Максим бережно накрыл ее руку своей.
- Евгения, Женька… - голос срывался от волнения. Тысячу раз проигрывал он в воображении эту сцену, но теперь все равно с трудом подбирал нужные слова. - Я давно хотел сказать… Думаю, ты и сама догадываешься, как я к тебе отношусь… Ты мне очень нравишься. И теперь, когда ты стала взрослой, мы могли бы начать встречаться, если ты, конечно, не против…
Евгения густо покраснела, на лице у нее проявилось выражение крайней растерянности и замешательства. Она беспомощно захлопала ресницами, ее прозрачно-зеленый взгляд заскользил по сторонам, по плывущему за стеклом городу в туманной дымке. Максим почувствовал, что его прошибает холодный пот. Нет, не этого он ждал - удивление, смущение, радостное волнение, - разве не так реагируют девушки на признание? Или ее напугала поспешность превращения старшего товарища в пылкого поклонника? Ведь в глубине души она еще была девчонкой, не успевшей свыкнуться с мыслью о том, что детство закончилось. Наверное, ей нужно было время…
- Можешь не отвечать прямо сейчас. - Максим вымученно улыбнулся. - Давай наслаждаться ужином.
Оба молча, безо всякого аппетита, ковыряли салаты. Евгения по-прежнему старательно отводила глаза, избегая его выжидающего взгляда.
- Макс, - наконец заговорила она, - все это так неожиданно. У меня, конечно, бывали насчет тебя всякие мысли… Но мы так редко виделись… Я была ребенком, многого не понимала. Возможно, я говорила и делала что-то не то, и ты мог истолковать это превратно… Да и сейчас мы так далеки друг от друга, ты в Питере, я в Москве, как нам встречаться?
- Я скоро закончу универ и могу переехать в Москву, - сказал Максим. - Хотя Питер мне намного роднее, там у меня работа, связи, я зарабатываю неплохие деньги, а смогу зарабатывать еще больше. Ты ни в чем не будешь нуждаться, если станешь моей женой, Евгения…
Впервые в жизни он произнес слова, которые, как ему в последнее время казалось, он уже никогда не соберется произнести. Как ни странно, он почувствовал облегчение, словно пудовый камень свалился с души.
- Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой? - изумленно переспросила Евгения. - Это что, предложение? Ты меня любишь?
- Люблю, всегда любил, - с жаром подтвердил Максим.
Евгения опустила глаза и снова залилась краской. Мохнатые ресницы мелко подрагивали, как лепестки сирени. Максим снова не видел ее глаз. Официант косился на их столик с плохо скрываемым любопытством. Наверное, он решил, что Максим предлагает девушке нечто непристойное.
- Макс, пока я не готова к серьезным отношениям. Мне надо учиться… - Евгения нервно скомкала салфетку.
- Я понимаю, тебе нужно время. Ведь ты еще очень молода, - кивнул Макс. - Я готов ждать сколько потребуется… Только скажи, есть ли мне смысл ждать? Нравлюсь ли я тебе хоть немного не как друг, а как мужчина?
- Ну да… - прошептала она не слишком уверенно. - Нравишься… Но я не уверена, любовь ли это…
- Это не страшно, - вымолвил Максим, - уверен, что ты меня тоже полюбишь. Никто не станет любить тебя сильнее, чем я.
Вечером Макс проводил Евгению до квартиры и впервые поцеловал ее ничего не опасаясь - со всей нежностью и страстью любящего мужчины, старающегося разбудить в девушке ответные чувства. Она попыталась от него отстраниться, пробормотала что-то про соседей.
- Увидимся завтра? - спросил Максим. Он не мог разомкнуть кольцо горячих рук, изнемогал от страсти и от страха испугать девушку своей горячностью.
- Не знаю. - Она осторожно высвободилась из его объятий. - Я обещала встретиться с Машкой. Позвони завтра. И… ступай.
- Я должен передать тебя из рук в руки, - возразил Максим.
- Не волнуйся. Я скажу маме, что ты довел меня до самой двери. Иди же…
Ему было неприятно, что Евгения настолько явно пытается его спровадить. И все же Максим решил, что, наверное, ей необходимо побыть одной, привести в порядок мысли и чувства.
- Я позвоню завтра, - предупредил он и, пошатываясь от переизбытка эмоций, стал спускаться по лестнице.
***
Для него началось время, полное надежд, томительных ожиданий, волнений и тревог. Он никогда не думал, что может так сходить с ума. Максим прощался с Евгенией и тут же начинал считать часы до следующей встречи. Он думал о девушке постоянно: открывая глаза утром и закрывая их вечером. Это стало наваждением. Когда он вернулся в Питер, звонил ей по несколько раз на дню, оплачивал длинные телефонные счета, срывался на выходные и праздники в Москву, теряя уйму выгодных заказов и выслушивая выговоры недовольного начальства. Ему никак не удавалось пробудить в ней ответную страсть. Они ходили в кино, в театры, посещали выставки. Оттягивались в ночных клубах. Евгении все было интересно, от живописи до политики, она заражала его неуемной энергией, юным задором, жаждой познания окружающего взрослого мира. Но как только доходило до самой сладкой, интимной стороны отношений, девушка впадала в ступор. Максим никак не мог уговорить ее заняться любовью. Евгения упорно твердила, что не хочет, не может, не готова, - и доводила Максима до белого каления. Разумеется, в Питере он снова стал встречаться с другими женщинами, оправдываясь перед собой тем, что здоровый парень не может обойтись без регулярного секса, и обещая себе прекратить все это, как только Евгения перестанет упорствовать.
Родители выбор Максима восприняли неоднозначно. Мать схватилась за голову: в своем ли уме сын? Девчонке только исполнится восемнадцать, вчера школу закончила - какая из нее жена? Да и Максиму рано о семье думать - двадцать лет, куда спешить? Гуляй, наслаждайся жизнью, ярмо на шею всегда успеется повесить.
Отец был, как обычно, навеселе - и попросил фото. Посмотрел, удовлетворенно икнул: красивая, женись.
- Дурак! - в сердцах вскричала мать. - Последние мозги пропил! У нее ни образования, ни жилья, ни мозгов пока нет! Да и по дому сделать небось ничего не умеет, ни сготовить, ни постирать! А я-то думаю: что он к Тоньке зачастил? А она, зараза, небось все знала и молчала!
- Говорила Тонька, что ему девчонка какая-то нравится! - припомнил отец. - А ты слушала? Ты ж кроме работы и своих болячек ничего знать не хочешь! Придешь - и спать!
- А ты жрешь с моей работы, сам-то сколько приносишь! А болячки все от тебя, алкаш чертов!
- Я не алкаш! - хватил кулаком по столу отец. - Хватит орать! А то щас как дам!
- Попробуй дай! - привычно подбоченилась мать. - Да я тебя в ментовку сдам, нет, лучше я тебе сама башку вот этой сковородой разобью!
Максим тихо выбрался из квартиры и закрыл за собой дверь. Последнее время подобные разборки для родителей стали нормой. Он пробовал вмешиваться, но от его речей становилось только хуже. Ничего, поорут - и остынут. Ну отвесит мать отцу пару затрещин - и успокоится. Отец же никогда мать пальцем не тронул, только всю жизнь грозился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59