Если бы мы сели на другой корабль, то не поехали бы в Дувр. Он послал своего человека наблюдать за дорогой от ближайшего порта. Проклятие, я чувствую себя полным идиотом!
Петра сжала его руку.
– Я тоже об этом не подумала.
– Но вы прекрасная дама, а я странствующий рыцарь.
– Робин! Я знаю, знаю, вы такой. – Ей пришлось сказать это, хотя она знала, что не должна. – У вас действительно такой характер, какой мог бы мне понравиться.
Он печально улыбнулся, но при очередном толчке повозки поморщился.
– Фехтование гораздо приятнее у Анджело.
Она не поняла, что он имеет в виду, но догадалась, что это что-то вроде шутки.
– У меня очень грустный протокол, – сказал он. – На данный момент вы спасли меня, не дав перерезать мне горло, самостоятельно спаслись от человека Варци, а теперь не даете мне истечь кровью. Я пережил эту схватку только при помощи Кокетки и Флетчера.
– Чепуха. Без вас я была бы пленницей этого человека, и без вас ни Кокетка, ни Флетчер не смогли бы ничего сделать. То, как вы выскочили из повозки, было великолепно. Вы застали его врасплох. А теперь помолчите и позвольте мне позаботиться о вас.
– Как прикажет миледи, – произнес Робин и закрыл глаза. Последний отрезок пути по ухабистой дороге был самым тяжелым, и Петра возблагодарила Господа, когда они въехали в крестьянский двор и остановились. Повязка пропиталась кровью, и Петре снова пришлось зажать рану рукой.
Им навстречу с лаем выбежала черно-белая собака. Миловидная молодая женщина схватила собаку за ошейник и крикнула:
– Что ты здесь делаешь, дядя Дэн?
– Еду в Эшфорд, – ответил он, спускаясь. – Были кое-какие неприятности.
– Это удивительно. Таможенники?
– Нет. Вез эту пару в Вестерхангер, и на нас напал разбойник.
– Дэн Флетчер, не говори глупостей!
– Это не глупости. Ясно как день, что это был разбойник. К тому же иностранец.
– И где же он?
– Мертв. Я убрал его подальше.
Женщина уставилась на него, но не выглядела потрясенной.
Из двери появился молодой человек в рубашке.
– Что такое, Сари? Дядя Дэн? – удивился он.
Дэн снова рассказал их историю, потом представил Робина и Петру Тому и Сари Гейнер. Из дома выбежали двое маленьких детей, чтобы поглазеть на них, вскоре к ним присоединилась девочка постарше. Прибежал парнишка лет двенадцати. Все в семье были темноволосые, светлокожие и крепкие.
Госпожа Гейнер подошла к повозке. Увидев повязку на ноге Робина, воскликнула:
– Боже мой! Несите его внутрь, дурни. Кит, скачи на Мейси за доктором.
– Никакого доктора, – резко сказал Робин.
– Но, сэр…
– Он, наверное, прав, девочка, – сказал Дэн Флетчер. – Не нужно привлекать к себе внимание.
Конечно, контрабандисты не хотят огласки, так же как и Робин. Все-таки они с Петрой только что нелегально высадились на берег.
– Рана не тяжелая, – сказал Робин.
Петра пока решила не спорить. Посмотрит рану, тогда и решит.
Двое мужчин внесли Робина в дом. Он молчал, но ему явно было больно. Всю дорогу госпожа Гейнер восклицала:
– Разбойники? Среди бела дня? Ну, знаете ли! Куда катится мир?
Внутри она бросилась стелить на кровать грубую простыню, и Робина положили на нее с подушками под спиной, чтобы он мог сидеть. Он все еще держал в руках Кокетку, которая теперь вырвалась на свободу, чтобы обнюхать его окровавленную повязку.
– Боже мой, что это? – воскликнула жена фермера, протягивая руку за палкой.
– Героиня, – ответил Робин, поглаживая Кокетку.
– Что?
– Собака, – сказал он. – Маленькая, но отважная. Она рисковала жизнью ради меня.
– Крыса могла бы ее съесть, – сказала миссис Гейнер.
Фермерская собака пришла вместе с ними и теперь смотрела на Кокетку так, будто узнавала что-то, что называет себя собакой, и даже собакой женского пола, но совершенно не знала, что с ней делать.
Миссис Гейнер прогнала пса.
– Так вы сражались с разбойником, сэр? Какой поворот.
– Не совсем разбойником, – произнес Дэн Флетчер, стоя у двери. – Эти двое сбежали, а он был из тех, кто хотел вернуть ее. Вернуть в Италию.
– В Италию! Вот это да! Это очень плохо, приехать сюда, чтобы создавать неприятности.
– Простите, – сказала Петра.
– О, да я не о вас, мэм. Но значит, вы папистка?
С тем же успехом она могла спросить: «Может, вы заражены чумой?»
– Сейчас нет, – солгала Петра.
– А-а, это хорошо. Ты уже едешь, Дэн?
– Не могу задерживаться. Похоже, что он был один, но скажи Тому быть настороже.
Робин спросил:
– Не будет ли проблем с властями? Я не собирался задерживаться здесь и не хочу причинять вам неприятности.
– Им нет нужды знать что-то об этом, сэр. – Мужчина коснулся головы в подобии приветствия.
– Подождите, – сказал Робин и, стиснув зубы, повернулся, чтобы достать деньги.
– Перестаньте. – Петра поспешила к нему, не подумав о том, что ее рука, засунутая глубоко в его карман, будет означать. Ее щеки вспыхнули, когда она нащупала монеты, а его бриджи вздулись. Она услышала, как хозяйка подавила смех.
Даже Робин, наверное, покраснел, когда взял монеты, которые она достала. Он дал Флетчеру гинею.
– Небольшая плата за мою жизнь, сэр. Спасибо.
– Спасибо вам, сэр, но вы сделали все сами. Я никогда не видел такой драки, это точно. И не пожалею, если больше не увижу. Храни вас Бог, сэр. – Он снова коснулся головы и вышел. Вскоре послышался стук удалявшихся копыт.
– Я должна помочь с дойкой, – сказала миссис Гейнер. Ее муж уже ушел. – Вы можете заняться его ногой, мэм?
– Да, конечно.
– Тогда я принесу вам тряпки, горячую воду и бальзам.
– Благодарю вас за вашу доброту, мэм, – сказал Робин с улыбкой. Женщина порозовела. Она была добропорядочной женой и матерью, но не осталась равнодушна к его шарму.
– Так я вам и поверила, – сказала она и поспешила прочь. Вскоре Петра получила таз горячей воды, чистые тряпки и горшок зеленого бальзама. Она вытащила драгоценную булавку, отложила ее в сторону и размотала окровавленные бинты, но тампон прилип. Она размочила его, но последние куски все равно пришлось отдирать.
– Проклятие! – вырвалось у Робина.
– Рана должна быть открытой, – сказала Петра, увидев, что кровотечение усилилось. Она опять прижала к ней тампон, и кровотечение замедлилось. – Теперь снимите бриджи, чтобы я могла как следует забинтовать ее.
– Дерзкая девица.
Петра раздела Робина и снова уложила его на кровать. Потом она взяла большие ножницы, которые принесла миссис Гейнер.
– Ваши кальсоны пропитались кровью.
Робин улыбнулся:
– Это может стать интересным.
– Я просто отрежу их с одной стороны.
– Я не против обнажиться ради такого случая.
– Ведите себя прилично.
– Это не в моих правилах. – Несмотря на то что Робин говорил в шутливом тоне, видно было, что он потрясен случившимся.
Глава 20
Петра сморгнула слезы и стала отрезать окровавленную часть кальсон, стараясь игнорировать то, как его идеально вылепленное тело золотилось в теплых утренних лучах солнца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Петра сжала его руку.
– Я тоже об этом не подумала.
– Но вы прекрасная дама, а я странствующий рыцарь.
– Робин! Я знаю, знаю, вы такой. – Ей пришлось сказать это, хотя она знала, что не должна. – У вас действительно такой характер, какой мог бы мне понравиться.
Он печально улыбнулся, но при очередном толчке повозки поморщился.
– Фехтование гораздо приятнее у Анджело.
Она не поняла, что он имеет в виду, но догадалась, что это что-то вроде шутки.
– У меня очень грустный протокол, – сказал он. – На данный момент вы спасли меня, не дав перерезать мне горло, самостоятельно спаслись от человека Варци, а теперь не даете мне истечь кровью. Я пережил эту схватку только при помощи Кокетки и Флетчера.
– Чепуха. Без вас я была бы пленницей этого человека, и без вас ни Кокетка, ни Флетчер не смогли бы ничего сделать. То, как вы выскочили из повозки, было великолепно. Вы застали его врасплох. А теперь помолчите и позвольте мне позаботиться о вас.
– Как прикажет миледи, – произнес Робин и закрыл глаза. Последний отрезок пути по ухабистой дороге был самым тяжелым, и Петра возблагодарила Господа, когда они въехали в крестьянский двор и остановились. Повязка пропиталась кровью, и Петре снова пришлось зажать рану рукой.
Им навстречу с лаем выбежала черно-белая собака. Миловидная молодая женщина схватила собаку за ошейник и крикнула:
– Что ты здесь делаешь, дядя Дэн?
– Еду в Эшфорд, – ответил он, спускаясь. – Были кое-какие неприятности.
– Это удивительно. Таможенники?
– Нет. Вез эту пару в Вестерхангер, и на нас напал разбойник.
– Дэн Флетчер, не говори глупостей!
– Это не глупости. Ясно как день, что это был разбойник. К тому же иностранец.
– И где же он?
– Мертв. Я убрал его подальше.
Женщина уставилась на него, но не выглядела потрясенной.
Из двери появился молодой человек в рубашке.
– Что такое, Сари? Дядя Дэн? – удивился он.
Дэн снова рассказал их историю, потом представил Робина и Петру Тому и Сари Гейнер. Из дома выбежали двое маленьких детей, чтобы поглазеть на них, вскоре к ним присоединилась девочка постарше. Прибежал парнишка лет двенадцати. Все в семье были темноволосые, светлокожие и крепкие.
Госпожа Гейнер подошла к повозке. Увидев повязку на ноге Робина, воскликнула:
– Боже мой! Несите его внутрь, дурни. Кит, скачи на Мейси за доктором.
– Никакого доктора, – резко сказал Робин.
– Но, сэр…
– Он, наверное, прав, девочка, – сказал Дэн Флетчер. – Не нужно привлекать к себе внимание.
Конечно, контрабандисты не хотят огласки, так же как и Робин. Все-таки они с Петрой только что нелегально высадились на берег.
– Рана не тяжелая, – сказал Робин.
Петра пока решила не спорить. Посмотрит рану, тогда и решит.
Двое мужчин внесли Робина в дом. Он молчал, но ему явно было больно. Всю дорогу госпожа Гейнер восклицала:
– Разбойники? Среди бела дня? Ну, знаете ли! Куда катится мир?
Внутри она бросилась стелить на кровать грубую простыню, и Робина положили на нее с подушками под спиной, чтобы он мог сидеть. Он все еще держал в руках Кокетку, которая теперь вырвалась на свободу, чтобы обнюхать его окровавленную повязку.
– Боже мой, что это? – воскликнула жена фермера, протягивая руку за палкой.
– Героиня, – ответил Робин, поглаживая Кокетку.
– Что?
– Собака, – сказал он. – Маленькая, но отважная. Она рисковала жизнью ради меня.
– Крыса могла бы ее съесть, – сказала миссис Гейнер.
Фермерская собака пришла вместе с ними и теперь смотрела на Кокетку так, будто узнавала что-то, что называет себя собакой, и даже собакой женского пола, но совершенно не знала, что с ней делать.
Миссис Гейнер прогнала пса.
– Так вы сражались с разбойником, сэр? Какой поворот.
– Не совсем разбойником, – произнес Дэн Флетчер, стоя у двери. – Эти двое сбежали, а он был из тех, кто хотел вернуть ее. Вернуть в Италию.
– В Италию! Вот это да! Это очень плохо, приехать сюда, чтобы создавать неприятности.
– Простите, – сказала Петра.
– О, да я не о вас, мэм. Но значит, вы папистка?
С тем же успехом она могла спросить: «Может, вы заражены чумой?»
– Сейчас нет, – солгала Петра.
– А-а, это хорошо. Ты уже едешь, Дэн?
– Не могу задерживаться. Похоже, что он был один, но скажи Тому быть настороже.
Робин спросил:
– Не будет ли проблем с властями? Я не собирался задерживаться здесь и не хочу причинять вам неприятности.
– Им нет нужды знать что-то об этом, сэр. – Мужчина коснулся головы в подобии приветствия.
– Подождите, – сказал Робин и, стиснув зубы, повернулся, чтобы достать деньги.
– Перестаньте. – Петра поспешила к нему, не подумав о том, что ее рука, засунутая глубоко в его карман, будет означать. Ее щеки вспыхнули, когда она нащупала монеты, а его бриджи вздулись. Она услышала, как хозяйка подавила смех.
Даже Робин, наверное, покраснел, когда взял монеты, которые она достала. Он дал Флетчеру гинею.
– Небольшая плата за мою жизнь, сэр. Спасибо.
– Спасибо вам, сэр, но вы сделали все сами. Я никогда не видел такой драки, это точно. И не пожалею, если больше не увижу. Храни вас Бог, сэр. – Он снова коснулся головы и вышел. Вскоре послышался стук удалявшихся копыт.
– Я должна помочь с дойкой, – сказала миссис Гейнер. Ее муж уже ушел. – Вы можете заняться его ногой, мэм?
– Да, конечно.
– Тогда я принесу вам тряпки, горячую воду и бальзам.
– Благодарю вас за вашу доброту, мэм, – сказал Робин с улыбкой. Женщина порозовела. Она была добропорядочной женой и матерью, но не осталась равнодушна к его шарму.
– Так я вам и поверила, – сказала она и поспешила прочь. Вскоре Петра получила таз горячей воды, чистые тряпки и горшок зеленого бальзама. Она вытащила драгоценную булавку, отложила ее в сторону и размотала окровавленные бинты, но тампон прилип. Она размочила его, но последние куски все равно пришлось отдирать.
– Проклятие! – вырвалось у Робина.
– Рана должна быть открытой, – сказала Петра, увидев, что кровотечение усилилось. Она опять прижала к ней тампон, и кровотечение замедлилось. – Теперь снимите бриджи, чтобы я могла как следует забинтовать ее.
– Дерзкая девица.
Петра раздела Робина и снова уложила его на кровать. Потом она взяла большие ножницы, которые принесла миссис Гейнер.
– Ваши кальсоны пропитались кровью.
Робин улыбнулся:
– Это может стать интересным.
– Я просто отрежу их с одной стороны.
– Я не против обнажиться ради такого случая.
– Ведите себя прилично.
– Это не в моих правилах. – Несмотря на то что Робин говорил в шутливом тоне, видно было, что он потрясен случившимся.
Глава 20
Петра сморгнула слезы и стала отрезать окровавленную часть кальсон, стараясь игнорировать то, как его идеально вылепленное тело золотилось в теплых утренних лучах солнца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78