На это время подзащитная останется под охраной шерифа. Если подзащитная желает дать показания прессе, не вижу повода отказывать ей во встрече с журналистами прямо в здании суда.
Судья Хобарт встал с кресла и вышел. Гастингс подбежал к Мейсону.
- Слушайте, Мейсон, нельзя выкидывать такие номера, это не по правилам!
- Почему? - удивился защитник. - Вы слышали, что сказал судья: все по закону.
- Ну, хорошо! Если вы намерены проводить пресс-конференцию, я тоже буду там и задам несколько вопросов, - заявил Гастингс. - Я понимаю вашу цель: вы хотите дать обвиняемой возможность все рассказать, не подвергаясь перекрестному допросу.
- Вы будете представлять какую-нибудь газету? - осведомился Мейсон.
- Да, я буду представлять газету и через пять минут получу удостоверение репортера! И уж я задам несколько вопросиков, на которые обвиняемая вряд ли сможет дать ответы!
- Ради Бога, если вы - представитель прессы. Зал судебного заседания был охвачен волнением. Газетчики окружили стол Мейсона и фотографировали улыбающегося защитника и взбешенного прокурора. Робли Гастингс повернулся к ним.
- Это беспрецедентно! - закричал он. - Со мной не бывало ничего подобного, фантастика какая-то. Теперь обвиняемой обеспечена симпатия публики. Если она хочет все рассказать, то почему не сделала этого на следствии?
- Потому что следствие велось крайне небрежно, - ответил Мейсон.
- Что это значит?
- Следователь не изучил дно залива в том месте, где яхта стояла на якоре. Возможно, там что-то есть, находки на дне озера способны полностью оправдать подсудимую. Вы можете найти, к примеру, оружие убийцы. Любой эксперт должен был связаться с подводниками и в конце концов исследовать место, чтобы найти оружие. Мы предполагаем, что убийца, кто бы он ни был, выбросил оружие за борт. А вы что сделали? Вы и шериф расследовали дело и даже не пометили то место, где яхта стояла на якоре. Таким образом, вы навсегда упустили то, что могло быть жизненно важно для обвиняемой. Поэтому она сама будет решать, что и когда ей рассказывать.
- Подождите, - перебил Гастингс. - Я собираюсь заказать по телефону удостоверение репортера. Ну, а если вы утверждаете, что все упирается в исследование дна, то почему же вы не взяли ныряльщика и не поискали сами?
- Мы не знали точного места, - ответил Мейсон. - Яхту буксировали по приказу шерифа.
Гастингс попытался сказать что-то еще, но не мог ничего выговорить от злости. Его рот задергался как в нервном припадке, лицо побледнело, руки задрожали. Он резко повернулся и пошел к телефону. Мейсон сказал шерифу:
- Будьте так добры, шериф, скажите на пресс-конференции пару слов, буквально пятиминутную речь, а мы пока должным образом аккредитуем представителей прессы.
- Погодите-ка, - возразил шериф Джуит. - Вы обвиняете меня в некомпетентности.
- Я не обвиняю вас, я лишь заявил, что вы вели расследование небрежно.
- Это одно и то же.
- Хорошо, - сказал Мейсон, - если вам так больше нравится, я обвиняю вас в некомпетентности.
- Я не знаю, стоит ли помогать вам с пресс-конференцией, - заявил шериф.
- Эй, подождите-ка, - вмешался один из репортеров, - что вы делаете? Хотите испортить нам статью года?
- Я возвращаюсь к себе в контору, - объявил шериф. Один из репортеров сказал - Конечно, шериф, пожалуйста. Но не забывайте о своих друзьях. Во время выборов мы пахали на вас, засучив рукава, но если вы испортите нам материал, я уж и не знаю... Вы понимаете, что все это значит? Богатая женщина обвиняется в убийстве на почве шантажа, радио и телевидение, столичные газеты - все слопают эту историю, а вы не даете репортерам заработать. Да и не имеете вы права мешать подзащитной делать заявления для прессы.
Шериф на миг задумался и произнес:
- Хорошо. Через десять минут она сделает открытое заявление в судебной библиотеке.
- Да, и мы приглашаем только аккредитованных представителей прессы. Иначе моя клиентка говорить не будет, - сказал Мейсон.
- Шериф и его помощники тоже придут, - заявил шериф.
- Конечно, - Мейсон улыбнулся. - Мы ждем вас.
Глава 20
- Итак, миссис Бэнкрофт, садитесь сюда, пожалуйста, за стол, лицом к представителям прессы. Рассказывайте, - попросил Мейсон.
Бэнкрофт потянул адвоката за рукав.
- Мейсон, - сказал он, - вы уверены, что так и надо? По-моему, это нас погубит.
- Я думаю, так будет лучше. Возможно, вам и кажется, что это нас погубит, но риск вполне оправданный, - адвокат повернулся к миссис Бэнкрофт. - Ну, а теперь вперед, я задам вам несколько вопросов. Джилли шантажировал вас?
- Да. Я заплатила ему тысячу долларов.
- Когда?
- Кажется, восьмого числа.
- Я попрошу вас не рассказывать, о чем говорилось в письме шантажистов, но скажите, это произошло из-за чего-то, что вы совершили?
- Нет.
- Вы заплатили за информацию, которую он грозился раскрыть и которая, как вы чувствовали, помешала бы счастью других людей?
- Да.
- Когда вы увидели Джилли во второй раз, после того, как заплатили ему?
- На борту моей яхты "Инесса" десятого числа.
- Вы были там сначала с кем-то другим?
- Да, и Ирвином Виктором Фордайсом.
- Вы пригласили его на яхту?
- Да.
- Это был тот самый молодой человек, которого видел с вами той ночью Дрю Кэрби?
- Минутку, - прервал Робли Гастингс. - Я здесь представляю прессу, но мне не нравится, что вы вынуждаете свидетельницу давать все эти показания. Вы не могли делать этого в суде и, я думаю, не можете здесь. Теперь я вижу, зачем вы затеяли все это интервью с прессой. Чтобы заставить свидетельницу говорить вашими словами.
- Здесь вы представитель прессы, а не окружной прокурор. Я веду беседу своими методами. А теперь сядьте и помолчите, - сказал Мейсон.
- Как представитель прессы, я не обязан сидеть и молчать.
- Хорошо, - ответил Мейсон. - Я веду интервью и предоставляю миссис Бэнкрофт все возможности рассказать свою историю. Итак, господа, хотите ли вы услышать рассказ, или лучше начать задавать вопросы? Ведь окружной прокурор, замаскировавшийся под газетчика, считает, что я веду дело не правильно.
- Нет, нет! Руководите сами. Вопросы потом, - в один голос вскричали репортеры.
- Миссис Бэнкрофт расскажет все только на справедливых для нее условиях, - заявил Мейсон. - И она не хочет, чтобы окружной прокурор запугивал ее, точно так же, как и я не хочу, чтобы он запугивал меня.
- Пусть начинает, - потребовал один из репортеров.
- Я по-прежнему протестую, - воскликнул Гастингс. - Я...
- Замолчите, Гастингс, - сказал какой-то газетчик.
- Как вы смеете так со мной разговаривать?!
- Смею, потому что я - профессиональный репортер, представляющий американскую прессу. Моя газета выступала против вас, когда вы баллотировались в шерифы, и мы снова будем против на следующих выборах. А уж сгубить судебной казуистикой отличную статью мы вам и подавно не дадим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26