Ник оставил машину в подземном гараже, нажал пульт дистанционного управления дверями и почувствовал, как ощутимо расслабляется его огромное тело. Дома! Слава Богу, дома!
Он взошел по ступенькам крыльца, сразу же сунул саквояж в кладовку рядом с прачечной — экономка Роэн успела идеально выдрессировать хозяина — и сбросил пиджак и галстук прежде, чем успел добраться до заново обставленной кухни. Там Ник швырнул кейс и солнечные очки на блестящий коричневый гранитный остров, именуемый столом, выхватил банку пива из холодильника, который всегда издавал странный чмокающий звук, когда дверца закрывалась, и направился в свое убежище, ловко обогнув по пути пирамиду не распакованных коробок, сложенных Роэн в центре гостиной. К самой верхней была скотчем прикреплена записка не слишком лестного содержания, но сейчас Нику все было нипочем.
Любимым его помещением была библиотека, единственная комната, которую он удосужился обставить, расположенная в глубине первого этажа. Ник с наслаждением вдохнул приятный запах лимонной полироли, кожи и старых книг. Комната была большой и просторной, и все же очень теплой и уютной, особенно холодными зимними ночами, когда за окнами бушевала вьюга. Стены были отделаны панелями темного ореха, тянувшимися до потолочной лепки восемнадцатого века. Полки гнулись под тяжестью бесчисленных томов. Тут же стояла стремянка на колесиках, облегчавшая доступ к самым верхним рядам. Письменный стол красного дерева, подарок дяди, был повернут к камину. На каминной полке стояли семейные фотографии в рамках. Высокие стеклянные двери с изящной аркой открывались в огороженный сад со старым фонтаном, где резвились каменные херувимчики, и небольшим патио, внутренним двориком, вымощенным кирпичом. Стоило приоткрыть створки, как библиотека наполнялась солнечным светом и цветочным ароматом. Весной пахло сиренью, потом жимолостью, сейчас Ник с удовольствием вдохнул тяжелый аромат гелиотропа.
Несколько минут он наслаждался тишиной и покоем, пока жара не заставила его закрыть двери. Тут же со скрежетом включился кондиционер. Ник громко зевнул, с удовольствием глотнул пива и, сняв кобуру, вынул обойму и спрятал оружие в сейф. Потом сел в мягкое вращающееся кресло, засучил рукава и включил компьютер. Плечи ныли от напряжения. Черт, как же хочется прилечь!
Но Ник громко застонал, когда включил компьютер и увидел, сколько электронных посланий накопилось за время его отсутствия. И на автоответчике двадцать восемь сообщений с просьбами откликнуться! Тяжело вздохнув, он скинул туфли, откинулся на спинку кресла перед монитором, одновременно слушая автоответчик.
Пять раз звонил братец Закери, младший в семье, которому ни с того ни с сего понадобилось позаимствовать «порше» на уик-энд Четвертого июля. Малыш клялся всеми святыми, что не даст пылинке упасть на машину. Прорезалась его сестрица Джордан, финансовый гений, которая сообщила, что отныне его акции стоят по сто пятьдесят долларов за штуку, а это означало, что теперь Ник вполне может уйти на покой и, если пожелает, пуститься во все тяжкие.
Столь крамольная мысль заставила его улыбнуться. Отца с его моральными принципами немедленно хватил бы удар, если бы один из его детей вдруг сделался бы плейбоем. Судья твердо верил, что главная цель в жизни — сделать этот мир чуточку лучше. Иногда Ник был уверен, что отец так и доживет до осуществления этой мечты.
Но двадцать четвертое сообщение заставило его похолодеть.
«Ник, это я, Том. Я в беде, каттер. Сейчас суббота, пять тридцать по местному времени. Позвони, как только сможешь. Я в Канзас-Сити, в доме священника церкви Милосердной Девы Марии. Ты знаешь, где это. Я позвоню и Моргенштерну. Может, он сумеет тебя разыскать. Здесь полицейские, но они не знают, что делать, и никто не может найти Лорен. Слушай, я знаю, что мелю всякий вздор. Только позвони, в любое время суток».
Глава 3
Кто-то убил Дэдди, и Бесси Джин Вандермен решила во что бы то ни стало найти злодея. Правда, все твердили, что всему виной возраст и никакой яд тут ни при чем, но Бесси Джин ничего не желала слушать. Дэдди был в отличной форме, пока в один прекрасный день не грохнулся на землю и не испустил дух. Яд, конечно, яд, и она намерена это доказать.
Так или иначе, а правосудия она добьется. Ее долг перед Дэдди — отыскать преступника и предать в руки закона. Должны же найтись улики, может, в ее собственном дворе, где она в солнечные дни держала Дэдди на цепи, чтобы он мог подышать свежим воздухом. И если существует хоть какое-то доказательство насилия, она отыщет его.
Беда в том, что вся следственная работа легла на ее плечи. Услышав новости, сестра прервала отдых в Де-Мойне и заставила кузину привезти ее домой. Она пыталась помочь, но толку особого от нее не было: тщеславное создание отказывалось надевать толстые очки в черепаховой оправе, несмотря на то что без них была слепа как сова. Теперь Бесси Джин уже жалела, что как-то обмолвилась, будто сестра в них похожа на стрекозу. Кроме того, никто не собирался и пальцем шевельнуть, потому что всем было на это наплевать, особенно никчемному шерифу Ллойду Маговерну. Он не слишком любил Дэдди с тех пор, как тот как-то удрал из дома и вцепился в жирный зад шерифа. Но даже если и так, у порядочного человека хватило бы сострадания остановиться у дома Бесси и выразить соболезнования по поводу кончины Дэдди, тем более что она жила всего в квартале от полицейского участка. Ну и что же, что он ненавидел Дэдди? Все равно был обязан исполнить свой долг и выяснить, кто прикончил его.
Правда, сестра напомнила, что далеко не все в Х'оли-Оукс столь бесчувственны. Остальные соседи вели себя безупречно. Уж они-то знали, как много значил Дэдди для Бесси Джин. И даже жившая по соседству задавака с ее выпендрежным французским именем Лорен на деле оказалась доброй и участливой.
Господи, как бы туго пришлось Бесси, если бы Лорен не услышала ее вопли и не примчалась на помощь! Бесси Джин стояла на коленях над беднягой Дэдди, и Лорен помогла ей подняться, посадила в свою машину, а сама метнулась обратно, отстегнула ошейник Дэдди, осторожно подняла беднягу и положила в багажник. Дэдди уже похолодел и застыл как камень, но Лорен на всей скорости полетела к доктору Вашему и втащила Дэдди в кабинет, искренне надеясь, что доктор сотворит чудо.
Но поскольку лимит чудес в этот мрачный день, очевидно, был исчерпан, доктор положил Дэдди в холодильник для последующего вскрытия, на котором настояла Бесси Джин. Потом Лорен отвезла ее к доктору Суини, чтобы померить давление, потому что Бесси до сих пор была не в себе.
Надо же, Лорен оказалась не такой уж спесивой. Бесси Джин была не из тех, кто легко меняет мнение, но для этого случая сделала исключение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101