– У тебя деньги есть? – спросила Элька.
– Да. Сколько тебе?
– Мне ничего. Поедем куда-нибудь хоть на неделю...
И Элька тоскливо посмотрела в черный отражающий квадрат окна, где все-таки можно было разглядеть крупные хлопья падающего мокрого снега.
– А куда?
– Не знаю... Туда, где сейчас тепло и лето, – тихо сказала Элька и заплакала.
Мартов пересел поближе, обнял Эльку, прижал ее голову к своей груди, стал целовать в макушку, успокаивал, ласково шептал что-то бессвязное.
А сам ловил себя на том, что в эти щемящие секунды, при всем его понимании Элькиной женской униженности, он постыдно и потребительски думает совсем не о ней, а о том, что ее последние слова «...где сейчас тепло и лето...» наконец-то подсказали ему, с чего нужно начинать следующий эпизод!..
«Когда б вы знали, из какого сора...»
* * *
... Никакая, даже самая крупномасштабная карта Стенли Уоррена не смогла бы передать истинное очарование этого островного субтропического рая!..
Дом лоцмана Анри Лорана стоял в глубине небольшого и очень густого сада. С задней стороны дома, выходящей в бамбуковые заросли, от ската крыши шел длинный стационарный навес, под которым был установлен стол для пинг-понга. Отсюда же, сделав всего несколько шагов, можно было плюхнуться в бело-голубой двенадцатиметровый бассейн с проточной, изумительно прозрачной пресной водой.
В спасительной тени навеса, вокруг стола для пинг-понга, с маленькими ракетками в руках не очень ловко, но увлеченно скакали два пожилых человека – худощавый, поджарый лоцман Анри Лоран и толстый бывший адвокат доктор Мартин Краузе.
Доктор Краузе не сумел принять сильную подачу Лорана, и белый целлулоидный мячик молнией влетел в густые заросли русселии юнцейн – сказочно красивых ярко-красных цветов на длинных висящих стеблях.
Кряхтя и охая, доктор Краузе полез в кусты искать мячик. Когда же он на четвереньках выполз оттуда и с трудом поднялся на ноги, то бросил мячик на стол и, задыхаясь, сказал:
– Слушайте, Анри... Вы меня в гроб вгоните!.. Вы можете не лупить так сильно? Мне же все время приходится искать этот чертов мячик... А когда я наклоняюсь – у меня кружится голова...
– Я хочу привести вас в нормальную человеческую форму, Мартин, – сказал Лоран. – Вы обязаны сбросить минимум десять фунтов!
– Я никому ничего не обязан! – тоненьким голосом закричал доктор Краузе. – Поэтому я здесь и поселился. И я ничего не хочу сбрасывать!..
Лоран ввел мячик в игру щадящим несильным ударом и сказал:
– Мартин! Я продлеваю вам жизнь...
Доктор Краузе изловчился и отбил вторую подачу Лорана.
– Вы мне ее укорачиваете!..
– Я?! Ну, погодите... – возмутился Лоран. – Вот на Рождество прилетит из Парижа Николь...
Не прекращая скакать с ракеткой вокруг стола, Краузе ужаснулся:
– Кошмар! Я небогатый человек, но готов выслать ей в Париж необходимую сумму, чтобы она провела свои каникулы где-нибудь на Гавайях... Лишь бы не прилетала сюда! Я не могу больше принимать участие в ее катаниях на горных велосипедах, дурацких заплывах и в этом идиотском пинг-понге!..
И доктор Краузе очень прилично, сильным резаным ударом послал мяч на половину стола Анри Лорана.
Но Лоран поймал белый мячик рукой и остановил игру.
– Вы опасный лентяй, Мартин, – сказал он. – Вы хотите лишить меня свидания с любимой дочерью. Какое отвратительное коварство! Достаточно посмотреть на вас и задаться вопросом: почему во все времена человечество заблуждалось, утверждая, что полнота – признак добродушия?!
Обойдя дом, из глубины сада появилась смуглая старая служанка.
– Мастер, к вам приехали незнакомые люди, – сказала она, обращаясь к Лорану на местном наречии. – Как вы думаете, я никому не должна сообщить об этом?
Лоран положил ракетку с белым мячиком на стол и рассмеялся.
– Вы сошли с ума, Лиа! – ответил он ей по-английски. – Мало ли кто ко мне может приехать. Наверняка кто-то из моих старых приятелей мореходов. Простите меня, Мартин. Я сейчас...
И Анри Лоран ушел в дом.
Доктор Мартин Краузе посидел под навесом в шезлонге минут двадцать, не дождался Лорана и тихо ушел домой.
Жил он совсем неподалеку. Идти не больше пяти минут. Но за это короткое время успел подумать о том, что он, доктор права Мартин Краузе, что-то не так сделал в этой жизни, поторопился когда-то принять решение...
Они с Лораном почти одного возраста. Год разница. Всего. А вот Анри Лоран продолжает работать. Он многим нужен. И лоцманской службе порта, и морякам всех флагов, которые проходят сквозь акваторию этого райского места, куда доктор Краузе, чуточку скоропалительно прервав свою адвокатскую деятельность, сам сослал себя, наверное, раньше, чем это следовало бы сделать. Отсюда иногда и тоска такая, что на луну завыть хочется!
Хорошо еще, что здесь тепло, и всегда лето, и с одной стороны этих островов – Индийский океан, а с другой – Тихий, и рядом с ним, доктором Мартином Краузе, живет лоцман Анри Лоран... Верный и добрый друг.
И это превосходно, что у Анри – дочь, работа, люди, которые могут вот так запросто, даже не предупредив о визите, взять и приехать к своему старому товарищу по океанским скитаниям...
... А в это время в гостиной Анри Лоран в бешенстве ударил кулаком по столу, заваленному лоцманскими картами узкого пролива, и, чуть не захлебнувшись от ярости, проговорил голосом, не предвещающим ничего хорошего:
– Вы с ума сошли, Стенли!!! Вы хоть понимаете, что вы мне предлагаете, мать вашу?.. Его же здесь обязательно выбросит на камни!.. Не говоря уже о том, что судно распорет себе борт о рифы еще на подходе к маяку!.. Это же верная гибель!
... Стенли Уоррен и Чарли добирались до домика Анри Лорана далеко не легким путем. И на отдых у них не было ни единой минутки!
Перед Лораном они предстали не в лучшем виде. До предела измученные чудовищно дальней дорогой, они тщательно, из последних сил пытались казаться уверенными в себе молодцами, но внешне выглядели так, словно их только что выпустили на свет божий из одиночных камер после длительного заключения.
Самолеты страны, которую представляла их судовладельческая компания с «ближневосточной ориентацией», в такую даль не ходили, и Стенли с Чарли были вынуждены четыре с половиной часа лететь по небу до Германии. Там, во Франкфурте, на этом перекрестке чуть ли не всех воздушных дорог мира, пересесть в самолет Сингапурских авиалиний и еще одиннадцать с половиной часов, окруженные нежным вниманием стайки маленьких, очаровательно хрупких стюардесс, лететь до Сингапура...
В Сингапуре они проторчали часа три, после чего их посадили в старый «Боинг-747» той островной воздушной компании, и еще девять с половиной часов Стенли и Чарли летели до этих чертовых островов, стоящих на границе двух океанов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71