– Роупер опять в отъезде, – сказала она, подходя к окну. – Продает фермы, должно быть. Он решил слегка притормозить, и правильно.
– А чем он занимается?
– О, он деловой человек. Руководит компанией. Как все сейчас. Но, во всяком случае, он сам там хозяин-основатель, – как бы извиняясь за то, что ее благодетель – торговец, добавила Джед. – Но самое главное – он очень милый, замечательный человек. – Она склонилась над тестером. – А еще у него много ферм, но это больше для развлечения, я так ни одну из них и не видела. И все они где-то в Панаме и Венесуэле, там и на пикник-то не съездишь без охраны. Я, конечно, несколько иначе бы представляла себе фермерство, но Бог с ним, земля все равно принадлежит ему. – И с милой гримаской на лице произнесла: – Ну, все нормально. Температуры нет, и алкоголя тоже. Но это легко исправить. Корки все устроит. Нет проблем. – Джед захихикала, и он понял, что перед ним совсем еще девчонка, готовая сбросить туфли и танцевать до упаду.
– Я скоро уеду, – сказал он. – Вы были очень добры ко мне, спасибо.
«Всегда старайся быть неприступным, – советовал Берр. – Иначе ты надоешь им через неделю».
– Скоро? – протянула она, вытянув губы трубочкой и на секунду так замерев. – О чем вы говорите! И думать нельзя о чем-то таком до возвращения Роупера. К тому же доктор Марти специально подчеркивал, что вам потребуются недели, чтобы прийти в себя. Самое малое, что мы можем для вас сделать, это помочь выкарабкаться. И нам ужасно хочется знать, как вы, собственно, оказались после Майстера у Мама Лоу?
– Что в этом особенного? Просто захотелось сменить обстановку и плыть по течению.
– Нам повезло, что вы плыли в нашу сторону. Это все, что могу сказать, – произнесла наездница таким глубоким, грудным голосом, как будто в это время подтягивала подпругу. – Ну а вы? – спросил он.
– О, я просто здесь живу.
– Всегда?
– Когда мы не на яхте. Или когда не путешествуем. Да, я здесь живу.
Ее ответ, казалось, озадачил ее саму. Она вскинула брови, как бы провоцируя бросить ей вызов. Она помогла ему снова улечься как следует, избегая смотреть в глаза.
– Роупер хочет, чтобы я на пару дней прогулялась в Майами, – предупредила она перед уходом. – Но здесь Корки, и все только и ждут, чтобы вас побаловать. С доктором Марти – прямая связь. В общем, не заскучаете.
– Что ж. Берите с собой не слишком много вещей на этот раз, – пошутил Джонатан.
– Я так всегда делаю. Но Роупер таскает меня по магазинам, и на обратном пути образуются тонны.
Наконец, к его облегчению, она ушла. Нет, он устал не только потому, что притворялся сам, ее спектакль тоже его порядком утомил.
* * *
Разбудил Джонатана звук перелистываемой страницы, и он обнаружил, что рядом на полу, выпятив попку, над огромной книгой сидит на коленках Дэниэл, одетый в купальный халат. Свет за окном, бриоши и рогалики, а также кекс с домашним мармеладом на серебряном подносе у его изголовья указывали, что наступило утро.
– Можно поймать гигантского ящера, шестьдесят футов в длину, – сказал Дэниэл. – Интересно, что они едят?
– Наверное, других ящеров.
– Хочешь, я тебе про них почитаю? – Он перевернул страницу. – Тебе нравится Джед?
– Конечно.
– А мне нет. Не совсем.
– Почему же?
– Не нравится, и все. Она кривляка. Они все в восторге, что ты меня спас. Сэнди Лэнгборн предлагает организовать сбор средств.
– А кто она, Сэнди?
– Это он. Он настоящий лорд. Только ты под знаком вопроса. Поэтому он решил подождать, пока все не прояснится так или этак. И мисс Моллой сказала, чтобы я не проводил здесь слишком много времени.
– Мисс Моллой – это кто?
– Моя учительница.
– В школе?
– Я по-настоящему не хожу в школу.
– Почему?
– Это меня угнетает. Роупер приглашает для меня других детей, но я их всех ненавижу. Он купил новый «роллс-ройс» для Нассау, но Джед больше нравится «вольво».
– А тебе он нравится?
– Не-а.
– Тогда что же тебе нравится?
– Драконы.
– А когда они возвращаются?
– Драконы?
– Джед и Роупер.
– Его нужно звать шефом.
– Ну хорошо, Джед с шефом?
– А как тебя зовут?
– Томас.
– Это имя или фамилия?
– Как тебе хочется.
– Ни то, ни другое. Так говорит Роупер. Это имя придуманное.
– Он сам сказал тебе об этом?
– Я подслушал. Наверно, в четверг. Все зависит от того, останутся ли они на вечеринку у Апо.
– Кто такой Апо?
– А, бабник один. Оборудовал себе надстройку в Майами и спит там со всякими девками.
Затем Дэниэл почитал Джонатану про ящеров и про птеродактилей, а когда Джонатан задремал, Дэниэл стал хлопать его по плечу, чтобы спросить, может ли он съесть кусок кекса и не хочет ли его попробовать Джонатан. Чтобы доставить удовольствие Дэниэлу, Джонатан съел большой кусок, потом Дэниэл неловкими руками налил ему тепловатого чаю.
– Ты, я вижу, поправляешься, Томми? Они с тобой хорошо повозились, я вижу. Очень профессионально.
Это был Фриски. Он сидел на стуле прямо в двери в белых парусиновых штанах и тенниске без привычной «беретты» и читал «Файнэншл таймс».
Пока пациент отдыхал, внимательный наблюдатель, живущий в нем, осматривался вокруг.
Кристалл. Один из островов Эксума, принадлежащий мистеру Онслоу Роуперу, в часе лету от Нассау. Джонатан умудрился засечь время по часам на правой руке Фриски, когда тот вносил и выносил его из самолета. Откинувшись в кресле, ни на минуту не отключаясь, он тайком наблюдал за проплывавшими внизу рифами, напоминавшими при бледном свете луны фрагменты картинки-головоломки. Перед ними возник одинокий остров с коническим холмом посредине. На его гребне Джонатан различил тщательно обустроенную, освещенную взлетную полосу с вертолетной площадкой, низким зеленым ангаром и оранжевой мачтовой антенной. Он даже попытался рассмотреть в лесах разрушенные жилища рабов, о которых упоминал Рук, но не смог. Они приземлились, их встречал джип «тоета» с брезентовым верхом и очень большим чернокожим водителем в плетеных перчатках с голыми костяшками для нанесения удара.
– Может сидеть или надо разложить сиденье?
– Просто посади его и поезжай медленно и аккуратно, – ответил Фриски.
Они проехали немного по змеившейся вниз дороге, и голубые сосны сменились зеленью листьев размером с обеденную тарелку. Дорога выровнялась, и при свете фар Джонатан разглядел треснувшую табличку «Черепаховая фабрика Пиндара», а за ней кирпичную парильню с задранной крышей и выбитыми окнами. С кустарника по обочинам дороги, подобно старым бинтам, свисали хлопковые лохмотья. Джонатан старался все хорошенько запомнить на случай, если ему придется бежать отсюда. Итак, в обратном порядке: сначала ананасовая плантация, потом банановая роща, поле с помидорами, заброшенная черепаховая фабрика. При лунном свете он видел поля с нелепо торчащими стеблями, напоминающими незаконченные кресты, затем показались распятие и придорожная деревянная церковь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141
– А чем он занимается?
– О, он деловой человек. Руководит компанией. Как все сейчас. Но, во всяком случае, он сам там хозяин-основатель, – как бы извиняясь за то, что ее благодетель – торговец, добавила Джед. – Но самое главное – он очень милый, замечательный человек. – Она склонилась над тестером. – А еще у него много ферм, но это больше для развлечения, я так ни одну из них и не видела. И все они где-то в Панаме и Венесуэле, там и на пикник-то не съездишь без охраны. Я, конечно, несколько иначе бы представляла себе фермерство, но Бог с ним, земля все равно принадлежит ему. – И с милой гримаской на лице произнесла: – Ну, все нормально. Температуры нет, и алкоголя тоже. Но это легко исправить. Корки все устроит. Нет проблем. – Джед захихикала, и он понял, что перед ним совсем еще девчонка, готовая сбросить туфли и танцевать до упаду.
– Я скоро уеду, – сказал он. – Вы были очень добры ко мне, спасибо.
«Всегда старайся быть неприступным, – советовал Берр. – Иначе ты надоешь им через неделю».
– Скоро? – протянула она, вытянув губы трубочкой и на секунду так замерев. – О чем вы говорите! И думать нельзя о чем-то таком до возвращения Роупера. К тому же доктор Марти специально подчеркивал, что вам потребуются недели, чтобы прийти в себя. Самое малое, что мы можем для вас сделать, это помочь выкарабкаться. И нам ужасно хочется знать, как вы, собственно, оказались после Майстера у Мама Лоу?
– Что в этом особенного? Просто захотелось сменить обстановку и плыть по течению.
– Нам повезло, что вы плыли в нашу сторону. Это все, что могу сказать, – произнесла наездница таким глубоким, грудным голосом, как будто в это время подтягивала подпругу. – Ну а вы? – спросил он.
– О, я просто здесь живу.
– Всегда?
– Когда мы не на яхте. Или когда не путешествуем. Да, я здесь живу.
Ее ответ, казалось, озадачил ее саму. Она вскинула брови, как бы провоцируя бросить ей вызов. Она помогла ему снова улечься как следует, избегая смотреть в глаза.
– Роупер хочет, чтобы я на пару дней прогулялась в Майами, – предупредила она перед уходом. – Но здесь Корки, и все только и ждут, чтобы вас побаловать. С доктором Марти – прямая связь. В общем, не заскучаете.
– Что ж. Берите с собой не слишком много вещей на этот раз, – пошутил Джонатан.
– Я так всегда делаю. Но Роупер таскает меня по магазинам, и на обратном пути образуются тонны.
Наконец, к его облегчению, она ушла. Нет, он устал не только потому, что притворялся сам, ее спектакль тоже его порядком утомил.
* * *
Разбудил Джонатана звук перелистываемой страницы, и он обнаружил, что рядом на полу, выпятив попку, над огромной книгой сидит на коленках Дэниэл, одетый в купальный халат. Свет за окном, бриоши и рогалики, а также кекс с домашним мармеладом на серебряном подносе у его изголовья указывали, что наступило утро.
– Можно поймать гигантского ящера, шестьдесят футов в длину, – сказал Дэниэл. – Интересно, что они едят?
– Наверное, других ящеров.
– Хочешь, я тебе про них почитаю? – Он перевернул страницу. – Тебе нравится Джед?
– Конечно.
– А мне нет. Не совсем.
– Почему же?
– Не нравится, и все. Она кривляка. Они все в восторге, что ты меня спас. Сэнди Лэнгборн предлагает организовать сбор средств.
– А кто она, Сэнди?
– Это он. Он настоящий лорд. Только ты под знаком вопроса. Поэтому он решил подождать, пока все не прояснится так или этак. И мисс Моллой сказала, чтобы я не проводил здесь слишком много времени.
– Мисс Моллой – это кто?
– Моя учительница.
– В школе?
– Я по-настоящему не хожу в школу.
– Почему?
– Это меня угнетает. Роупер приглашает для меня других детей, но я их всех ненавижу. Он купил новый «роллс-ройс» для Нассау, но Джед больше нравится «вольво».
– А тебе он нравится?
– Не-а.
– Тогда что же тебе нравится?
– Драконы.
– А когда они возвращаются?
– Драконы?
– Джед и Роупер.
– Его нужно звать шефом.
– Ну хорошо, Джед с шефом?
– А как тебя зовут?
– Томас.
– Это имя или фамилия?
– Как тебе хочется.
– Ни то, ни другое. Так говорит Роупер. Это имя придуманное.
– Он сам сказал тебе об этом?
– Я подслушал. Наверно, в четверг. Все зависит от того, останутся ли они на вечеринку у Апо.
– Кто такой Апо?
– А, бабник один. Оборудовал себе надстройку в Майами и спит там со всякими девками.
Затем Дэниэл почитал Джонатану про ящеров и про птеродактилей, а когда Джонатан задремал, Дэниэл стал хлопать его по плечу, чтобы спросить, может ли он съесть кусок кекса и не хочет ли его попробовать Джонатан. Чтобы доставить удовольствие Дэниэлу, Джонатан съел большой кусок, потом Дэниэл неловкими руками налил ему тепловатого чаю.
– Ты, я вижу, поправляешься, Томми? Они с тобой хорошо повозились, я вижу. Очень профессионально.
Это был Фриски. Он сидел на стуле прямо в двери в белых парусиновых штанах и тенниске без привычной «беретты» и читал «Файнэншл таймс».
Пока пациент отдыхал, внимательный наблюдатель, живущий в нем, осматривался вокруг.
Кристалл. Один из островов Эксума, принадлежащий мистеру Онслоу Роуперу, в часе лету от Нассау. Джонатан умудрился засечь время по часам на правой руке Фриски, когда тот вносил и выносил его из самолета. Откинувшись в кресле, ни на минуту не отключаясь, он тайком наблюдал за проплывавшими внизу рифами, напоминавшими при бледном свете луны фрагменты картинки-головоломки. Перед ними возник одинокий остров с коническим холмом посредине. На его гребне Джонатан различил тщательно обустроенную, освещенную взлетную полосу с вертолетной площадкой, низким зеленым ангаром и оранжевой мачтовой антенной. Он даже попытался рассмотреть в лесах разрушенные жилища рабов, о которых упоминал Рук, но не смог. Они приземлились, их встречал джип «тоета» с брезентовым верхом и очень большим чернокожим водителем в плетеных перчатках с голыми костяшками для нанесения удара.
– Может сидеть или надо разложить сиденье?
– Просто посади его и поезжай медленно и аккуратно, – ответил Фриски.
Они проехали немного по змеившейся вниз дороге, и голубые сосны сменились зеленью листьев размером с обеденную тарелку. Дорога выровнялась, и при свете фар Джонатан разглядел треснувшую табличку «Черепаховая фабрика Пиндара», а за ней кирпичную парильню с задранной крышей и выбитыми окнами. С кустарника по обочинам дороги, подобно старым бинтам, свисали хлопковые лохмотья. Джонатан старался все хорошенько запомнить на случай, если ему придется бежать отсюда. Итак, в обратном порядке: сначала ананасовая плантация, потом банановая роща, поле с помидорами, заброшенная черепаховая фабрика. При лунном свете он видел поля с нелепо торчащими стеблями, напоминающими незаконченные кресты, затем показались распятие и придорожная деревянная церковь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141