин – лучшее лекарство. Готов поклясться, что после приезда вы еще ни разу не поели как следует, верно?
– Нью-Йорк… Господи, кажется целая вечность прошла с тех пор, как мы там были! Словно все происходило миллион лет назад.
– Давайте считать это началом вашей новой жизни – деятельной, плодотворной и счастливой. Вас ожидает великое будущее. Не бойтесь его!
Вернувшись домой, Челси сразу улеглась в постель и впервые с ночи убийства смогла заснуть. Наверное, она все-таки приняла самое мудрое в жизни решение, когда сказала Джонатану, что, если его предложение все еще остается в силе, готова подписать контракт. Собственно говоря, учитывая все обстоятельства, иного выбора у нее не было. Взять на себя заботу о матери – означает предоставить ей как финансовую, так и моральную поддержку, и работа была лучшим способом решения всех проблем. Карьера – вот чем должны сейчас быть заняты ее мысли. Карьера, а не личная жизнь. А Джонатан, благослови его Бог, был готов помочь всем, чем можно.
ГЛАВА 63
– Ба, не могу поверить, что ты на это способна. Чистое безумие! – гневно сказала Челси, хотя обычно не позволяла себе говорить с бабушкой в подобном тоне.
– Я знаю, что делаю, Челси, поэтому заткнись и помоги мне выбраться отсюда, – огрызнулась Леверн, завязывая шарф под подбородком Банни, чтобы скрыть густую рыжеватую гриву волос, по которой назойливые репортеры сразу узнали бы актрису.
– Я устала, мама. Хочу в постель, – апатично пробормотала Банни, сонно уставясь в пространство.
– Посмотри на нее, – не отставала Челси. – Голову поднять не может. Ну скажи на милость, как она сумеет играть?!
– Челси, лучше иди на кухню, приготовь мне термос с кофе и снеси в машину. И прекрати ныть! Не в первый раз я привожу твою мать в боевую готовность, и тебе чертовски хорошо это известно. Поверь, когда я закончу с ней возиться, все будет распрекрасно, – не оборачиваясь, бросила Леверн, собираясь с духом для грядущего испытания.
Демонстративно хлопнув дверью, Челси протопала на кухню и попросила Каталину сварить кофе. Ожидая, пока закипит вода, она задумчиво поднесла к губам свою чашку с кофе. Совсем остыл! Сделав второй глоток, она неожиданно почувствовала головокружение. Перед глазами все поплыло, к горлу подкатила тошнота. Господи, что это с ней? У нее всегда был желудок как у верблюда, но с того дня, как убили Фернандо, становилось плохо при одной мысли о еде.
Не успела Челси выйти из спальни, как Леверн помчалась в ванную и открыла ключом всегда запертый шкафчик-аптечку. Достав два одноразовых шприца и флакон с лекарством, она быстро сделала себе и Банни инъекции амфетамина, тщательно отмерив дозу, как раз достаточную, чтобы вывести Банни из летаргического состояния и дать силы вынести долгий мучительный день. Потом Леверн сунула в сумку флакон и несколько шприцев. Долгий опыт общения с дочерью научил ее никогда не ограничиваться одним уколом – бедняжка Банни так нуждается в поддержке – иначе ей просто не выдержать многочасовых съемок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111