Потом подошла очередь платья, удивительно просторного до того, как де Готье начал застегивать пуговицы на лифе. Лиф же оказался таким узким, что стало трудно дышать, а прикосновение его пальцев, притронувшихся к ее груди, и вовсе лишило ее возможности это делать.
– Сидит хорошо, – оценил мужчина, разделавшись с последней пуговицей.
Девушка наклонила голову и взглянула на его руки.
– Да?
Юбка показалась ей достаточно широкой, а вот лиф слишком тесным. Если Александра поглубже вздохнет, то пуговицы наверняка оторвутся.
– Я не могу свободно дышать, – пожаловалась она, чувствуя себя крепко связанной.
Не говоря ни слова, де Готье застегнул на ней пояс.
Жертва моды застонала:
– Сейчас еще хуже. Люсьен приподнял бровь.
– В английском обществе нет места для женщины, носящей рубашки и шаровары.
– Нет? – через плечо Александра бросила сожалеющий, прощальный взгляд на привычную одежду.
Он сделал отрицательный жест.
– А чадра? Я не могу появиться перед мужчинами без нее.
– Английские леди одеваются так, как ты сейчас. Некоторые случаи требуют ношение головных уборов, но чадру – никогда. Это символ мусульманской веры.
Тоже самое говорила ей мать, но все же это звучало очень непривычно. Александра нервно переплела пальцы рук.
– А я благородного происхождения, я леди? С минуту де Готье смотрел на нее, потом улыбнулся.
– Разве что только по рождению, – съязвил он.
Девушка решила воспользоваться моментом, пока гнев его несколько утих. Шагнув ближе к Люсьену, она взглянула ему в глаза.
– Люсьен, разве ты не помнишь как мы занимались любовью?
Его хорошее настроение сдуло, как ветром.
– Вряд ли я это когда-нибудь забуду, – сквозь зубы сказал он, и шрам на его скуле побелел.
«А еще я не забуду, кто твой отец», – сказали его глаза.
Александра вздохнула.
– Я тоже буду помнить. – Утешая себя мыслью, что до Англии еще достаточно времени, чтобы переменить свое решение, она отошла от Люсьена.
Намереваясь выйти из каюты и сделав несколько шагов, она упала. Причиной падения стало платье, вернее его подол, на который наступила несчастная. Вытянутые руки слегка смягчили падение, но непоправимо пострадало ее достоинство.
У нее было лишь несколько секунд, чтобы оценить чистоту пола. Сильные руки Люсьена подхватили ее, поставили на ноги и стали отряхивать одежду.
– При ходьбе тебе надо или приподнимать подол или делать меньше шаги, – говорил он, объясняя словно ребенку. – Желательно делать это одновременно.
Александра вцепилась в юбку.
– Она слишком длинная, – оправдывалась она, – надо поднимать нижнюю юбку.
Де Готье разгорячился.
– Нижняя юбка там, где она должна быть у настоящей английской леди. Тебе просто надо приспособиться.
Девушка хотела возразить, что юбка не подходит к платью и что она вовсе не леди, но, подумав, решила не спорить. Воспользоваться иголкой и ниткой значительно легче, чем менять поведение. А пока ничего не остается делать, как подобрать юбки повыше.
– Я готова, – произнесла она.
Глава 18
– Хочу извиниться перед вами... – Александра опустила глаза, взглядом указывая на низ живота мужчины.
Николас Жиро, внешне гораздо красивее, чем его кузен, хотя немного худощавее и ниже ростом, несколько минут разглядывал девушку, затем согласно кивнул.
– Все в порядке, дорогая леди.
Помня о длине своей проклятой юбки, Александра отошла от Люсьена, стараясь сохранить равновесие на качающейся под ногами палубе, и приблизилась к капитану.
– Итак, извинение принесено, – кратко прокомментировала она. Нахмурившись, явно не ожидая такого удивительного выражения вины, он взглянул на возвышающуюся фигуру Люсьена и вопрошающе поднял левую бровь.
Его кузен пожал плечами.
Николас тоже в свою очередь пожал плечами, затем снова перевел взгляд на женщину, виноватую перед ним за непростительную задержку судна в порту..
– Принято, – в тон ей произнес он.
Александра опустила голову, затем, решившись, снова посмотрела капитану в глаза. – Есть еще кое-что, что я должна вам.
– Да?
Без лишних слов девушка размахнулась и влепила ему пощечину.
– Вы не джентльмен, – злобно произнесла она.
Николас боролся с желанием прижать руку к горящей щеке, на которой остались отпечатки ее пальчиков. По его мысли, маленькая глупышка должна сейчас убегать, поджав хвост. Капитан Николас Жиро, бывший корсар, а теперь всеми уважаемый подданный его величества, обращенный в христианство, не тот человек, который может позволить нанести себе такое оскорбление и не отплатить за него, тем более на виду у всей команды.
Но женщина не сдвинулась с места, не сделала даже попытки спрятаться за широкую спину Люсьена. Упрямо выдвинув нижнюю губу вперед, уперев руки в бока, она стояла, сверля капитана горящими глазами и ждала расплаты за свой безумный поступок.
Слишком уж эта чертовка уверена в себе. Если бы не кузен и не выражение его лица, Жиро уже давно бросил бы ее на колено и отшлепал бы по довольно привлекательному заду.
Представив во всей красе эту картину, капитан смягчился, не имея ни сил, ни желания сдержать хохот, рвущийся из его груди. Увидев, как Александра застыла от изумления с открытым ртом, он засмеялся еще громче.
Капитан взглянул на Люсьена, затем воздел руки к небу.
– Лучше ты, чем я, – произнес капитан и понял, что попал по больному месту. Слишком поздно, он, при всем своем желании, не мог забрать свои слова обратно, хотя и видел, как напряглось и окаменело лицо де Готье.
– А, ладно, неважно, – пробормотал Николас.
Усмехнувшись, мужчина уставился на нос корабля, уже забыв о неожиданных гостях. В морской дали ждала его вечная, предательская, изменчивая любовница, Атлантика, раскрывая объятия, горя страстью и ожиданием. Как последняя шлюха, она заманивала его в свои сети, соблазняла, широко раскрывала объятия, а затем предавала. Ну, а Жиро смаковал каждую минуту этой встречи, ее своеобразной ласки.
Пусть Люсьен занимается своей рыжеволосой любовницей. Что касается его, то Николас может переспать с любой женщиной, но все равно вернется к той единственной, что украла его душу.
Александра не отрывала глаз от дерзкого капитана, сначала посмеявшегося над ней, затем отвернувшегося, пока тень Люсьена не упала на нее. Она прекрасно знала, что он будет сердиться. Ветер раздувал широкие нелепые рукава платья и, спасаясь от холода, девушка скрестила руки на груди. Повернув голову, она взглянула в глаза де Готье.
– Не знаю, почему я не мог предвидеть этого, – произнес он, собираясь взять ее за локоть.
Удивленная его спокойствием, Александра лихорадочно подыскивала слова.
– Он... он заслужил это! Люсьен повел ее в каюту.
– Похоже, мне многому предстоит научить тебя, прежде чем мы доберемся до Англии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
– Сидит хорошо, – оценил мужчина, разделавшись с последней пуговицей.
Девушка наклонила голову и взглянула на его руки.
– Да?
Юбка показалась ей достаточно широкой, а вот лиф слишком тесным. Если Александра поглубже вздохнет, то пуговицы наверняка оторвутся.
– Я не могу свободно дышать, – пожаловалась она, чувствуя себя крепко связанной.
Не говоря ни слова, де Готье застегнул на ней пояс.
Жертва моды застонала:
– Сейчас еще хуже. Люсьен приподнял бровь.
– В английском обществе нет места для женщины, носящей рубашки и шаровары.
– Нет? – через плечо Александра бросила сожалеющий, прощальный взгляд на привычную одежду.
Он сделал отрицательный жест.
– А чадра? Я не могу появиться перед мужчинами без нее.
– Английские леди одеваются так, как ты сейчас. Некоторые случаи требуют ношение головных уборов, но чадру – никогда. Это символ мусульманской веры.
Тоже самое говорила ей мать, но все же это звучало очень непривычно. Александра нервно переплела пальцы рук.
– А я благородного происхождения, я леди? С минуту де Готье смотрел на нее, потом улыбнулся.
– Разве что только по рождению, – съязвил он.
Девушка решила воспользоваться моментом, пока гнев его несколько утих. Шагнув ближе к Люсьену, она взглянула ему в глаза.
– Люсьен, разве ты не помнишь как мы занимались любовью?
Его хорошее настроение сдуло, как ветром.
– Вряд ли я это когда-нибудь забуду, – сквозь зубы сказал он, и шрам на его скуле побелел.
«А еще я не забуду, кто твой отец», – сказали его глаза.
Александра вздохнула.
– Я тоже буду помнить. – Утешая себя мыслью, что до Англии еще достаточно времени, чтобы переменить свое решение, она отошла от Люсьена.
Намереваясь выйти из каюты и сделав несколько шагов, она упала. Причиной падения стало платье, вернее его подол, на который наступила несчастная. Вытянутые руки слегка смягчили падение, но непоправимо пострадало ее достоинство.
У нее было лишь несколько секунд, чтобы оценить чистоту пола. Сильные руки Люсьена подхватили ее, поставили на ноги и стали отряхивать одежду.
– При ходьбе тебе надо или приподнимать подол или делать меньше шаги, – говорил он, объясняя словно ребенку. – Желательно делать это одновременно.
Александра вцепилась в юбку.
– Она слишком длинная, – оправдывалась она, – надо поднимать нижнюю юбку.
Де Готье разгорячился.
– Нижняя юбка там, где она должна быть у настоящей английской леди. Тебе просто надо приспособиться.
Девушка хотела возразить, что юбка не подходит к платью и что она вовсе не леди, но, подумав, решила не спорить. Воспользоваться иголкой и ниткой значительно легче, чем менять поведение. А пока ничего не остается делать, как подобрать юбки повыше.
– Я готова, – произнесла она.
Глава 18
– Хочу извиниться перед вами... – Александра опустила глаза, взглядом указывая на низ живота мужчины.
Николас Жиро, внешне гораздо красивее, чем его кузен, хотя немного худощавее и ниже ростом, несколько минут разглядывал девушку, затем согласно кивнул.
– Все в порядке, дорогая леди.
Помня о длине своей проклятой юбки, Александра отошла от Люсьена, стараясь сохранить равновесие на качающейся под ногами палубе, и приблизилась к капитану.
– Итак, извинение принесено, – кратко прокомментировала она. Нахмурившись, явно не ожидая такого удивительного выражения вины, он взглянул на возвышающуюся фигуру Люсьена и вопрошающе поднял левую бровь.
Его кузен пожал плечами.
Николас тоже в свою очередь пожал плечами, затем снова перевел взгляд на женщину, виноватую перед ним за непростительную задержку судна в порту..
– Принято, – в тон ей произнес он.
Александра опустила голову, затем, решившись, снова посмотрела капитану в глаза. – Есть еще кое-что, что я должна вам.
– Да?
Без лишних слов девушка размахнулась и влепила ему пощечину.
– Вы не джентльмен, – злобно произнесла она.
Николас боролся с желанием прижать руку к горящей щеке, на которой остались отпечатки ее пальчиков. По его мысли, маленькая глупышка должна сейчас убегать, поджав хвост. Капитан Николас Жиро, бывший корсар, а теперь всеми уважаемый подданный его величества, обращенный в христианство, не тот человек, который может позволить нанести себе такое оскорбление и не отплатить за него, тем более на виду у всей команды.
Но женщина не сдвинулась с места, не сделала даже попытки спрятаться за широкую спину Люсьена. Упрямо выдвинув нижнюю губу вперед, уперев руки в бока, она стояла, сверля капитана горящими глазами и ждала расплаты за свой безумный поступок.
Слишком уж эта чертовка уверена в себе. Если бы не кузен и не выражение его лица, Жиро уже давно бросил бы ее на колено и отшлепал бы по довольно привлекательному заду.
Представив во всей красе эту картину, капитан смягчился, не имея ни сил, ни желания сдержать хохот, рвущийся из его груди. Увидев, как Александра застыла от изумления с открытым ртом, он засмеялся еще громче.
Капитан взглянул на Люсьена, затем воздел руки к небу.
– Лучше ты, чем я, – произнес капитан и понял, что попал по больному месту. Слишком поздно, он, при всем своем желании, не мог забрать свои слова обратно, хотя и видел, как напряглось и окаменело лицо де Готье.
– А, ладно, неважно, – пробормотал Николас.
Усмехнувшись, мужчина уставился на нос корабля, уже забыв о неожиданных гостях. В морской дали ждала его вечная, предательская, изменчивая любовница, Атлантика, раскрывая объятия, горя страстью и ожиданием. Как последняя шлюха, она заманивала его в свои сети, соблазняла, широко раскрывала объятия, а затем предавала. Ну, а Жиро смаковал каждую минуту этой встречи, ее своеобразной ласки.
Пусть Люсьен занимается своей рыжеволосой любовницей. Что касается его, то Николас может переспать с любой женщиной, но все равно вернется к той единственной, что украла его душу.
Александра не отрывала глаз от дерзкого капитана, сначала посмеявшегося над ней, затем отвернувшегося, пока тень Люсьена не упала на нее. Она прекрасно знала, что он будет сердиться. Ветер раздувал широкие нелепые рукава платья и, спасаясь от холода, девушка скрестила руки на груди. Повернув голову, она взглянула в глаза де Готье.
– Не знаю, почему я не мог предвидеть этого, – произнес он, собираясь взять ее за локоть.
Удивленная его спокойствием, Александра лихорадочно подыскивала слова.
– Он... он заслужил это! Люсьен повел ее в каюту.
– Похоже, мне многому предстоит научить тебя, прежде чем мы доберемся до Англии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108