Может, так только казалось, потому что вся кожа блестела. Его плоские соски были такими же темными, как волосы. И она никогда не видела такого количества мускулов.
Он присел рядом на корточки и протянул ей кружку. Находясь в такой близости от него, она испытала приступ клаустрофобии — он, казалось, заполнил все пространство вокруг. Она сжала колени. От одного вида воды боли у нее в животе усилились. Она не могла выпить ни одной капли. Но как сказать об этом ему? Она подняла левую руку и, пользуясь указательным и средним пальцем правой руки, изобразила движение ходьбы на левой ладони. Затем указала на кусты.
Охотник посмотрел на нее и проворчал:
— Hein?
Глупый индеец. Она ткнула пальцем в кружку, затем положила руку на живот и отрицательно покачала головой, пытаясь при этом изобразить выражение боли на лице, что в общем не составило большого труда. Помимо испытываемого ею физического неудобства, мысль о том, что этот дикарь управляет каждым ее движением, не давала ей покоя.
— Ты хочешь пройтись? — Он красноречиво пожал плечами и протянул ей кружку. — Ты будешь пить сначала.
Она еще раз упрямо покачала головой. Охотник сердито посмотрел на нее. Она вздохнула и приняла от него кружку. Легким движением руки выплеснула содержимое кружки на землю. По его напрягшемуся подбородку она поняла, что он в бешенстве, Она поставила кружку и снова указала на кусты.
Со звуком, напоминавшим усталый вздох, он встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться. Предпочитая не касаться его, она встала на колени и ухватилась за ствол дуба. Ноги плохо повиновались ей от долгого сидения, мышцы болели от долгой езды верхом накануне. Когда она встала, ей на какую-то минуту показалось, что ноги подкашиваются.
Он схватил ее за руку и, не обращая внимания на ее босые ноги, повел кратким путем через кустарник на небольшую поляну. Выпустив ее руку, он сложил свои на груди и наклонил голову, устремив взор на землю, указывая этим, что она должна сделать свои дела здесь. Она жестом попросила его повернуться к ней спиной.
Издав один усталый вздох, он оглянулся вокруг.
— Ты должна поклясться, что не убежишь. Лоретта кивнула. Она готова была пообещать все что угодно, в обмен на некоторую уединенность.
Он изучал ее лицо в течение некоторого времени, показавшегося ей вечностью, а затем повернулся спиной.
— Не делай из этого лжи, Голубые Глаза. Если ты это сделаешь, вороны будут очень счастливые птицы, поняла?
Лоретта шагнула к краю поляны и скрылась за кустом. Быстро, насколько это было в ее силах, она справилась со всеми своими делами, страстно желая оказаться дома в специальном помещении.
Когда она натягивала штаны, то увидела, как что-то шевельнулось в зараслях кустарника. Конь охотника был отпущен на свободу попастись большую часть второй половины дня и забрел в заросли.
Лоретта замерла. Конь находился на расстоянии не более двадцати футов. За густыми зарослями Охотник не мог видеть своего коня. Конь не был оседлан, но на нем был веревочный повод. Она умела ездить без седла.
У нее от напряжения заболела шея, Лоретта оглянулась. Охотник все еще стоял, повернувшись к ней спиной. Он поверил ее слову и потому доверял ей.
Мгновение она стояла в нерешительности. Она не забыла, чем он угрожал ей за нарушение обещания. У нее пощипывал язык, но этого было недостаточно, чтобы остановиться. Риск был гораздо больший, если ей не удастся выбраться отсюда. Кроме того, появление коня было не иначе как волей Провидения. Она будет дурой, если упустит единственный шанс побега.
Легко ступая, Лоретта медленно приближалась к коню. Два фута, три. Сучья кололи ей ноги, крапива обжигала, но она не обращала на это внимания. Пять футов, десять. Она оглянулась через плечо. Индеец не повернулся. Еще два фута и все…
И вдруг конь заржал. Звук показался громким, как орудийный выстрел. Сердце забилось учащенно от страха. Она рванулась к уздечке. Когда пальцы схватили веревку, вороной шагнул в сторону и фыркнул, дико поводя глазами. На минуту она испугалась, что он может ударить ее передними копытами, но он понюхал рубашку и сразу успокоился.
— Kiss! Mah-cou-ah, kiss! — закричал Охотник.
Лоретта знала, что индеец настигает ее. Отступив на два шага, чтобы разбежаться, она прыгнула на спину коня, не обращая внимания на боль от солнечных ожогов. Вороной задрожал, когда она сжала ногами его бока. Охотник был от нее на расстоянии меньше четырех футов. Зверское выражение его лица еще больше подстегнуло ее. Она ударила коня по крупу изо всех сил и послала его галопом через заросли.
Она не смела направиться домой. Охотник последовал бы за ней. Единственной ее надеждой был форт Белнап. Самая прямая дорога вела туда вдоль реки, но индеец мог предвидеть это. Она направилась в противоположную сторону. Сзади раздались крики, и она поняла, что мужчины бегут к своим лошадям. Ее единственная надежда заключалась в том, чтобы как можно больше опередить их, прежде чем они пустятся в погоню.
Вороной был великолепен. Никогда прежде Лоретта не чувствовала такой силы под собой. Ветер растрепал ее волосы, ослабленная головная повязка развязалась, и они развевались, как золотое знамя, позади нее. Возбужденная, в полубессознательном состоянии от страха, она легла на шею коня, подгоняя его вперед телом и биением сердца. Пожалуйста, Боже. Пожалуйста, Боже. Слова звенели у нее в мозгу. Если Охотник поймает ее… Он не сможет поймать ее, он не сможет! Не для того Господь дал ей этот шанс побега, чтобы полюбоваться ее неудачей.
Охотник сказал ей вчера, что он скакал, как ветер, но Лоретте казалось, что это она и конь были ветром. Вороной наслаждался скоростью и соображал, выбирая удобный путь, преодолевая препятствия так, словно их вовсе не существовало, срезая острые углы, он летел с такой скоростью, что Лоретта не могла представить, что могло бы сравниться с ним. Ветви деревьев проносились над ней неясными очертаниями. Свобода! Она сумеет убежать. Она в самом деле сделает это.
Едва эта мысль промелькнула у нее, как Лоретта услышала позади топот копыт другой лошади. Она выгнула шею, чтобы посмотреть, и увидела Охотника преследующего ее на чалой лошади, и других команчей, следующих за ним. Ее сердце сжалось, и паника охватила ее. Она крепче прижалась к коню. Ударяя пятками по его бокам, она побуждала его бежать еще быстрее, моля Бога о том, чтобы у него была еще в запасе сила для ускорения бега и чтобы увеличивающаяся неровность местности не заставила его сбавить скорость.
Милый, красивый, чудесный конь. Лоретта чуть не заплакала, когда почувствовала, как сжались его мощные мускулы и он рванулся вперед в очередном мощном рывке. Его сердце было больше, чем у какого-нибудь другого животного из тех, которых ей приходилось видеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Он присел рядом на корточки и протянул ей кружку. Находясь в такой близости от него, она испытала приступ клаустрофобии — он, казалось, заполнил все пространство вокруг. Она сжала колени. От одного вида воды боли у нее в животе усилились. Она не могла выпить ни одной капли. Но как сказать об этом ему? Она подняла левую руку и, пользуясь указательным и средним пальцем правой руки, изобразила движение ходьбы на левой ладони. Затем указала на кусты.
Охотник посмотрел на нее и проворчал:
— Hein?
Глупый индеец. Она ткнула пальцем в кружку, затем положила руку на живот и отрицательно покачала головой, пытаясь при этом изобразить выражение боли на лице, что в общем не составило большого труда. Помимо испытываемого ею физического неудобства, мысль о том, что этот дикарь управляет каждым ее движением, не давала ей покоя.
— Ты хочешь пройтись? — Он красноречиво пожал плечами и протянул ей кружку. — Ты будешь пить сначала.
Она еще раз упрямо покачала головой. Охотник сердито посмотрел на нее. Она вздохнула и приняла от него кружку. Легким движением руки выплеснула содержимое кружки на землю. По его напрягшемуся подбородку она поняла, что он в бешенстве, Она поставила кружку и снова указала на кусты.
Со звуком, напоминавшим усталый вздох, он встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться. Предпочитая не касаться его, она встала на колени и ухватилась за ствол дуба. Ноги плохо повиновались ей от долгого сидения, мышцы болели от долгой езды верхом накануне. Когда она встала, ей на какую-то минуту показалось, что ноги подкашиваются.
Он схватил ее за руку и, не обращая внимания на ее босые ноги, повел кратким путем через кустарник на небольшую поляну. Выпустив ее руку, он сложил свои на груди и наклонил голову, устремив взор на землю, указывая этим, что она должна сделать свои дела здесь. Она жестом попросила его повернуться к ней спиной.
Издав один усталый вздох, он оглянулся вокруг.
— Ты должна поклясться, что не убежишь. Лоретта кивнула. Она готова была пообещать все что угодно, в обмен на некоторую уединенность.
Он изучал ее лицо в течение некоторого времени, показавшегося ей вечностью, а затем повернулся спиной.
— Не делай из этого лжи, Голубые Глаза. Если ты это сделаешь, вороны будут очень счастливые птицы, поняла?
Лоретта шагнула к краю поляны и скрылась за кустом. Быстро, насколько это было в ее силах, она справилась со всеми своими делами, страстно желая оказаться дома в специальном помещении.
Когда она натягивала штаны, то увидела, как что-то шевельнулось в зараслях кустарника. Конь охотника был отпущен на свободу попастись большую часть второй половины дня и забрел в заросли.
Лоретта замерла. Конь находился на расстоянии не более двадцати футов. За густыми зарослями Охотник не мог видеть своего коня. Конь не был оседлан, но на нем был веревочный повод. Она умела ездить без седла.
У нее от напряжения заболела шея, Лоретта оглянулась. Охотник все еще стоял, повернувшись к ней спиной. Он поверил ее слову и потому доверял ей.
Мгновение она стояла в нерешительности. Она не забыла, чем он угрожал ей за нарушение обещания. У нее пощипывал язык, но этого было недостаточно, чтобы остановиться. Риск был гораздо больший, если ей не удастся выбраться отсюда. Кроме того, появление коня было не иначе как волей Провидения. Она будет дурой, если упустит единственный шанс побега.
Легко ступая, Лоретта медленно приближалась к коню. Два фута, три. Сучья кололи ей ноги, крапива обжигала, но она не обращала на это внимания. Пять футов, десять. Она оглянулась через плечо. Индеец не повернулся. Еще два фута и все…
И вдруг конь заржал. Звук показался громким, как орудийный выстрел. Сердце забилось учащенно от страха. Она рванулась к уздечке. Когда пальцы схватили веревку, вороной шагнул в сторону и фыркнул, дико поводя глазами. На минуту она испугалась, что он может ударить ее передними копытами, но он понюхал рубашку и сразу успокоился.
— Kiss! Mah-cou-ah, kiss! — закричал Охотник.
Лоретта знала, что индеец настигает ее. Отступив на два шага, чтобы разбежаться, она прыгнула на спину коня, не обращая внимания на боль от солнечных ожогов. Вороной задрожал, когда она сжала ногами его бока. Охотник был от нее на расстоянии меньше четырех футов. Зверское выражение его лица еще больше подстегнуло ее. Она ударила коня по крупу изо всех сил и послала его галопом через заросли.
Она не смела направиться домой. Охотник последовал бы за ней. Единственной ее надеждой был форт Белнап. Самая прямая дорога вела туда вдоль реки, но индеец мог предвидеть это. Она направилась в противоположную сторону. Сзади раздались крики, и она поняла, что мужчины бегут к своим лошадям. Ее единственная надежда заключалась в том, чтобы как можно больше опередить их, прежде чем они пустятся в погоню.
Вороной был великолепен. Никогда прежде Лоретта не чувствовала такой силы под собой. Ветер растрепал ее волосы, ослабленная головная повязка развязалась, и они развевались, как золотое знамя, позади нее. Возбужденная, в полубессознательном состоянии от страха, она легла на шею коня, подгоняя его вперед телом и биением сердца. Пожалуйста, Боже. Пожалуйста, Боже. Слова звенели у нее в мозгу. Если Охотник поймает ее… Он не сможет поймать ее, он не сможет! Не для того Господь дал ей этот шанс побега, чтобы полюбоваться ее неудачей.
Охотник сказал ей вчера, что он скакал, как ветер, но Лоретте казалось, что это она и конь были ветром. Вороной наслаждался скоростью и соображал, выбирая удобный путь, преодолевая препятствия так, словно их вовсе не существовало, срезая острые углы, он летел с такой скоростью, что Лоретта не могла представить, что могло бы сравниться с ним. Ветви деревьев проносились над ней неясными очертаниями. Свобода! Она сумеет убежать. Она в самом деле сделает это.
Едва эта мысль промелькнула у нее, как Лоретта услышала позади топот копыт другой лошади. Она выгнула шею, чтобы посмотреть, и увидела Охотника преследующего ее на чалой лошади, и других команчей, следующих за ним. Ее сердце сжалось, и паника охватила ее. Она крепче прижалась к коню. Ударяя пятками по его бокам, она побуждала его бежать еще быстрее, моля Бога о том, чтобы у него была еще в запасе сила для ускорения бега и чтобы увеличивающаяся неровность местности не заставила его сбавить скорость.
Милый, красивый, чудесный конь. Лоретта чуть не заплакала, когда почувствовала, как сжались его мощные мускулы и он рванулся вперед в очередном мощном рывке. Его сердце было больше, чем у какого-нибудь другого животного из тех, которых ей приходилось видеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130