Винцент поднял дрожащую руку и дотронулся до открытой раны. Дрожь пробежала по его телу.
– Я нашел письмо.
– Письмо?
– Да. Когда я его по дороге от нечего делать стал расспрашивать обо всем, он как-то странно стал говорить. Мы поспорили, а сегодня, в то время, когда он пошел купаться, ведь сейчас все еще ночь? – увидев, что брат кивнул, он продолжил. – Я зашел в его палатку и просмотрел его вещи. И там я нашел письмо. Я.. – Винцент опять замолчал, перекатился на бок и низвергнул на землю содержимое желудка.
Подождав, пока рвота не прекратилась, Люсьен поднял брата на руки и отнес его на походную кровать. Мягко опустив безвольное, обессилившее тело, он послал Эрве за водой.
Задрожав, Винцент обхватил плечи руками.
– Ты... ты теряешь время, – стуча зубами пробормотал он.
Старший брат набросил на раненого одеяла и заботливо их подоткнул.
– Расскажи мне о письме, – настаивал Люсьен. Пока не пришел Эрве, неся с собой воду и тряпку, Винцент не смог произнести ни слова. Старший де Готье промокнул его лоб, стирая кровь и пот. И только после этого Винцент заговорил.
– То письмо, что ты дал мне, чтобы доставить Александре в ночь перед нашим отъездом. Оно находилось в его вещах, Люсьен.
Тот бросил взгляд через плечо на Джеймса.
– Теперь убедился?
Байярд едва стоял на ногах и уселся на первый попавшийся предмет – сундук. Закрыв лицо руками, он покачал головой.
– Откуда мне знать? Мы все время были хорошими друзьями. Должно быть, Агнесса все знала.
Люсьен вновь повернулся к брату.
– А что случилось потом? Винцент с трудом сглотнул.
– Он вернулся раньше, чем я ожидал, и обнаружил меня у себя. Я обвинил его в предательстве и показал письмо, а он ударил меняю
– И бросил тебя умирать, – горько проговорил старший брат.
Поднявшись, он оставил возле лежащего Винцента младшего брата.
– Теперь, когда известна истинная роль сэра Кейта, совершенно очевидно, что он отправился в Лондон проследить, чтобы его план не провалился.
С видимым усилием Винцент поднялся на кровати.
– Прежде чем потерять сознание, я слышал его слова, Люсьен. Он бормотал что-то вроде «Мариетта». Женщина?
– Корабль, – догадался Люсьен. Он коснулся плеча Джеймса. – Ты едешь со мной или остаешься?
Раздумывая, Байярд постоял мгновение, затем выпрямился, и его лицо исказил гнев.
– Я еду. Креннан мой.
Не став спорить по этому поводу, де Готье, резко повернувшись на каблуках, вышел из палатки. У двери он остановился и посмотрел через плечо в глаза Эрве.
– Я никого не могу оставить с Винцентом, доверяю его только тебе. Грядут еще сражения, в которых мы будем бороться плечом к плечу. – Хотя старший де Готье в глубине души надеялся, что это его последняя битва и в конце концов воцарится мир, однако и другую возможность тоже нельзя исключать.
Снаружи палатки собрались люди сэра Кейта, обеспокоенно ожидая разъяснений произошедшему ночью. Неожиданное прибытие Люсьена и сэра Джеймса заставило их схватиться за оружие. Разобравшись, они успокоились, но тем не менее их снедало любопытство. Выдвигалось много предположений, но ни одно из них не было достаточно убедительным и объясняющим приезд двух рыцарей.
Де Готье не собирался терять времени на объяснение причин их появления. Скоро они сами узнают о предательстве своего лорда.
Приказав им готовиться к отъезду, Люсьен вскочил на коня и повернул его в направлении Лондона. Утром они доберутся до города, но и Креннан не намного их обогнал.
«Александра, – мысленно умолял Люсьен, – будь дикой, яростной, несговорчивой, беспокойной, только не уезжай отсюда тихо». Ему пришла в голову мысль, что в этот момент девушка уже может находиться на борту корабля, отплывающего на юг, но Люсьен отбросил ее. Де Готье необходимо было верить, что желанная женщина все еще в Лондоне ожидает, что он придет ей на помощь. Иначе ему не выдержать такого сверхчеловеческого напряжения.
«Если будет нужно, я приеду вновь в Алжир и украду тебя во второй раз», – поклялся Люсьен образу Александры, зримо вставшему у него перед глазами.
Послышался звук удара, и хватка Рашида ослабла. Девушка почувствовала угрызения совести. Повернувшись к нему лицом, она подумала, что надо было воспользоваться другим способом. Рашид лежал на кровати и как будто спал. В какой-то мере это была правда.
Сев на постель, Александра посмотрела на осклабившегося Жака и на его оружие – огромную тяжелую доску, лежащую на плече.
– Ты слишком сильно его ударил!
Лебрек пожал плечами.
– Не сильнее, чем он заслуживает. Кроме того, мы получили гарантию, что Рашид не очнется раньше времени.
Если он очнется раньше, чем нужно, жизнь кончена наверняка. Встав с кровати, девушка подошла к окну.
– Скоро рассветет, – сказала она, увидев появляющиеся солнечные лучи.
– Слишком скоро, – согласился Жак. – У нас мало времени. – Бросив доску на постель, он подошел к двери, открыл ее и выглянул в темный коридор. Убедившись, что он пуст, мужчина вышел и вскоре вернулся, неся на плечах дорожный сундук.
Александра закрыла за ним дверь и подошла к столу, на котором ее ждали перо и пергамент. В то время, как Лебрек укладывал бесчувственное тело Рашида в сундук, оказавшийся к тому же недостаточно большим, она зажгла лампу и начала писать.
Это письмо было адресовано бывшему жениху, в данный момент лежащему на кровати. В нем были извинения, объяснения и воспоминания детства. Когда Александра ставила свою подпись, ее глаза застилали слезы.
– Прощай, старый друг, – прошептала Александра, сложила письмо и подошла к сундуку. Вложив послание в руку Рашида, она отошла вглубь комнаты.
– Я готова.
Жак отпустил крышку и запер ее.
– Он сможет дышать?
– Я пробил дырки здесь и... тут, – француз показал эти места. – Рашид не задохнется.
Александра облегченно вздохнула.
– Я прощен, да? – спросил мужчина.
Прощен? Девушка нахмурилась, затем вернулась в прошлое, вспоминая свои отношения с французом. Без сомнения, речь шла о нарушенном обещании, когда тот продал ее в рабство, и о помощи, оказанной Рашиду при похищении ее из Корберри.
Сначала она хотела ответить, что тем отвратительным поступкам нет ни прощения, ни оправдания, но однако ей показалось, что Жак ненавидит себя за то, что он сотворил с ней. Теперь он искренне пытается помочь ей, замаливая старые грехи.
– Я пытаюсь простить тебя, – честно призналась Александра, – но это нелегко сделать.
Лебрек попытался изобразить беззаботность.
– Но тогда дай мне знать, когда я буду прощен, cherie.
Девушка выдавила из себя улыбку.
– Конечно.
Выпрямившись, Жак подошел к своему тюфяку и взял плащ. Набросив его на плечи, он направился к двери.
– Быстро одевайся, – приказал француз, окинув ее взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108