— С появлением Дульси, — напомнила Вильма, — наша программа детского чтения приобрела такую популярность, что нам пришлось открыть три новые группы. И это — благодаря кошке. Она придает уверенности стеснительным детям; малыши приходят посмотреть на кошечку и погладить ее, а потом у них просыпается интерес и к книгам. И они очень радуются, что кошка остается на чтения, устраиваясь с детьми на ковре среди подушек.
Дульси уже хотела было порадоваться и исполнить для Вильмы в знак благодарности небольшой кошачий танец, но, увидев выражение лица Фреды, которая как раз повернулась в ее сторону, присмирела и забилась подальше под стол.
Будь Дульси обыкновенной кошкой, Вильма, несомненно, за брала бы ее домой ради ее же безопасности — кто знает, чего можно ожидать от Фреды. Вряд ли обычная кошка смогла бы вообразить, на что способна Фреда Брэкет, чтобы избавиться от ненавистного животного. Но Дульси не была обычной кошкой. Она прекрасно осознавала зловредность начальницы и, несмотря на опасения Вильмы, умела не попадаться ей на пути.
Повернувшись спиной к Вильме, Фреда велела своей помощнице погасить свет. Бернина Сэйдж поспешила выбраться из-за сложенных стопками книг и направилась к выключателям, размещенным на стене позади стола выдачи. Ее буйные рыжие кудри полыхали в свете верхних ламп. Изящный черный костюм Бернины Сэйдж призван был подчеркивать деловой подход к работе. Бернина была не библиотекарем, а специалистом по компьютерам и бухгалтером — самая подходящая кандидатура на должность заместителя Фреды, если ставится задача достойно ввести захолустное учреждение в двадцать первый век. Во время последнего обмена любезностями Бернина оставалась в стороне, готовая к атаке, словно вооруженный телохранитель.
Вильма с Берниной были знакомы много лет и даже считались подругами, хотя трудно вообразить, что Бернина вообще могла с кем-то дружить. Ну а когда Бернина чувствовала запах денег, то любому приятельству наступал конец.
У Дульси отношение к Бернине было сложным, оно включало в себя страх — правда, иной природы, нежели страх перед Фредой Брэкет. Неприязнь к кошкам возникла у Бернины Сэйдж при не совсем обычных обстоятельствах; кроме того, она слишком много знала о том, какие тайны могут скрывать некоторые представители кошачьего племени. И если бы она принялась рассказывать Фреде об истории кельтов и о кошках, обладавших даром речи, иллюстрируя сказанное примерами из древней мифологии, то это могло бы подтолкнуть Фреду к новым и непредсказуемым поступкам. В ней могла бы проснуться настоящая охотница на ведьм, хотя Дульси со свойственной ей скромностью не считала себя ни ведьмой, ни ведьминой кошкой.
Но и то, кем она была, могло бы ужаснуть черствого и лишенного воображения человека.
Бернина погасила верхний свет. Лишь несколько настольных ламп продолжали озарять зал библиотеки мягким сиянием. Последние посетители направились к выходу. Вильма посмотрела на кошку. В ее взгляде ясно читалось: она не уступит Фреде и не заберет Дульси домой. Но в то же время глаза Вильмы умоляли любимицу: уйди, дай этой вредине остыть. Было понятно — Вильма не уснет, пока не удостоверится, что Дульси в безопасности.
В ответ Дульси, сидя в своем укрытии, медленно прикрыла глаза. Чтобы успокоить хозяйку, она старалась выглядеть сговорчивой.
Но уходить Дульси вовсе не собиралась. Напряженно подобравшись и подергивая хвостом от нетерпения, она наконец дождалась, что Фреда с Берниной, а затем и Вильма направились к двери. Бернина поотстала, гася последние лампы, и комнаты погрузились в темноту. Мрак на несколько секунд ослепил Дульси, но, прежде чем ключ последний раз щелкнул в замке, включилось ее ночное зрение: тьма стала прозрачной, вновь проявились очертания столов и стульев, а по стенам, разлинованным книжными полками, поплыли неровные тени дубовых ветвей.
Наконец-то Дульси осталась одна.
Она вспрыгнула на стол, крутанулась волчком, ловя свой хвост, затем снова соскочила на пол и пробежалась по темным комнатам, расчерченным полосками лунного света. В сумраке казалось, что помещения расширились, словно стены, видимые в дневное время, растаяли в сотрясаемом ветром пространстве. Забравшись на одну из полок, Дульси вытащила помеченный коготками том. Книга с глухим шлепком упала на ковер.
Ухватив ее зубами, Дульси влезла на стол, лучше других освещенный луной. Она открыла книгу и отправилась в захватывающее путешествие по Африке. Она беззвучно ступала по необозримым пастбищам, ее ноздри заполнял явственно различимый запах газелей и антилоп гну, а вокруг расстилалась африканская ночь, упираясь на горизонте в горы — такие высокие, что их вершины терялись среди звезд.
Вдоволь наевшись мяса газели, Дульси пересекла поросшую травой бескрайнюю равнину, в сравнении с которой Молена-Пойнт казался просто игрушечным городком. Дульси воображала себя огромным леопардом, который крадучись пробирается среди глиняных хижин, рыком наводя ужас на спящих туземцев и оставляя в пыли отпечатки гигантских лап, чтобы поддразнить незадачливых охотников.
Насытившись африканскими просторами, Дульси обратилась к истории раннего средневековья и перенеслась в лабиринты тесных улочек Англии десятого века.
Однако это путешествие быстро приобрело мрачный оттенок. С каждой страницы на нее, усмехаясь, глядела покровительница колдовства Геката. Зло недвусмысленно заявляло о своем присутствии, маня и завлекая в свои сети. Дульси углубилась в рассказы о ведьмах и духах-хранителях, принимавших кошачье обличье. Ее преследовали люди, которые ненавидели и боялись кошек и горели одним желанием — истребить «ведьмино отродье». Подавленная жестокостью той эпохи, Дульси чувствовала, как тьма засасывает ее, и не хватало сил стряхнуть с себя ужасное и кровавое наваждение. Эти истории были совсем не похожи на благородные кельтские предания, в которых древние люди, принимая кошачий облик, отправлялись странствовать в иной мир, расположенный под чудесными плюшевыми зелеными холмами. Удивительный народ, обитающий там, состоял в родстве и с людьми, и с кошками и умел принимать облик и тех, и других. А древнее племя говорящих кошек, единственными представителями которого в эти дни были они с Джо, находило понимание и любовь кельтов. Не в силах избавиться от мрачных видений, Дульси в сердцах оттолкнула мерзкую книгу и отвернулась.
Сидя на краю стола и постепенно приходя в себя, Дульси удивилась собственному малодушию.
«Что со мной происходит? Чего я боюсь? Здесь же никого нет, а все эти кошмары — лишь маленькие черные закорючки на бумаге. Это безжалостное время давным-давно прошло. Почему же я сжимаюсь в комок и дрожу как в лихорадке?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78