Но жаловаться было бы слишком невежливо.
— Прекрасно! Значит, вы вполне хорошо отдохнули, чтобы наконец заняться выбором фасонов своего гардероба?
— Не думаю, что…
— Но вы должны пойти мне навстречу, моя дорогая! Моя дочь никогда не умела хорошо одеваться и совершенно не позволяет мне руководить собой. А я всегда мечтала иметь рядом хоть кого-то, кого бы я могла наряжать по своему вкусу.
— Но у меня есть платье, которое я еще могу носить, — сказала Анджелина, усмехнувшись про себя над подобными заботами Элен Делакруа.
— То самое серое, в котором вы приехали? Но оно годится только на то, чтобы его выбросили. Я бы именно это с ним и сделала… вернее я это уже с ним сделала, — честно призналась она.
— Вы сожгли мое платье? — недоверчиво спросила Анджелина, и улыбка, таившаяся в глубине ее глаз, сменилась недовольным выражением лица.
— Уверяю вас, я правильно поступила. Всякий, кто увидел бы вас в этом платье, принял бы вас за кающуюся грешницу. А этого ни за что нельзя допускать. Вы должны высоко держать голову, выглядеть беззаботной и не снисходить до тех, кто шепчется за вашей спиной. Только таким образом вы должны вести себя.
— Возможно, но это при условии, если бы я собиралась выезжать в свет, однако у меня нет никакого желания…
— Вы не хотите выезжать в свет? Но это же роковая ошибка, моя дорогая! Они решат, что вы пытаетесь что-то скрыть! — однако, когда мадам Делакруа заметила выражение лица Анджелины, она перебила саму себя и воскликнула с раздражением: — Ах, я вовсе не собираюсь нападать на вас и чего-то требовать! Но все же, дорогая, вы должны иметь ввиду, что буквально все знают о вашем похищении. Более того, до сих пор в обществе только об этом и говорят. Это новость номер один и еще долго будет таковой!
— Ну тогда тем более я не желаю никуда выезжать! — сказала Анджелина, резко поставив чашку на место так, что она звякнула о блюдечко, и отодвигая от себя поднос, как будто у нее внезапно пропал аппетит.
— Но вы должны, как вы не понимаете! Вы же не можете вечно прятаться от людей. Я буду вас всюду сопровождать и шепну двум-трем дамам — не более того! — что разговоры на ваш счет слишком преувеличены, что Андре, ваш храбрый кавалер, подоспел как раз вовремя, чтобы спасти вас из рук принца. А затем, когда в церкви огласят ваше скорое вступление в брак, все поверят этому. Поскольку никому и в голову не придет, что мой сын согласился бы взять в жены испорченную девицу. Это, конечно, глупости, почему бы ему не жениться на вас в любом случае, если он так сильно любит вас? Но таковы условности света!
Анджелина быстро взглянула на нее.
— О нет, мадам, вы слишком спешите. Вопрос о свадьбе еще вовсе не решен.
На долю секунды на лице матери Андре промелькнуло облегчение. Но она тут же скрыла свои истинные чувства под маской светской вежливости и изобразила на лице озабоченность.
— Но Андре сказал мне, что все именно так и будет, и честно говоря, после того, как он мне кое-что поведал о случившемся с вами, я считаю — так действительно будет лучше для вас.
— Андре слишком много берет на себя.
— Вы не должны винить моего сына за то, только безграничная любовь к вам заставила его довериться мне и попросить моей помощи. Он всегда знал, чего он хочет и всегда умел добиться этого.
— Не сомневаюсь, что так оно и есть, — проговорила Анджелина и кривая усмешка тронула ее губы, — но я не могу позволить ему распоряжаться моей жизнью так, как его это устраивает.
Выражение лица Элен Делакруа было холодным и настороженным, когда она снова взглянула на Анджелину.
— Но у вас же нет другого выхода, дорогая. Надеюсь, вы это хорошо понимаете? Я сделала для вас все от меня зависящее, но боюсь, что без вступления в законный брак — причем как можно скорее — вам придется влачить жалкое существование.
— Но здесь уже ничего не поправишь.
Мадам Делакруа долго молча глядела на Анджелину, потом пожала полными плечами.
— Решайте эти вопросы сами с Андре, я не буду вмешиваться, но хочу вас предостеречь, вам будет не так-то просто заставить Андре отказаться от своих намерений. И все-таки не можете же вы расхаживать голой по дому, вне зависимости от того собираетесь вы или нет выходить на люди. Неужели вы не хотите даже взглянуть на то, что я принесла для вас?
Ее тон был таким ласковым, а ее слова такими убедительными, что отказываться было бы просто глупо и неучтиво. Горничная, стройная негритянка, с ослепительной улыбкой и в чепце, почти столь же пышно украшенном, как и чепец ее госпожи, подошла к кровати и положила на нее целую охапку шелка, бархата, атласа и кружев разных цветов. Анджелина была поражена обилием и роскошью этой одежды.
— Но зачем же так много? — воскликнула она.
— К сожалению, вы правы, — отозвалась Элен с печальной улыбкой, — в этом сезоне я немного перестаралась. Эти наряды были сшиты в Париже по прошлогодним меркам, но они мне теперь тесны, при всем моем желании я не могу надеть их. Что же касается Сиси, то она даже глядеть не хочет на эти платья. А вам они нравятся?
— А Сиси тоже здесь? — не ответив на вопрос, поинтересовалась Анджелина.
Сиси была сестрой Андре, и хорошей приятельницей Анджелины, правда, моложе нее годом или двумя.
— Нет. Эта девчонка доставляет мне одни неприятности. За две недели до нашего отъезда в город, она вдруг слегла в постель, подхватив ветряную оспу. Ну и страху же мы натерпелись, переживая за нее. Но, слава Богу, болезнь ее протекала в легкой форме. Однако она вынуждена была остаться со своим отцом на плантации и ждать, пока заживут язвочки и ранки. Боюсь, что она сможет воспользоваться своей ложей в опере только в следующем году. Но вернемся к выбору наряда для вас. Примерьте-ка вот это платье из светло-зеленого шелка. Думаю, вы будете в нем очаровательны, что же касается размера, то достаточно сделать выточки здесь и здесь, и все будет в порядке.
Подобное утверждение звучало слишком оптимистично, но через двадцать четыре часа Анджелина смогла все же выйти из комнаты, одевшись с царственной простотой в светло-зеленое шелковое платье, имевшее завышенную линию талии и вырез «сердечком», переходящий сзади в стоячий воротничок, отороченный такими же кружевами, как и рукава, а сверху она надела коричневый дамский сюртучок. Ее волосы были подрезаны спереди по моде и ниспадали на лоб и вокруг лица изящными завитками. Замшевые туфельки Анджелины имели коричневые бантики. В одну из спальных комнат Элен Делакруа посадила специально приглашенную швею, чтобы подогнать под фигуру Анджелины еще несколько нарядов, на чем настояла упрямая Элен. Один из них был насыщенного синего цвета, другой розовый с бархатным беретом, украшенным перьями, а третий — из желтого фая в полоску с воротником из тонкого тюля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145