Закон эгоизма, управляющий всеми людьми, несомненно, всегда окажется наиболее действенным.
Далее, с величайшей тщательностью избегайте проникновения каких-либо религиозных басен в дело народного образования. Не забывайте ни на минуту о том, что в наши цели входит воспитание свободных людей, а не жалких почитателей какого-либо бога. Пусть бесхитростный философ введет молодежь в высокие таинства природы, пускай он докажет им, что знание о Боге, по большей части для людей чрезвычайно опасное, никогда еще не приводило к благу человеческого рода.
Понятно, люди не смогут добиться счастья, допуская в качестве причины чего-нибудь непостижимого другую вещь, которую они понимают гораздо меньше. Пожалуй, лучше наслаждаться природой и уважать ее законы, в равной степени отличающиеся мудростью и простотой, нежели стремиться к познанию естества.
Законы природы начертаны в сердце каждого человека, — ответ о причинах людских поступков скрывается только в человеческом сердце.
Только когда ваши ученики напрямую начнут задавать вопросы о создателе мира, вы им расскажите о природе — вечной, неизменной, никогда не возникающей и не умирающей. Человек не извлечет для себя никакой пользы, если он начнет искать некое воображаемое начало, к тому же совершенно невозможное, сверх того, подобное начало ничего не объясняет и ни к чему не приводит. Каким же образом, скажете вы им, люди приобретут истинные идеи о существе, которое никак не воздействует ни на один из наших органов чувств?
Все наши идеи, как известно, являются представлением тех объектов, которые воздействуют на наши органы чувств. Но как следует понимать тогда идею Бога, идею, очевидно, существующую вне всякого объекта? Подобная идея, вы скажете далее, в своей невозможности равнозначна следствию без причины. Чем же иным, если не химерой, может называться такая идея без прототипа?
Однако же некоторые ученые, дополните вы свое рассуждение, продолжают уверять, будто, бы идея Бога для человека является врожденной. Люди, по их мнению, обретают подобную идею, находясь еще в материнском чреве. Здесь вы определенно скажите, что все это ложь. В самом деле, любое правило есть суждение, любое суждение, в свою очередь, представляет собой следствие из опыта, опыт же, наконец, приобретается только при действии органов чувств. Поэтому религиозные правила не соотносятся ни с одним предметом и не могут считаться врожденными.
Далее вы продолжите, спросив: каким образом возможно убедить обладающее разумом существо в том, что вещь, которую понимают с огромным трудом, в то же самое время является самой необходимой? По всей видимости, людей надо очень сильно напугать, так как в страхе они теряют разум. Когда же, помимо прочего, запутывая мысли, советуют не особенно полагаться на разум, человек начинает испытывать слепое доверие ко всему остальному.
Вы объясните своим ученикам, что страх и невежество являются опорами любой веры. Человек становится верующим благодаря отсутствию достоверности, неизвестности, окружающих Бога. И в физической, и в нравственной темноте людям свойственно испытывать страх. Постепенно страх становится привычным, понемногу боязнь превращается в потребность — и вот человек начинает считать себя обделенным, если ему нечего уже бояться и не на что надеяться.
Напомните затем вашим ученикам о необходимости нравственности. Здесь вам следует уделять преимущественное внимание не лекциям, но наглядным примерам, не книгам, но доказательствам. Поступая таким образом, вы воспитаете достойных граждан, храбрых бойцов, добрых отцов и супругов, одним словом, вы сделаете из ваших учеников настоящих людей, слишком крепко привязанных к свободе своей земли, чтобы какая-либо рабская мысль смогла омрачить их душу, а религиозный страх — потревожить их гений.
Тогда в человеческих сердцах со всей силой и чистотой засияет свет истинного патриотизма. Любовь к родине будет царить в душах людей, она останется единственным господствующим чувством и ни какая другая идея уже не ослабит ее энергии. Поверьте мне, только тогда ваши наследники окажутся в совершенной безопасности, только тогда они смогут перенять ваше дело, которое станет законом для остального мира.
Но если, напротив, из-за страха и малодушия вы останетесь глухи к моим советам, сохраняя в неприкосновенности основы здания, подлежащего разрушению, то что же тогда произойдет, спрашиваю я вас?
Разумеется, на этих основах возобновится строительство, на них будут воздвигнуты те же самые колоссы с той, однако же, чудовищной разницей, что ни ваше поколение, ни все за ним последующие поколения теперь уже не свергнут кумира, прочно укрепленного на пьедестале.
Не сомневайтесь, именно религия и есть колыбель деспотизма. Первый деспот на земле был священником, первый римский царь Нума, первый римский император Август соединяли со своим званием сан священника. Константин и Хлодвиг скорее походили на настоятелей монастырей, чем на властителей. Гелиогабал являлся жрецом бога Солнца. Таким образом, во все времена и века между деспотизмом и религией существовала теснейшая связь. Исходите же из следующего важного правила — религия всегда есть закон царской власти, и тогда вам уже не потребуется иных доказательств, если, уничтожив царскую власть, вы пожелаете расправиться и с религией.
Впрочем, я не предлагаю вам совершать массовые убийства или прибегнуть к ссылкам. Подобные ужасные средства настолько противны моей душе, что я не в состоянии даже подумать о них хотя бы одно мгновение. Нет, убивать или отправлять в изгнание никого не следует. Все эти жестокости достойны лишь царей и злодеев, им подражающим. Отрешившись от убийств и насильственных изгнаний, вы только усилите неприязнь, выпадающую на долю тех, кто совершает подобные ужасные жестокости.
Силу надлежит применять только по отношению к кумирам, служители которых достойны всего лишь насмешки. И действительно, разве сарказмы Юлиана не нанесли больший вред христианству, чем все преследования Нерона?
Итак, мы должны навсегда уничтожить всякую идею о Боге, мы обязаны сделать солдат из священников. Кстати, некоторые из священников уже стали солдатами, пускай же они привяжутся к столь благородному республиканскому ремеслу, не распространяясь более ни о химерическом существе, ни о своей баснословной вере, которая одна остается предметом нашего презрения.
А коль скоро кто-нибудь из этих святош-шарлатанов вновь приступит к разглагольствованиям о Боге и вере, то он, забрасываемый грязью на всех перекрестках крупнейших городов Франции, будет обречен вами на глумливое посрамление.
Далее, вечное тюремное заключение выпадет на долю того, кто осмелится дважды совершить подобный проступок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Далее, с величайшей тщательностью избегайте проникновения каких-либо религиозных басен в дело народного образования. Не забывайте ни на минуту о том, что в наши цели входит воспитание свободных людей, а не жалких почитателей какого-либо бога. Пусть бесхитростный философ введет молодежь в высокие таинства природы, пускай он докажет им, что знание о Боге, по большей части для людей чрезвычайно опасное, никогда еще не приводило к благу человеческого рода.
Понятно, люди не смогут добиться счастья, допуская в качестве причины чего-нибудь непостижимого другую вещь, которую они понимают гораздо меньше. Пожалуй, лучше наслаждаться природой и уважать ее законы, в равной степени отличающиеся мудростью и простотой, нежели стремиться к познанию естества.
Законы природы начертаны в сердце каждого человека, — ответ о причинах людских поступков скрывается только в человеческом сердце.
Только когда ваши ученики напрямую начнут задавать вопросы о создателе мира, вы им расскажите о природе — вечной, неизменной, никогда не возникающей и не умирающей. Человек не извлечет для себя никакой пользы, если он начнет искать некое воображаемое начало, к тому же совершенно невозможное, сверх того, подобное начало ничего не объясняет и ни к чему не приводит. Каким же образом, скажете вы им, люди приобретут истинные идеи о существе, которое никак не воздействует ни на один из наших органов чувств?
Все наши идеи, как известно, являются представлением тех объектов, которые воздействуют на наши органы чувств. Но как следует понимать тогда идею Бога, идею, очевидно, существующую вне всякого объекта? Подобная идея, вы скажете далее, в своей невозможности равнозначна следствию без причины. Чем же иным, если не химерой, может называться такая идея без прототипа?
Однако же некоторые ученые, дополните вы свое рассуждение, продолжают уверять, будто, бы идея Бога для человека является врожденной. Люди, по их мнению, обретают подобную идею, находясь еще в материнском чреве. Здесь вы определенно скажите, что все это ложь. В самом деле, любое правило есть суждение, любое суждение, в свою очередь, представляет собой следствие из опыта, опыт же, наконец, приобретается только при действии органов чувств. Поэтому религиозные правила не соотносятся ни с одним предметом и не могут считаться врожденными.
Далее вы продолжите, спросив: каким образом возможно убедить обладающее разумом существо в том, что вещь, которую понимают с огромным трудом, в то же самое время является самой необходимой? По всей видимости, людей надо очень сильно напугать, так как в страхе они теряют разум. Когда же, помимо прочего, запутывая мысли, советуют не особенно полагаться на разум, человек начинает испытывать слепое доверие ко всему остальному.
Вы объясните своим ученикам, что страх и невежество являются опорами любой веры. Человек становится верующим благодаря отсутствию достоверности, неизвестности, окружающих Бога. И в физической, и в нравственной темноте людям свойственно испытывать страх. Постепенно страх становится привычным, понемногу боязнь превращается в потребность — и вот человек начинает считать себя обделенным, если ему нечего уже бояться и не на что надеяться.
Напомните затем вашим ученикам о необходимости нравственности. Здесь вам следует уделять преимущественное внимание не лекциям, но наглядным примерам, не книгам, но доказательствам. Поступая таким образом, вы воспитаете достойных граждан, храбрых бойцов, добрых отцов и супругов, одним словом, вы сделаете из ваших учеников настоящих людей, слишком крепко привязанных к свободе своей земли, чтобы какая-либо рабская мысль смогла омрачить их душу, а религиозный страх — потревожить их гений.
Тогда в человеческих сердцах со всей силой и чистотой засияет свет истинного патриотизма. Любовь к родине будет царить в душах людей, она останется единственным господствующим чувством и ни какая другая идея уже не ослабит ее энергии. Поверьте мне, только тогда ваши наследники окажутся в совершенной безопасности, только тогда они смогут перенять ваше дело, которое станет законом для остального мира.
Но если, напротив, из-за страха и малодушия вы останетесь глухи к моим советам, сохраняя в неприкосновенности основы здания, подлежащего разрушению, то что же тогда произойдет, спрашиваю я вас?
Разумеется, на этих основах возобновится строительство, на них будут воздвигнуты те же самые колоссы с той, однако же, чудовищной разницей, что ни ваше поколение, ни все за ним последующие поколения теперь уже не свергнут кумира, прочно укрепленного на пьедестале.
Не сомневайтесь, именно религия и есть колыбель деспотизма. Первый деспот на земле был священником, первый римский царь Нума, первый римский император Август соединяли со своим званием сан священника. Константин и Хлодвиг скорее походили на настоятелей монастырей, чем на властителей. Гелиогабал являлся жрецом бога Солнца. Таким образом, во все времена и века между деспотизмом и религией существовала теснейшая связь. Исходите же из следующего важного правила — религия всегда есть закон царской власти, и тогда вам уже не потребуется иных доказательств, если, уничтожив царскую власть, вы пожелаете расправиться и с религией.
Впрочем, я не предлагаю вам совершать массовые убийства или прибегнуть к ссылкам. Подобные ужасные средства настолько противны моей душе, что я не в состоянии даже подумать о них хотя бы одно мгновение. Нет, убивать или отправлять в изгнание никого не следует. Все эти жестокости достойны лишь царей и злодеев, им подражающим. Отрешившись от убийств и насильственных изгнаний, вы только усилите неприязнь, выпадающую на долю тех, кто совершает подобные ужасные жестокости.
Силу надлежит применять только по отношению к кумирам, служители которых достойны всего лишь насмешки. И действительно, разве сарказмы Юлиана не нанесли больший вред христианству, чем все преследования Нерона?
Итак, мы должны навсегда уничтожить всякую идею о Боге, мы обязаны сделать солдат из священников. Кстати, некоторые из священников уже стали солдатами, пускай же они привяжутся к столь благородному республиканскому ремеслу, не распространяясь более ни о химерическом существе, ни о своей баснословной вере, которая одна остается предметом нашего презрения.
А коль скоро кто-нибудь из этих святош-шарлатанов вновь приступит к разглагольствованиям о Боге и вере, то он, забрасываемый грязью на всех перекрестках крупнейших городов Франции, будет обречен вами на глумливое посрамление.
Далее, вечное тюремное заключение выпадет на долю того, кто осмелится дважды совершить подобный проступок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58