Все эти качества ей очень понадобятся в будущем, чтобы справиться с тем, что оставлю ей я, и с тем, что она получила от деда. Надеюсь, она никогда не будет думать об этом наследстве как о тяжелом бремени. Конечно, богатство возлагает на людей огромную ответственность…»
В этот момент Тесса раскричалась, ее пронзительный плач эхом перекатывался под сводами церкви. Эмма открыла глаза и прищурилась. Она наклонилась вперед, чтобы лучше рассмотреть, что происходит у купели. Все выглядели обеспокоенными. Викарий держал девочку, окропляя ее лобик святой водой и совершая таинство крещения во имя Отца и Сына и Святого Духа. Когда он закончил и отдал ребенка Эмили, было заметно, что он сделал это с облегчением. Эмили начала укачивать Тессу, стараясь успокоить ребенка, но безуспешно.
Эмма усмехнулась - она знала, что Тесса расплакалась из-за того, что ей не понравилось, как ее лобик окропили холодной водой. Ребенок протестовал - и очень громко. «Я уже теперь вижу, - подумала она, - что маленькая Тесса Макгилл Харт Фарли будет маленькой бунтаркой в этом семействе».
Дэзи, тоже улыбаясь, взяла мать за руку и сжала ее. Она прошептала:
- Судя по громкому голосу, Тесса пошла в нашу семью, мамочка.
Эмма повернулась и посмотрела в ясные голубые глаза своей любимой дочери.
- Да, - так же шепотом ответила Эмма. - Она с самого начала была более активной из них двоих. Еще одна сильная своевольная личность в нашей породе? - Она выразительно изогнула седые брови. Дэзи только кивнула в ответ. В ее глазах светились счастье и радость.
Через несколько минут церемония закончилась, и они медленно потянулись вдоль стен к выходу. Эмма, под руку с Блэки, приветливо всем улыбалась и кивала, но не останавливалась поговорить ни с кем.
Вскоре вся семья, их друзья и деревенские жители собрались у входа, поздравляя родителей и беседуя между собой.
Несколько местный жителей подошли к Эмме и остановились поговорить с ней пару минут. Но очень скоро она извинилась и отозвала Блэки в сторону.
- Я сейчас ненадолго исчезну. Я вернусь прежде, чем заметят мое отсутствие. И тогда мы сможем отправиться в Пеннистоун-ройял.
- Хорошо, Эмма. Ты уверена, что не хочешь, чтобы я пошел с тобой?
- Уверена. Но спасибо, что предложил, Блэки. Я быстро.
Когда Эмма отошла от толпы перед церковью, к ней поспешил Милсан, шофер Блэки, с корзиной цветов. Она взяла у него корзину, улыбнулась и поблагодарила.
Она прошла через кладбищенские ворота и вошла на кладбище, примыкающее к церкви.
Ее ноги наизусть знали дорогу, и они сами вели ее по мощеной дорожке в дальний угол, уединенный и заросший кустарником, в тени старого вяза у замшелой каменной стеньг. В этом углу, под каменными надгробиями, которые она сама выбрала много лет назад, лежали ее родители - Джон и Элизабет Харт. Рядом с ними были могилы двух ее братьев - Уинстона и Фрэнка. Она взяла цветы из корзины и положила по букету на каждую из четырех могил. Выпрямившись, она положила руку на надгробие на могиле матери и молча постояла в задумчивости, глядя вдаль, на бескрайние мрачные вересковые пустоши, на размытую линию горизонта, где они встречаются с бледно-голубым небом, по которому ветер гонит белые облака и где изредка проглядывает солнце. День выдался замечательный - на удивление теплый и даже чуть-чуть душный после вчерашних гроз. В такой день хорошо забраться на самый высокий холм в округе - Вершину Мира. Она посмотрела в его сторону, но холм был слишком далеко, чтобы его увидеть, и скрыт другими холмами, простирающимися до горизонта. Она вздохнула, вся во власти воспоминаний. Ее глаза перебегали с плиты на плиту, читая имена. «Я всегда ношу вас в своем сердце, каждый день моей жизни, - сказала она мысленно. - Я никогда не забывала никого из вас». И вдруг неожиданно ей пришла в голову очень странная мысль: она уже больше не придет навестить эти могилы.
Эмма, наконец, оторвалась от созерцания надгробий.
Та же мощеная дорожка, изгибаясь, повела ее дальше, и она остановилась, только когда дошла до большого участка на другой стороне кладбища, в густой тени от церковного здания. Этот семейный участок был окружен железной оградой, которая отделяла его от всего остального кладбища и словно говорила всем, что он - особый, исключительный. Она толкнула маленькую калитку и очутилась среди многих поколений Фарли. Она обвела взглядом могилы и, наконец, ее глаза остановились на белом мраморном надгробии Адель и Оливии. Эти две красавицы-сестры, которые любили одного и того же человека и вышли за него замуж и которые по-своему были добры к ней, когда она была молодой девушкой. Она никогда не забывала их доброты. Но глаза ее задержались дольше других на средней могиле.
«Да, Адам Фарли, - подумала она. - Я победила. В конечном счете победу одержала я. В деревне больше не осталось ничего, что принадлежало бы твоей семье, кроме этого участка на кладбище, где ты похоронен. Все остальное принадлежит мне, и даже церковь здесь существует, главным образом, благодаря моей щедрости. Твоих пра-правнуков только что крестили, и в их именах объединены оба наших имени, но большое богатство и могущество, и высокое положение в обществе они унаследуют от меня». В этих мыслях уже не было горечи, они проходили привычной чередой - она уже не питала ненависти к семье Фарли, и не в ее натуре было злорадствовать, особенно стоя рядом с местом последнего приюта этого человека.
Пройдя через кладбищенские ворота, Эмма увидела, что Блэки стоит в стороне от остальных и разговаривает с двумя ее младшими внучками - Амандой и Франческой.
Блэки усмехнулся, когда она подошла и остановилась около него:
- Ты могла бы догадаться, что эта наблюдательная парочка заметит твое исчезновение. Мне пришлось применять силу, чтобы помешать им побежать за тобой. Почти пришлось.
- Мы тоже хотели посмотреть на могилы, бабушка, - объяснила Аманда. - Мы любим кладбища.
Эмма посмотрела на нее, изобразив шутливый ужас:
- Как жутко звучит!
- Да нет, совсем не жутко, а очень интересно, - прощебетала Франческа. - Нам нравится читать надписи на могильных плитах, и мы пытаемся догадаться, какими были эти люди, как они жили. Это все равно, что читать книгу.
- Для вас сейчас - да, - рассмеялась Эмма и ласково посмотрела на внучек. - Я думаю, нам пора ехать домой, - продолжала она. - Эмили сказала вам, что у нас сегодня небольшой прием с шампанским?
- Да, но она сказала, что нам еще нельзя шампанского. Но ведь на самом деле можно? Правда, бабушка? - спросила Аманда.
- По бокалу, не больше. Я не хочу, чтобы оно ударило вам в голову.
- Спасибо, бабуля, - сказала Аманда, а Франческа взяла Эмму под руку и объявила:
- Мы поедем с тобой. Машина дяди Блэки гораздо лучше, чем старый «ягуар» Эмили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
В этот момент Тесса раскричалась, ее пронзительный плач эхом перекатывался под сводами церкви. Эмма открыла глаза и прищурилась. Она наклонилась вперед, чтобы лучше рассмотреть, что происходит у купели. Все выглядели обеспокоенными. Викарий держал девочку, окропляя ее лобик святой водой и совершая таинство крещения во имя Отца и Сына и Святого Духа. Когда он закончил и отдал ребенка Эмили, было заметно, что он сделал это с облегчением. Эмили начала укачивать Тессу, стараясь успокоить ребенка, но безуспешно.
Эмма усмехнулась - она знала, что Тесса расплакалась из-за того, что ей не понравилось, как ее лобик окропили холодной водой. Ребенок протестовал - и очень громко. «Я уже теперь вижу, - подумала она, - что маленькая Тесса Макгилл Харт Фарли будет маленькой бунтаркой в этом семействе».
Дэзи, тоже улыбаясь, взяла мать за руку и сжала ее. Она прошептала:
- Судя по громкому голосу, Тесса пошла в нашу семью, мамочка.
Эмма повернулась и посмотрела в ясные голубые глаза своей любимой дочери.
- Да, - так же шепотом ответила Эмма. - Она с самого начала была более активной из них двоих. Еще одна сильная своевольная личность в нашей породе? - Она выразительно изогнула седые брови. Дэзи только кивнула в ответ. В ее глазах светились счастье и радость.
Через несколько минут церемония закончилась, и они медленно потянулись вдоль стен к выходу. Эмма, под руку с Блэки, приветливо всем улыбалась и кивала, но не останавливалась поговорить ни с кем.
Вскоре вся семья, их друзья и деревенские жители собрались у входа, поздравляя родителей и беседуя между собой.
Несколько местный жителей подошли к Эмме и остановились поговорить с ней пару минут. Но очень скоро она извинилась и отозвала Блэки в сторону.
- Я сейчас ненадолго исчезну. Я вернусь прежде, чем заметят мое отсутствие. И тогда мы сможем отправиться в Пеннистоун-ройял.
- Хорошо, Эмма. Ты уверена, что не хочешь, чтобы я пошел с тобой?
- Уверена. Но спасибо, что предложил, Блэки. Я быстро.
Когда Эмма отошла от толпы перед церковью, к ней поспешил Милсан, шофер Блэки, с корзиной цветов. Она взяла у него корзину, улыбнулась и поблагодарила.
Она прошла через кладбищенские ворота и вошла на кладбище, примыкающее к церкви.
Ее ноги наизусть знали дорогу, и они сами вели ее по мощеной дорожке в дальний угол, уединенный и заросший кустарником, в тени старого вяза у замшелой каменной стеньг. В этом углу, под каменными надгробиями, которые она сама выбрала много лет назад, лежали ее родители - Джон и Элизабет Харт. Рядом с ними были могилы двух ее братьев - Уинстона и Фрэнка. Она взяла цветы из корзины и положила по букету на каждую из четырех могил. Выпрямившись, она положила руку на надгробие на могиле матери и молча постояла в задумчивости, глядя вдаль, на бескрайние мрачные вересковые пустоши, на размытую линию горизонта, где они встречаются с бледно-голубым небом, по которому ветер гонит белые облака и где изредка проглядывает солнце. День выдался замечательный - на удивление теплый и даже чуть-чуть душный после вчерашних гроз. В такой день хорошо забраться на самый высокий холм в округе - Вершину Мира. Она посмотрела в его сторону, но холм был слишком далеко, чтобы его увидеть, и скрыт другими холмами, простирающимися до горизонта. Она вздохнула, вся во власти воспоминаний. Ее глаза перебегали с плиты на плиту, читая имена. «Я всегда ношу вас в своем сердце, каждый день моей жизни, - сказала она мысленно. - Я никогда не забывала никого из вас». И вдруг неожиданно ей пришла в голову очень странная мысль: она уже больше не придет навестить эти могилы.
Эмма, наконец, оторвалась от созерцания надгробий.
Та же мощеная дорожка, изгибаясь, повела ее дальше, и она остановилась, только когда дошла до большого участка на другой стороне кладбища, в густой тени от церковного здания. Этот семейный участок был окружен железной оградой, которая отделяла его от всего остального кладбища и словно говорила всем, что он - особый, исключительный. Она толкнула маленькую калитку и очутилась среди многих поколений Фарли. Она обвела взглядом могилы и, наконец, ее глаза остановились на белом мраморном надгробии Адель и Оливии. Эти две красавицы-сестры, которые любили одного и того же человека и вышли за него замуж и которые по-своему были добры к ней, когда она была молодой девушкой. Она никогда не забывала их доброты. Но глаза ее задержались дольше других на средней могиле.
«Да, Адам Фарли, - подумала она. - Я победила. В конечном счете победу одержала я. В деревне больше не осталось ничего, что принадлежало бы твоей семье, кроме этого участка на кладбище, где ты похоронен. Все остальное принадлежит мне, и даже церковь здесь существует, главным образом, благодаря моей щедрости. Твоих пра-правнуков только что крестили, и в их именах объединены оба наших имени, но большое богатство и могущество, и высокое положение в обществе они унаследуют от меня». В этих мыслях уже не было горечи, они проходили привычной чередой - она уже не питала ненависти к семье Фарли, и не в ее натуре было злорадствовать, особенно стоя рядом с местом последнего приюта этого человека.
Пройдя через кладбищенские ворота, Эмма увидела, что Блэки стоит в стороне от остальных и разговаривает с двумя ее младшими внучками - Амандой и Франческой.
Блэки усмехнулся, когда она подошла и остановилась около него:
- Ты могла бы догадаться, что эта наблюдательная парочка заметит твое исчезновение. Мне пришлось применять силу, чтобы помешать им побежать за тобой. Почти пришлось.
- Мы тоже хотели посмотреть на могилы, бабушка, - объяснила Аманда. - Мы любим кладбища.
Эмма посмотрела на нее, изобразив шутливый ужас:
- Как жутко звучит!
- Да нет, совсем не жутко, а очень интересно, - прощебетала Франческа. - Нам нравится читать надписи на могильных плитах, и мы пытаемся догадаться, какими были эти люди, как они жили. Это все равно, что читать книгу.
- Для вас сейчас - да, - рассмеялась Эмма и ласково посмотрела на внучек. - Я думаю, нам пора ехать домой, - продолжала она. - Эмили сказала вам, что у нас сегодня небольшой прием с шампанским?
- Да, но она сказала, что нам еще нельзя шампанского. Но ведь на самом деле можно? Правда, бабушка? - спросила Аманда.
- По бокалу, не больше. Я не хочу, чтобы оно ударило вам в голову.
- Спасибо, бабуля, - сказала Аманда, а Франческа взяла Эмму под руку и объявила:
- Мы поедем с тобой. Машина дяди Блэки гораздо лучше, чем старый «ягуар» Эмили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94