Леонар смотрит на него с изумлением, его страх достигает апогея. И лишь тут г-н де Шуазёль, полагая, что опасаться больше нечего, сжалился над куафёром.
— Мой дорогой Леонар, пришло время, чтобы вы узнали всю правду, — обратился он к нему.
— Какую правду? — изумился Леонар. — Неужели до сих пор я ее не знал?
— Вам известна лишь одна часть, а я сообщу вам все. Вы ведь преданы вашим господам, дорогой мой Леонар, не правда ли?
— До смерти, господин граф.
— Так вот, через два часа они будут здесь и будут спасены.
Несчастный Леонар залился слезами, хотя это и были слезы радости.
— Через два часа они будут здесь! — наконец-то всхлипнул он. — Вы уверены в этом?
— Да. Они должны были выехать из Тюильри в одиннадцать или в половине двенадцатого вечера и в полдень быть в Шалоне. Положим, четыре льё от Шал она они проедут за час-полтора; значит, здесь они будут самое позднее в час дня. Я жду отряд гусар, который приведет мне господин де Гогела.
Господин де Шуазёль выглянул в окно.
— А вот и они! Следуют из Тийуа.
И действительно, на краю деревни показались гусары.
— Ну что ж, прекрасно! Все идет хорошо, — прибавил г-н де Шуазёль.
Он снял шляпу и помахал ею из окна. Один всадник пустил коня в галоп. Господин де Шуазёль вышел на улицу. Молодые люди встретились посередине дороги.
Всадник — им был г-н де Гогела — вручил г-ну де Шуазёлю пакет от г-на де Буйе. В этом пакете содержались шесть незаполненных бланков с подписью и копия категорического приказа, отданного королем всем офицерам армии, невзирая на их звания, повиноваться г-ну де Шуазёлю.
Подошли гусары. Господин де Шуазёль приказал привязать лошадей к коновязи и распорядился выдать гусарам хлеба и вина.
Господин де Гогела привез плохие новости. На всем своем пути он наблюдал величайшее возбуждение. Слухи об отъезде короля, распространявшиеся более года, перекинулись из Парижа в провинцию, а отряды различных войск, останавливавшиеся или проезжавшие через Дён, Варенн, Клермон или Сент-Мену, вызывали подозрения; в какой-то деревне вблизи от дороги даже били в набат.
Господин де Шуазёль велел подать обед для себя и г-на де Гогела. Молодые люди сели за стол, оставив отряд под началом г-на Буде.
Через полчаса г-ну де Шуазёлю послышалось, что из-за двери доносится какой-то шум. Он вышел. Гусаров стали окружать крестьяне из окрестных деревень. Откуда взялись крестьяне в этом краю, поверхностному взгляду казавшемуся почти пустынным?
Случаю было угодно, что несколько дней тому назад крестьяне одного поместья, расположенного возле Пон-де-Сом-Веля, — им владела г-жа д'Эльбёф, — отказались платить за не подлежавшие выкупу земли, вследствие чего им пригрозили военной расправой. Но федерация 1790 года превратила Францию в одну семью, и крестьяне из окрестных деревень обещали поддержку крестьянам г-жи д'Эльбёф, если в здешних местах появится хоть один солдат.
Но их появилось сорок. Видя это, крестьяне г-жи д'Эльбёф сочли, что гусары явились расправиться с ними, поэтому во все соседние деревни разослали гонцов, требуя от конфедератов исполнить их обещание.
Первыми пришли люди из самых близких деревень, и поэтому г-н де Шуазёль, выйдя из-за стола, уже нашел небольшую толпу крестьян, окруживших гусаров. Он подумал, что их привлекло сюда любопытство, и, не обращая на крестьян особого внимания, поднялся на самую высокую точку дороги: она идеально прямой линией прочерчивала равнину от Шалона до Сент-Мену.
Насколько мог видеть глаз, дорога была пустынна: ни курьера, ни кареты. Прошел час; прошло два, три, четыре часа. В Пон-де-Сом-Вель беглецы должны были приехать в час дня, но из-за потерянного времени в Шалон они прибыли лишь в половине пятого, как нам уже известно.
Господин де Шуазёль встревожился; Леонар впал в отчаяние.
К трем часам крестьян прибавилось, и держали они себя враждебнее; звонил набат.
В народе гусаров презирали — они слыли чудовищными грабителями. Крестьяне осыпали их градом насмешек, даже угроз и пели у них под носом песенку, вернее, мотивчик, особо сочиненный по сему поводу:
Гусары — нищий сброд,
Народ на них плюет. note 10
Потом другие лица, лучше осведомленные, начали шепотом поговаривать, что гусары пришли сюда не для того, чтобы наказывать крестьян г-жи д'Эльбёф, а чтобы ждать здесь короля и королеву. Дело принимало иной оборот, гораздо более серьезный.
В половине пятого г-на де Шуазёля и его гусаров окружала такая плотная толпа, что три офицера — г-н де Шуазёль, г-н де Гогела и г-н Буде — решили собраться на совет, чтобы составить план дальнейших действий. Было единодушно решено, что дальше оставаться здесь нельзя. Крестьян собралось более трехсот человек. Некоторые из них были вооружены. Если, к несчастью, в эти минуты приедут король и королева, то сорока человек — даже если они погибнут все до единого — не хватит, чтобы защитить королевское семейство.
Господин де Шуазёль перечитал приказ:
«Сделать все, чтобы карета короля беспрепятственно продолжала движение».
Итак, он сам и сорок его гусаров становились препятствием, вместо того чтобы служить защитой. Поэтому лучше было отступить.
Но даже для ухода был необходим предлог. Господин де Шуазёль, окруженный пятью или шестью сотнями любопытных, заметил содержателя почты.
— Сударь, — обратился он к нему, — мы здесь для того, чтобы сопровождать казну, но ее не везут. Вам известно что-либо о перевозке денег, посланных в последние дни в Мец?
— Сегодня утром в дилижансе провезли сто тысяч экю, — ответил тот, — дилижанс охраняли два жандарма.
Даже если бы содержатель почты это выдумал, он не смог бы ответить точнее.
— В эскорте были я и Робер, — сказал стоявший в толпе зевак жандарм. Тогда г-н де Шуазёль обратился к г-ну де Гогела:
— Сударь, министерство предпочло обычный способ доставки. Провоз ста тысяч экю делает излишним наше присутствие здесь… Посему я полагаю, мы можем ретироваться… Трубач, играйте сигнал «По коням!».
Трубач исполнил приказ. Через минуту гусары, мечтавшие лишь о том, как бы убраться отсюда, уже были в седлах.
— Гусары, смирно! — скомандовал г-н де Шуазёль. — По четыре в ряд, шагом марш!
И он с сорока солдатами покинул Пон-де-Сом-Вель в тот момент, когда на его часах было пять. Отряд должен был идти на Варенн. Он двинулся по проселочной дороге, забирая влево, чтобы объехать Сент-Мену, но за Моффикуром отряд заблудился.
Небольшой отряд ненадолго в нерешительности остановился, когда всадник, ехавший из Невиля, казалось, угадал затруднения г-на де Шуазёля, назвал себя, уверив его, что он роялист и дворянин, и спросил, не может ли он быть чем-нибудь полезен.
— Я полагаю, что вы можете провести нас в Варенн через Ла-Шалад, — ответил г-н де Шуазёль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
— Мой дорогой Леонар, пришло время, чтобы вы узнали всю правду, — обратился он к нему.
— Какую правду? — изумился Леонар. — Неужели до сих пор я ее не знал?
— Вам известна лишь одна часть, а я сообщу вам все. Вы ведь преданы вашим господам, дорогой мой Леонар, не правда ли?
— До смерти, господин граф.
— Так вот, через два часа они будут здесь и будут спасены.
Несчастный Леонар залился слезами, хотя это и были слезы радости.
— Через два часа они будут здесь! — наконец-то всхлипнул он. — Вы уверены в этом?
— Да. Они должны были выехать из Тюильри в одиннадцать или в половине двенадцатого вечера и в полдень быть в Шалоне. Положим, четыре льё от Шал она они проедут за час-полтора; значит, здесь они будут самое позднее в час дня. Я жду отряд гусар, который приведет мне господин де Гогела.
Господин де Шуазёль выглянул в окно.
— А вот и они! Следуют из Тийуа.
И действительно, на краю деревни показались гусары.
— Ну что ж, прекрасно! Все идет хорошо, — прибавил г-н де Шуазёль.
Он снял шляпу и помахал ею из окна. Один всадник пустил коня в галоп. Господин де Шуазёль вышел на улицу. Молодые люди встретились посередине дороги.
Всадник — им был г-н де Гогела — вручил г-ну де Шуазёлю пакет от г-на де Буйе. В этом пакете содержались шесть незаполненных бланков с подписью и копия категорического приказа, отданного королем всем офицерам армии, невзирая на их звания, повиноваться г-ну де Шуазёлю.
Подошли гусары. Господин де Шуазёль приказал привязать лошадей к коновязи и распорядился выдать гусарам хлеба и вина.
Господин де Гогела привез плохие новости. На всем своем пути он наблюдал величайшее возбуждение. Слухи об отъезде короля, распространявшиеся более года, перекинулись из Парижа в провинцию, а отряды различных войск, останавливавшиеся или проезжавшие через Дён, Варенн, Клермон или Сент-Мену, вызывали подозрения; в какой-то деревне вблизи от дороги даже били в набат.
Господин де Шуазёль велел подать обед для себя и г-на де Гогела. Молодые люди сели за стол, оставив отряд под началом г-на Буде.
Через полчаса г-ну де Шуазёлю послышалось, что из-за двери доносится какой-то шум. Он вышел. Гусаров стали окружать крестьяне из окрестных деревень. Откуда взялись крестьяне в этом краю, поверхностному взгляду казавшемуся почти пустынным?
Случаю было угодно, что несколько дней тому назад крестьяне одного поместья, расположенного возле Пон-де-Сом-Веля, — им владела г-жа д'Эльбёф, — отказались платить за не подлежавшие выкупу земли, вследствие чего им пригрозили военной расправой. Но федерация 1790 года превратила Францию в одну семью, и крестьяне из окрестных деревень обещали поддержку крестьянам г-жи д'Эльбёф, если в здешних местах появится хоть один солдат.
Но их появилось сорок. Видя это, крестьяне г-жи д'Эльбёф сочли, что гусары явились расправиться с ними, поэтому во все соседние деревни разослали гонцов, требуя от конфедератов исполнить их обещание.
Первыми пришли люди из самых близких деревень, и поэтому г-н де Шуазёль, выйдя из-за стола, уже нашел небольшую толпу крестьян, окруживших гусаров. Он подумал, что их привлекло сюда любопытство, и, не обращая на крестьян особого внимания, поднялся на самую высокую точку дороги: она идеально прямой линией прочерчивала равнину от Шалона до Сент-Мену.
Насколько мог видеть глаз, дорога была пустынна: ни курьера, ни кареты. Прошел час; прошло два, три, четыре часа. В Пон-де-Сом-Вель беглецы должны были приехать в час дня, но из-за потерянного времени в Шалон они прибыли лишь в половине пятого, как нам уже известно.
Господин де Шуазёль встревожился; Леонар впал в отчаяние.
К трем часам крестьян прибавилось, и держали они себя враждебнее; звонил набат.
В народе гусаров презирали — они слыли чудовищными грабителями. Крестьяне осыпали их градом насмешек, даже угроз и пели у них под носом песенку, вернее, мотивчик, особо сочиненный по сему поводу:
Гусары — нищий сброд,
Народ на них плюет. note 10
Потом другие лица, лучше осведомленные, начали шепотом поговаривать, что гусары пришли сюда не для того, чтобы наказывать крестьян г-жи д'Эльбёф, а чтобы ждать здесь короля и королеву. Дело принимало иной оборот, гораздо более серьезный.
В половине пятого г-на де Шуазёля и его гусаров окружала такая плотная толпа, что три офицера — г-н де Шуазёль, г-н де Гогела и г-н Буде — решили собраться на совет, чтобы составить план дальнейших действий. Было единодушно решено, что дальше оставаться здесь нельзя. Крестьян собралось более трехсот человек. Некоторые из них были вооружены. Если, к несчастью, в эти минуты приедут король и королева, то сорока человек — даже если они погибнут все до единого — не хватит, чтобы защитить королевское семейство.
Господин де Шуазёль перечитал приказ:
«Сделать все, чтобы карета короля беспрепятственно продолжала движение».
Итак, он сам и сорок его гусаров становились препятствием, вместо того чтобы служить защитой. Поэтому лучше было отступить.
Но даже для ухода был необходим предлог. Господин де Шуазёль, окруженный пятью или шестью сотнями любопытных, заметил содержателя почты.
— Сударь, — обратился он к нему, — мы здесь для того, чтобы сопровождать казну, но ее не везут. Вам известно что-либо о перевозке денег, посланных в последние дни в Мец?
— Сегодня утром в дилижансе провезли сто тысяч экю, — ответил тот, — дилижанс охраняли два жандарма.
Даже если бы содержатель почты это выдумал, он не смог бы ответить точнее.
— В эскорте были я и Робер, — сказал стоявший в толпе зевак жандарм. Тогда г-н де Шуазёль обратился к г-ну де Гогела:
— Сударь, министерство предпочло обычный способ доставки. Провоз ста тысяч экю делает излишним наше присутствие здесь… Посему я полагаю, мы можем ретироваться… Трубач, играйте сигнал «По коням!».
Трубач исполнил приказ. Через минуту гусары, мечтавшие лишь о том, как бы убраться отсюда, уже были в седлах.
— Гусары, смирно! — скомандовал г-н де Шуазёль. — По четыре в ряд, шагом марш!
И он с сорока солдатами покинул Пон-де-Сом-Вель в тот момент, когда на его часах было пять. Отряд должен был идти на Варенн. Он двинулся по проселочной дороге, забирая влево, чтобы объехать Сент-Мену, но за Моффикуром отряд заблудился.
Небольшой отряд ненадолго в нерешительности остановился, когда всадник, ехавший из Невиля, казалось, угадал затруднения г-на де Шуазёля, назвал себя, уверив его, что он роялист и дворянин, и спросил, не может ли он быть чем-нибудь полезен.
— Я полагаю, что вы можете провести нас в Варенн через Ла-Шалад, — ответил г-н де Шуазёль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117