Водитель трайлера и пассажир погибли при аварии.
Второй грузовик столкнулся с милицейской автомашиной, и та загорелась. Милиционеры вытащили из грузовика несколько человек, после чего его отбуксировали от горящей машины и спасли от возгорания.
Проживающий в гостинице американский гражданин У. Джонсон сказал нашему репортеру: «Окно моего номера выходит на набережную, и я проснулся от шума – было такое впечатление, будто на улице идет война. Автоматные очереди гремели минут пять, не стихая, а потом эти два грузовика с ревом сорвались с места и помчались по набережной. Буквально за секунду на пересечении дорог у моста милицейские машины выставили заслон. Столкновение было ужасным».
Милиция и военные, прибывшие на место происшествия, отказались дать какие-либо разъяснения по поводу случившегося. Позднее прокуратура сделала заявление, что стрельба и погоня явились результатом разборки отношений между соперничающими преступными группировками. Несколько человек арестованы и содержатся под стражей, ведется следствие. В поимке преступников и расследовании принимают участие и другие организации.
Почему на месте происшествия находились военнослужащие, не объяснялось.
И. Клима
«Известия», № 165, 14 июня 1989 года.
– 56 –
Среда, 14 июня 1989 года,
Час дня,
Ресторан «Прага» в Москве
Успешное завершение «операции Икс» никак официально не отмечалось. Вместо этого Мартин с Алиной пригласили Чантурия на скромный обед в ресторан «Прага», что в самом начале улицы Арбат. На этот раз они не опасались, что кто-то будет следить за ними.
– О-о, ваше лицо! – воскликнула Алина и расцеловала его в обе поцарапанные щеки.
– Если бы я не присутствовал на том празднике, – заметил Мартин, – то, глядя на твое лицо, сказал бы: а интересно посмотреть, как выглядят твои противники.
– Они выглядят так, как и должны выглядеть, – ответил Серго. – Как мне сказали в милиции: «Капитан, откуда нам было знать, что вы из Комитета госбезопасности?» И даже узнав, что я из КГБ, они не торопились отпустить меня, пока не получили подтверждения. А может, оно и к лучшему, что они не знали, откуда я. Хулиганье всякое им нетрудно засадить за решетку в любое время, а вот часто ли им представляется случай выбивать дурь из офицера КГБ?
– Очевидно, довольно редко. Когда они запихнули тебя в «санитарку», я подумал было, что мы уж больше не увидимся. Как нога?
– Нога в порядке. Пуля ее не зацепила – лишь оторвала каблук на ботинке, отчего нога онемела на некоторое время. Можно сказать, повезло – по крайней мере в те четверть часа по мне не прохаживались милицейские дубинки. Ну, а все остальные следы – это от них на память.
Столик для них был заказан в отдельном кабинете на третьем этаже, окна его выходили на Калининский проспект. Усаживаясь, Чантурия тяжело вздохнул, надеясь, что Алина выразит ему сочувствие, и добился этого: она по-дружески положила руку на его пальцы.
– Еще один поцелуй – и все мои боли как рукой снимет, Алька, – сказал он.
– Ну а майорское звание – оно, что, не облегчает боль? – спросил Мартин, разглядывая новые знаки на петлицах Чантурия.
– Майорское звание – обуза нелегкая. Теперь предстоит решать, что делать с ним.
На столе уже появились водка, минеральная вода и закуска. Они замолчали и выжидали, пока официант не откроет бутылки и не уйдет.
– Ну и что же вы решили делать дальше? – спросил Мартин.
– А-а… чекист делает то, что выбрал для себя один раз и на всю жизнь.
Он не случайно произнес это слово. Так называли сотрудников КГБ – по аббревиатуре названия предшественницы Комитета – Чрезвычайной Комиссии, созданной в первые месяцы Советской власти. Сотрудники органов госбезопасности бережно пронесли первое имя своей организации через десятилетия. Не только имя, но и многие традиции, подумал Чантурия, наливая две рюмки водки. Он хотел налить и третью, но Алина отрицательно покачала головой. Одну рюмку он пододвинул Мартину.
– Но вот как раз сейчас, – продолжал Чантурия, – у меня полное право просить о новом назначении. Я попрошу, чтобы меня перевели служить в Тбилиси.
– Разве в Тбилиси ты будешь в безопасности? Отец маленького Тамаза, как я понимаю, вовсе не собирается стать твоим другом.
– А разве здесь безопаснее? Очень сомневаюсь. Но может, там от меня будет больше пользы.
– Читали утренние газеты? – спросила Алина Чантурия.
– Разумеется.
– Им кто-то собирается рассказать всю правду, но мы посмотрим, напечатают ли ее.
– Кто-то, может, и собирается – тогда я был бы в безопасности. «Убивает тайна». Но пока еще никто не готов открыть всю правду. Что касается убийства, Бен, тут ничего тайного нет. Маленький Тамаз признался, что это он убил вашего друга Хатчинса. Он, конечно, не знал, кто такой Хатчинс. Банда ворвалась в кафе, надеясь застать там брата Алины: Турок узнал, что Юрий намеревался продать их секреты. Они задумали представить убийство как часть нападения на кафе. Юрия они, однако, не нашли, но они знали, что он собирался встретиться там с сестрой и каким-то иностранцем, и они вычислили их – других похожих в кафе не было. Они убили Хатчинса, чтобы он не узнал ничего от Юрия, а может, и на всякий случай – если он узнал что-то. Видимо, из чувства грузинского рыцарства сестру его они не тронули. Во всяком случае, угрозу себе с ее стороны они не увидели. Даже если она и услышала что-то, что она могла бы им сделать?
– Что же касается украденного плутония, то это секрет, и он продолжает оставаться секретом. Может, ЦРУ и знает о нем, но общественность-то в полном неведении, – пояснил Серго Мартину. – Поэтому мы и не можем упомянуть твое имя в газетах, Бенджамин. Мы даже не можем присвоить тебе звание Героя Советского Союза. Более того, КГБ никогда не признает, что ЦРУ выиграло что-то от всей этой заварухи.
– Я ведь не из ЦРУ, – заметил Мартин.
– Во всяком случае, КГБ вовсе не собирается признавать, что американский гражданин спас лицо Комитета.
– Я и не заслуживаю такой чести. Вы делали свое дело, а я всего лишь ковылял потихоньку за спиной Али.
– А позади горы – девушка, – предложил тост Чантурия, поднимая рюмку. – За девушку!
Когда выпили по рюмке, Мартину пришла мысль о дяде Феде, мысль горькая, как и его водка. Чантурия снова наполнил рюмки.
– Вот Белкин делал свое дело, да получше, чем мы. Его наградят посмертно знаком «Почетный чекист», а его вдове назначат пенсию! Бедный Белкин! Он был прекрасным офицером, заслужил гораздо больше, чем получил. А вот Соколов – он был чудовище. Но давайте не вспоминать плохое. За моего товарища Сему Белкина!
Они опять осушили рюмки.
– А не знаете, что сделали с вашим полковником? –
спросил Мартин.
– Я, разумеется, не должен говорить вам об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Второй грузовик столкнулся с милицейской автомашиной, и та загорелась. Милиционеры вытащили из грузовика несколько человек, после чего его отбуксировали от горящей машины и спасли от возгорания.
Проживающий в гостинице американский гражданин У. Джонсон сказал нашему репортеру: «Окно моего номера выходит на набережную, и я проснулся от шума – было такое впечатление, будто на улице идет война. Автоматные очереди гремели минут пять, не стихая, а потом эти два грузовика с ревом сорвались с места и помчались по набережной. Буквально за секунду на пересечении дорог у моста милицейские машины выставили заслон. Столкновение было ужасным».
Милиция и военные, прибывшие на место происшествия, отказались дать какие-либо разъяснения по поводу случившегося. Позднее прокуратура сделала заявление, что стрельба и погоня явились результатом разборки отношений между соперничающими преступными группировками. Несколько человек арестованы и содержатся под стражей, ведется следствие. В поимке преступников и расследовании принимают участие и другие организации.
Почему на месте происшествия находились военнослужащие, не объяснялось.
И. Клима
«Известия», № 165, 14 июня 1989 года.
– 56 –
Среда, 14 июня 1989 года,
Час дня,
Ресторан «Прага» в Москве
Успешное завершение «операции Икс» никак официально не отмечалось. Вместо этого Мартин с Алиной пригласили Чантурия на скромный обед в ресторан «Прага», что в самом начале улицы Арбат. На этот раз они не опасались, что кто-то будет следить за ними.
– О-о, ваше лицо! – воскликнула Алина и расцеловала его в обе поцарапанные щеки.
– Если бы я не присутствовал на том празднике, – заметил Мартин, – то, глядя на твое лицо, сказал бы: а интересно посмотреть, как выглядят твои противники.
– Они выглядят так, как и должны выглядеть, – ответил Серго. – Как мне сказали в милиции: «Капитан, откуда нам было знать, что вы из Комитета госбезопасности?» И даже узнав, что я из КГБ, они не торопились отпустить меня, пока не получили подтверждения. А может, оно и к лучшему, что они не знали, откуда я. Хулиганье всякое им нетрудно засадить за решетку в любое время, а вот часто ли им представляется случай выбивать дурь из офицера КГБ?
– Очевидно, довольно редко. Когда они запихнули тебя в «санитарку», я подумал было, что мы уж больше не увидимся. Как нога?
– Нога в порядке. Пуля ее не зацепила – лишь оторвала каблук на ботинке, отчего нога онемела на некоторое время. Можно сказать, повезло – по крайней мере в те четверть часа по мне не прохаживались милицейские дубинки. Ну, а все остальные следы – это от них на память.
Столик для них был заказан в отдельном кабинете на третьем этаже, окна его выходили на Калининский проспект. Усаживаясь, Чантурия тяжело вздохнул, надеясь, что Алина выразит ему сочувствие, и добился этого: она по-дружески положила руку на его пальцы.
– Еще один поцелуй – и все мои боли как рукой снимет, Алька, – сказал он.
– Ну а майорское звание – оно, что, не облегчает боль? – спросил Мартин, разглядывая новые знаки на петлицах Чантурия.
– Майорское звание – обуза нелегкая. Теперь предстоит решать, что делать с ним.
На столе уже появились водка, минеральная вода и закуска. Они замолчали и выжидали, пока официант не откроет бутылки и не уйдет.
– Ну и что же вы решили делать дальше? – спросил Мартин.
– А-а… чекист делает то, что выбрал для себя один раз и на всю жизнь.
Он не случайно произнес это слово. Так называли сотрудников КГБ – по аббревиатуре названия предшественницы Комитета – Чрезвычайной Комиссии, созданной в первые месяцы Советской власти. Сотрудники органов госбезопасности бережно пронесли первое имя своей организации через десятилетия. Не только имя, но и многие традиции, подумал Чантурия, наливая две рюмки водки. Он хотел налить и третью, но Алина отрицательно покачала головой. Одну рюмку он пододвинул Мартину.
– Но вот как раз сейчас, – продолжал Чантурия, – у меня полное право просить о новом назначении. Я попрошу, чтобы меня перевели служить в Тбилиси.
– Разве в Тбилиси ты будешь в безопасности? Отец маленького Тамаза, как я понимаю, вовсе не собирается стать твоим другом.
– А разве здесь безопаснее? Очень сомневаюсь. Но может, там от меня будет больше пользы.
– Читали утренние газеты? – спросила Алина Чантурия.
– Разумеется.
– Им кто-то собирается рассказать всю правду, но мы посмотрим, напечатают ли ее.
– Кто-то, может, и собирается – тогда я был бы в безопасности. «Убивает тайна». Но пока еще никто не готов открыть всю правду. Что касается убийства, Бен, тут ничего тайного нет. Маленький Тамаз признался, что это он убил вашего друга Хатчинса. Он, конечно, не знал, кто такой Хатчинс. Банда ворвалась в кафе, надеясь застать там брата Алины: Турок узнал, что Юрий намеревался продать их секреты. Они задумали представить убийство как часть нападения на кафе. Юрия они, однако, не нашли, но они знали, что он собирался встретиться там с сестрой и каким-то иностранцем, и они вычислили их – других похожих в кафе не было. Они убили Хатчинса, чтобы он не узнал ничего от Юрия, а может, и на всякий случай – если он узнал что-то. Видимо, из чувства грузинского рыцарства сестру его они не тронули. Во всяком случае, угрозу себе с ее стороны они не увидели. Даже если она и услышала что-то, что она могла бы им сделать?
– Что же касается украденного плутония, то это секрет, и он продолжает оставаться секретом. Может, ЦРУ и знает о нем, но общественность-то в полном неведении, – пояснил Серго Мартину. – Поэтому мы и не можем упомянуть твое имя в газетах, Бенджамин. Мы даже не можем присвоить тебе звание Героя Советского Союза. Более того, КГБ никогда не признает, что ЦРУ выиграло что-то от всей этой заварухи.
– Я ведь не из ЦРУ, – заметил Мартин.
– Во всяком случае, КГБ вовсе не собирается признавать, что американский гражданин спас лицо Комитета.
– Я и не заслуживаю такой чести. Вы делали свое дело, а я всего лишь ковылял потихоньку за спиной Али.
– А позади горы – девушка, – предложил тост Чантурия, поднимая рюмку. – За девушку!
Когда выпили по рюмке, Мартину пришла мысль о дяде Феде, мысль горькая, как и его водка. Чантурия снова наполнил рюмки.
– Вот Белкин делал свое дело, да получше, чем мы. Его наградят посмертно знаком «Почетный чекист», а его вдове назначат пенсию! Бедный Белкин! Он был прекрасным офицером, заслужил гораздо больше, чем получил. А вот Соколов – он был чудовище. Но давайте не вспоминать плохое. За моего товарища Сему Белкина!
Они опять осушили рюмки.
– А не знаете, что сделали с вашим полковником? –
спросил Мартин.
– Я, разумеется, не должен говорить вам об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97