Обещаю.Н у, п о ж а л у й с т а.
Это был ошибочный ход. Больше не требовалось вытягивать из Чарли слово за словом. Джерри сам стал наркотиком, от которого Чарли Маршалл впал в зависимость. Удерживать его на земле тоже не требовалось. Чарли Маршалл вцепился в грудь Джерри, словно она была последним оплотом в океане его одиночества, их разговор превратился в полный отчаяния монолог. Джерри извлекал из этого монолога полезные для себя сведения, а Чарли Маршалл раболепствовал, умоляя, стонал, требуя, чтобы его мучитель уделял ему внимание, а потом сам же шутил и смеялся сквозь слезы. Ниже по реке при свете сигнальной ракеты лонноловский пулемет, который еще не успели продать «красным кхмерам», дал очередь трассирующими пулями в сторону джунглей. Длинные золотые стрелы вереницей пролетели над водой и, исчезая в лесу, осветили небольшую полянку.
Намокшие от пота волосы Чарли кололи Джерри подбородок. Чарли пускал слюни и бессвязно бормотал.
– Мистер Тиу не хотел говорить в конторе, Вольтер. Ни зачто! Мистер Тиу одевался не очень хорошо. Сразу видно, что Тиу родом из Чиу-Чау, у него таиландский паспорт, как у Дрейка Ко, он приехал во Вьентьян под идиотским именем и выглядел очень, очень плохо. «Капитан Маршалл, – сказал он мне, – хотелось бы вам заработать уйму денег? Для этого нужно выполнять некую интересную и разнообразную работу в те часы, когда вы не заняты в компании. Ну как? Например, совершить для меня некий не совсем обычный полет. Мне говорили, вы чертовски хороший летчик, очень надежный. Вам хотелось бы заработать четыре-пять тысяч долларов за один день, даже меньше, чем за день? Вас лично это привлекает, капитан Маршалл?» «Мистер Тиу, – сказал я ему. – Чарли истерически кричал. – Если это не повредит моему нынешнему положению, мистер Тиу, за пять тысяч американских баксов я для вас спущусь хоть в преисподнюю и принесу оттуда яйца самого дьявола». Мистер Тиу сказал, что он зайдет еще раз и чтобы я держал рот на замке.
Внезапно Чарли снова заговорил голосом отца, он звал себя паучьим отродьем и сыном корсиканской шлюхи. Постепенно до Джерри дошло, что Чарли уже рассказывает следующий эпизод.
Выяснилось, что, как ни удивительно, Чарли никому не говорил о предложении Тиу до того дня, когда снова встретился с отцом. Это случилось в Чиангмае на празднике китайского Нового года Он не сказал ни Рику, ни даже Лиззи, может быть, потому, что у них начали портиться отношения. Рик заводил себе множество женщин на стороне.
Совет генерала не воодушевил его.
– И не вздумай! У этого Тиу слишком высокие связи, это не по плечу чокнутому паучьему отродью вроде тебя, слышишь?Господи Иисусе, где это видано, чтобы уроженец Сватоу давал пять тысяч долларов паршивому отродью, наполовину к у а й л о, чтобы тот тратил время на путешествия?
– Значит, ты передал это дело Рику, так? – быстро спросил Джерри. – Так, Чарли? Ты сказал Тиу: Извини, попытай счастья с Рикардо". Так оно и было, да?
Но Чарли Маршалл уже отключился. Он отвалился от груди Джерри и лежал в грязи, вытянувшись и закрыв глаза, лишь изредка жадно хватая ртом воздух. О том, что жизнь в нем еще теплится, говорили лишь эти судорожные вдохи да бешеное биение пульса под пальцами Джерри.
– Вольтер, – прошептал Чарли. – Клянусь на Библии, Вольтер. Ты хороший человек. Отведи меня домой. Господи, отведи меня домой, Вольтер.
Джерри оглушенно глядел на простертое перед ним искалеченное тело и понимал, что должен задать еще один вопрос, должен, даже если он окажется последним в жизни их обоих. Он склонился и опять поднял Чарли на ноги. После этого на ночной дороге в темноте, пронзаемой бесцельным заградительным огнем, Чарли Маршалл целый час бился у него в руках, визжал, рыдал и клялся в вечной любви, только чтобы Джерри не выпытывал, какие именно меры принял его друг Рикардо, чтобы выжить. Но Джерри втолковывал ему, что без этого тайна не будет раскрыта и наполовину. И Чарли Маршалл, разбитый и отчаявшийся, рыдая, выдавал Джерри самые заветные секреты; может быть, он уловил ход рассуждений Джерри – в городе, который вот-вот будет отдан на милость джунглей, ничего не делается наполовину; разрушать, так уж до конца.
Джерри как можно осторожнее отнес Чарли Маршалла обратно на виллу, на второй этаж, где его с благодарностью приняли те же бессловесные фигуры. «Надо было вытянуть из него побольше, – подумал он. – Надо было и сказать ему больше: я ничего не узнал об их двусторонних грузоперевозках, слишком долго расспрашивая его о Лиззи и Сэме Коллинзе. Я все перевернул вверх ногами, завалил дело не хуже Лиззи». Джерри пытался вызвать в душе сожаление, но оно не приходило. Из рассказа Чарли Маршалла он лучше всего запомнил слова, никак не относящиеся к делу; он печатал послание к дражайшему старине Джорджу, а слова огнем горели в его мозгу.
Прежде чем сесть за машинку, он запер дверь и нацепил пистолет на пояс. Люка нигде не было видно, и Джерри предположил, что тот, обидевшись спьяну на весь свет, пошел в публичный дом. Послание было длинным, самым длинным за всю его карьеру: «Передаю вам все, на случай, если это письмо окажется последним». Он рассказал о том, как вышел на контакт с советником посольства, сообщил, куда направляется дальше, назвал адрес Рикардо, описал Чарли Маршалла, в самых формальных выражениях рассказал о том, как эта троица жила в лачуге, но опустил все, что ему недавно удалось узнать о роли злокозненного Сэма Коллинза. В конце концов, какой смысл им рассказывать, если они сами все знают? Он вычеркнул названия мест и собственные имена, выделил их отдельным списком, потом потратил еще час на то, чтобы зашифровать оба послания простейшим шифром, с которым любой криптограф справится за пять минут, но который, однако, находится выше пределов понимания простых смертных, таких, например, как его хозяин, советник британского посольства. Под конец он напомнил «домоправителям», чтобы те проверили, отправлен ли последний денежный перевод на имя Кэт. Он сжег чистовики, завернул зашифрованные тексты в газету, улегся на нее и задремал, не снимая пистолета. В шесть часов он побрился, переложил шифровку в дешевый роман, с которым не жалко будет расстаться, и пошел прогуляться по утренней прохладе. В у с л о в л е н н о м м е ст е, сразу бросаясь в глаза, стоял автомобиль советника. Сам советник, столь же заметный, как и его машина, сидел, тоже бросаясь в глаза, на террасе симпатичного бистро и отдавал должное горячим круассанам и кофе с молоком. На голове у него красовалась соломенная шляпа, из тех, что носят на Ривьере; увидев ее, Джерри сразу вспомнил о Кро. Заметив Джерри, советник заговорщически помахал рукой. Джерри словно невзначай подошел к нему.
– Доброе утро, – сказал Джерри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202
Это был ошибочный ход. Больше не требовалось вытягивать из Чарли слово за словом. Джерри сам стал наркотиком, от которого Чарли Маршалл впал в зависимость. Удерживать его на земле тоже не требовалось. Чарли Маршалл вцепился в грудь Джерри, словно она была последним оплотом в океане его одиночества, их разговор превратился в полный отчаяния монолог. Джерри извлекал из этого монолога полезные для себя сведения, а Чарли Маршалл раболепствовал, умоляя, стонал, требуя, чтобы его мучитель уделял ему внимание, а потом сам же шутил и смеялся сквозь слезы. Ниже по реке при свете сигнальной ракеты лонноловский пулемет, который еще не успели продать «красным кхмерам», дал очередь трассирующими пулями в сторону джунглей. Длинные золотые стрелы вереницей пролетели над водой и, исчезая в лесу, осветили небольшую полянку.
Намокшие от пота волосы Чарли кололи Джерри подбородок. Чарли пускал слюни и бессвязно бормотал.
– Мистер Тиу не хотел говорить в конторе, Вольтер. Ни зачто! Мистер Тиу одевался не очень хорошо. Сразу видно, что Тиу родом из Чиу-Чау, у него таиландский паспорт, как у Дрейка Ко, он приехал во Вьентьян под идиотским именем и выглядел очень, очень плохо. «Капитан Маршалл, – сказал он мне, – хотелось бы вам заработать уйму денег? Для этого нужно выполнять некую интересную и разнообразную работу в те часы, когда вы не заняты в компании. Ну как? Например, совершить для меня некий не совсем обычный полет. Мне говорили, вы чертовски хороший летчик, очень надежный. Вам хотелось бы заработать четыре-пять тысяч долларов за один день, даже меньше, чем за день? Вас лично это привлекает, капитан Маршалл?» «Мистер Тиу, – сказал я ему. – Чарли истерически кричал. – Если это не повредит моему нынешнему положению, мистер Тиу, за пять тысяч американских баксов я для вас спущусь хоть в преисподнюю и принесу оттуда яйца самого дьявола». Мистер Тиу сказал, что он зайдет еще раз и чтобы я держал рот на замке.
Внезапно Чарли снова заговорил голосом отца, он звал себя паучьим отродьем и сыном корсиканской шлюхи. Постепенно до Джерри дошло, что Чарли уже рассказывает следующий эпизод.
Выяснилось, что, как ни удивительно, Чарли никому не говорил о предложении Тиу до того дня, когда снова встретился с отцом. Это случилось в Чиангмае на празднике китайского Нового года Он не сказал ни Рику, ни даже Лиззи, может быть, потому, что у них начали портиться отношения. Рик заводил себе множество женщин на стороне.
Совет генерала не воодушевил его.
– И не вздумай! У этого Тиу слишком высокие связи, это не по плечу чокнутому паучьему отродью вроде тебя, слышишь?Господи Иисусе, где это видано, чтобы уроженец Сватоу давал пять тысяч долларов паршивому отродью, наполовину к у а й л о, чтобы тот тратил время на путешествия?
– Значит, ты передал это дело Рику, так? – быстро спросил Джерри. – Так, Чарли? Ты сказал Тиу: Извини, попытай счастья с Рикардо". Так оно и было, да?
Но Чарли Маршалл уже отключился. Он отвалился от груди Джерри и лежал в грязи, вытянувшись и закрыв глаза, лишь изредка жадно хватая ртом воздух. О том, что жизнь в нем еще теплится, говорили лишь эти судорожные вдохи да бешеное биение пульса под пальцами Джерри.
– Вольтер, – прошептал Чарли. – Клянусь на Библии, Вольтер. Ты хороший человек. Отведи меня домой. Господи, отведи меня домой, Вольтер.
Джерри оглушенно глядел на простертое перед ним искалеченное тело и понимал, что должен задать еще один вопрос, должен, даже если он окажется последним в жизни их обоих. Он склонился и опять поднял Чарли на ноги. После этого на ночной дороге в темноте, пронзаемой бесцельным заградительным огнем, Чарли Маршалл целый час бился у него в руках, визжал, рыдал и клялся в вечной любви, только чтобы Джерри не выпытывал, какие именно меры принял его друг Рикардо, чтобы выжить. Но Джерри втолковывал ему, что без этого тайна не будет раскрыта и наполовину. И Чарли Маршалл, разбитый и отчаявшийся, рыдая, выдавал Джерри самые заветные секреты; может быть, он уловил ход рассуждений Джерри – в городе, который вот-вот будет отдан на милость джунглей, ничего не делается наполовину; разрушать, так уж до конца.
Джерри как можно осторожнее отнес Чарли Маршалла обратно на виллу, на второй этаж, где его с благодарностью приняли те же бессловесные фигуры. «Надо было вытянуть из него побольше, – подумал он. – Надо было и сказать ему больше: я ничего не узнал об их двусторонних грузоперевозках, слишком долго расспрашивая его о Лиззи и Сэме Коллинзе. Я все перевернул вверх ногами, завалил дело не хуже Лиззи». Джерри пытался вызвать в душе сожаление, но оно не приходило. Из рассказа Чарли Маршалла он лучше всего запомнил слова, никак не относящиеся к делу; он печатал послание к дражайшему старине Джорджу, а слова огнем горели в его мозгу.
Прежде чем сесть за машинку, он запер дверь и нацепил пистолет на пояс. Люка нигде не было видно, и Джерри предположил, что тот, обидевшись спьяну на весь свет, пошел в публичный дом. Послание было длинным, самым длинным за всю его карьеру: «Передаю вам все, на случай, если это письмо окажется последним». Он рассказал о том, как вышел на контакт с советником посольства, сообщил, куда направляется дальше, назвал адрес Рикардо, описал Чарли Маршалла, в самых формальных выражениях рассказал о том, как эта троица жила в лачуге, но опустил все, что ему недавно удалось узнать о роли злокозненного Сэма Коллинза. В конце концов, какой смысл им рассказывать, если они сами все знают? Он вычеркнул названия мест и собственные имена, выделил их отдельным списком, потом потратил еще час на то, чтобы зашифровать оба послания простейшим шифром, с которым любой криптограф справится за пять минут, но который, однако, находится выше пределов понимания простых смертных, таких, например, как его хозяин, советник британского посольства. Под конец он напомнил «домоправителям», чтобы те проверили, отправлен ли последний денежный перевод на имя Кэт. Он сжег чистовики, завернул зашифрованные тексты в газету, улегся на нее и задремал, не снимая пистолета. В шесть часов он побрился, переложил шифровку в дешевый роман, с которым не жалко будет расстаться, и пошел прогуляться по утренней прохладе. В у с л о в л е н н о м м е ст е, сразу бросаясь в глаза, стоял автомобиль советника. Сам советник, столь же заметный, как и его машина, сидел, тоже бросаясь в глаза, на террасе симпатичного бистро и отдавал должное горячим круассанам и кофе с молоком. На голове у него красовалась соломенная шляпа, из тех, что носят на Ривьере; увидев ее, Джерри сразу вспомнил о Кро. Заметив Джерри, советник заговорщически помахал рукой. Джерри словно невзначай подошел к нему.
– Доброе утро, – сказал Джерри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202