на одном вы, вернее, все семейство… и Томми перед рождественской елкой. Хотите посмотреть?
— Оно с вами?
Она понятия не имела, каким красноречивым оказалось ее признание.
Лорен вынула из сумочки небольшое портмоне, выудила снимок из-под пластиковой карточки, вставленной в одно из отделений, и протянула Нику. Тот заметил, что пальцы Лорен больше не дрожат.
Он долго рассматривал снимок, на котором пялились в объектив все восемь ребятишек Бьюкененов вместе с их гордыми родителями. И Томми тоже тут… втиснулся между братьями Ника Алеком и Майком. У Дилана шикарный фонарь под глазом. Ник смутно припоминал, что сам засадил брату в физиономию мячом во время семейного футбольного матча.
— Ваша мать помогла мне запомнить все имена. Только вы немного не в фокусе, и локоть Тео закрывает половину вашего лица. Неудивительно, что я не узнала вас.
Ник отдал ей снимок и, пока она вновь его прятала, сообщил:
— Я тоже много знаю о вас. Томми увешал фотографиями всю комнату.
— Я была такой уродиной!
— Ужасной, — поддразнил он. — Настоящий кузнечик — сплошные ноги. Томми читал мне ваши письма. Бедняга места себе не находил, оттого что не может привезти вас. Все время терзался угрызениями совести. У него была семья, а у вас — нет.
— Не так уж мне было плохо. Проводила летние каникулы с дедушкой, да и в пансионе жилось чудесно.
— Просто вы не знали другой жизни.
— Я была счастлива, — настаивала Лорен.
— Но очень одинока.
— Немного, — призналась девушка. — После смерти деда.
— Ты уже свободно чувствуешь себя со мной? — неожиданно спросил Ник.
Лорен почему-то стало неприятно.
— Да, а в чем дело?
— Видишь ли, мы будем много времени проводить в обществе друг друга, поэтому очень важно, чтобы ты не смущалась в моем присутствии.
— И сколько же времени мы должны проводить вместе?
— Все дни и ночи напролет, пока это не закончится. Другого выхода нет, Лорен. — И, не дав ей времени осмыслить сказанное, заметил: — Твой брат на стену полез, когда узнал, что ты стала моделью.
— Верно, — усмехнулась Лорен, — просто взбесился. Даже не поленился позвонить матери-настоятельнице. В жизни не предполагала, что собственный брат меня выдаст!
— Мать-настоятельница, то есть мать Мэделин, не так ли? Ну и память у него!
— Да. После звонка Томми она связалась с теми людьми, у которых, как предполагалось, я гостила. Очень богатое семейство. Это они познакомили меня с итальянским дизайнером.
— Всего один взгляд — и он тут же захотел тебя?
— Не меня. Он попросил показать его весеннюю коллекцию, — поправила Лорен. — И я участвовала в нескольких демонстрациях.
— Пока мать-настоятельница не притащила тебя обратно в монастырь.
— Это так унизительно, — призналась она. — На меня наложили покаяние, а это означало полгода работы на кухне. Сплошные горшки и кастрюли. Из роскоши и блеска — в посудомойки! Мы действительно должны быть все время вместе, Ник?
— Когда ты соберешься чистить зубы, я буду выжимать пасту из тюбика, — не моргнув глазом сообщил он и снова вспомнил прошлое: — Одиннадцать месяцев спустя ты появилась на обложке журнала мод, и когда Томми показал его мне, я поверить не мог, что это та же тощая малышка с ободранными коленками.
Кажется, он пытается ей льстить?
Но Лорен не знала, что на это ответить, и поэтому промолчала.
— Отныне мы неразлучны! — объявил Ник.
— Означает ли это, что ты будешь возникать на пороге моего дома прежде, чем я успею одеться?
— Нет. Это означает, что мы будем одеваться одновременно. Какую сторону кровати предпочитаешь?
— Прошу прощения? Он повторил вопрос.
— Правую.
— Значит, я сплю слева.
— Ты шутишь?!
— Насчет кровати? Конечно. Но я сделаю все возможное, чтобы уберечь тебя, и если для этого потребуется бессовестно вторгаться в твою личную жизнь, значит, так оно и будет.
— И надолго все это?
— Как получится.
— А если я захочу принять душ?
— Вручу тебе мыло.
— Это, надеюсь, тоже шутка.
— Лорен, я должен быть достаточно близко, чтобы потереть тебе спинку. Иначе никак нельзя. Пойми же: я первый, кого ты увидишь утром, и последний, кто пожелает тебе доброй ночи, прежде чем ты закроешь глаза. Мы станем кем-то вроде сиамских близнецов.
— Но если ты будешь все время проводить со мной, как же собираешься ловить его?
— Я работаю на могущественную и влиятельную организацию, Лорен, помнишь? Они уже начали расследование. Предоставь нам поймать его, для этого мы существуем.
Лорен задумчиво подперла ладонью подбородок и надолго замолчала.
Наконец она выпрямилась и посмотрела Нику в глаза.
— Я не позволю ему запугать себя. И хочу помочь. Обещаю не наделать глупостей, — поспешно прибавила она. — Нет, я не боюсь. Просто вне себя от злости… ярости… бешенства, но никакого страха.
— А следовало бы опасаться. Страх — сильное чувство и пробуждает к жизни инстинкт самосохранения.
— Но он также может парализовать, а этого я не допущу, — заверила Лорен. — Этот человек… это чудовище расписывает брату, какое удовольствие получил, терзая и убивая бедную беззащитную женщину, а потом заявляет, что жажда крови не дает ему покоя и следующей жертвой он выбрал меня. Сообразил, что Томми попытается его увидеть, и поджидал его у исповедальни, чтобы оглушить. Хорошо, что не убил.
— Он этого вовсе не хотел, иначе спокойно прикончил бы Томми, — тихо возразил Ник. — Теперь он использует Томми, как своего посланца.
Но тут он заметил, как исказилось лицо Лорен, и поспешил заверить:
— Не волнуйся за брата. Мы и его будем охранять.
— День и ночь, — потребовала она.
— Разумеется, — согласился Ник. Лорен кивнула.
— Не кажется ли тебе, что теперь этот человек правит бал? Велит Томми известить тебя, заставляет увезти меня и тогда, может быть, откажется от своего гнусного замысла. И мой брат послушно следует приказу. Прячет меня.
— Ну конечно, он хочет защитить тебя. Томми любит тебя. Лорен снова потерла виски.
— Знаю, — вздохнула она. — Возможно, на его месте я поступила бы так же.
— Но…
— Я слишком хорошо знаю своего брата, чтобы не видеть, как он терзается, и причина тут не только во мне. Уверена, что маньяк сказал Томми что-то такое, о чем вы оба умолчали.
— И что именно?
— Он наверняка пообещал Томми, что попробует найти себе другую игрушку, — дрожащим голосом выпалила Лорен. — По какой-то причине он решил предупредить меня, чтобы я успела найти защиту. Только другая несчастная такого предупреждения не дождется.
— Возможно, нет, — согласился Ник. — Но тебе нужно скрыться.
— Ничего подобного. Бегство — это не выход! Не собираюсь давать никому такую власть надо мной! Он меня не запугает!
— Думаю, нам стоит обсудить это позже, после того как Пит покажет запись эксперту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
— Оно с вами?
Она понятия не имела, каким красноречивым оказалось ее признание.
Лорен вынула из сумочки небольшое портмоне, выудила снимок из-под пластиковой карточки, вставленной в одно из отделений, и протянула Нику. Тот заметил, что пальцы Лорен больше не дрожат.
Он долго рассматривал снимок, на котором пялились в объектив все восемь ребятишек Бьюкененов вместе с их гордыми родителями. И Томми тоже тут… втиснулся между братьями Ника Алеком и Майком. У Дилана шикарный фонарь под глазом. Ник смутно припоминал, что сам засадил брату в физиономию мячом во время семейного футбольного матча.
— Ваша мать помогла мне запомнить все имена. Только вы немного не в фокусе, и локоть Тео закрывает половину вашего лица. Неудивительно, что я не узнала вас.
Ник отдал ей снимок и, пока она вновь его прятала, сообщил:
— Я тоже много знаю о вас. Томми увешал фотографиями всю комнату.
— Я была такой уродиной!
— Ужасной, — поддразнил он. — Настоящий кузнечик — сплошные ноги. Томми читал мне ваши письма. Бедняга места себе не находил, оттого что не может привезти вас. Все время терзался угрызениями совести. У него была семья, а у вас — нет.
— Не так уж мне было плохо. Проводила летние каникулы с дедушкой, да и в пансионе жилось чудесно.
— Просто вы не знали другой жизни.
— Я была счастлива, — настаивала Лорен.
— Но очень одинока.
— Немного, — призналась девушка. — После смерти деда.
— Ты уже свободно чувствуешь себя со мной? — неожиданно спросил Ник.
Лорен почему-то стало неприятно.
— Да, а в чем дело?
— Видишь ли, мы будем много времени проводить в обществе друг друга, поэтому очень важно, чтобы ты не смущалась в моем присутствии.
— И сколько же времени мы должны проводить вместе?
— Все дни и ночи напролет, пока это не закончится. Другого выхода нет, Лорен. — И, не дав ей времени осмыслить сказанное, заметил: — Твой брат на стену полез, когда узнал, что ты стала моделью.
— Верно, — усмехнулась Лорен, — просто взбесился. Даже не поленился позвонить матери-настоятельнице. В жизни не предполагала, что собственный брат меня выдаст!
— Мать-настоятельница, то есть мать Мэделин, не так ли? Ну и память у него!
— Да. После звонка Томми она связалась с теми людьми, у которых, как предполагалось, я гостила. Очень богатое семейство. Это они познакомили меня с итальянским дизайнером.
— Всего один взгляд — и он тут же захотел тебя?
— Не меня. Он попросил показать его весеннюю коллекцию, — поправила Лорен. — И я участвовала в нескольких демонстрациях.
— Пока мать-настоятельница не притащила тебя обратно в монастырь.
— Это так унизительно, — призналась она. — На меня наложили покаяние, а это означало полгода работы на кухне. Сплошные горшки и кастрюли. Из роскоши и блеска — в посудомойки! Мы действительно должны быть все время вместе, Ник?
— Когда ты соберешься чистить зубы, я буду выжимать пасту из тюбика, — не моргнув глазом сообщил он и снова вспомнил прошлое: — Одиннадцать месяцев спустя ты появилась на обложке журнала мод, и когда Томми показал его мне, я поверить не мог, что это та же тощая малышка с ободранными коленками.
Кажется, он пытается ей льстить?
Но Лорен не знала, что на это ответить, и поэтому промолчала.
— Отныне мы неразлучны! — объявил Ник.
— Означает ли это, что ты будешь возникать на пороге моего дома прежде, чем я успею одеться?
— Нет. Это означает, что мы будем одеваться одновременно. Какую сторону кровати предпочитаешь?
— Прошу прощения? Он повторил вопрос.
— Правую.
— Значит, я сплю слева.
— Ты шутишь?!
— Насчет кровати? Конечно. Но я сделаю все возможное, чтобы уберечь тебя, и если для этого потребуется бессовестно вторгаться в твою личную жизнь, значит, так оно и будет.
— И надолго все это?
— Как получится.
— А если я захочу принять душ?
— Вручу тебе мыло.
— Это, надеюсь, тоже шутка.
— Лорен, я должен быть достаточно близко, чтобы потереть тебе спинку. Иначе никак нельзя. Пойми же: я первый, кого ты увидишь утром, и последний, кто пожелает тебе доброй ночи, прежде чем ты закроешь глаза. Мы станем кем-то вроде сиамских близнецов.
— Но если ты будешь все время проводить со мной, как же собираешься ловить его?
— Я работаю на могущественную и влиятельную организацию, Лорен, помнишь? Они уже начали расследование. Предоставь нам поймать его, для этого мы существуем.
Лорен задумчиво подперла ладонью подбородок и надолго замолчала.
Наконец она выпрямилась и посмотрела Нику в глаза.
— Я не позволю ему запугать себя. И хочу помочь. Обещаю не наделать глупостей, — поспешно прибавила она. — Нет, я не боюсь. Просто вне себя от злости… ярости… бешенства, но никакого страха.
— А следовало бы опасаться. Страх — сильное чувство и пробуждает к жизни инстинкт самосохранения.
— Но он также может парализовать, а этого я не допущу, — заверила Лорен. — Этот человек… это чудовище расписывает брату, какое удовольствие получил, терзая и убивая бедную беззащитную женщину, а потом заявляет, что жажда крови не дает ему покоя и следующей жертвой он выбрал меня. Сообразил, что Томми попытается его увидеть, и поджидал его у исповедальни, чтобы оглушить. Хорошо, что не убил.
— Он этого вовсе не хотел, иначе спокойно прикончил бы Томми, — тихо возразил Ник. — Теперь он использует Томми, как своего посланца.
Но тут он заметил, как исказилось лицо Лорен, и поспешил заверить:
— Не волнуйся за брата. Мы и его будем охранять.
— День и ночь, — потребовала она.
— Разумеется, — согласился Ник. Лорен кивнула.
— Не кажется ли тебе, что теперь этот человек правит бал? Велит Томми известить тебя, заставляет увезти меня и тогда, может быть, откажется от своего гнусного замысла. И мой брат послушно следует приказу. Прячет меня.
— Ну конечно, он хочет защитить тебя. Томми любит тебя. Лорен снова потерла виски.
— Знаю, — вздохнула она. — Возможно, на его месте я поступила бы так же.
— Но…
— Я слишком хорошо знаю своего брата, чтобы не видеть, как он терзается, и причина тут не только во мне. Уверена, что маньяк сказал Томми что-то такое, о чем вы оба умолчали.
— И что именно?
— Он наверняка пообещал Томми, что попробует найти себе другую игрушку, — дрожащим голосом выпалила Лорен. — По какой-то причине он решил предупредить меня, чтобы я успела найти защиту. Только другая несчастная такого предупреждения не дождется.
— Возможно, нет, — согласился Ник. — Но тебе нужно скрыться.
— Ничего подобного. Бегство — это не выход! Не собираюсь давать никому такую власть надо мной! Он меня не запугает!
— Думаю, нам стоит обсудить это позже, после того как Пит покажет запись эксперту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101