— Кому звонила? — переспросила Даша.
Манера круглолицей хозяйки обращаться к малознакомому человеку на «ты» и с той обескураживающей простотой, от которой волосы встают дыбом, мешала ей расслабиться и выбрать правильную линию поведения.
— Ну баронессе, значит.
«Баронессе, значит», — обреченно вздохнула про себя Даша. «Н-да. Чую, развернемся мы на полях французчины…»
Сама Даша Марии Андреевне по поводу Богдана ничего не говорила, однако баронесса, скорее всего, была в курсе — наверняка доложился Филипп.
— Я ей довольно регулярно звоню. А что?
— Про нас сказала?
— Нет еще.
— Так бабушка ничего про нас не знает? — Оксана перестала помешивать борщ, стрельнув в гостью круглыми вишневыми глазами. — Тогда давай я позвоню. Коли времени нет у тебя.
— Звони.
Даша достала из сумочки визитку. Но не Марии Андреевны, а метра Дюпри. Вот кто будет шустрой хохлушке достойным собеседником.
Оксана обтерла мокрую руку о фартук, осторожно взяла карточку двумя пальцами:
— Кто это?
— Метр Дюпри, адвокат баронессы. Марии Андреевне сейчас несколько нездоровиться, так что для начала лучше связаться с ним, а он уже решит…
— А чего он может решить-то? — Жена Титаевского явно была недовольна. — Мы же ее родственники, а не его. Чего ему за нас решать?
Даша пожала плечами:
— Вот ты ему об этом и скажи. Я тоже сначала с ним разговаривала. Баронесса не в том возрасте и положении, чтобы со всеми подряд напрямую общаться.
— А-а-а… — протянула Оксана. — Ясно. Ну и как он?
Зверь?
— Почему зверь. Нормальный. Адвокат как адвокат.
— Ладно, об этом мы еще поговорим.
Титаевская поставила перед Дашей большую дымящуюся тарелку такого красивого и ароматного борща, что гостье пришлось тут же переменить свое мнение относительно характера хозяйки. При чем тут характер человека, если он так готовит борщ!
Оксана продолжала хлопотать:
— Сейчас кортопляники подогрею… А ты, детка, не принюхивайся, бери ложку, хлеб, начинай рубать, пока горячий.
Вон сметана.
Будучи младше лет на шесть-семь, Титаевская относилась к Даше с той естественной покровительственностью, кою испытывают обычно все хозяйственные бабенки к попавшим за их стол рафинированным дамочкам.
— А Богдан?
— Чего Богдан?
— Разве не будет обедать? — Не то чтобы Даша хотела его видеть, просто не хотелось оставаться с Титаевской наедине. Не хотелось доверительных разговоров с человеком, которому доверять вряд ли стоило.
— Он у меня уже кормленый, — отрезала Оксана. — Незачем мужику на кухне обтираться. А мы с тобой посидим, покалякаем… Водочки хватим?
— Нет, спасибо. — Даша непроизвольно взглянула на висящие напротив часы. — Рано еще, да и не пью я ее.
— А кто ее пьет? — засмеялась Оксана. — Да только если не выпить, как закусить-то? Не ломайся, лапа моя, все равно знакомство надо отметить. — Она налила водку в небольшие стопочки и придвинула одну гостье: — Давай за знакомство, за родственные связи…
Делать нечего, пришлось пить. Странно, но Даша практически не почувствовала вкуса водки — может, закуска была хорошей, а может, она просто так устала, что теперь ей уже все равно, что пить. На кухне чуть посветлело.
— Еще налить?
— Можно.
— Ну вот видишь, — От водки на белоснежном лице появился удивительно яркий и круглый румянец. — С хорошими людьми и с утра неплохо идет. А то все: «не буду, не надо…» Вот все вы, москвичи, такие.
Даша посчитала нужным улыбнуться.
— Ой, да ладно, — хохлушка вздохнула, поднимая рюмку, — будем здоровы и чтобы все у нас получилось.
«Неплохо бы", — мысленно согласилась Даша и тоже выпила.
— Как твои родители? — вдруг без всякого перехода поинтересовалась Титаевская.
— Мои родители'' — удивилась молодая женщина. — Нормально. А что?
— Где они сейчас?
— Далеко. В Африке.
— Да ну! — восхитилась Оксана. — Они прямо там живут? Отвечать не хотелось, но отмолчаться явно не удастся.
— У папы длительная командировка.
— Ах, у папы…
— Да.
— И как он себя чувствует? — вроде бы из вежливости спросила хозяйка, но Даша сразу же почувствовала в ее голосе какую-то фальшь.
— Кто? Мой папа? — Она подняла глаза.
— Угу, — кивнула Оксана, нарезая копченую колбасу и грудинку ломтями, о которых в Москве только можно было мечтать.
— Надеюсь, что хорошо.
— А сколько ему уже? «Что за дикий вопрос…»
— Много. Я поздний ребенок.
— Так ты одна у него?
— Одна.
Даша была уверена, что это не вежливость и даже не простое любопытство. Титаевская явно пыталась разнюхать о ее семье как можно больше. Ей стало неприятно.
— А куда Богдан ушел?
— Я его в продуктовый послала. — Белые руки быстро шинковали зелень. — И в каком городе они там, в Африке, живут?
«Вот так. Даже страны не надо. Значит, знает».
— Это не город. Крошечная деревня. Ее даже на карте нет.
— А как называется? И должен же рядом быть какой-нибудь город?
— Как деревня называется, я не знаю. А ближайший город километров за двести. Зачем тебе?
— Да так просто… Может когда-нибудь захотим поехать в путешествие, на Африку посмотреть. Вот и интересно, куда люди ездят.
— Туда, где мой отец работает, люди отдыхать не ездят, — коротко заметила Даша. — Не туристические там места. Да и не дешево. Начинать надо с Европы, это и…
— В чего нам с нее начинать? — Океана выставила на стол блюдо с новыми закусками. — Если мы там жить будем.
Даша рассматривала аппетитные красно-коричневые кружочки с белыми глазками сала, розовую грудинку, чеснок, огурчики… Она наконец поняла, что ее так сильно раздражало в Титаевской. Нет, не простоватая напористость и даже не фамильярность. Раздражение вызывала та уверенность, с которой круглолицая хохлушка восприняла свое новое положение. Она будто бы уже и не сомневалась, что через пару недель переедет на постоянное местожительство в замок, где немедленно начнет вертеть свои пампушки. Что это — нормальная цепкость практичной бабенки или нечто большее?
Даша открыто взглянула Титаевской в глаза. Та даже не сморгнула. Даша насторожилась еще сильнее. Где же удивление, растерянность, ведь не каждый день людям наследство оставляют!
— Оксана, а сколько, если не секрет, тебе лет?
— Какой же секрет — двадцать пять.
— А с Богданом вы давно знакомы?
— Семь лет. Семь лет знакомы и столько же женаты.
— Вы так давно женаты? — удивилась Даша.
— Да. А что?
— Да нет, ничего… Странно, женились давно, а дети только сейчас.
Румянец на бархатистых щеках стал еще ярче.
— Мы же учились. Надо было институт закончить. Профессию получить.
Ответ прозвучал убедительно. Но все равно Дашу что-то смущало.
— А ты не испугалась, когда узнала, что будет двойня? Черные глаза забегали:
— Чего ж пугаться было? Обратно-то ведь не засунешь Даша потянулась за куском черного хлеба и салом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136