Мне очень понятна фраза Кнута Гамсуна о "невинном
выражении большого пальца", хотя, возможно, я и не сумел бы четко
сформулировать и объяснить свои впечатления. Но ни глаза, ни рот не
говорят мне о человеке больше, чем его руки. Глазам, губам, всему лицу
можно при достаточном опыте придать нужное выражение, заставить их лгать.
Но руки не лгут, их нельзя изменить.
Помню, как в детстве я рассматривал свои пальцы, подогнув их к
ладони. Так делают девушки, когда хотят проверить, не исчез ли лак с
ногтей. Каждый из пальцев казался мне человечком со своим лицом,
характером, я сочинял о них целые истории, представлял себе, как они
дружат друг с другом или ссорятся... А вот теперь этими пальцами я могу
убить человека.
Музыкальный центр в баре исполнял "Голубой блюз". Эта мелодия вполне
удовлетворяла моим старомодным пристрастиям. За широким окном начинался
вечер. Низко опущенные круглые светильники в зеленоватом полумраке
создавали впечатление океанской глубины с висящими вверх ногами на
минрепах шаровыми морскими минами. Все вокруг меня было заминировано, и я
не знал, на каком шагу раздастся взрыв.
- Вы интересуетесь древностями, Джек?
- Да, когда-то я собрал неплохую коллекцию старинного оружия, у меня
большая библиотека книг на эту тему.
- Кажется, я могу вам кое-что показать, - медленно произнесла она,
глядя мне в глаза. Ее щеки чуть порозовели сквозь загар.
Я окинул ее откровенным взглядом. Безусловно, ей было что показать во
всех отношениях. Ну что ж... Если это ловушка, я не дам застать себя
врасплох и избавлюсь еще от одной угрозы. А если нет, приятно проведу
вечер. Но я сам не верил своим подозрениям относительно Мартины, они были
всего лишь данью профессиональной привычке. Не могли ее руки врать так
бессовестно.
5
Не презирай меча стального
В оправе древности простой...
А.Хомяков
Наземной линией метро мы добрались до Вестканта, западной части
города, где жили респектабельные и состоятельные обитатели Осло.
- Вот мой дом, - сказала Мартина.
Мы подходили к воротам фигурной решетки, окружавшей стоявший в
небольшом парке двухэтажный особняк. "Северный вариант стиля ампир", -
отметил я в уме. Моя спутница открыла ключом калитку в воротах, потом
дверь, ведущую в холл на первом этаже.
- В доме никого нет, - пояснила Мартина в ответ на мой вопросительный
взгляд. - Вся наша семья гостит у родственников в Шотландии, а прислугу мы
отпустили на эти два месяца. Я живу сейчас с подругой, у нее маленькая
квартирка в Тонсенхагене, оттуда нетрудно добираться в университет, и так
проще с питанием и хозяйством. Мне не хотелось жить здесь одной целое
лето.
Начало было многообещающим. Мартина провела меня по холлу, потом мы
поднялись в большой зал на втором этаже, осмотрели библиотеку. На стенах
были живописно расположены предметы старинного боевого и охотничьего
оружия, оленьи рога, головы кабанов и медведей, убитых, вероятно, предками
Мартины, а, может быть, просто купленные вместе с особняком. Я обратил
внимание на старинную марокканскую саблю с длинным узким клинком и
массивной рукоятью из темного дерева. Такие вещи редко попадаются в
частных коллекциях. В библиотеке меня заинтересовал тюркский шишак голубой
дамасской стали, украшенный золотой вязью арабских изречений из Корана.
Мартина приготовила кофе, после чего мы продолжили осмотр
достопримечательностей, завершающим этапом которого - совершенно случайно
- оказалась, естественно, ее уютная, обставленная современной мебелью
спальня.
...Моя рука скользнула вниз, ладонь легла на увлажнившееся лоно.
Кончиками пальцев я медленно провел вверх вдоль покорно раскрывшейся
ложбинки, дотронулся до заветного бугорка и слегка ущипнул его. "Кнопка"
сработала безотказно. Она изогнулась в истоме, застонала, ее ногти впились
мне в спину. Слава Богу, она не отращивала их слишком длинными. Я все
время старался не терять над собой контроль, не забывать, что это - всего
лишь мимолетное приключение, что не стоит слишком уж расцвечивать эмоциями
заурядную случайную встречу. Однако в Мартине было нечто такое, что делало
эту девушку, с которой я познакомился всего несколько часов назад, странно
близкой мне, я чувствовал себя с ней так хорошо и просто, как будто мы
были знакомы тысячу лет...
Я проснулся от острого ощущения опасности и первое, что увидел,
открыв глаза, был направленный мне в лицо ствол пистолета, поблескивающий
синевой вороненой стали в свете раннего утра, проникающего сквозь тонкую
занавесь огромного окна. "Геклер и Кох", 18-зарядный, калибр девять
миллиметров", - автоматически отметил мой мозг.
За рукоятку пистолета держался рослый тип с неприятным бульдожим
лицом. У двери стоял второй, моложе, с тонкими усиками на бледном лице. В
нем я узнал одного из посетителей Музея кораблей викингов. Может, они
пришли оштрафовать меня за нарушение порядка в общественном месте? Не было
никаких шансов выбить оружие или нанести эффективный удар. Я медленно
повернул голову. Мартины в спальне не было.
- Руки! - приказал стоящий у кровати.
Я поднял руки, все еще полусидя в постели.
- Встать! - продолжал он. От него резко пахло каким-то неприятным
одеколоном. Жаль, что здесь не было пса, вроде бультерьера моей недавней
хозяйки, он вырвал бы ему потроха за один только этот запах. Впрочем, у
собак могут быть свои вкусы.
Защелкнув наручники так, что браслеты сжимали мне запястья, а
соединявшее их звено проходило за трубой, оба они молча вышли из комнаты,
оставив меня скучать в одиночестве. Уходя, молодой с издевательской
улыбкой положил ключик от наручников на подушку постели, откуда я не мог
его достать, как бы ни старался.
Я понимал, что они пошли проверить, нет ли кого-нибудь еще в доме.
Потом они вернутся и займутся мной всерьез. Я давно решил про себя, и да
простят мне поклонники детективов, где неустрашимые герои умирают под
пытками, стиснув зубы и не произнося ни единого слова, что если попаду в
безвыходное положение и не буду иметь возможности покончить с собой, то не
стану доводить дело до пыток и выложу все, о чем меня будут спрашивать.
Все равно ни один человек не в состоянии устоять перед умело проводимым
допросом, а терпеть напрасные мучения перед смертью я считаю
бессмысленным. Я буду стараться сохранить доверенные мне секреты до
последней возможности, а большего от меня нельзя требовать даже за те
большие деньги, которые я получаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
выражении большого пальца", хотя, возможно, я и не сумел бы четко
сформулировать и объяснить свои впечатления. Но ни глаза, ни рот не
говорят мне о человеке больше, чем его руки. Глазам, губам, всему лицу
можно при достаточном опыте придать нужное выражение, заставить их лгать.
Но руки не лгут, их нельзя изменить.
Помню, как в детстве я рассматривал свои пальцы, подогнув их к
ладони. Так делают девушки, когда хотят проверить, не исчез ли лак с
ногтей. Каждый из пальцев казался мне человечком со своим лицом,
характером, я сочинял о них целые истории, представлял себе, как они
дружат друг с другом или ссорятся... А вот теперь этими пальцами я могу
убить человека.
Музыкальный центр в баре исполнял "Голубой блюз". Эта мелодия вполне
удовлетворяла моим старомодным пристрастиям. За широким окном начинался
вечер. Низко опущенные круглые светильники в зеленоватом полумраке
создавали впечатление океанской глубины с висящими вверх ногами на
минрепах шаровыми морскими минами. Все вокруг меня было заминировано, и я
не знал, на каком шагу раздастся взрыв.
- Вы интересуетесь древностями, Джек?
- Да, когда-то я собрал неплохую коллекцию старинного оружия, у меня
большая библиотека книг на эту тему.
- Кажется, я могу вам кое-что показать, - медленно произнесла она,
глядя мне в глаза. Ее щеки чуть порозовели сквозь загар.
Я окинул ее откровенным взглядом. Безусловно, ей было что показать во
всех отношениях. Ну что ж... Если это ловушка, я не дам застать себя
врасплох и избавлюсь еще от одной угрозы. А если нет, приятно проведу
вечер. Но я сам не верил своим подозрениям относительно Мартины, они были
всего лишь данью профессиональной привычке. Не могли ее руки врать так
бессовестно.
5
Не презирай меча стального
В оправе древности простой...
А.Хомяков
Наземной линией метро мы добрались до Вестканта, западной части
города, где жили респектабельные и состоятельные обитатели Осло.
- Вот мой дом, - сказала Мартина.
Мы подходили к воротам фигурной решетки, окружавшей стоявший в
небольшом парке двухэтажный особняк. "Северный вариант стиля ампир", -
отметил я в уме. Моя спутница открыла ключом калитку в воротах, потом
дверь, ведущую в холл на первом этаже.
- В доме никого нет, - пояснила Мартина в ответ на мой вопросительный
взгляд. - Вся наша семья гостит у родственников в Шотландии, а прислугу мы
отпустили на эти два месяца. Я живу сейчас с подругой, у нее маленькая
квартирка в Тонсенхагене, оттуда нетрудно добираться в университет, и так
проще с питанием и хозяйством. Мне не хотелось жить здесь одной целое
лето.
Начало было многообещающим. Мартина провела меня по холлу, потом мы
поднялись в большой зал на втором этаже, осмотрели библиотеку. На стенах
были живописно расположены предметы старинного боевого и охотничьего
оружия, оленьи рога, головы кабанов и медведей, убитых, вероятно, предками
Мартины, а, может быть, просто купленные вместе с особняком. Я обратил
внимание на старинную марокканскую саблю с длинным узким клинком и
массивной рукоятью из темного дерева. Такие вещи редко попадаются в
частных коллекциях. В библиотеке меня заинтересовал тюркский шишак голубой
дамасской стали, украшенный золотой вязью арабских изречений из Корана.
Мартина приготовила кофе, после чего мы продолжили осмотр
достопримечательностей, завершающим этапом которого - совершенно случайно
- оказалась, естественно, ее уютная, обставленная современной мебелью
спальня.
...Моя рука скользнула вниз, ладонь легла на увлажнившееся лоно.
Кончиками пальцев я медленно провел вверх вдоль покорно раскрывшейся
ложбинки, дотронулся до заветного бугорка и слегка ущипнул его. "Кнопка"
сработала безотказно. Она изогнулась в истоме, застонала, ее ногти впились
мне в спину. Слава Богу, она не отращивала их слишком длинными. Я все
время старался не терять над собой контроль, не забывать, что это - всего
лишь мимолетное приключение, что не стоит слишком уж расцвечивать эмоциями
заурядную случайную встречу. Однако в Мартине было нечто такое, что делало
эту девушку, с которой я познакомился всего несколько часов назад, странно
близкой мне, я чувствовал себя с ней так хорошо и просто, как будто мы
были знакомы тысячу лет...
Я проснулся от острого ощущения опасности и первое, что увидел,
открыв глаза, был направленный мне в лицо ствол пистолета, поблескивающий
синевой вороненой стали в свете раннего утра, проникающего сквозь тонкую
занавесь огромного окна. "Геклер и Кох", 18-зарядный, калибр девять
миллиметров", - автоматически отметил мой мозг.
За рукоятку пистолета держался рослый тип с неприятным бульдожим
лицом. У двери стоял второй, моложе, с тонкими усиками на бледном лице. В
нем я узнал одного из посетителей Музея кораблей викингов. Может, они
пришли оштрафовать меня за нарушение порядка в общественном месте? Не было
никаких шансов выбить оружие или нанести эффективный удар. Я медленно
повернул голову. Мартины в спальне не было.
- Руки! - приказал стоящий у кровати.
Я поднял руки, все еще полусидя в постели.
- Встать! - продолжал он. От него резко пахло каким-то неприятным
одеколоном. Жаль, что здесь не было пса, вроде бультерьера моей недавней
хозяйки, он вырвал бы ему потроха за один только этот запах. Впрочем, у
собак могут быть свои вкусы.
Защелкнув наручники так, что браслеты сжимали мне запястья, а
соединявшее их звено проходило за трубой, оба они молча вышли из комнаты,
оставив меня скучать в одиночестве. Уходя, молодой с издевательской
улыбкой положил ключик от наручников на подушку постели, откуда я не мог
его достать, как бы ни старался.
Я понимал, что они пошли проверить, нет ли кого-нибудь еще в доме.
Потом они вернутся и займутся мной всерьез. Я давно решил про себя, и да
простят мне поклонники детективов, где неустрашимые герои умирают под
пытками, стиснув зубы и не произнося ни единого слова, что если попаду в
безвыходное положение и не буду иметь возможности покончить с собой, то не
стану доводить дело до пыток и выложу все, о чем меня будут спрашивать.
Все равно ни один человек не в состоянии устоять перед умело проводимым
допросом, а терпеть напрасные мучения перед смертью я считаю
бессмысленным. Я буду стараться сохранить доверенные мне секреты до
последней возможности, а большего от меня нельзя требовать даже за те
большие деньги, которые я получаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74