все время говорил об Ине. Ина и ее богатый батюшка; Ина и ее любовник; как Ина его оставила; как Ина отняла у него Бобби.
– Мне кажется, что ты все еще влюблен в Ину, – сказала ему Джейд, отыскав наконец неотразимый предлог, чтобы отказать ему.
– Нет, – решительно возразил он. – Я люблю тебя. А если Джордж не говорил об Ине, то на смену ей приходил Бобби. Еще младенцем Бобби обнаружил редкий музыкальный дар. Бобби – атлет от рождения. Он пошел в восемь месяцев и заговорил в полтора года.
Джейд даже не могла решить, кто же ее соперник – Бобби или Ина. Наверное, Джордж и сам не знал этого.
После этого разговора он старался не упоминать об Ине и продолжал свои домогательства. Поток подарков не иссякал, не прекращались телефонные звонки, цветы и любовные записки. Она благодарила его, откликалась на звонки, улыбалась ему – все делала, только сердце свое не открывала. Она едва-едва пережила неудачное замужество и поклялась себе, что ничего подобного никогда больше не будет. Она считала, что это «никогда» относится и к Джорджу, однако «никогда» кончилось через четыре месяца после того, как они встретились в мансарде у Тициана Феллоуза. Она случайно увидела его с какой-то женщиной и едва не умерла от ревности.
Если так и было задумано, то план оказался прекрасен. Какой-то тоненький голосок нашептывал ему, что замысел-таки был. В конце концов, он теперь достаточно близко познакомился с Джейд, чтобы знать ее любимые места. «Ле Рале» было одним из таких мест. Заказывая столик на двоих, он подумал, что, пожалуй, и Джейд там может оказаться. Да, он рассчитывал там ее увидеть. И не случайно Джордж пригласил на ужин актрису, совершенно очаровательную женщину. Не случайно и то, что выбрал столик прямо напротив входа. И то, что он увидел Джейд в тот самый момент, когда она вошла в ресторан со своим спутником Мартином Шульцем, – тоже было, в конце концов, не случайно.
– Привет, Джейд, – весело окликнул Джордж, когда они проходили мимо их столика. Он познакомил ее с Лизой Найт.
– Привет, Джордж, – спокойно отозвалась Джейд, прошествовав мимо и едва удостоив Лизу кивком. Она даже не представила Мартина.
– Твоя приятельница ревнива, – сказала Лиза.
– Просто близорука, – ответил Джордж, стараясь найти Джейд оправдание.
– Ну, никто так не близорук, – заметила Лиза, гадая, что там происходит между Джорджем и Джейд Маллен.
– Кто это? – спросил Мартин, когда они устроились за столиком.
– Забыла его имя, – сказала Джейд первое, что пришло в голову. – Потому и не познакомила тебя.
Мартин знал, что она лжет, но не мог понять почему. На Джейд это было не похоже.
На следующий день Джордж звонил Джейд и домой, и в мансарду Стефана Хичкока. Она не подходила к телефону и не откликалась на записи автоответчика. На второй день он возобновил попытки, и снова она была неуловима. Она отказывалась говорить с ним и, таким образом, превращала себя в легкую добычу. Джордж-любовник хорошо знал цену таким отказам и знал, как справляться с ними.
Через четыре дня после встречи в «Ле Рале» Джордж появился у Стефана Хичкока с огромным букетом фризий. Стив возился с образцами материи; Джейд разговаривала по телефону. Джейд всегда разговаривала по телефону.
– Потом, – сказал 6н, обрывая ее на полуслове и вешая трубку.
– Это же был Ультимо, – закричала Джейд, в ярости хватая трубку. – Что ты себе позволяешь?
– Лучше скажи, что ты себе позволяешь? – огрызнулся Джордж. Он был зол, терпение иссякло. Их отношения подошли к критической точке. Пришла пора брать инициативу в свои руки, и Джордж-любовник точно знал, что и как надо делать. – Ты, понимаешь, приревновала меня Бог знает к кому и теперь всячески бегаешь от меня.
– Ничего подобного! – вспыхнула она, восставая и против слов его, и против собственных чувств. Чего она никогда не терпела и не потерпит, так это мужчин вроде ее отца, мужчин, которые используют одну женщину, чтобы сделать больно другой, мужчин, чью позицию можно было бы выразить так: зачем делать одну женщину счастливой, когда можно сделать двух несчастными? – Разве ты принадлежишь мне? И какое мне дело до твоих приятельниц?
– Вот именно, – сказал Джордж, понимая, что теперь уж ей никуда не деться. – Настолько нет дела, что ты даже поздороваться толком с ней не могла. И настолько нет дела, что даже позвонить мне было трудно.
– Боже, ну и самонадеянный же ты тип, – она повернулась к Стиву за поддержкой. Тот затеребил очки в черепаховой оправе, отвел глаза, принялся изучать тесемки на кроссовках и пожал плечами. Любовная жизнь самого Стива колебалась между радикализмом и консерватизмом, между мальчиками и девочками; в настоящий момент он был более или менее бисексуален. Вся эта сцена, казалось, смущала Стива еще больше, чем Джейд.
Он был последним, от кого можно было ожидать совета и поддержки.
– Вовсе нет, – заявил Джордж, не желая переходить в оборону. – Я просто реалист. Слушай, Джейд, когда ты, наконец, кончишь бегать от меня?
– А я вовсе и не бегаю, – отстраняясь от него, сказала" Джейд.
– Стив, вам придется несколько дней обойтись без нее, – объявил Джордж и, не ожидая ответа, подхватил Джейд под руку, вытащил из мастерской, затолкал в лифт, который теперь работал, вывел на улицу и остановил такси.
– Ла Гуардиа, – скомандовал Джордж.
– Эй, куда мы едем? Что ты делаешь? Водитель, немедленно остановите машину!
Шофер обернулся, явно не зная, что делать.
– Вперед, – твердо повторил Джордж, протягивая ему десятидолларовую купюру.
– Мы отправляемся в Нантаккет, – сказал Джордж. – Это ответ на первый вопрос. Что же касается того, что я делаю, – пытаюсь поговорить с тобой, и поскольку ты не откликаешься на телефонные звонки, приходится говорить с тобой лично.
– Нантаккет! Но ведь сегодня днем придет поставщик от Бендела! – Он обвел ее вокруг пальца, обратил ее переживания против нее самой. Она ненавидела его. Она его боялась. Она хотела избавиться от него.
– Стив сам справится с ним, – сказал он, крепко, чтобы и пошевелиться не могла, удерживая ее.
– Но у меня даже вещей с собой нет!
– Джейд, – сказал он, закрывая ей рот поцелуем и сминая душистые цветы, – и от запаха их, и от поцелуя у нее голова кругом пошла, – тебе и не понадобятся твои вещи.
Он привез ее в мотель и тут же швырнул на четырехспальную постель. В первый раз он был настойчив, почти груб, быстро кончил, специально думая больше о своем удовольствии, так, чтобы она только разогрелась, ожидая новых ласк. Потом, немного позже, когда момент показался подходящим, он снова прижал ее к себе и на этот раз ласкал медленно и бережно, обращаясь с ее телом, как опытный любовник, изучая каждый изгиб фигуры, каждую жилку, пробегая пальцами и языком по рукам, ногам, шее, лицу, доводя до экстаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
– Мне кажется, что ты все еще влюблен в Ину, – сказала ему Джейд, отыскав наконец неотразимый предлог, чтобы отказать ему.
– Нет, – решительно возразил он. – Я люблю тебя. А если Джордж не говорил об Ине, то на смену ей приходил Бобби. Еще младенцем Бобби обнаружил редкий музыкальный дар. Бобби – атлет от рождения. Он пошел в восемь месяцев и заговорил в полтора года.
Джейд даже не могла решить, кто же ее соперник – Бобби или Ина. Наверное, Джордж и сам не знал этого.
После этого разговора он старался не упоминать об Ине и продолжал свои домогательства. Поток подарков не иссякал, не прекращались телефонные звонки, цветы и любовные записки. Она благодарила его, откликалась на звонки, улыбалась ему – все делала, только сердце свое не открывала. Она едва-едва пережила неудачное замужество и поклялась себе, что ничего подобного никогда больше не будет. Она считала, что это «никогда» относится и к Джорджу, однако «никогда» кончилось через четыре месяца после того, как они встретились в мансарде у Тициана Феллоуза. Она случайно увидела его с какой-то женщиной и едва не умерла от ревности.
Если так и было задумано, то план оказался прекрасен. Какой-то тоненький голосок нашептывал ему, что замысел-таки был. В конце концов, он теперь достаточно близко познакомился с Джейд, чтобы знать ее любимые места. «Ле Рале» было одним из таких мест. Заказывая столик на двоих, он подумал, что, пожалуй, и Джейд там может оказаться. Да, он рассчитывал там ее увидеть. И не случайно Джордж пригласил на ужин актрису, совершенно очаровательную женщину. Не случайно и то, что выбрал столик прямо напротив входа. И то, что он увидел Джейд в тот самый момент, когда она вошла в ресторан со своим спутником Мартином Шульцем, – тоже было, в конце концов, не случайно.
– Привет, Джейд, – весело окликнул Джордж, когда они проходили мимо их столика. Он познакомил ее с Лизой Найт.
– Привет, Джордж, – спокойно отозвалась Джейд, прошествовав мимо и едва удостоив Лизу кивком. Она даже не представила Мартина.
– Твоя приятельница ревнива, – сказала Лиза.
– Просто близорука, – ответил Джордж, стараясь найти Джейд оправдание.
– Ну, никто так не близорук, – заметила Лиза, гадая, что там происходит между Джорджем и Джейд Маллен.
– Кто это? – спросил Мартин, когда они устроились за столиком.
– Забыла его имя, – сказала Джейд первое, что пришло в голову. – Потому и не познакомила тебя.
Мартин знал, что она лжет, но не мог понять почему. На Джейд это было не похоже.
На следующий день Джордж звонил Джейд и домой, и в мансарду Стефана Хичкока. Она не подходила к телефону и не откликалась на записи автоответчика. На второй день он возобновил попытки, и снова она была неуловима. Она отказывалась говорить с ним и, таким образом, превращала себя в легкую добычу. Джордж-любовник хорошо знал цену таким отказам и знал, как справляться с ними.
Через четыре дня после встречи в «Ле Рале» Джордж появился у Стефана Хичкока с огромным букетом фризий. Стив возился с образцами материи; Джейд разговаривала по телефону. Джейд всегда разговаривала по телефону.
– Потом, – сказал 6н, обрывая ее на полуслове и вешая трубку.
– Это же был Ультимо, – закричала Джейд, в ярости хватая трубку. – Что ты себе позволяешь?
– Лучше скажи, что ты себе позволяешь? – огрызнулся Джордж. Он был зол, терпение иссякло. Их отношения подошли к критической точке. Пришла пора брать инициативу в свои руки, и Джордж-любовник точно знал, что и как надо делать. – Ты, понимаешь, приревновала меня Бог знает к кому и теперь всячески бегаешь от меня.
– Ничего подобного! – вспыхнула она, восставая и против слов его, и против собственных чувств. Чего она никогда не терпела и не потерпит, так это мужчин вроде ее отца, мужчин, которые используют одну женщину, чтобы сделать больно другой, мужчин, чью позицию можно было бы выразить так: зачем делать одну женщину счастливой, когда можно сделать двух несчастными? – Разве ты принадлежишь мне? И какое мне дело до твоих приятельниц?
– Вот именно, – сказал Джордж, понимая, что теперь уж ей никуда не деться. – Настолько нет дела, что ты даже поздороваться толком с ней не могла. И настолько нет дела, что даже позвонить мне было трудно.
– Боже, ну и самонадеянный же ты тип, – она повернулась к Стиву за поддержкой. Тот затеребил очки в черепаховой оправе, отвел глаза, принялся изучать тесемки на кроссовках и пожал плечами. Любовная жизнь самого Стива колебалась между радикализмом и консерватизмом, между мальчиками и девочками; в настоящий момент он был более или менее бисексуален. Вся эта сцена, казалось, смущала Стива еще больше, чем Джейд.
Он был последним, от кого можно было ожидать совета и поддержки.
– Вовсе нет, – заявил Джордж, не желая переходить в оборону. – Я просто реалист. Слушай, Джейд, когда ты, наконец, кончишь бегать от меня?
– А я вовсе и не бегаю, – отстраняясь от него, сказала" Джейд.
– Стив, вам придется несколько дней обойтись без нее, – объявил Джордж и, не ожидая ответа, подхватил Джейд под руку, вытащил из мастерской, затолкал в лифт, который теперь работал, вывел на улицу и остановил такси.
– Ла Гуардиа, – скомандовал Джордж.
– Эй, куда мы едем? Что ты делаешь? Водитель, немедленно остановите машину!
Шофер обернулся, явно не зная, что делать.
– Вперед, – твердо повторил Джордж, протягивая ему десятидолларовую купюру.
– Мы отправляемся в Нантаккет, – сказал Джордж. – Это ответ на первый вопрос. Что же касается того, что я делаю, – пытаюсь поговорить с тобой, и поскольку ты не откликаешься на телефонные звонки, приходится говорить с тобой лично.
– Нантаккет! Но ведь сегодня днем придет поставщик от Бендела! – Он обвел ее вокруг пальца, обратил ее переживания против нее самой. Она ненавидела его. Она его боялась. Она хотела избавиться от него.
– Стив сам справится с ним, – сказал он, крепко, чтобы и пошевелиться не могла, удерживая ее.
– Но у меня даже вещей с собой нет!
– Джейд, – сказал он, закрывая ей рот поцелуем и сминая душистые цветы, – и от запаха их, и от поцелуя у нее голова кругом пошла, – тебе и не понадобятся твои вещи.
Он привез ее в мотель и тут же швырнул на четырехспальную постель. В первый раз он был настойчив, почти груб, быстро кончил, специально думая больше о своем удовольствии, так, чтобы она только разогрелась, ожидая новых ласк. Потом, немного позже, когда момент показался подходящим, он снова прижал ее к себе и на этот раз ласкал медленно и бережно, обращаясь с ее телом, как опытный любовник, изучая каждый изгиб фигуры, каждую жилку, пробегая пальцами и языком по рукам, ногам, шее, лицу, доводя до экстаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133